"Глава 2. Первое знакомство. Садовник, плоды и откормки" из произведения "Свидание с Евой или договор о тех, кто вспомнил своё имя"
– Мы все в пути. Тебе кажется, что иногда ты
останавливаешься, но на самом деле ты движешься вместе
с тем, на чем ты стоишь. Будь осторожен с волками,
даже, если они и помогают овцам. Ведь может оказаться,
что, на самом деле, им нужно, чтобы не заканчивалась их
еда.
– Но почему я прохожу именно этот путь?
– Путь один, а вот дорог много. Ты здесь, потому что
таким образом ставишь свои вопросы. Если ты кого-то
встретил, то это вовсе не значит, что вам предназначено
идти вместе, просто ваши мысли в чем-то совпали.
Обращай внимание на то, о чем идет ваш разговор, ведь,
быть может, это действительно спутник. Есть причина, по
которой каждый из вас зашел туда, где вы встретились.
Все написано, читай.
Я постоял еще некоторое время на месте, чтобы прислушаться.
С каждым вдохом во мне возникало что-то новое, требующее внимания. Казалось, что я ребенок, который прикладывает невероятные усилия, чтобы сделать свой первый шаг, а потом, возможно, даже и не вспомнит о том, сколько труда он вложил прежде, чем совершил его.
¬ Можешь походить по этой поляне, однако далеко не отходи. Мир вокруг, как отражение живущих в нем душ. К сожалению, есть еще места с разбитыми дорогами, что еще не самое худшее, ведь может настать и вечная мерзлота, – сказал проводник. – Однако нам надо переждать здесь бурю.
– Я буду рядом.
Он одобрительно кивнул, и я начал идти, пока меня не остановила стена ярко-зеленого леса. Огромные столбы его деревьев уходили в безоблачное небо, а их листья, опережая друг друга, стремились подставить себя солнечным лучам.
Я обернулся и увидел, что дверь по-прежнему была открыта, хотя проводника рядом с ней уже не было. И сделав глубокий вдох, я пошел дальше.
Искусство – колыбель наук:
Рождает слово добрый Гений,
Даря минуты вдохновений
Умам голодных своих слуг.
Математически искусно
Просчитан каждый его шаг,
Мир отражается в делах –
Учись и будь благоразумным.
Вся жизнь была сотворена,
Чтобы из тварей вышли люди
На палубы заветных суден
В глубоких, светлых головах.
Доколе же в умах животных
Лишь зреет алчущий порыв –
Простое остается сложным,
Хотя открытым и лежит.
На пути мне встречались обломки скульптур невероятных размеров. Казалось, словно бы выражающие через них свое восхищение к жизни, авторы со временем замечали, что заключенные ими в камень поэтические образы, отражающиеся на лицах и в движениях античных героев, застывавших в моменты искреннего просветления своих создателей, были больше не в состоянии оставаться в этих каменных безукоризненных обителях и выходили из них под струнно-духовые мелодии и кроткие взгляды ожидающих эпических подвигов дев.
Со стороны слышался странный шум, похожий на радостные возгласы.
Двигаясь с любопытством в направлении этих слабо доносимых звуков, среди которых с приближением можно было разобрать смех и голоса, я действительно встретил перед собой множество радостных лиц, танцующих вокруг стоящих на возвышении людей.
Бог дал нам жизнь, а мы ей дали цену,
Сказал – идти, а мы сидим и ждем.
А чтобы избежать ответственных решений,
Себя облагородили царем.
Некоторые из них держали в руках заметно перезревшие плоды, лопающиеся от переизбытка сладкого, скорее всего забродившего нектара, который кружил головы тем, кто их пробовал.
Нежные, утонченные создания с распущенными волосами и в едва прикрывающих их тела одеждах, шумно окружали обладающих этой пищей.
Зачем вы зажигаете огни?
Пусть ночью спят все те,
Кто не в пути,
Кто с солнцем просыпаться должен.
Зачем раскрепощать вином?
Зачем с ума сводить их
Блеском своих рук,
Речей о красоте,
О том, как вы похожи?
Зачем смущать их знанием,
Которого в вас нет,
В желании сорвать плод спелой вишни?
Ведь так, увы, и не раскрывшись,
Погибнет в оных человек.
Я еще раз осмотрелся и увидел, как с одной стороны постоянно приходили люди с плодами, вступая под ликование и радостный смех.
Они были изрядно уставшими, с огромным количеством ссадин и порезов, словно доставались им эти плоды в результате кропотливого труда.
Я двинулся в ту сторону, откуда они шли, встречая перед собой широкие улыбки совершенно незнакомых мне людей.
Там в глубине леса, я остановился под одним из деревьев. Оно уходило высоко вверх, где очень заметно виднелись спелые, нетронутые плоды. Под ним были пребывающие в борьбе люди, которые неистово наносили друг другу удары и ломали кости, наполняя воздух запахом крови.
Говори, продолжай,
Знай,
Красиво поешь!
Им нужна твоя лесть,
Им нужна эта ложь.
Они в миг расцветут под навесом теплиц,
Наливаясь величием собственных лиц.
Пусть прекрасны собою их внешне цветы
И узором, и нежностью красок.
В утонченных листах затаились шипы,
А в цветенье – уродливость масок.
Говори, продолжай, ты красиво поешь,
Терпеливо возможности плод срезать ждешь.
Только знай наперед, есть одна тут беда,
Такой цвет никогда не приносит плода.
Пораженный увиденным, я бросился бежать назад. Но когда я наконец-таки выбежал на поляну, где в это время были остальные, то уже спустя несколько мгновений почувствовал у себя на плече нежное прикосновение. Я обернулся и увидел прекрасное создание. Она обняла меня еще до того, как я успел прийти в себя, а потом я почувствовал легкость и невероятное головокружение, когда она прикоснулась ко мне своими губами.
– Ты способен на гораздо большее, – чуть слышно прошептала она, одевая мне на руку сплетенный из сорванных цветов браслет. – Ты сильный и я в тебя верю.
– Для уст твоих я принесу сладчайшие плоды! – воскликнул я и воодушевленный, полностью забыв про свой страх, бросился обратно в лес.
Уже не отличить любовь
От первобытных ритуалов:
Течет рекой по скалам кровь.
Пьянит умы от горьких ядов.
И вот, в духовной темноте,
Минутную вкушая сладость,
Что обернула горечь лет,
От губ к губам встречаем старость.
Вернувшись на то самое место, я остановился недалеко от пребывающих в борьбе людей, увидев большой, сочный плод. Но, когда я подошел ближе и взял его в руки, то ощутил сильный удар в затылок и, не устояв на ногах, упал на землю. Однако удары не прекращались, пока я не потерял сознание, оставаясь лежать в перемешанном с кровью песке.
Пороки превозносятся пророками,
Златые цепи стали, как мечты,
И каждый день про что-нибудь высокое
С трибун горланят принцы и царьки.
Цель познавания затмили целью выгоды,
Подобно крысам, издыхая на бегу.
Любовь, достоинство и честь устами идолов,
Как благодать, нисходит на толпу.
Танцуя под мотив животной страсти,
Над красотой испачканной завис
Топор в руках безликой, пошлой власти,
В присутствии жертв-требующих лиц.
Еще не раз общественный пророк
Рассудок променять на сигареты
Предложит, чтобы передох
Род племени, искавшего ответы.
В театре жизни заковались его сводами,
И на краю губительной борьбы
За деревянный меч, в рабстве за свободу
Готовы рвать друг друга на куски.
Очнувшись, я медленно встал и пошел обратно, туда, где проходил этот неведомый мне праздник.
На нем по-прежнему было шумно, и я начал искать ту, что некогда согрела мои чувства. Встретившись взглядом, я подошел и попытался ее обнять, чтобы поведать о том, как мне чудом удалось остаться в живых.
Но она лишь холодно на меня посмотрела и оттолкнула от себя.
– В руках с несбывшейся мечтой ты ищешь утешения во мне? – сказала она, улыбаясь, и подошла к тому, в чьих ладонях лежал тот самый плод, который я так и не смог удержать в своих руках.
– Не надо утешений – слов для слабых! Никто не соберет того, что я смогу! – с дрожанием в голосе произнес я, и, развернувшись, вбежал в лес, устремившись к тому месту, где совсем недавно я пережил боль поражения.
Там, крепко ухватившись за ствол дерева, я начал подниматься вверх.
Стал птицей, друг?
Попробуй ввысь!
Вдохни сполна,
Почувствуй, жизнь –
Пьянит!
И вниз, уставший, –
Будь готов.
Пройти сквозь толщи облаков
Не в силах самый сильный зверь,
Но разум открывает дверь
И пропускает к благу благо.
Внезапно рядом со мной появилось загадочное существо. Оно быстро скользило, крепко обвив ствол дерева. Я схватил один из торчащих на его широкой спине шипов, и воздух засвистел у меня в ушах. Подняв голову, я увидел, как оно начинало переходить на соседний ствол, исчезая в листве.
Я разжал пальцы, и, падая вниз, пытался схватить свисающие рядом длинные растения, пока не упал на небольшую высохшую ветвь.
Не стой на краю,
На краю часто падают звезды.
Возможно
Ты можешь сорваться
И тоже упасть…
Осторожно!..
От боли потемнело в глазах, и жизнь показалась мне хрупкой, как полевой цветок, сорванный вечно юным в своем сердце влюбленным, пренебрегающим тайной его появления ради недолгой возможности насладиться вскружившим голову ароматом.
Я впервые почувствовал значение, которое имеет для меня этот невидимый, но родительски окружающий воздух, когда дыхания вдруг стало недостаточно, чтобы вбирать этот бесценный жизненный источник.
В пресыщении ложные ценности:
На пути от рождения к старости
В накоплении внешних, поверхностных,
Мы спешим, хотя здесь не останемся.
Улыбаются нам и приветствуют,
Наклонившись с высот пьедесталов,
В восхитительной человечности
И в количестве массовых нужд,
Не жалея расплавленной стали,
С позолотой и псевдо-регалиями –
Продавцы современной морали
И купцы человеческих душ.
Оказавшись на этой грани, я представил себя учеником, зазубрившим нотную грамоту и создающим обольстительные, кропотливо подобранные мелодии, уводящие в сторону от истины, однако продолжил подниматься выше, увидев над головой просветы пробивающегося через листву неба, которое держало в своих объятиях похоже еще нетронутый, девственный на вершинах, сад.
Добравшись до первого листа, я лег на его гладкой, мягкой поверхности и уставился вверх, откуда молча, на меня к тому времени уже смотрели, медленно текущие по небосклону, созвездия.
Подними
Глаза свои на небо
На краю, где море
Томно дышит,
Исполином, поднимаясь выше,
В ярком пламени
Борьбы дневного света.
Завтра ты
Возьмешь билет на поезд,
Выйдешь там,
Где раньше еще не был –
Все как прежде:
Тот же незнакомец
Под давно знакомым ему небом.
Среди лиц мелькающих прохожих –
Мокрый снег,
Льда бесконечность, лужи.
Теплые минуты разговоров –
Лучшее лекарство от простуды.
На ладони падают снежинки,
Тают, –
Значит
Все не так уж плохо.
Но едва ли
Кто-нибудь услышит,
Когда с неба
перестанут
падать
звезды.
Я крепко уснул, словно провалился в глубокую темную пропасть, когда понял, что я уже наверху.
Смотри, как высоко дано подняться…
Но, где тот край, где начиналось небо?
В глазах все начинает уменьшаться,
Становится с высот едва заметным.
Откуда, знать бы, лучше будет видно
То, что считалось нам необъяснимым?
Ведут все образующие силы
В глубины наших душ, как красок мира.
Меня разбудили яркие лучи солнца и пение птиц. Потянувшись и сорвав свисающий рядом плод, я аккуратно лег у самого края.
Лес оживал в солнечном свете, а море, ранее поразившее меня своей бескрайностью, теперь было похоже на небольшую синюю полосу рядом с выдающимся скалистым побережьем. Мир представлялся мне иначе, чем я его видел до этого момента.
Я начал собирать растущие на соседних со мной ветках плоды, складывая их на один лист. А когда устал, то сел наблюдать за молчаливыми и постоянно меняющими свою форму облаками, иногда бросая плодовые косточки в пролетающих под деревом птиц, пока не услышал громкий треск отрывающегося листа, уходя с ним в безудержный природный танец.
Растут из зерен исполины,
За тенью не видать корней.
Им суждено услышать имя
По содержанию ветвей.