Ноги сами привели Наталью в ювелирный магазин. Она называла такие неосознанные порывы «мышечной памятью». Дело в том, что в лихие девяностые была она в родном городе женой первого нового русского. Правда, был этот эпизод в её биографии недолго (всего лишь пару лет), пока её супруг сам не загремел по трём эпизодам.
Но вот прошлая жизнь её не отпускала. По ночам часто снились сладкие сны – воспоминания, в которых она юная стройная студентка – второкурсница и в которых всё падало к её ножкам, как в сказке про Алладина и его лампу. Все подружки ахали, когда к её институту подкатывал мерс и из него выскакивал её муж, чтобы открыть Наталье дверцу. Иногда она брала с собой заклятых подруг, чтобы покатать их по городу. А в процессе таких поездок, он специально заезжал в ювелирный и демонстративно покупал ей очередной «недорогой» подарок.
Эх, кабы знать, где упадёшь! До поры до времени Наталья была настолько глупа, что даже не думала о будущем. Совсем не думала! После очередной пылкой ссоры раздавала подарки мужа направо и налево: Лизке -шубу, Вальке – колье, Нинке – серьги. Те ещё и поучали с умным видом, мол, не торопись назад, поживи у нас, пусть унижается. Она и слушала подруг! К маме в село Ласковое возвращаться не собиралась, хотя её муж первым делом всегда мчался к тёще на её поиски. Мать Натальи – обычная доярка, простая женщина, всегда со слезами на глазах говорила: «Это не подруги у тебя, а так… пиявки! Бросят, как только поймут, что взять с тебя нечего! А муж у тебя хороший! Он первым делом после знакомства со мной привёз мне новые сапоги, и при этом с размером угадал! Даже ты никогда не заботилась обо мне, а он – заботился!»
Наталья с ностальгией ходила и всматривалась в красивые витрины с ювелирными изделиями. Сейчас она понимает цену маминым словам. В ночь, когда в их квартиру вломились люди в форме, а вслед за ними вальяжной походкой прошли конкуренты мужа по бизнесу, Наталья поняла, что сказка закончилась навсегда. Бизнес у него нагло отобрали, а самого муженька обвинили в мошенничестве и отправили по этапу в далёкий северный город. Она не была декабристкой. Правда, от покровительства ещё одного новорусского отказалась, понимая, что предлагает он Наташе отнюдь не алмазное небо, а просто бартерную сделку «дай-ка зайка мне за пайку»…
Женщина всё бродила по ювелирному раю и рассматривала украшения. Увидев серьги, похожие на те, что она когда-то с барского плеча подарила Нинке. На глазах появились предательские слёзы. К матери она не поехала после ареста мужа, хотя из квартиры её вышвырнули «добрые» братки. Поехала к подружкам в общагу. Те встретили её холодно, но на коврик пустили. Однако, утром велели убираться на все четыре стороны и даже натравили на неё комендантшу. В сердцах Наталья кинулась к шкатулке и схватила серьги, которые так запросто подарила Нинке – та бросилась отнимать. Путём кровавого побоища, с выдранным клоком волос, она выбежала из ненавистной общаги с одной серёжкой в правой руке и с рюкзаком за плечами. С досадой помчалась в ломбард. Там её обманули, заплатив одну сотую долю стоимости, да ещё и пригрозили, что жаловаться бесполезно, потому что серёжка только одна и на ней отпечатки пальцев, а это значит - вещь украдена! Скуля и замазывая тональным кремом синяки, Наталья поехала к маме…
Сейчас всё уже не так остро воспринимается, как тогда. В то время ей весь мир казался несправедливым и гадким. Этот мир братков и сволочных подруг испоганил её жизнь, отобрал выгодного мужа. На суд она всё же явилась, но только для того, чтобы официально развестись с супругом, который не оправдал надежд. Он смотрел на неё тоскливо, даже в каким-то презрением, но ей было в тот момент всё равно. Она была жертвой! Ей плохо – и точка!
- Женщина! Не желаете по скидке приобрести вот это колье? Оно вам очень пойдёт? У нас акция! Мы можем даже предложить вам рассрочку на 36 месяцев! – вокруг неё защебетала птичкой продавец Кристина.
- Нет, мне ничего не нужно, спасибо! – отрезала Наталья и демонстративно направилась к выходу.
- Наташ, ты? – её окликнул до боли знакомый голос.
Невольно она обернулась и увидела перед собой уборщицу в яркой огненной косынке. Это была полная женщина лет сорока пяти. В руках она держала новомодную швабру, а у ног её традиционно для профессии в таком элитном магазине стояло гламурное ведро персикового отлива в тон её косынке.
- Ты смотри! Вот где бы мы ещё с тобой встретились, а? – улыбнулась женщина и обнажила ряд золотых зубов. – между прочим во рту твой подарок ношу, подружка!
- Нин, ты что ли? – как-то даже смущённо спросила Наталья.
- Я, конечно! Ну, иди, обними старую подругу! – она широко расставила руки в сторону, предлагая свои объятия. На глазах её появились слёзы, что заставило Наташку растаять и забыть старые перегоревшие обиды навсегда.
Чуть позже "старые подруги" орали в караоке песню:
«На белом-белом покрывале января…»
После того, как обе спелись в дуэте, настала кондиция откровенного этапа встречи. Пришла пора выяснить всё раз и навсегда…
- Твой-то, как откинулся, в Москву укатил, знаешь? – с какой-то злой бабской интонацией начала Нинка.
«Дрянь! Решила козырей достать», - подумалось Наталье. Вслух же она ответила:
- Знаю, конечно. И что ж с того?
- Ну, как что? Хорошо у него всё, а ты в пролёте! Молодух меняет, как перчатки.
- Да пусть меняет. Это для здоровья полезно. Тем более в его возрасте.
- И не жалеешь? Дура ведь! Могла же зацепиться, на зону бы моталась! Глядишь – и жизнь бы обернулась по-другому!
- Ага! И ты бы при мне была, да? Как верный Санчо Пансо!
- А вот хамить не надо! Тогда время было волчье. Ты же потом тоже мордой в грязь попала? Мать лежачая, сын от негра! Работа копеечная! Я всё знаю!
- Эх, Нинка, волчья жизнь в тебе так и осталась. Сама-то была счастлива?
- Да какой там! Дочь – наркоманка, муж алкаш. Я сейчас опекун внука. Хоть какая-то копейка от государства…
- Мальцу-то хоть перепадает копейка? - заведомо зная ответ, спросила Наташка.
- А ему много не надо! Он судьбой не обижен! Сын-то, где твой? В Африке что ль? Давно его в городе не видно! Местную достопримечательность. Ещё и назвала так по-русски – Ваня! - Нинка начала громко ржать, демонстрируя свои золотые зубы.
- Пора мне, Нинок. Мама ждёт. Вот, расплатись за нас. Прощай!
Шла Наталья по родному ночному городу и улыбалась. Сын – её золото. Отличный парень! Учится сейчас её Ванька в авиаинституте, ни копейки от матери не требует, ещё и им с бабушкой перечисляет, сколько получится. Будет классным пилотом – она уверена! Это её отдушина, её мальчик. Сделав аборт от бывшего, она больше не смогла родить. Устроилась по специальности в роддом детской медсестрой, а там её подкидыш Ванечка. Трудно было всегда, но акушеркой стала. И хорошей акушеркой! А мама ещё поживёт! Уже и правая рука начала работать, и разум светлый! Всё наладится. Главное – не жить больше по волчьим законам, как её старая подруга.
Раздался звонок. Достала из сумочки сотовый и расплылась в улыбке.
- Ну, и г-г-г-где мы хо-хо-дим? Я картохи нажарил, маму Тому манкой поко-ко-рмил, кроссворд с ней разгадал.
- Вот ты молодец! Медаль тебе! – слегка заплетающимся языком проговорила Наталья.
- Опа! Я её тут ж-ж-жду, а она там уже отмеч-ч-ч-чает! Говори, где ты! Я приеду за тобой!
Отчего-то стало весело. Назвала адрес местного парка, присела на скамейку и начала ждать. Подъехала белая десятка и её гражданский муж вприпрыжку выскочил из машины.
- М-мать! Ну, ты да-да-ёшь! Одна, ночью, в па-па…
- В парке. – икая завершила за него Наталья. – Петровский, я вот не пойму, как ты с такой дикцией классным неврологом стал? – решила она съехидничать.
Мужчина улыбнулся, снял с себя пальто и накинул на плечи своей продрогшей дамы. На колкости он привык не обращать никакого внимания, зная, что его дефект речи Наташке даже очень нравится.
- Тут же ма-ма…
- Да не заикайся ты даже за своих маньяков! Я им сама, что нужно отрежу! - она небрежно махнула рукой в воздухе.
Он сел на лавочку рядом с ней и приобнял. Ей стало уютно и тепло. Женщина периодически икала, но при этом голову с груди своего боевого проверенного товарища не убирала.
- Сколько мы с тобой вместе, Петровский? Лет пять?
Он молча кивнул и начал гладить свою захмелевшую даму по волосам.
- А я романтику го-го-товил! – извиняющимся тоном начал Пашка. – А ты уже на-на-отме-ч-ч-ч…
- Ну, извини! – пожала плечами Наталья. - Подругу из прошлого встретила.
- Да? А я её з-з-з-з…
- Нет, не знаешь! И не узнаешь! Потому как не подруга она мне, а так…
- Ну и ладно! Га-га-га…
- Очень голодная, Петровский! Что ты там про картошечку говорил, про жареную?
- Я её не просто так жа-жа…
- О, Боже! – женщина увидела раскрасневшееся лицо Пашки и начал от души смеяться. – Петровский, ты когда волнуешься, тебя совсем клинит! Что натворил? За что мне картошка?
- В-в-вот! – он быстро вытащил из кармана коробочку красного цвета и протянул Наталье.
- Ничё се! – вырвалось у женщины.
Она озадаченно протянула руки и взяла коробочку в ладони. Открыла – золотое кольцо! И не какое-нибудь!!! Она-то толк в этом знает!
- Ты же планировал машину менять! Копил!
- При-при-при…
- Да, примерю, примерю.
Надела на пальчик колечко и подняла глаза на Пашку:
- Доктор, у тебя глаз – алмаз! Сидит, как по мне шитое!
- Вы-вы-вы…
Наталья рассмеялась ещё громче и подскочила к нему, стала обнимать и на ушко шепнула:
- Выйду! Уговорил!