Таисия Алексеевна неспеша шла по вечернему городу, то и дело останавливаясь и всматриваясь в черничный купол неба из которого сыпались крупные снежинки февральского снега. При виде этого обыкновенного чуда - вечернего хоровода снежинок, в её сердце всегда разливалась какая-то детская радость. И в такие моменты она очень хорошо слышала маленькую смешливую девочку, живущую внутри. Вот бы сейчас увидеть ещё и звёзды! - улыбаясь подумала она.
При этих плавно текущих мыслях Таисия Алексеева услышала перезвон колоколов, с каждой секундой набиравший свою величественную мощь. Колокольный звон лился в душу рекой. Она снова остановилась, словно боясь пропустить его мимо. Колокольный звон был весёлый, задорный, праздничный. Идти дальше по своему маршруту, ведущему к дому, ей уже не хотелось. И несмотря на то, что она планировала завтра, в свой день рождения, идти в храм, всё-таки повернула в его сторону, поддавшись колокольной радости и пошла по снежной тропке, присыпанной свежим снегом, как сахарной пудрой.
У храма было оживлённо и радостно. Кто-то подняв глаза к золочёным куполам смотрел вверх, как будто благодаря или прося; кто-то переступал с ноги на ногу, потирая ладонями в каком-то предвкушении; кто-то держал на руках маленьких детей и показывал им на огоньки в тёмных окнах храма.
Таисия Алексеевна слилась с людьми стоявшими на улице. Праздничный концерт закончился, но люди не спешили расходиться. Она решила всё-таки зайти в храм и поставить свечки, а ещё заказать благодарственный молебен, но увидела, что в церковной лавке уже нет света.
- Эх, не успела купить свечек, похоже уже закрыто, - незаметно для себя она произнесла это вслух, отойдя в сторону и заглядывая в окна. Стоявший у крыльца мальчик услышал Таисию Алексеевну и повернувшись к ней, протянул свечку, - Возьмите! Мне она всё равно не нужна!
Таисия Алексеевна словно очнулась от сна.
Она и не заметила этого бледного мальчика с покрасневшими от холода руками, протягивающими ей свечку.
- Возьмите! Мне одна бабушка её дала, когда выходила из храма, - снова мальчишка протянул свечку.
- Спасибо, мальчик! Но ты сам можешь её поставить и пожелать здоровья своей маме, или папе... - она запнулась, увидев в другой руке у мальчишки пластиковую коробочку с монетами и конфетами, - А ты здесь один? Уже поздно, храм скоро закроется. Где твои родители? - забыв о том, что она хотела зайти в храм, Таисия Алексеева вся сосредоточилась на мальчишке - попрошайке.
- Даааа...- протянул как-то неуверенно он и как будто смутился своей коробочки с монетами, - Мы вдвоём с мамой, папы у нас нет.
Не зная как аккуратнее спросить про маму, Таисия Алексеевна произнесла - А мама... тебя не потеряет? Темно уже...
- Не потеряет! - пересыпая в карман тонких штанишек монеты, - как-то по-взрослому произнёс мальчик и вполне спокойно продолжил, - Она сегодня снова...пьяная... Я заходил домой, посидел с ней. Она обещала испечь мне пирог. У меня день рождения завтра! - на этих словах мальчишка улыбнулся, - Я напомнил маме про пирог, а она отмахнулась от меня и сказала какой пирог, у нас даже муки нет. - Я заплакал, ведь она мне обещала. Трезвая обещала. Но мама и сама вдруг заплакала...Пьяная и заплакала. И тогда я понял. Она хорошая. Любит меня! И я её люблю! У нас просто нет денег...Мама переживает и поэтому пьёт. А я вспомнил, что сегодня праздник. Ванька, друг мой говорил, он в воскресную школу ходит. Вот я и побежал к храму. Мне стыдно просить милостыню, но из-за того, что я ещё маленький, меня не возьмут на работы. А как ещё помочь маме, я не знаю. Да мне уже и не надо пирога. Подумаешь! Сколько ещё будет этих дней рождений! - мальчик на одном дыхании выдал информацию о себе, как будто боялся что не успеет ей поделиться со случайной тётей.
- А вы первая у меня спросили про родителей. Я боялся, что все будут спрашивать, а ещё хуже прогонят. Не любят взрослые детей, которые просят милостыню. А вы свечку-то возьмите! Ну правда. Куда она мне. Я сейчас домой побегу. К маме, - и мальчишка снова протянул свечку.
- Господи! Что это? - Таисия Алексеевна не могла произнести ни слова. Её доброе сердце готово было разорваться от жалости к этому полураздетому мальчишке. Она подняла глаза к небу, как будто желая увидеть ответ на свой вопрос. Но на её лицо, как прежде, сыпали лишь пушистые снежинки.
Опустив голову и посмотрев на свои пуховые рукавицы, а рядом - на замерзшие ладошки мальчишки, она почувствовала себя неловко и тут же их сняла.
- Ну, что ты! Спасибо! Я завтра сама куплю и поставлю свечки. Сегодня уже поздно. Не буду заходить. Да и храм скоро закроют...Так значит у тебя завтра день рождения? - решила сменить она разговор.
- Да! Мне уже десять лет будет! - гордо произнёс мальчик.
- Представляешь, а у меня завтра тоже день рождения! - подхватив нотку радости мальчишки, сказала Таисия Алексеевна.
- Ничего себе! Это у нас с вами что получается один день на двоих? - искренне удивился мальчишка.
- Получается! - постаралась улыбнуться она.
Жаль, что мне уже не десять...Вот мы с тобой разговариваем тут, а даже и не познакомились. Как тебя зовут? Я - Таисия Алексеевна, работаю в библиотеке.
- А я - Димка. Димка Смирнов, - запихивая в маленький карман конфеты из коробочки, сказал Димка.
- Вот что, Дима Смирнов, а пойдём-ка я тебя провожу. Ты где живёшь? - неожиданно для себя спросила Таисия Алексеевна.
Мальчик вмиг напрягся и нахмурил брови, одна конфета упала на снег, - Вы что, хотите к нам домой зайти? Чтобы маму мою отругать?
- Что ты! Нет, конечно! Я просто хочу тебя проводить. Поздно уже. Не переживай! Никто твою маму ругать не будет! Ты же говоришь, она хорошая и я тебе верю, - удивившись такой реакции, как можно мягче произнесла Таисия Алексеевна.
- Ну тогда пошлите. Только мне надо молока купить...для мамы,- с чувством ответственности сказал Димка.
Некоторое время они шли молча. Димка пинал снежные комья, оставшиеся после чистки тротуара, а Таисия Алексеевна шла в серьёзной задумчивости и из глубин её памяти возникли стихи, которые она услышала, когда их читала маленькая девочка на районнном конкурсе чтецов. Эти стихи в тот день врезались в её память от первой до последней строчки и спустя много лет сейчас они снова зазвучали в её голове:
"И нет войны, а дети - сиротеют,
Тоскуя днём и плача по ночам,
И всё никак приюты не пустеют,
Крепя печатью детскую печаль.
И цвет печати ярко-фиолетов,
И срок печали – явно не на час…
Что толку в том, что крутится планета,
Когда огонь в родном окне угас!?
И не красна пустышка-погремушка,
Не весела гармошка с бубенцом,
Когда не с мамой вышита подушка,
И первый гвоздь вколочен не с отцом,
И первый окунь выужен - не с братом,
И сласть-пирог разделен - не с сестрой…
Ребёнок мал, что б видеть виноватых,
А у "больших" - не в планах домострой.
Как сын осмыслит слов дороговизну,
Коль мама - пьёт, а папа - пьёт и бьёт?
Как назовет он Родину ОТЧИЗНОЙ?
Как МАТЕРЬЮ её он назовет!? "*
- Таисия Алексеевна, вы подождите меня, я забегу в этот магазин за молоком, для мамы... - её вывел из тяжёлой задумчивости голос Димки.
- Давай вместе зайдём. Мне тоже нужно купить...молока, - чуть запнувшись ответила Таисия Алексеевна.
Выйдя из магазина с тремя пакетами в руках, Таисия Алексеевна и Димка пошли дальше.
- Ух, сколько вы всего купили, Таисия Алексеевна! - улыбался Димка и жадно ел пироженое, а в другой руке держал коробку дешевого молока, - У вас завтра настоящий день рождения будет! Вот я когда вырасту, заработаю много денег и тоже устрою настоящий праздник...для мамы! У неё летом день рождения.
Так разговаривая обо всём на свете, Димка со своей провожатой дошёл до своего дома. Поднимаясь по ступенькам на второй этаж он предупредил, что надо идти тихо, вдруг мама спит.
Пройдя в неубранную квартиру, пропитанную алкоголем, они вошли в кухню, где за столом с растрепанными грязными волосами спала Димкина мать. Худая женщина, длинные музыкальные пальцы, раскинутые по столу, худые ноги в потёртых джинсах и тонкая шея, державшая пьяную голову.
Поставив пакеты на пол, Таисия Алексеевна начала доставать из них продукты и складывать на свободное на кухонном столе место.
- Что это вы делаете, Таисия Алексеевна? - широко раскрыв глаза, спросил Димка.
Только сейчас, при тусклом кухонном свете одиноко висевшей лампочки,Таисия Алексеевна заметила какой глубокий и мудрый взгляд в синих детских глазах.
- Как что? Достаю продукты. Завтра же у кого-то праздник! Десятилетний юбилей! - проведя рукой по светлой голове Димки, грустно вздохнув, ответила она.
- А вы? А вам? А у вас? У вас ведь тоже...Юбилей! - не веря своим глазам и задыхаясь от неожиданного счастья, шептал Димка.
Радостный он тронул слегка за руку свою маму, - Мама! Мама! Посмотри! Посмотри сколько у нас всего! Это ведь уже больше, чем просто праздник! Мама!
- Что тебе опять? Отстань от меня! Нет у меня ничего! Нечего мне тебе дать! Сколько раз предлагала в детдом, сам не захотел. Иди уже! Не трогай меня! Дай поспать! - еле выговаривая слова, бормотала сонная мать Димки.
- Ну, мама! Ты только посмотри! Хочешь молока? Давай я тебе налью молока? Вкусного! Топлёного! - он торопливо налил в железную кружку с вишенками на боку, молоко, которое купила Таисия Алексеевна и протянул его маме.
Но она оттолкнула его и молоко разлилось.
Димка горько заплакал. Наблюдавшая эту сцену Таисия Алексеевна не выдержала и громко произнесла - Как вам не стыдно! Ваш ребёнок целый вечер простоял на улице, побираясь, чтоб купить вам молока, а вы...- и она крепко прижила Димку к себе, не успев договорить. На неё смотрел злой пристальный взгляд с опухшими и до боли знакомыми глазами. Заспанная женщина смахнула с лица прилипшую прядь волос и дрожжащим голосом произнесла, - Тася? Таська...это ты что ли?
Таисия Алексеевна на мгновение замерла, потеряв дар речи от неожиданности. Димка хлопал глазами то на Таисию Алексеевну, то на мать и ничего не понимал.
- Таня? Смирнова? - почти шёпотом произнесла она, - Но как? Как? Что это? Почему? Что с тобой случилось? Ты же в Финляндии...- недоумевала Таисия Алексеевна.
Несмотря на то, что с их последней встречи прошло слишком много лет и они обе сильно изменились, глаза...Глаза оставались прежними. И их невозможно было не узнать.
Выслушав похмельную исповедь своей любимой школьной подруги, с которой они давно потеряли связь, Таисия Алексеевна не могла поверить в происходящее. Мысли неугомонно бегали в воспалённой голове. И в ней никак не укладывалось всё то, что она сегодня увидела и услышала.
Как часто оступившись человек бывает не в силах подняться и опускается всё дальше, на дно, которое словно болото засасывает стремительно быстро. Не имея чьей-либо руки помощи, выбраться оттуда слабому человеку практически невозможно. Что и произошло с хорошисткой и активисткой школы Таней Смирновой.
- Таська, подумай только, мы прожили с Димкой в этом городе десять лет и ни разу с тобой не встретились. А тут такое...Это знак свыше! Я знала! Я верила! Всегда! Только потом из-за всего обиделась на Бога и перестала...Верить! Я же тебе самого главного не сказала! Тася, Димка - твой крестник! Я тебя записала его крёстной, когда крестили. Знаешь, когда он только родился в тот же день, что и ты, я сразу сказала - быть значит тёте Тасе твоей крёстной, она хорошая, не обидится, а он как будто всё понял и улыбнулся беззубым ртом. Так что встреча ваша у храма давно была предопределена Богом. Видимо, время пришло, - у Тани пересохли губы и она отпив из кружки молока, продолжила, - Тася, мне осталось жить всего ничего, я серьёзно больна. Знаю. Сама виновата. Несколько раз пыталась оформить Димку в детдом, но не смогла. Димка ничего не знает о моей болезни, ты потом ему объясни, ладно? И скажи, что я его всегда любила больше жизни. Но не смогла, не смогла ничего ему дать. Позаботься о нём. Он хороший мальчишка, добрый. Кроме тебя, у него больше никого нет...Я знала, что вы встретитесь, но всё равно написала для него письмо, чтоб искал тебя. А он уже нашёл...
Это был самый лучший Димкин день рождения! Вкусный слоёный пирог со свежими ягодами и орешками. Друзья из школы. Подарки. И много, много воздушных шаров...А главное - неожиданно появившаяся крёстная! Устроившая такой праздник мальчишке - попрошайке. Не чудо ли?
Вечером они втроём стояли в храме и радостный Димка поставил свою свечку "от бабушки" со словами - "Боженька, знаешь, у меня теперь целых две мамы! Пусть эта свечка будет одна для них двоих, как у нас с крёстной Тасей один день рождения на двоих!.."
*стихи в тексте Ольги Фокиной