Молоденький симпатичный солдатик одиноко сидел в пустом купе вагона и уныло глядел в окно. Вечерело, за стеклом мелькали пейзажи, которых он не замечал. В голове роились мысли, и они никак не хотели выстраиваться в логическую цепочку. Маша, она кто ему? Сестра, или ... или кто? Если сестра, то почему он подсознательно хранит ей верность, бережёт свою девственность? Ведь его ровесники давно с ней расстались, да и у него уже не раз была возможность её потерять. К тому же естественное желание его юного тела вовсю беспокоило. Молодых, красивых и фигуристых женщин он давно замечал, и даже оценивал. В них конечно чего-то не хватало, чем обладала Машенька, но в остальном, в притягательно-сексуальном, у них было всё в избытке. Сознательно, не зная зачем, храня верность наяву, он никак не мог совладать со своим желанием во сне. Вначале пытался противиться, но потом понял, что это бесполезно. Сновидения заканчивались одним и тем же: совокуплением с очередной роскошной женщиной и пробуждение, со следами произошедшей поллюции.
В купе заглянула миловидная проводница, увидела грустного пассажира, и поинтересовалась:
- Молодой человек, может быть вам чаю принести? Кстати, этот напиток поднимает настроение.
- Пожалуй ... пожалуй нет. А покрепче у вас чего-нибудь не найдётся? – сам себе удивляясь спросил Миша.
- Ну вот, удумали, вы же знаете, что это запрещено. Да и в одиночку пьянствовать, это уже алкоголизмом попахивает. А вы ещё такой молодой.
- А вы мне компанию составите? Работы же у вас не много, на весь вагон с десяток пассажиров едва ли наберётся. Кстати, как вас зовут?
- Все меня на работе называют Зоей, а на самом деле я Азалия. Над вашим предложением я подумаю, но ничего не обещаю. – Загадочно произнесла проводница покидая купе.
Миша опять повернулся к совсем тёмному окну, ничего там не увидел и задумался. Хорошая эта женщина Зоя-Азалия. Добрые глаза, приятный голос. На вид лет тридцать, но никаких излишеств в поджарой фигуре не наблюдается, прямо юная девушка. Что-то в ней есть восточное, скорее в разрезе тёмно-карих глаз, да и кожа матовая, смуглая. Волосы чёрные, длинные, собранные на затылке в пучок, но ... нечто в ней и настораживает, только что? Наконец он понял: даже улыбаясь, она в себе скрывает какую-то грустинку.
Минуло два часа, поезд остановился на какой-то большой станции. Миша вышел из вагона подышать воздухом. Тут же на перроне и Азалия с жёлтым флажком. В его сторону даже не смотрит, видать давно забыла про его просьбу, хотя остальных пассажиров их вагона на перроне не наблюдается. Да он и не в претензии, сейчас почистит зубы и тоже пойдёт спать. Миша вздохнул и направился в своё купе за полотенцем. В туалетной комнате, перед зеркалом, долго всматривался в своё лицо, выискивая признаки грусти, которые заметны со стороны, но ничего не обнаружил. Да и действительно, причин для уныния никаких нет, вот только с Машенькой пока не всё понятно, кто она ему?
Отодвинув дверь своего купе немного удивился: уходя горел свет, а сейчас полумрак, и на столике что-то не так, да и пахнет чем-то притягательным, женским. Закрыл за собой дверь, пригляделся ... вот те на! В уголке, на нижней полке, почти неразличимая в темноте, поджав ноги под себя, сидела Азалия. Волосы распущены, вместо железнодорожной формы только шёлковый халатик. Миша с открытым ртом плюхнулся напротив.
- Ну что, солдатик, испугался? Не робей, я с добрыми намерениями. Просто заметила в тебе грустинку, да и у меня по жизни далеко не всё так, как бы хотелось. Поделимся с друг другом – на душе полегчает у обоих. Тут можно не таясь самое сокровенное поведать. Это же поезд, дорога – навряд ли когда ещё свидимся. Время у нас есть. Весь вагон спит, а до следующей станции три часа колёсных перестуков.
Уже привыкнув к темноте, Миша разглядел на столике марочный армянский коньяк «Ахтамар», два стакана в подстаканниках и плитку шоколада. Получив молчаливое согласие, открыл бутылку и разлил благородный напиток по стаканам. Азалия подняла свой, понюхала содержимое, улыбнулась и произнесла:
- Давай, Мишенька, за знакомство, да и за то, чтобы у нас всё было хорошо. – Азалия сделала несколько мелких глотков, вслед положила в рот кусочек шоколадки и продолжила. – А сейчас расскажи про себя, всё что хочешь или считаешь возможным, но лучше про кручинушку, тебя беспокоящую.
Миша задумался, потом спохватился и опрокинул в себя сразу всё ароматное содержимое стакана. Случайная собеседница почему-то вызывала у него доверие, расположение и даже симпатию. Сначала запинаясь и перескакивая, стал рассказывать о них с Машенькой. Поведал с самого начала, с детской песочницы, про их неразлучную, по сути родственную дружбу с самого детства. Про идиллию их отношений никогда не омрачаемую ссорами или даже непониманием. Про их родителей, которых дружба с Машенькой сблизила почти до одной семьи. Про растерянность, которую он испытал, после года разлуки, увидев, что Маша превращается из девочки в девушку. Про то, что он не понимает, как относится к этому превращению – радоваться или опасаться. Но почему-то это вызывает у него тревогу. Она же изменится не только внешне, что-то произойдёт и в её сердце по отношению к нему.
Миша замолчал, наполнил стаканы, и опять задумался, потом присмотрелся к Азалии. Даже в полумраке были видны слёзы стекающие по щекам из её широко открытых блестящих чёрных глаз. Ему стало до жути жалко эту хорошую, добрую женщину. Неужели чем-то её обидел? Он машинально пересел к ней, обнял за плечи и открыл рот для того, чтобы спросить: «Что с вами?», но не успел. Прикосновение обожгло его неведомым блаженством и желанием. Такого не бывало с ним никогда, даже во сне. Рядом с ним, у него под руками, нежная женская податливая плоть, возбуждающая и манящая в неведомую бездну райского наслаждения. Дальнейшее происходило вне времени и пространства. Два молодых оголённых тела неистовствовали в своей животной страсти, купались в ней, тонули в ней, захлёбывались ею, возрождались в ней. Всё это происходило без конца.
Но тут поезд начал замедлять ход, за окном просматривались огни предместий большого города. Блаженное лицо Азалии исказила гримаска досады, она нежно поцеловала Мишу в губы, накинула халатик и выскользнула за дверь. Через пять минут уже была на перроне в своей строгой железнодорожной форме, и даже волосы успела прибрать в пучок на затылке. Миша растерянно посмотрел на свои руки, на своё полное неглиже и нехотя натянул брюки. Ещё пять минут назад он держал в руках жар-птицу, которая подарила ему ни с чем не сравнимое неземное наслаждение, воздвигла на пик блаженства и даже породила какую-то уверенность в себе. Его естество все ещё бунтовало и требовало немедленного продолжения. Миша закрыл глаза, но в них всё равно стояли изгибы и таинства женского телесного совершенства, которые завораживали и неумолимо манили.
Наконец поезд опять тронулся, Миша напрягся в ожидании, которое его не обмануло. Дверь купе заскользила в сторону и улыбающаяся Азалия в том же шёлковом халатике опять сидела напротив. Почти не владея собой, он ринулся на неё как голодый тигр на поверженную добычу. Но в ответ, получив увесистую пощёчину, опять оказался на своём месте. Потирая щёку недоумевал и не находил слов для дальнейшего общения. Не переставая улыбаться выручила опять она:
- Милый Мишенька! Для начала напомню тебе, что я человек, личность, а не вещь, которой удобно пользоваться. Поэтому сначала дай мне тоже высказаться, а потом мы подумаем, что нам делать. Закончим с твоей темой. Я видела глаза твоей Машеньки при вашем расставании. Она сердцем уже твоя женщина, только твоя, а не сестра. А будешь ли ты её мужчиной, зависит от тебя. Если не будешь, то сделаешь близкого тебе человека глубоко несчастным на долгие годы. Даже не знаю, согласится ли она жить, потеряв тебя.
- Откуда ты знаешь всё про нас, как у нас будет? – удивился Миша.
- Я дипломированный, и в прошлом практикующий психолог, а диплом защищала по детской и подростковой психологии. Почему проводница ? Ну уж так сложилось по жизни.
- Тогда расскажи о себе. Ты замужем? Кольцо не носишь.
- Да, я была замужем долгих семь лет. Сначала было всё хорошо, жили дружно. Красивый, умный, видный муж, душа общества, компании. Старше меня на пять лет. Оба хотели детей, особенно он, причём мальчика. Год, два, три, у нас всё никак не получалось. Муж стал обзывать меня бесплодной куклой, начал выпивать. На этой почве первые скандалы. Я серьёзно проверилась на предмет бесплодия, даже легла на обследование в больницу. Окончательный диагноз решительно подтвердил мою способность иметь детей. Теперь я стала настаивать на том, чтобы проверился он. Мои просьбы вызывали у него только раздражение, скандалы участились. Мотивировал он своё нежелание пройти обследование тем, что якобы до меня к нему были претензии от других женщин по беременности.
Тут одна моя подружка-медик просветила, что мужское бесплодие может быть приобретённым, и посоветовала уточнить, состоит ли мой муж на учёте в кожно-венерологическом диспансере. Пришлось подсуетиться, но сведения я добыла. Оказалось, что суженый до меня с десяток раз лечился от гонореи и трихомониаза с осложнением, а это гарантированно приводит к мужскому бесплодию. Всё это я ему прямо и вывалила. Тогда он первый раз меня ударил, после чего ушёл в запой. Несколько лет мы ещё вместе как-то просуществовали. Он стал спиваться, потерял работу, сидел у меня на шее. Я его по своему жалела, но когда он тайком заложил квартиру, а деньги пропил, я подала на развод, собрала вещи и ушла.
- А почему ты, с высшим образованием, пошла простой проводницей на железную дорогу?
- Выбор был не большой. Или возвращаться к родителям в хакасскую деревню, или искать работу, где сразу дают общежитие. Моя прежняя фирма, где я работала по специальности, дышала на ладан, сам понимаешь – кризис на дворе. Сейчас я втянулась, работа не тяготит, достаточно свободного времени, да и зарплату не задерживают. Ещё вопросы будут?
- А как ты ... это ... вот у нас с тобой, как бы тебе сказать ...
- Можешь не продолжать, поняла. Мужчин я, после своего мужа, возненавидела и в свою жизнь не допускала, даже как временных утешителей, тем более на работе, с пассажирами никаких вольностей. А уж постоять за себя я умею. Предворяю твой следующий вопрос. В тебе я разглядела растерянного мальчика, а в глазах твоей Машеньки настоящую женщину. Моя же, как это поприличней сказать ... назовём её акция, пойдёт во благо вам обоим, в основном тебе – поможет определиться. Могу только добавить, что из неё получится очень красивая девушка, женщина, а по отношению к тебе ещё и очень любящая. Только и тут есть свои подводные камни – женская любовь эгоистична, зачастую нетерпима до того, что превращает совместную жизнь в кошмар.
- Так что мне делать? Или чего не делать? Маша мне всё равно останется родным человеком.
- Озарение к тебе придёт, и очень скоро. Но ты не спеши, подожди пока она расцветёт, тогда и определишься.
Азалия загадочно улыбнулась, жеманно потянула за кончик пояска своего халата и продолжила:
- До следующей остановки поезда у нас есть полтора часа, не будем это время растрачивать на разговоры, тем более что мы уже всё прояснили. А вот в технике соития у нас ещё много пробелов.
Утром, уже в Москве, провожая пассажиров, Азалия не выказала ему никакого внимания. Он же, выходя из вагона, попытался поцеловать ей руку, но тут же получил от ворот поворот, со словами:
- Не дерзите, юноша, вам это не идёт. Ступайте с миром.
Всю оставшуюся дорогу от Москвы до места службы Миша думал только об Азалии. Мысли в этом направлении постоянно подстёгивал организм. Он нагло требовал совокупления с этой женщиной, немедленно, прямо сейчас. Ему противился мозг, который пытался отвлечь внимание организма на других женщин, попутчиц. Но тот ничего не хотел знать, кроме темпераментной хакасочки. Уже в своей части, служба и жёсткий режим немного отвлекли от крамольных мыслей. Некоторое чувство вины заставило даже написать Машеньке, ответить на её письмо. Но ... послание вышло каким-то сухим, не тёплым, формальным. Она сразу это увидит, почувствует и расстроится. Пришлось письмо несколько раз переписывать, пока не получилось искусственно тёплое.
Каждую ночь ему снилась Азалия. Но определить своё отношение к ней, он так и не смог. Наверное это называется непреодолимой страстью. Во сне они продолжали разговаривать, выяснять отношения, правда заканчивалось всегда одинаково. Он с трудом, всё же получал её тело, но на пике блаженства просыпался, залитый продуктом поллюции.
Вильнюс, 28 февраля 2020 года.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2020/02/28/2021