Дух Русской Империи

Дух Русской Империи

Эссе 1

Водораздел мысли

В работе «Судьба Империй» Мы с Вами рассмотрели «имперский вопрос» достаточно подробно с разных сторон, но этот вопрос настолько многогранен, что к нему приходится обращаться вновь и вновь.

Нам с Вами интересен вопрос нашей Российской Империи, как империтива Русского расового Духа. Как достичь ясности в этом судьбоносном вопросе? Приблизиться к истине можно только сравнительным методом. Еще в XIX веке русский антрополог С.В. Ешевский высказал закономерное заключение, что достоверно описать расовую историю может только представитель данной расы. Здесь также надо учитывать, что на межрасовые представления обязательно накладывается отпечаток расового менталитета самого автора, историка или исследователя, и подняться над расовыми представлениями крайне тяжело, даже если это возможно.

Вот и Мы с Вами рассмотрим Дух Русской Империи в сравнительной характеристике с расовыми Имперскими представлениями Традиционалиста Консерватора, итальянского аристократа Барона Юлиуса Эволы. Юлиус Эвола (1898-1974) всегда рассматривал свои Имперские представления с позиции истории Римской Империи и движущими силами Империи видел расовые принципы Римской Имперской Культурологии. Современные итальянцы это смесь римлян с италиками и этрусками, а также с другими народами завоевателями. Чисто римский расовый элемент сохранился лишь частично в аристократических родах, к которым и принадлежал Юлиус Эвола. И Мы с Вами сравним Имперские представления Духа Рима и Духа Русской расовой Империи.

И так вкратце представления Юлиуса Эволы, которые начинаются с самого определения расы и переходят к движущим силам расы, как Творца Империи:   

«Точно так же, как в случае с чистокровной лошадью или кошкой, биологический элемент является центральным, человек представляет собой биологическую и антропологическую реальность, но связанную с элементами, силами и законами иного, сверхбиологического характера».

«Расовая идея — это движущая сила Имперского национального природного Дара, ибо ощущать свою принадлежность к определенной расе важнее, чем ощущать принадлежность к одному народу. Концепция расы глубже, она неотделима от чувства Непрерывности, Бесконечности (добавлю еще, что Категории Времени и Пространства для расы не существует, запомним это; В.М.).

Расовые чувства и признаки восходят к до национальным, природным Началам.

Здесь для перехода от национального чувства к расовому чувству, необходима концепция расы, определяемой биологическими и иными факторами.

Человеческая природа различна благодаря различию кровей и рас.

Классическое определение традиционалистов говорит: - «Такое соотношение между ценностью расы и ценностью личности подтверждается хотя бы тем фактом, что расовая идея политически противостоит демократическому образу жизни и подобной социальности, а в культурной сфере она противостоит конструкциям и предрассудкам буржуазного общества, утверждая принципы доблести, благородства и достоинства, которым нельзя «обучить и воспитать», но которые человек либо имеет, либо их у него нет. Они неотъемлемые свойства рода, расы, связанные с расовой Традицией и с силами, гораздо более глубокими, нежели силы отдельного человека и его абстрактного разума».

Эти неотъемлемые ценности, которые нельзя «обрести», которые не поддаются ни сравнению, ни уничтожению, как раз и способствуют в действительности развитию личности, не только в естественном, но, особенно, в сверхъестественном имперском плане социальности Типологической Культурологии» (последнее сверхъестественное и придает Созидательный Импульс движущим силам расового народа в Созидании Имперской Культуры В.М.).

Чтобы защитить догму об изначальном равенстве всех людей, несмотря на то, что она опровергается опытом и историей, марксизм и либерализм цепляются за теорию среды. Согласно этой теории, любое различие соотносится с внешним влиянием условий природной, общественной или исторической среды. Любое различие, таким образом, является чисто внешним, случайным и зависящим от обстоятельств и всегда может быть устранено путем изменения внешних условий. Естественным следствием подобных взглядов является гуманизм: если есть низшие существа, то они «жертвы среды», а не низшие от природы.

Против этой концепции расология выдвигает теорию наследственности, в соответствии с которой различия между людьми, хотя порождены частично внешними причинами (также запомним это В.М.), но это врожденные и обусловленные наследственностью различия.

Еще один миф, который дорог сердцу научной, буржуазной, демократически-масонской идеологии, — это миф об эволюции. Расовая теория — антитезис этому мифу.

 Расовая идея — это наднациональный природный Дар в его положительных аспектах (это то, чего не «замечают в упор» либералы, космополиты; для них национализм только разделительное, агрессивное отношение к окружающему миру, негатив; такая абсолютно плоская, примитивная точка зрения, показывает только убогость духа и мысли авторов, и больше ничего; это мысль, не имеющая никакого отношения к истинному проявлению расово национальных чувств В.М.). Эти аспекты являются здоровой реакцией (расы В.М.) против демократических и коллективистских мифов. В противовес мифу безликой пролетарской массы без Отечества, расовая идея и национализм означают превосходство качества над количеством, космоса над хаосом, формы над бесформенностью.

Идея расы противостоит индивидуализму. Она отказывается рассматривать отдельную личность саму по себе как атом, на котором ничего достойного не построишь. Каждый человек — член сообщества, как в пространстве, так и во времени (??? В.М.), неотделимый от рода, крови и традиции, от непрерывной связи прошлого с будущим (непрерывная связь прошлого и будущего исключает категорию Времени в историческом и ином смысле В.М.).

И личность не имеет ничего общего с такой абстрактной фикцией как индивидуум (краеугольное понятие, показывающее бездну между примитивными представлениями либералов и Традиционалистов, Консерваторов В.М.). Личность это органическое целое. Кровь, порода и традиция — ее неотъемлемые, конструктивные элементы, так что личность может самоутвердиться, только опираясь на расовую идею и на наследственные ценности.

Расовое понимание человека не может остановиться на простом биологическом уровне, иначе надо было бы признать правильным определение Троцкого, что «расизм это зоологический материализм» (и современных расовых антропологов Авдеева и Савельева, в меньшей степени, правда они не трактуют, расовое чувство, как зоологическое, но трактуют, как материалистическо-атеистическое В.М.).


Человек сам отличает себя от животных своей причастностью к сверхъестественному, сверхбиологическому уровню и только благодаря этой причастности он может быть свободным, может быть самим собой.

Своего рода промежуточный элемент между человеком и животным — душа. Различение в человеке трех родных начал: тела, души и духа, — фундаментально для традиционных воззрений на Человека. Аристотелевская, схоластическая концепция «Трех душ» — растительной, чувствительной и умственной; Троица «сома», «псюхе» и «нус»; у римлян — «мене», «анима» и «корпус»; индоарийская Троица «стхула», «линга» и «каранаарья» — равнозначные выражения этого различения.
В виде основного пояснения к этим трем концепциям можно сказать, что «дух» в традиционной концепции всегда означает нечто сверхъестественное и сверхиндивидуальное, он не имеет ничего общего с обычным разумом и еще меньше — с бледным миром «мыслителей» и «ученых».

Душа принадлежит к миру становления больше, чем к миру бытия, но связана с жизненной силой. Своим бессознательным она устанавливает связь между духом и телом.

Человеческая триада «дух-душа-тело» соответствует космической триаде «солнце-луна-земля».

Отсюда видно, что неравенство рода человеческого не только физическое, биологическое или антропологическое, но и психическое и духовное.

Функция расовой теории первого уровня — рассматривать человека как тело, как чисто биологическое и природное существо. Далее следует взгляд на человека как на душу и, наконец, изучение человека не только как тела и души, но и духа.

Некоторые расы можно сравнить с человеком, который, деградировав, скатился к чисто животному образу жизни: таковы «природные» (биологические) расы.

В других расах за расой тела, крови и души находится раса духа.

Черты лица и структура черепа являются предметом изучения для расовой теории первого уровня.

Для расовой теории высшего уровня самое большое значение имеют признаки вертикальной, сверхисторической наследственности.

Эта истина ощущалась, когда в древности приписывали «божественное», или «небесное» происхождение той или иной расе, роду или касте и сверхъестественные, героические черты вождям или первым законодателям.


Либералы могут прогрессировать внутри расовой цивилизации, потому что часть расовых народов часто усваивают ментальность и образ жизни, свойственные касте либералов.

В качестве первого шага необходимо, как мы уже сказали, избавиться от мифа об эволюции во всех его формах.

Мы должны вернуться к тому же пониманию мифов и символов, что и у прежних людей традиций, то есть видеть в них выражение сверхрациональной реальности, печать тех метафизических сил, которые действуют в глубинах рас.

Основными особенностями духовной расы были мощь, спокойная властность и способность к быстрым реакциям, то есть чувство центральности и непоколебимости. Эти достоинства древние называли «нуминоза» или превосходство, которое навязывает себя прямо и несокрушимо, вызывая ужас и почтение.

Наконец, есть еще «раса героев». Термин «герой» понимается здесь не в обычном смысле слова, а в соответствии с мифической традицией, описанной Гесиодом, согласно которой в ходе циклов, уже пережитых человечеством, Зевс (то есть олимпийское начало) создал расу, способную снова обрести благодаря своим действиям первичное «золотое» или «солнечное» состояние первого поколения гиперборейского цикла. Если отвлечься от мифа, речь в данном случае идет о типе, в котором качества расы перестают быть природными, а становятся долгом, который нужно выполнять путем внутреннего преображения, становления духа.

Либералы деградируя превратились в антирасу.

С учетом изложенного легко понять тип либерала, для себя и своего семейства и клана он может быть традиционалистом, а в расовом социуме народов непримиримый расист, беспредельно паразитирующий на ресурсах жизнеобеспечения расовых народов.

Моя реплика:

Эвола здесь, путает либеральный психологический клан (а либерализм, это прежде всего и только, психология души и духа; то есть с такой душой рождаются и приживается в такой душе только либеральный дух в процессе ее становления, вытесняя другие содержания; примеры постоянно в нашей жизни; вспомните, как встречаясь с товарищами детства Мы с Вами часто удивляемся: - ну откуда могло появиться такое беспринципное и безжалостное мерзкое чудовище, раньше был как все мы; или же в других случаях – да он был как все и ничего не предвещало таких талантов; или же – смотри Ты совсем не изменился), с самим еврейским народом, который в этой касте играет важную роль.

В еврейском народе с незапамятных времен руководят два колена этого народа, условных жрецов и воинов, которые незаметно для самого народа переродились духом и вместо положительных природных качеств взяли в душу принципы жадности и тщеславия. Естественно эти колена видят себя психологически только в касте духовно близких либералов, как жизненно необходимых союзников. Сами руководящие колена евреев мало бы что могли сделать, не обладая союзниками по духу либеральным кланом, да и просто оказывать решающее влияние на остальной народ не смогли бы в такой стерени.

Сам Еврейский народ обладает могучим свойством, приспособления к окружающему миру и энергией деловитости, и если Мы с Вами вернемся к нашим расовым Имперским Духовным Принципам жизни, то в этой среде большая часть еврейского народа приспособится к общественной жизни Русского Имперского Мiра и внесет свой положительный вклад в жизнь нашего общества, именно своими лучшими качествами. А амбиции нынешних радикалов в среде евреев, пусть остаются с ними, и реализуются вне пределов Русского расового Мiра.

Казалось бы, ну какая разница, кто мешает Нам с вами жить расовыми принципами, отдельные евреи или каста, спаянных психологически, интернациональных либералов? А вот здесь и проявляется пропасть между частным взглядом западного имперского мыслителя и всемирным ощущением Русского расового Имперского Духа. Не либеральный Космополитизм, а русская расовая Всемирность, для которой этот космополитизм неприемлем, делит Нас с Вами с Духом Запада.

Вот здесь начинается водораздел, западной мысли вообще, и русского имперского Духа в частности, и об Юлиусе Эволе и о других разных темах вытекающих отсюда естественно Мы с Вами и поведем речь далее.      

Дух Русской Империи

Эссе 2

Основы и направление.

Прежде чем продолжим наш разговор давайте уточним его основы и направление. А к Юлиусу Эволе и другим, Мы с Вами еще вернемся в дальнейшем.

Империю создает расовый природный Дух Народа, его носителя. Дух этот изначально творит свободно и начинает свое имперское движение от неведомого Нам с Вами толчка. Вспомним, как деяния Филиппа II, Царя небольшой Македонии дали импульс мощному имперскому движению его сына Александра Македонского, основателя и завоевателя громадной Империи. Имперский Дух творил могучие инженерные сооружения Римской Империи, дожившие до нашего времени, даже в период общего упадка самой Империи.

Именно Дух Имперского Народа создает неповторимую Форму Империи, утверждая свое «Я» в окружающем мире. Здесь возводимая Форма Империи напрямую зависит от Духа Имперского Народа и естественное обратное влияние Формы и окружающего мира на Дух, конечно вносит свои коррективы в само формообразование, но не является определяющим и решающим в период этого формообразования.

Сама Империя, как Феномен Духа, это, прежде всего, гармоничное внутреннее содержание имперской Формы, где Кровь, Вера и Дух находят ту Гармонию отношений, которая дает мощный импульс строительству полнокровной четырехосновной Мировой Имперской Культуры. Гармония Крови, Веры и Духа имеет свой индивидуальный характер проявления у каждого Имперского Народа, и как только эта Гармония начинает нарушаться, то Мировые Империи (как и прочие социальные образования) вступают в полосу потрясений и катастроф.

Посмотрим на имперские принципы Японии. Они глубоко индивидуальны, прежде всего, по причине полной уединенности Империи от внешнего воздействия окружающего мира, в период обретения своей Формы. Но вместе с тем главный имперский принцип Гармонии Крови, Веры и Духа, через божественную власть Императора и безраздельно преданной ему Элите с Кодексом Самураев, здесь был сохранен весь период существования Империи. Япония единственная страна, где существует до сих пор имперский принцип симфонии национальной, религиозной и расовой идей. Где одна из них закономерно вытекает из другой. У японской Веры – синтаизма основной принцип это верность Императору.

Нарушение этого принципа привело к гибели Рим (там принцип верности Императору, не личности, а идее, так и остался недостижимым идеалом) и Священная Римская Империя Карла Великого распалась, так как не смогла претворить этот принцип в жизнь (правда по другой причине).   

Вот что говорит по этому поводу Юлиус Эвола:

Принцип «Император – это народ» имеет почти расовую основу. Династия считается исходным племенем, из которого появились или произошли  основные роды японского народа. Таким образом нация мыслится, как единая большая семья или род в древнем смысле: это миф, скрепляющий  ту же гордость и солидарность, которую у нас сегодня пытается вызвать Расизм (крайняя форма национального чувства это Расизм, как явление, примитивный по духу, политический по содержанию; это отражение и последствие внедрения в жизнь расовых народов для ее разложения, либерального политического национализма В.М.), в то же время придавая японской преданности почти патриархальный характер. Преданность, на такой основе, - это Долг, а не то, что исчерпывается «свободой действий индивида». «Императоры Японии происходят от солнечной богини» Император и народ - это одна и та же вещь. Буси или самураи близкие к императорской вершине элементы, воинская и феодальная каста. «Буси среди людей – как вишня среди цветов» ( вишня, сакура, в цвету, национальный символ Японии В.М.)». Образ Буси, Самурая это образ жизни, где преданность идее Империи заставляет ежесекундно преодолевать, побеждать свою человеческую природу и быть образцом: героизма, благородства, «стиля», «красоты» для своего народа.

У Эволы, несмотря на его заведомый пессимизм, все же прорывается Вечное:   

«Принципом и здоровым основанием нового государства должна быть идея органичности.

 Различие между имперским и либерально-демократическим идеалом тождественно различию между организацией (в этимологическом смысле этого слова, происходящего от слова «организм», т.е. «живое, цельное и качественное существо») и составной композицией (слово «композиция» этимологически означает искусственное сложение разрозненных элементов в единое целое).

 Наш Империализм требует универсальности и единства (в противовес космополитизму, интернационализму и плюрализму, как присутствию вируса разложения здорового расового тела имперского общества В.М.).

 Наш Империализм возвышается над национализмом (как высшее национальное проявление Духа расы над низшим явлением, над примитивным животным политическим национализмом В.М.).

Понятие благородства в древнегерманской традиции, отождествлялось с понятием свободы. Первые римские законы основывались на идее патрициев, жрецов, вождей и высших судей своего народа как свободных существ. Фридрих II сказал: «Пока я король, я свободен». - Схожесть в словах, радикальное различие в духе.

 Разница состоит в том, что в либерализме эта ценность утверждается родом рабов (не рабов, а нравственной «черни» обладателей примитивного, материалистического, «экономического» духа, за невозможностью иметь иного изначально В.М.), сводящих ее к «обществу» и «человечеству», где она уже полностью теряет свое первоначальное значение и становится заблуждением.

Здесь стремление к свободе есть то же самое, что и стремление к иерархии».

Вспоминая мыслителя многие отмечали, что несмотря на то, что Эвола зачастую адресовал христианству презрительную критику, «его труды парадоксальным образом сумели в тех из нас, которые были католиками, укрепить убеждение, что вечная философия Церкви была единственной формой живого мышления».

Как живое тело пребывает в органическом порядке только тогда, когда в нем присутствует душа, которая им управляет, так и социальная организация, не коренящаяся в духовной реальности, является поверхностной, несостоятельной, не способной сохранить себя здоровой и неизменной в борьбе различных сил.

 Истинная причина вырождения политической идеи на современном Западе состоит в том, что те духовные ценности, которые некогда пронизывали общественный порядок, исчезли. Все сегодняшние проблемы спустились до уровня хозяйственных, промышленных, чисто милитаристских, управленческих или эмоциональных факторов. Причем никто не отдает себе отчета в том, что все это - только материя, решительно не способная установить здоровый и разумный, сам себя оправдывающий порядок -  как не могут прийти в движение механические силы без участия живого существа.

 Неорганичность и поверхностность суть основные признаки современной социальной организации. Она строится, начиная не сверху, а снизу, таким образом, что ее закон и порядок, вместо того, чтобы иметь оправдание в аристократии, в духовной иерархии, основываются лишь на случайном сплетении интересов, на алчности анонимной толпы.

Юлиус Эвола:

 «Первой анти-традиционной революцией была та, в которой жрец вытеснил «божественного короля», в которой «религии» заняли место элит. Имперская гармония нарушилась и все последующее - только следствие этого факта.

 Даже в Индии, где каста брахманов часто становилась жреческой кастой, несмотря ни на что сохранились отголоски высшей духовности касты кшатриев, и сам Будда - как и Заратустра - принадлежал к королевской крови.


Христианство как таковое, находится в мистическом соответствии с Французской Революцией и сегодняшними социализмом и коммунизмом.

Империя является Империей, лишь представляя собой имманентную духовность, но тогда она не может более признавать никаких организаций, обладающих преимуществом по сравнению с ней самой в духовных вопросах.

Если мы вглядимся внимательней, то именно такой мы увидим чисто имперскую идею, противостоявшую в Средние века Церкви.

 В борьбе между этими двумя великими идеями, как мы уже сказали, и состояла последняя вспышка духа на Западе (в Священной Римской Империи Карла Великого, Имперский Дух которой не устоял в борьбе за главенство с «мировой религией», догматами Веры космополитического плана В.М.).

Современное государство, в конце концов, опустилось от универсального принципа Империи до плюралистского и плебейского принципа «нации» (как продукта либерального принципа «разделяй и властвуй», выхолостившего объединительный смысл явления «нация» и превратившее его в элемент социального разложения и распада имперского расового общества народов В.М.).

 Здесь (в дальнейшем закономерно В.М.) чисто индивидуалистический аспект перерос в социалистический аспект.

Именно в этом скрыт зародыш той силы, которая должна была привести к типу современного евро-американского общества (и его социалистической проекции нашей жизни В.М.).

 Выход из кризиса западного мира возможен только при восстановлении абсолютного синтеза двух видов могущества - политического и сакрального, материального и духовного - как принципов новой универсальности.

 Суть в том, чтобы преодолеть мировой распад политической идеи, чтобы возвратить государству его сверхъестественный смысл и сделать его символом полной победы (имперской В.М.) формы над (мировым либеральным В.М.) хаосом (как системой «демократии В.М.).

 Мы, (современный мир расовых народов В.М.) тяжело больны, от своей абстрактной «религиозности» и политического «реализма». Эта парализующая антитеза должна быть полностью отброшена во имя оздоровления нашей Имперской Традиции.

Заключение обсуждения

Русский Мiръ пришел в движение возврата к своим расовым принципам и затронутая мною тема показывает (мне) тот неподъемный пласт вопросов и тем, которые приходится затрагивать. Касаешься одного, а выглядывает множество других вопросов и не утонуть в них крайне трудно.

Самое неприятное, что меня могут, вслед за Юлиусом Эволой и другими Традиционалистами, признать борцом с Христианством, пропагандистом и апологетом язычества, что абсолютно не соответствует моим истинным убеждениям.

Канон Веры времен Сергия Радонежского не предполагал главенства Веры В зарождающейся имперской Культуре. Дмитрий Донской приезжал к светильнику Веры Сергию Радонежскому получить благославление и поддержку Церкви на Богоугодное дело борьбы с инорасовыми иноверцами. Здесь диктат одной из сторон был исключен.

А победа «стяжателей» «иосифелян» опиравшихся на Ветхий завет в своих притязаниях на социальный союз с государством разрушил Имперскую Симфонию психологии, религии и крови. Победив одну «ересь жидовствующих, Мы с Вами, усилиями либералов «стяжателей» попали в плен другой «ереси жидовствующих». И сегодняшний спор «зилотов» против явного подтекста экуменизма встречи Патриарха с Папой Римским это борьба за расовый Дух Русской Православной Церкви, не по названию «русская», а за возвращение РПЦ Русского расового Имперского Духа. В частностях «зилоты» наверно не совсем правы, не знаю, не богослов, а по Духу правота их изначальна и непоколебима.

До встречи в следующей статье.   

Эссе 3

Истоки духа Великих Империй

А теперь давайте вместе посмотрим на истоки Духа Великих Империй в моем диалоге с Юлиусом Эволой, проецируя его мысли вместе с моим видением этих проблем, в Духе Русской Империи.

Культура в истинном и высшем смысле - как в отношении отдельных личностей, так и в отношении народов - возникает только там, где преодолен уровень тотемизма (уровень тела и среднего духа, рождающий национальное начало, национализм низшего типа), только там, где расовый элемент, не является последней инстанцией. Только там, в сфере, где помимо крови проявляется сила высшего, (сверх) метабиологического, духовного и «солнечного» типа (здесь и далее «солнечный» это высший имперский тип, а «лунный» низший тип тотемизма), сама не исходящая из жизни, а, напротив, предопределяющая эту жизнь. И при этом, изменяя и преображая ее, придавая ей форму, которой она ранее не имела, освобождая ее от всяких примесей животности и прокладывая различные пути для реализации различных типов личности. В этом случае этническая традиция не разрушается. Она остается основанием, неотделимым от духовной традиции. В соотношении биологического и духовного фактора, именно второй является поддержкой первого, а не наоборот.

Везде и всегда аристократ характеризовался в жизни общества, не тем простым обстоятельством, что у него были предки. Здесь предки аристократа (в отличие от плебея, который также мог иметь предков и оставаться верным чистоте своей крови (и при кастовом режиме принцип наследственности распространялся не только на высшие касты, но и на низшие), были предками людей основавших то, что в высшем смысле этого слова можно назвать расово-национальной Традицией. И вместе с ней те ритуалы, тайну которых хранили все аристократические семьи Имперских Народов, и которые служили для открытия перед потомками пути к духовному завоеванию, впервые совершенному этими предками, и для постепенного проявления скрытых властных потенций.

При этом принадлежность к Имперской аристократии, у представителей Элит Семьи Имперских Народов России, проявлялась в Духе служения жизненным геополитическим интересам Империи.

Элиты Семьи Имперских Народов, которые теряли, со временем, непреложное чувство служения жизненным геополитическим интересам Русской Империи, неминуемо становились центробежными факторами ее жизни.

 Традиционное отличие плебея от патриция состояло не столько в неимении предков, сколько в неимении ритуалов.

Следует сказать, соответственно, что различие между расами обусловлено отнюдь не натуралистическими и биологическими факторами, а лежит гораздо глубже - это различие есть различие между расами, имеющими в своей крови гены господствующей «солнечной» элиты, и расами, не имеющими в крови ничего подобного, в которых доминирует смешение и связь с силами Земли, животного мира и коллективного, биологического наследия. В организации последних, господствует тотемизм и полностью отсутствует как истинное различие, так и истинная личность.

 Для нас различие между расами состоит только в том, что оно является различием между расой во главе с имперским народом, обладающим уникальным стягивающим имперским даром, возглавляемым имперской расовой аристократической Элитой, создающим вкупе Мировую Типологическую Имперскую Культуру, и остальными расами и народами, не обладающими геополитическим даром и (или) сверхчеловеческим фактором..

 И с этой точки зрения, расовая теория Гобино имеет только видимость истины. Ухудшение качеств и факторов, составляющих величие расы, не является (вопреки его мнению) следствием ее смешения с другими расами, а следствием ее этнического, биологического и демографического упадка, что Мы с Вами и наблюдаем в России. В действительности раса только тогда приходит в упадок, когда приходит в упадок ее дух, когда ослабевает то внутреннее напряжение, благодаря которому сохранялась ее изначальная форма и духовный тип. И только тогда раса, оторванная от своих тайных корней, изменяется и деградирует, тогда она теряет ту невидимую, непобедимую, преображающую добродетель, в силу которой другие расы, приходящие с ней в соприкосновение, не только не заражали ее, а, напротив, постепенно принимали форму ее культуры и увлекались ею, как мощным широким потоком.

 Вот почему возвращение к расе для Нас с Вами не может означать возвращение к крови, когда восстановление должной расовой чистоты уже почти невозможно. Оно должно означать возвращение к духу расы, не в низшем тотемистском, а в высшем аристократическом смысле, то есть к расовому зародышу «формы», нашей культуры.

 Когда мы утверждаем возвращение к расе и к традиции, в центре этого утверждения стоит идея Вождя. В своей солнечной индивидуальности вожди являются для нас конкретными реальными выражениями духа как расы и расы как духа. Они суть новое оживление самой праидеи, спящей в глубинах нашей крови, как принцип установления победоносной Формы над хаосом и животным миром, спящей в глубинах крови тех, кто сознательно или бессознательно, актуально или потенциально избежал тлетворной деградации. Вожди снова создадут внутреннее напряжение, пробудят к жизни «божественные» компоненты нашей крови. И это является магией власти, но не насильственной или тиранической, а королевской, магией действия «присутствия», непобедимого «деяния-недеяния» (к подробному анализу принципов аристократического «присутствия» и «деяния-недеяния» Мы с Вами еще не раз вернемся в следующих статьях).

 Отсюда начинается путь к Новому Рождению. Разнообразные силы рода, с необходимостью склоняющиеся к фальсификации и разложению, лишенные внутреннего притока и сдерживаемые совокупностью материальных, этнических и политических условий, снова найдут тогда сакральное и живое единство и примут участие в высшей реальности: как тело животного, в которое вливается могущество души.

 Любая апелляция, призыв, лозунг к расе, не удовлетворяющая этим высшим требованиям, любая присяга в символах «расы», «народа» или «группы»  лишь простому закону крови и наследственности означает не более не менее, как возврат к тотемизму, склонность к деградации до уровня социальной формы, присущей лишь низшему типу человечества. Именно к установлению такого порядка стремится социалистическая, демократическая и коммунистическая идеология показывают нам пример осуществления идеологии, которая была разработана Мордахеем Леви (Карлом Марксом).

Здесь так называемое «улучшение социальных условий», «экономический рост» является не благом, но злом, поскольку слишком часто платить за это приходится нарастающим порабощением человека экономическим механизмом, деградацией государства.

Вся суть марксизма вкратце сводится к лозунгу: «Экономика — это судьба».  Это мировоззрение, в котором решающим и «судьбоносным» фактором, определяющим существование, является чисто материальная жизнь общества, а следовательно все остальное утрачивают всякое высшее значение. Нам с Вами необходимо освободиться от гипноза этих каббалистических представлений, вернуть экономическую проблему в её законные границы, восстановить порядок, в котором область экономики подчинена сфере высших ценностей.



Следует также чётко уяснить себе, что нет никакого принципиального различия и глобальных противоречий между «западным» капитализмом и любым видом «социализма- коммунизма». Но сам миф «эффективности капиталистического рынка», как смысла существования общества порочен. Отсюда неизбежно вытекает тема необходимости стандартизации, монополизации, глобализации и т.п., и он также порождён гипнозом о господстве экономики и материальных условий, которые в капиталистическом обществе, равно как и в марксистском, считаются первичным и решающим фактором, определяющим человеческое существование и сознание. И там, и там любая культура, несводимая к чисто экономическим параметрам, то есть ещё сохраняющая свободное пространство для духа, считается «отсталой» и нуждающейся в «развитии» (по марксистским образцам или господства «рынка», который решает все сам), что равнозначно втягиванию её в соревнование по безграничному выкачиванию природных ресурсов, подчинению всех высших человеческих способностей интересам производства и социума, преклонению перед техническо-индустриальным стандартом.

Здесь не пресловутый «социальный вопрос» стал причиной возникновения и распространения марксизма, но наоборот — именно марксизм искусственно создал социальный вопрос, разжигая недовольство и подстрекая «прыгнуть выше своей головы» людей, занимавших действительно своё место в жизни и вполне довольных тем, кто они есть.

Так, после вырождения здорового типа простолюдина, мастерового в «пролетария», «рабочий народ», сегодня сам «пролетарий» только и мечтает о том, как «подняться» до уровня жизни, на словах презираемого и ненавидимого им, буржуа-мещанина.

 Но все это отнюдь не является стремлением в будущее, - с идеальной точки зрения, - а стремлением в прошлое, стремлением к тому, что было преодолено ранее созданием истинной традиционной Культуры и Империи.


 Отнюдь не «демократическая» или «националистическая» идея, основывающаяся на простой общности страны, крови или рождения, - а Аристократическая идея Традиции Вождей должна быть основой и осью любого правильно понимаемого расового учения, основой и осью нашего Восстановления Русской Империи.

Эссе 4

Юлиус Эвола и проблемы имперского духа

И так рассмотрим далее проблемы Имперского Духа и для начала послушаем Юлиуса Эволу:

«Имперский принцип - это иерархия, порядок, идущий сверху. Принципом христианской экклезии было равенство, братство. В Империи существовали персонифицированные отношения зависимости: там были господа и были слуги. Там существовал кастовый режим в совершенной форме. В экклезии эти отношения обезличились: экклезия стала союзом одинаковых существ - без вождей, без классов, без традиционных различий, поддерживаемым лишь взаимной зависимостью и одинаковыми душевными потребностями.

Моя реплика:

Это положение Эволы верно для религиозных воззрений христианства, как мировой религии (нет эллина, нет иудея) во всех толках, включая православие, с присущим этому типу, именно мировой религии, космополитизма разной степени. И здесь, пока Вера не «национализирована» расовым Имперским Духом, с выработкой нравственного Канона на государственнообразующей имперской основе, от разрушительного влияния космополитизма, в жизни имперского Русского Духа, Нам с Вами не избавиться.

Далее Эвола:

Другими словами, это было началом европейского «социалистического» упадка: имперскому идеалу протестантская религия преградила путь организацией, управляемой не вождями, а группой обычных людей.

И привела к созданию нового типа общества: к демократическому государству, к анти-империи, к самоуправлению масс, к нивелированию отдельных людей в анархической солидарности, с призрачными правителями - слугами слуг, которые как простые «представители» зависимы от масс и ответственны перед массами - вместо того, чтобы массы были ответственны перед ними, вместо того, чтобы как высшие вожди являться принципами абсолютного авторитета.

Мой комментарий:

И вот пришла пора поговорить о роли Веры в жизни Империи. Здесь пока Мы с Вами не осознаем, что в полнокровной Имперской Культуре абсолютно одинаково важны все четыре составляющие: расовая (национальная), государственная - формы государства, религиозная  и духовная самоорганизация движущих сил общества (и чувства локтя). Ущербность или не здоровье одной из них неминуемо действует губительно на весь механизм имперской жизни, вызывая его неминуемую катастрофу.

Любая Вера народов Империи ценна сама по себе и не зависит от числа ее адептов. Имперская Мысль видит абсолютную Ценность ощущения Бога и Бытия любым народом Империи и в этом отношении все они для Духа Империи равноценны. Отсюда закономерно вытекает руководящий имперский принцип главенства Духа Имперской Культуры над ее составляющими, для которого они равноценны. Как пример приведу то, что для Государя Императора Николая Александровича не было подданных, русских, татар, евреев, а были подданные православного, мусульманского и иудейского вероисповеданий.


Русская Имперская Мысль устами мыслями и духом ее Гениев: Сергия Радонежского, Ивана Грозного, Алексея Степановича Хомякова, Федора Иоанновича Тютчева, Николая Яковлевича Данилевского, Константина Николаевича Леонтьева, Михаила Ломоносова и Дмитрия Ивановича Менделеева шлифовала Имперские Принципы России на расовых основах имперского Русского Народа. И на этих же принципах сформирована Семья Имперских Народов. К сожалению, это дало повод для лживых измышлений либерального клана о принудительной русификации имперских народов и неизбежной естественной гибели национальных культур этих народов. Вот где корень разрушительного политического национализма либералов.

Необходимость защиты Русского национально-культурного Типа от экспансии западной (преимущественно французской) культуры породило живую русскую Мысль славянофилов, которые были искателями и пропагандистами расовых природных основ Русской Империи и именно это погрузило в забвение великие прозрения Хомякова со товарищи. И абсолютно правильно отмечал историк-исследователь В.Н. Лясковский в 1910 году 50-тилетия смерти Хомякова, что Славянофилов отвергало больное «западничеством» то, потерявшее (аристократический дух В.М.) русские ориентиры общество разночинной интеллигенции, которая  в итоге и стала локомотивом нашей Русской Трагедии - катастрофы XX века.

Константин Николаевич Леонтьев видя тотальное разрушение либеральными разночинцами самих основ расового духа Русской Империи, буквально кричал о ее грядущей гибели, и необходимости неотложных мер по спасению Империи, не видя иного выхода, как «подморозить» ее имперские монархические основы. Вспомним знаковую критическую статью Константина Николаевича: - «Два графа: Алексей Вронский и Лев Толстой». Там Леонтьев прямо кричал обществу, что без литераторов Толстых мы будем еще долго жить, пусть и не так хорошо культурно, но вместе с исчезающим типом русских государственников Алексеев Вронских очень скоро погибнет сама Империя и надо пока "подморозить" основы имперской жизни (до нахождения приемлемого решения вопроса) , а с ней и Русский Мiръ. Уж как за эти высказывания не поиздевалось «ведущие деятели общественного мнения» над Русским Гением и «ретоград», и «изувер» и «мракобес» и другие обидные прозвища. И полное забвение, осмеяние и замалчивание его пророческих взглядов сопровождало Гения всю его жизнь.

Пророческие мысли Леонтьева говорили о надвигающемся неминуемом «демократизме» общества и закономерном также неминуемом переходе к самоубийственным идеям «социализма», как тотального рабства, с одной стороны, и такого же тотального рабства общества либерального «капитализма», с другой стороны. Эти либеральные Идеи одного поля ягода, плоды иудохристианской либеральной вырождающейся цивилизации, и они в ужасающем виде проявились в России в наше время. А сами Русские Гении и Пророки так и остались, осмеяны и замолчаны мещанами материалистического либерального духа.

Самое печальное, что здесь внесла свою весомую лепту Русская Православная Церковь, пораженная духом «стяжателей» и синодоидальным протестантским управлением.  В четырехтомнике о. В.В. Зеньковского «История Русской Философии» нашлось место и подробное описание многих деятелей русской мысли, но Хомяков и Леонтьев там упоминаются мимоходом, особенно Леонтьев. И при этом Хомяков и Леонтьев, для которых Православная Вера была смыслом жизни, признаются Зеньковским не совсем православными людьми, причина здесь одна, и она в том расовом Духе Веры, который пронизывал все творчество Русских Гениев.   
 
Далее Эвола:

«Совокупностью этих фактов мы поставлены перед решающим ИЛИ-ИЛИ. Бесполезно бороться со следствиями, не зная их тайных и глубинных причин.

Здесь же мы хотим остановиться на одном вопросе - на вопросе о смысле принципа иерархии, являющегося предпосылкой новой идеи государства.
Естественно, прежде всего надо полностью освободиться от пережитков демократической и «представительской» системы, а также от всего, что тем или иным образом выдает «социалистический» или «коллективистский» дух.


 На этой духовной основе должна образоваться структура, проходящая перпендикулярно сверху вниз, в которой вожди будут единственными центрами, а центры низших организаций, в свою очередь, будут подобны офицерам среди солдат.

 Этот идеал требует не только утверждения идей и прав аристократии, но и идей и прав Монархии.

 Там, где Монархия поставлена на колени кознями черни, денежных мешков и торговцев, там она должна быть восстановлена заново. Только тогда можно с полным правом говорить об Империи (вот здесь не добавить, ни убавить В.М.)».

Добавлю от себя, что когда Эвола говорит, что битва «в материальном плане» уже «проиграна», легко понять, что проигранная в материальном плане, она не может быть духовной.

Эвола пишет, что «только люди, в зависимости от того, насколько они люди, создают и изменяют историю».

Посмотрим, как это согласуется с идеями Русской Монархической Государственности?

«Что есть государство? - вопрошал в середине прошлого века знаменитый московский первосвятитель, митрополит Филарет (Дроздов). - Союз свободных нравственных существ, соединившихся между собою, жертвующих частью своей свободы для охраны и утверждения общими силами Закона Нравственности, который составляет необходимость их бытия». Эта религиозно-нравственная основа государственной жизни сегодня выпала из общественного сознания, часто трактующего государство,  как бездушный механизм, поддерживания примитивного материального благополучия граждан.

Результат такого мировоззренческого убожества налицо. Само государственное тело, его территория, ресурсы, иные богатства становятся объектом разрушительной, жестокой и беспринципной борьбы, - говорил владыка Филарет, - там сохраняют верность Отечеству, жертвуют ему собой без побуждений воздаяния или славы. Там умирают за законы, тогда как не опасаются умереть от законов.

Современные словари определяют государство как орудие политической власти в обществе. Лишенная религиозно-нравственных опор, такая власть неизбежно вырождается в голое насилие: отсюда марксистское (точнее говоря, материалистическое, а марксизм это еще всегда политическое деление и противопоставление частей общества на искусственные группы в ложных идеалах навязываемых самому обществу и государству) понимание государства как механизма принуждения и «диктатуры» одной части народа над другой.

Проще сказать - материалистическое понимание государства всегда является тиранией.

На принципиально иных основах построено русское расовое сознание о Имперской форме государственного устройства.

Во-первых, государство рассматривается им как большая семья. «Откуда сие множество людей, соединенных языком и обычаями, которое называют народом? Очевидно, что это множество народилось от меньшего племени, а сие произошло из семейства. Итак, в семействе лежат семена всего, что потом раскрылось и возросло в государстве», - провозглашает митрополит Филарет.

Отсюда понимание общенародного единства как духовного родства, как величайшей драгоценности, столь характерное для русской истории. Отсюда же стремление русского человека заменить, где только возможно, бездушные правовые нормы нравственными ценностями, теплом сердечных человеческих отношений. Отсюда - отношение к российской державности как к святыне, ибо семья - «малая церковь» - получает освящение в таинстве Брака супругов, а государство - «большая семья» - в таинстве Венчания Царя на царство, на самодер-жавную власть «во славу Божию» (но не в интересах какого-либо класса или сословной группы).

Во-вторых, государственная власть признается особого рода служением.

Такая верховная власть - единая и неделимая, мощная, независимая от капризов толпы, связанная с народом не бумажной казуистикой схоластической законности, но живым повседневным опытом соборного единения - только она может обеспечить ту высшую цель, ради которой существует: управить житие подданных «во всяком благочестии и чистоте» духовных нравственных идеалов, а для этого надо их восстановить в соборной душе народа.

Митрополит Иоанн (Снычев) говорил: - «Я вполне отдаю себе отчет, как фантастично выглядят подобные описания на фоне ужасающего, беспредельного нравственного растления современной власти в России. Я далек от мысли, что такой государственный идеал можно будет завтра же воплотить в нашу политическую реальность. Но к нему надо стремиться. И знать - хотя бы для того, чтобы, разумея его философскую, религиозную и нравственную глубину, не поддаваться больше лживым сказкам о своем прошлом - вроде русофобских тезисов о «неразвитости русского правового сознания» и «гнилом царизме».
Вот и я говорю в возвращении к русским расовым принципам, «нам некуда спешить, перед нами Вечность», и надо только не забывать, то направление куда шла в веках Русская Имперская Мысль и Дело. Отмечу вкратце расовый Гений Митрополита Иоанна (Снычева) неоспорим, но надо отметить и его ошибки в оценке глубоко нравственного расового спора Нила Сорского и Иосифа Волоцкого, который Гений оценил статьей "Спор которого не было".

Спор «стяжателей» и русских расовых «нестяжателей» велся по поводу основ Веры и имел подоплеку расового и инорасового отношения к Ветхому и Новому Заветам. В этом споре суть разногласий либерализма и русского расового Духа и он разрешим только в смысле возвращения доминирования русского расового Духа в Русском Мiре.

Эссе 5

Иван Солоневич и его имперские идеи

Что Мы с Вами видим в последние годы, та борьба с Россией - «красной», как Империей Зла (США, Рейган) закончилась ее крушением в 1991 году и Россия была разрушена не только политически, но и территориально. Что это умерило аппетиты Запада? Ничуть нет, наоборот нагромождения дикой лжи против поверженной России продолжалось, с еще большим пафосом «демократизаторов». Это была та же самая картина, которую Русский дух наблюдает уже многие века, которую блестяще отразил и разработал в труде «Россия и Европа» Н.Я. Данилевский и углубил Наше с Вами понимание К.Н. Леонтьев. Она, эта традиция, продолжилась и сейчас в России, под разными лживыми «либерально-демократическими» разрушительными лозунгами.

 То есть русофобия Запада имеет, какую то устойчивую форму и не зависит от политической системы России, которая всегда была очень неоднозначной и неоднородной даже в период Империи, а что уж тут говорить о  веке XX, веке революционных катастроф. И в то же время, отметим этот крайне важный для дальнейших рассуждений факт, большинство расовых народов мира, самого различного вероисповедания и расовых обычаев (???!!!) смотрят на Россию, как на свою единственную опору (!!!) против гегемонии завоевательных устремлений разных паразитических мировых агрессоров. Вот такой поразительный факт требует нашего дальнейшего полного осмысления и истолкования.

Так что, Россия это патологический агрессор и «тюрьма народов», или все же, назначенный Божественным провидением, «удерживающий» мировое зло, а может ни то ни другое, а что то третье? И что имелось в виду ритуальными инорасовыми изуверами, убивающими Царское Семейство, начертавших каббалистические знаки: - «удерживающий взят из среды»? Что, может по причине ущербного сознания либерального клана, Мы с Вами до сих пор влачим рабское антиимперское существование и еще живы? Вот такие вопросы возникают у исследователей сути Русского Имперского Духа и этапов Имперского строительства Русского Мiра и они требуют исчерпывающего ответа.

Тот, кто это сможет сделать правильные выводы из сути Имперской Государственности Русского Духа, и причин наших периодических нестроений, тот и получит удовлетворительный ответ на судьбоносные вопросы жизни Русской Империи. Работы здесь непочатый край и дать вразумительный ответ в формате только этой статьи нереально, но начинать все равно придется.

 И так вперед, без страха и упрека! Ответы на эти и другие вопросы издавна интересовали Русскую Мысль и здесь я далеко не первопроходец. В этом плане у Нас с Вами был предшественник, оригинальный и глубокий исследователь Иван Лукьянович Солоневич (1891-1953). Так давайте познакомимся с ним поближе, и подискутируем, поспорим с его мыслями и выводами.

И так Иван Лукьянович Солоневич -  русский публицист, мыслитель, исторический писатель и общественный деятель.

Солоневич получил широкую известность, как автор книг об СССР («Россия в концлагере» и другие) и теоретик монархизма. Участвовал в Белом движении и антисоветском подполье. Бежал из концлагеря, жил в эмиграции с 1926 года. Организовал «народно-монархическое» движение, пропагандировал идею самобытной русской самодержавной монархии, критикуя не только социализм, но и вообще любые попытки устройства государственной жизни России путём внедрения заимствованных извне (прежде всего западных, да и «евразийских тоже В.М.) идеологий (абсолютно русский расовый взгляд !!! В.М.). Изложил свои идеи в концептуальном труде «Народная монархия».

Будучи «стопроцентным белорусом», Солоневич был твёрдо убеждён в единстве русского народа в трёх его ветвях — белорусской, великорусской и малорусской (!!! В.М.).

Перед Второй Мировой Войной Солоневич до последнего не оставлял надежд изменить вектор немецкой политики в отношении России и русского народа. Последняя попытка переманить Солоневича на свою сторону была предпринята немцами после оккупации Белоруссии. Ему было предложена работа в оккупационной администрации в Белоруссии. Солоневич отказался и в свою очередь, направил на имя Гитлера меморандум, в котором изложил свою позицию относительно немецкой политики, и заявил, что война против России и русского народа окончится разгромом и гибелью Германии.

Сам Иван Солоневич был убежденным сторонником самодержавной монархии (отличной от абсолютной и конституционной монархий западного образца). Этому вопросу посвящён основной труд Солоневича «Народная монархия», где он чётко разграничивает абсолютизм и самодержавие. Его становление как автора происходило под влиянием таких монархических идеологов, как Л. А. Тихомиров, М. О. Меньшиков и В. В. Розанов.

«Никакие мерки, рецепты, программы и идеологии, заимствованные откуда бы то ни было извне, — неприменимы для русской государственности, русской национальности, русской культуры… Политической организацией Русского народа на его низах было самоуправление, а политической организацией народа в его целом было Самодержавие… Царь, Император, есть прежде всего общественное равновесие. При нарушении этого равновесия промышленники создадут плутократию, военные — милитаризм, духовные — клерикализм, а интеллигенция — любой «изм», какой только будет в книжной моде в данный исторический момент» (опять абсолютно правильный расовый вывод, особенно это касается равновесия, которого так не хватает современной России; и без достижения необходимого равновесия можно построить только какую либо тиранию; какая разница, какого образца В.М.).

— И. Л. Солоневич. Народная монархия

«Русская Империя со времен «начальной летописи» строилась по национальному признаку. Однако, в отличие от национальных государств остального мира, русская национальная идея всегда перерастала племенные рамки и становилась сверхнациональной идеей, как русская государственность всегда была сверхнациональной государственностью, — однако, при том условии, что именно русская идея государственности, нации и культуры являлась, является и сейчас, определяющей идеей всего национального государственного строительства России».

— И. Л. Солоневич. Народная монархия

В своих статьях «Великая фальшивка февраля» и «Миф о Николае II», рассматривая причины февральских событий 1917 года, указывает на них почти за полвека до «Размышлений о февральской революции» А. И. Солженицына. И. Л. Солоневич практически не критикует Государя (подобно Солженицыну в «Размышлениях о февральской революции»), а большее внимание уделяет анализу процессов, происходивших в обществе, задач, стоявших перед Царём, предательству правящего «слоя», поставившего свои интересы выше интересов России, что привело к изоляции Царя, и в конечном итоге — к красному террору.

«История возложила на Николая II задачу сверхчеловеческой трудности: нужно было бороться и с остатками дворянских привилегий, и со всей или почти со всей интеллигенцией. Имея в тылу интендантов и интеллигентов, нужно было бороться с Японией и с Германией. И между «царем и народом» существовала только одна — одна единственная связь, чисто моральная».

— И. Л. Солоневич. Миф о Николае II

«Трагические противоречия русской жизни», в которых, по словам С. Ольденбурга, Император Николай II отдавал себе совершенно ясный отчет, могли быть разрешены : а) революционным путём — по системе Ивана Грозного; б) эволюционным путём — по системе Императора Николая II. Эволюционный путь не удался не вследствие принципиальных ошибок Государя Императора, а вследствие предательства (той части государственной прозападнической элиты, которая бредила «демократическим-республиканским духом В.М.).

 Это предательство можно было бы поставить в укор Государю Императору: зачем он не предусмотрел? С совершенно такой же степенью логичности можно было бы поставить в упрек Цезарю: зачем он не предусмотрел Брута с его кинжалом? <…> Не очень средним человеком был и Наполеон — кое-что не предусмотрел и он. Вообще говоря, «непредусмотрительность» становится совершенно ясна после того, как «непредусмотренное» уже свершилось» (и тут какое раздолье разным политизированным «исследователям» В.М.).

— И. Л. Солоневич. Еще о феврале

Вот такое пространное отступление пришлось сделать, чтобы вкратце нарисовать портрет Ивана Лукьяновича Солоневича, и Мы с Вами явственно видели не только мыслителя, но и человека.

Далее Мы с вами рассмотрим выводы из «Народной Монархии», которые сделал Солоневич, и поспорим с ним, но это будет уже следующая статья.

Эссе 6

Иван Солоневич. Продолжение

Для того чтобы понимать и чувствовать идеи Ивана Солоневича надо представлять обстановку в эмиграции того времени, в которой тот жил и творил. После побега в 1934 году из Советской России в Финляндию Солоневич буквально бедствовал, подрабатывая на жизнь где придется, как и большая часть русской эмиграции. В самой эмиграции царили настроения временности своих бед. Вся поголовно эмиграция грезила скорым возвращением в любимую Россию, и расходились во взглядах только по срокам этого возвращения. Различными объединениями строились различные планы реставрации старых порядков в России, и лидерами духа такого возврата был Российский Общевоинский Союз (РОВС) генерала Врангеля, с идеологом, великим русским расовым мыслителем, теоретиком национального начала и русского национализма, Иваном Александровичем Ильиным (1891-1954).

Солоневич вскоре в 1936 году опубликовал свою «Россию в концлагере», имевшую бешеный успех, переведенную и переизданную на европейские языки и финансовое положение Ивана Лукьяновича стабилизировалось на высоком уровне. Гонорары с иностранных изданий позволили писателю начать издавать в 1936 в Софии газету «Голос России». Направление и тематику газеты определяла фраза, вынесенная на первую страницу: «Только о России». (Первый номер вышел 18 июня 1936, а последний — 9 марта 1938).

Солоневич старался организовать на основе кружков любителей газеты «Голос России» сплоченную организацию народно-монархического направления. Он хотел воспитать тот здоровый монархический слой общества, который смог бы, вернувшись в Россию, встать во главе возрождающегося Отечества. «Я, — говорит Солоневич, — единственный подсоветский писатель, проповедующий монархизм от имени подсоветского мужика. Я — один из очень немногих людей эмиграции, которые от Монархии не имели ровно ничего… кроме строительства Российской Империи. Моего монархизма не поколебали даже и августейшие «мужики».

 (республиканские православные пропагандисты типа Е Трубецкого восторженно приветствовали с красными бантами республиканскую "свободу" и иные либеральные "пророки" от интеллигенции госдум того времени (потом они погибая или убегая от ранее приветствуемой революции клеймили неправильный ее ход), члены царской фамилии и великие князья разгуливавшие с красными бантами по Невскому в марте 1917 года В.М.)

Подобная деятельность не осталась незамеченной советской властью: 3 февр. 1938 в редакции «Голоса России» прогремел взрыв. Погибли жена Солоневича Тамара Владимировна и секретарь Н. П. Михайлов. Издание «Голоса России» пришлось прекратить и Солоневич выехал в Германию.

Тут разные источники указывают на увлечение Солоневичем идеями немецкого фашизма, но это не совсем так и требует пояснения.

И фашизм и монархия требуют народного и национального, скрепляющего империи единства, и разница между ними в самих принципах этого единства. Здесь Империи, и Россия, и «тысячелетний Рейх», но разница в имперских принципах кардинальная. Русская Империя построена на «сверхнациональности» наднационального русского расового  имперского Духа, проецируемого Русской расовой Элитой, на сам русский народ, и через него, на Семью Имперских Народов. А Рейх типично западная Империя могущества и силы, с движущими силами общества, в лице не Элиты, а всего немецкого народа, направленными на "завоевание жизненного пространства" (то есть это ложная народность, здесь заложены, не явно, разрушительные по своей сути, идеи будущей космополитической пусть имперской, но демократии), наследника идей Фридриха Барбароссы.

 И само глубокое разочарование Солоневичем Имперской Элитой (тогда уже во многом республиканской, иначе заговорщики февраля 1917 года не имели ни единого шанса на успех свержения Русской Монархии), в катастрофе Империи 1905-1917 годов, привело его к ложным выводам принципов «Народной Монархии». И в первую очередь, за счет естественного отсутствия у него аристократического расового чувства, самой принадлежности к расовой Элите Русского Духа. И Мы с Вами далее ниже попытаемся разобраться в этой основополагающей и очень не простой для понимания и представления проблеме.

Послушаем Солоневича через сайт «Хронос», который является наиболее авторитетным русским изданием и заодно сравним наши имперские представления:

 - «Народная монархия (в отличие от сословной) является идеалом русского государственного устройства. Она существовала в России до реформ Петра I и характеризовала соединение самодержавия и самоуправления.

Мое заключение:

Русская Монархия никогда не была народной, в том смысле, в каком ее представляет Солоневич. Народ от своей расовой деятельной природы всегда, в социальной жизни русского общества, естественно делиться на сословия. Сословия и связывали едиными принципами деятельности, направленной к единой государственной цели самой Монархии и обеспечивали необходимое и достаточное единство имперского Общества.  Сословия это единственная природная форма существования неделимых частей расового общества и никакой другой быть не может. Только принадлежность к своему сословию, и место, завоеванное нравственным и деловым авторитетом и занимаемое личностью в сословии по праву, красит конкретного человека Русского Мiра и придает созидательный смысл его социальному и иному Бытию.

Как Расовое общество естественно делиться на сословия, так и Безрасовое общество, потерявшее расовые ориентиры, закономерно делиться на группы по «интересам», в форме, уже услужливо предложенной каббалистическим либеральным «марксизмом», то есть по политическим партиям и начинает вести бесплодную перманентную «политическую» борьбу внутри общества, теряя при этом созидательный смысл своего существования. Здесь единственный двигатель общественной и личной жизни это способность личности в общественной деятельности к «выгодополучению», как ее нравственный тупик.

И также естественно Солоневич путает краеугольные понятия Народность и расовая природная Соборность. Народность, в трактовке Солоневича, это теоретический блеф, а Соборность это расовое качество очень сложного содержания. В приближенном понятии, это качество осуществляющее жизненно необходимую обратную связь Власти и Народа, без которой невозможно само существование Русской Империи, как носителю Русского расового Имперского Типологического Духа. Здесь тема настолько емкая, что требует отдельного исследования и в формате этой статьи раскрыть ее должным образом невозможно.

Далее Солоневич:

«После свержения большевиков именно она (народность) должна стать самой эффективной формой государственного устройства России. «Никакие мерки, рецепты, программы и идеологии, заимствованные откуда бы то ни было извне, — неприменимы для русской государственности, русской национальности, русской культуры». Русская политическая мысль, по мнению Солоневича, может быть русской политической мыслью тогда и только тогда, когда она исходит из русских исторических предпосылок. Отсюда вывод: «Политической организацией русского народа на его низах было самоуправление, а политической организацией народа в его целом было самодержавие».

 (политическая организация русского народа, суть, либеральная инорасовая бессмыслица В.М.)

 Это исключительно русское явление — не диктатура аристократии под вывеской «просвещенного абсолютизма», не диктатура капитала, подаваемая под соусом «демократии», не диктатура бюрократии, реализуемая в форме социализма, а «диктатура совести, диктатура православной совести». Предложенное Солоневичем понятие «соборная монархия» обозначало «совершенно конкретное историческое явление, проверенное опытом веков и давшее поистине блестящие результаты: это была самая совершенная форма государственного устройства, какая только известна человеческой истории. И она не была утопией, она была фактом». По справедливому выводу Солоневича, превосходство царской власти неоспоримо: «Царь есть прежде всего общественное равновесие. При нарушении этого равновесия промышленники создадут плутократию, военные — милитаризм, духовные — клерикализм, а интеллигенция — любой "изм", какой только будет в книжной моде в данный исторический момент». В трудах Солоневича русская общественная мысль возвращалась к идее монархии».

ЧТО ЕСТЬ «ДУХ» задается вопросом Солоневич?

 И отвечает: - « в России нет никаких следов эксплуатации национальных меньшинств в пользу русского народа. Никаких следов порабощения финских племен времен освоения волжско-окского междуречья. «Беспощадная эксплуатация Кавказа», при которой проливалась русская кровь, а миллионерами и министрами становились Лианозовы, Манташевы, Гукасовы, Лорис-Меликовы — и даже Сталины, Орджоникидзе и Берии. Один из результатов: Рим и Лондон богатели за счет ограбления своих империй, центр русской государственности оказался беднее всех своих «колоний». Но — оказался и крепче».

«Каждая государственность мира, и в особенности каждая великая государственность мира, отражает в себе основные психологические (расовые, природные В.М.) черты нации-строительницы. Ни климат, ни география здесь не играют никакой роли (очень неверное предположение климат и географическое положение все же влияют на дух народа, но основа здесь врожденные расовые признаки; этим Солоневич, сам того не подозревая, их и выдвигает на первый план, как черты наднационального русского народа В.М.).

Итальянское «Возрождение» повторило основные черты древней Греции, но не повторило никаких черт древнего Рима. «Приморское положение» и торговые пути древней Греции не создали никакой империи, — приморское положение и торговые пути Англии создали Великобританскую (завоевательно-грабительско-торгашескую систему; прообраз порожденного ее «пуританами», с девизом «богатство добродетель, а бедность грех» врагами любой государственности, как препятствующей разрушительной либеральной «международной» разбойничей деятельности, антигосударства «союза штатов» США В.М.)  Империю (по принятым тогда законам о бродяжничестве в Англии повесили без суда и следствия порядка 70 тысяч бродяг, которых отлавливали и вешали, как преступников или диких зверей; ну это же не «империя зла», «россия-сука» по выражению нравственных мерзавцев либералов, это добропорядочная «Старая Англия», где все изначально делается морально правильно  В.М.)

 При полном отсутствии и приморского положения и торговых путей, благодаря наднациональному имперскому Духу Великороссов, была создана Российская Империя. Ни реки, ни горы, ни моря не играют здесь никакой решающей и определяющей роли».

Тему «Духа» Мы с Вами продолжим в следующей части, а на этом разрешите закончить.

Эссе 7

Иван Солоневич. Продолжение.

Вот характерная выдержка, из рассуждений Ивана Лукьяновича Солоневича, поясняющая суть и глубину ущербности его во многом хорошей и доброкачественной мысли:

«В формировании нации религия играет второстепенную роль: Азия остается верна буддизму во всех его оттенках, тюркско-арабские народы — мусульманству и Европа — христианству; мировые религии очень точно отграничены расовыми границами, а в среде европейской и христианской культуры — национальными: романские народы остались — безо всякого исключения — верны католицизму, германские — с некоторыми исключениями — перешли в протестантизм, славяне, с двумя исключениями, остались православными. Однако: одно и то же православие исповедуют психологически совершенно различные народы: и русские, и румыны, и греки, и армяне, и, даже, абиссинцы. Таким образом, одна и та же религия, приложенная к различному психологическому материалу, оставила этот материал таким, каким он был и раньше. Языческая Русь была Русью и до Владимира и после него. Языческая Русь была такой же терпимой (толерантной В.М.), «космополитической», «имперской», как и Русь Московских Царей или Всероссийских Императоров. Можно установить культурное, колонизационное и государственное влияние православия на Россию — но это влияние было только результатом национальных особенностей страны. Та же религия в иных национальных условиях не дала никаких ни культурных, ни колонизационных, ни государственных достижений.

Факторы, образующие нацию и ее особый национальный склад характера, нам совершенно неизвестны. Но факт существования национальных особенностей не может подлежать никакому добросовестному сомнению».

Что характерно в этих мыслях Ивана Солоневича? Характерно то, что Солоневич за «формированием нации» не увидел признаков «расы» и не видит отличия и закономерностей взаимосвязи между расовыми народными и национальными особенностями.

Расовые признаки народов Солоневич видит в свете примитивных представлений о народных расах по цвету кожи: - «мировые религии очень точно отграничены расовыми границами, а в среде европейской и христианской культуры — национальными», то есть здесь примитивные представления о белой, желтой, красной и черной расах. Это не вина Солоневича, а его беда. Прекрасный журналист он, как мыслитель, не обладал даром геополитического мышления. А Россия, как Мировая Империя, это, прежде всего, понятие геополитическое и в рамки национальных и народных представлений его не втиснуть.

Вспомним нашего первого Гения Русской Геополитической мысли А.С. Хомякова. Хомяков дал первое понятие, среди русских мыслителей, верное расовое разделение народов, на «иранские» и «кушитские». То есть на завоевательные (а сама форма покорения иных народов и государств может быть разная) и земледельческие, преимущественно созидательного типа. Геополитическими мыслителями были Ф.И. Тютчев, Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев, коллективно развившие геополитическую мысль и встроившие ее в наши русские консервативно-традиционалистические, имперские расовые представления. И уж совсем не понятные выводы из творчества наших гигантов социальной расовой мысли, иногда делают некоторые современные авторы многочисленных публикаций. Например, экономист В.Ю. Касатонов увидел у К.Н. Леонтьева призыв строить, какой то особый вид социализма, тогда как сам Леонтьев пророк будущего тотального рабства человечества от практического внедрения в жизнь народов «социалистическо-коммунистических» идей Мордахея Леви (Карла Маркса) и прочих «социалистов», включая сюда певцов «православного социализма».

Еще один важный момент из соображений Солоневича надо обсудить. И так Солоневич:

«Языческая Русь была Русью и до Владимира и после него. Языческая Русь была такой же терпимой (толерантной В.М.), «космополитической», «имперской», как и Русь Московских Царей или Всероссийских Императоров».

Здесь Иван Лукьянович закономерно, правда в не явной форме, преодолевает искусственные «заблуждения» самого понятия «мировой религии». Понятие "мировая религия" справедливо с оговоркой об общих принципах учения, где нравственные понятия «добро», «зло» и так далее имеют расовую специфику и в этом плане православие русских, греков, болгар, румын не может быть универсальным, иначе оно сразу вступит в борьбу с расовыми основами народов. И навешенный христианством ярлык на предыдущие верования, как на поганое «язычество» (поганус по латыни язычество), почему то с обязательными (о ужас) человеческими жертвоприношениями ложен и разрушителен по своей природе. Отстаивая свои правильные (со своей точки зрения) взгляды совсем не обязательно поганить, извращать и замалчивать чужие.

Одно замечание. Терпимость (только не универсальная либеральная толерантность) по отношению к другим культурно расовым типам имеет свои пределы и не может быть истолкована, как всепогодная толерантность.   

Еще хотелось бы уточнить один момент. Я в своем исследовании не ставлю задачу непременно «опровергнуть», обратить в прах своих оппонентов, а просто исследуя какую либо проблему сравниваю свои взгляды, и взгляды других мыслителей, и делаю выводы, правоту которых оценит история, а отнюдь не читатель.

Солоневич начинает с верного замечания, что в формировании народности (нации у Солоневича) религия играет, только не второстепенную (не надо становиться в исследовании на либеральный счетоводческо-бухгалтерский лад и толк, верна только качественная, а не количественная оценка, хотя подкрепить доказательное качество количественной характеристикой, иногда не вредно В.М.), а дальнейшую, вносящую свой вклад в строительство полнокровной Имперской Культуры, формообразующую роль, проявляя себя после сформирования общности,как суть проявления народом этапов процесса строительства Культуры природного расового Типа. Особым расовым свойством обладают народы строители Мировых Империй, в том числе Русский Мiръ, созидающий свою Типологию и строящий свою Форму социального Обще-жития,  под нравственным наднациональным водительством Великоруссов. И поэтому они, Мировые Империи, всегда являются предметом посягательств со стороны завоевательных паразитических народов либеральной иудохристианской "цивилизации городов".

 Собственно вопрос того, что Мы с Вами, как государственнообразующий имперский народ России, имеем за душой и можем противопоставить интервенции иных сил и идей, и составляет большую часть моего исследования.

Вернемся к Солоневичу. Интересны его наблюдения за психологическим зарисовками быта русского народа, в по праву признанной Великой Русской литературе. Здесь журналистский дар Ивана Солоневича проявился во всей красе. Только не надо связывать отзывы Солоневича, как оценку литературного таланта конкретных писателей, это мнение о психологии выведенных и показанных типов личности литературных героев:

«Психология народа не может быть понята по его литературе. Литература отражает только отдельные клочки национального быта — и, кроме того, клочки, резко окрашенные в цвет лорнета наблюдателя. Так, Лев Толстой, разочарованный крепостник, с одной стороны, рисовал быт русской знати, окрашенный в цвета розовой идеализации этого быта, и, с другой, отражал чувство обреченности  родного писателю слоя. Ф. Достоевский — быт деклассированного и озлобленного разночинца, окрашенный в тона писательской эпилепсии. А. Чехов — быт мелкой интеллигенции, туберкулезного происхождения. М. Горький — социал-демократического босяка (как нравственный тип своей личности В.М.). Л. Андреев — просто свои алкогольные кошмары. Алкогольные кошмары Эдгара По никто не принимает за выражение североамериканского духа, как никто не принимает байроновский пессимизм за выражение великобританской идеи. Безуховы и Волконские могли быть . Каратаевых и Свидригайловых быть не могло (могли быть в воображении автора В.М.). Плюшкины могли быть, как могли быть и Обломовы, но ни один из этих героев никак не характеризует национальной психологии русского народа» (абсолютно правильные наблюдения и замечания, с которыми можно спорить лишь по частностям В.М.).

Здесь надо отметить, в первую очередь, почему Солоневич выделяет литературный психологический русский тип? Да потому, что выделив феномен русской литературы XIX-го века, как литературы мирового значения, по ее литературным вышеперечисленным типажам стали клеймить весь русский народ: народ варваров, дикарей, народ анархического босяцкого склада (тут и пригодился «горький» с легендой о своем происхождением от босяков и Чехов выразитель стихии мелкого, ущербного либеральным стяжательным духом, мещанства, которое, как явление, присутствует в любом народе, но никогда не отражает его типологическую психологию), народ способный на любые мерзости, не свойственные «правильным» западным народам.

Одной из причин перманентной экспансии иудохристианской цивилизации против России является, как зависть, так и стремление завладеть нашими неисчислимыми богатствами. В то время, когда Наши с Вами предки  буквально на своих костях осваивали огромные дикие территории, и строили Империю, наши оппоненты сидели в своих национальных норках и решали свои внутренние мещанские задачи. А теперь узнав о наших национальных богатствах, которые стали, нашим трудом до смерти, до изнеможения, доступны к освоению и присвоению, выдвинули идею владения Россией этими ресурсами не по праву (заявления Олбрайт, Райс и им подобных).

Та же тактика была и у троцкистов, сначала «мировых революционеров, а затем после смерти Сталина, у послесталинских  троцкистов, погубивших все в России: реки, рыбу, зверя и птицу, леса да всю природу химией, и та же тактика у «россиянских» либералов. Они ждут, когда где то в предпринимательстве, завяжется плодотворный узелок, и тут же рейдерски захватывают дело, и высосав из него все соки, губят его на корню. Здесь паразит есть паразит и природа его неизменна.

Обсуждение творчества Солоневича в свете духа Русской Империи Мы с Вами обязательно продолжим. Иван Лукьянович Солоневич достоин этого. А пока заканчиваю на этом.   

Эссе 8

Иван Солоневич Продолжение

О Русской Империи, и ее Духе нельзя рассуждать, не уяснив роли Императора Всероссийского Петра Великого. Ленин по праву называл Петра «первым большевиком и  революционером», здесь можно и нужно только добавить – открыто пустившим в консервативную Империю, убийственный для нее либеральный дух. В следствии чего русский расовый человек во власти стал не надежен изначально, и к власти закономерно пришла дышащая инорасовым духом иноземная бюрократия. Бюрократия, сама по себе, могла осуществлять власть только голым насилием «согласно букве закона», а не русскому расовому духу в Законах. И русский человек постепенно перестал ощущать себя основой Империи, и ее полноценным хозяином.

Процесс разложения Русского Духа Империи занял длительный период, так как русский расовый народ продолжал жить своим патриархальным расовым духом, в ощущении того, что «все перемелиться и мука будет». Ведь его защищал (в представлении народа) расовый имперский Нравственный Канон, согласно которому он и продолжал жить.

А начало этому процессу нравственного упадка положила «ересь жидовствующих», где победители ее, «иосифиляне», смогли внести в церковную жизнь инорасовый дух «стяжателей». Огульное, бездумное прежнее отрицание дохристианских верований русского народа, здесь вступило в духовную брань с Русским расовым Нравственным Каноном, поначалу выработанным Преподобным Сергием Радонежским и его сподвижниками. И итогом этой духовной борьбы в Русской Православной Церкви стала официальная победа «стяжателей» духа Ветхого Завета, как части каббалистических представлений периода дохристианской жизни мира. И в течении веков инфильтрация чуждых идей духа в основы Духа Веры сделала свое разрушительное дело.

Здесь суть исторического единства последнего петербургского периода Российской Империи от Петра до Третьего Интернационала Ленина.

Заслуга Солоневича в том, что он смог посмотреть на историю Русской Империи, как бы со стороны, не оглядываясь на официоз прежних представлений. Конечно же, во многом, так посмотреть на Россию, его заставили общие катастрофические обстоятельства того времени.

Вот что говорит о Царствовании Петра I Солоневич:

«Монархия при Петре уцелела только благодаря народу, продолжавшему считать законом не то, что приказал Петр, а то, что было в умах и совести монархического сознания народа.

Значит, если Петр не разрушил и монархии, потому, что народ отгородился в своем сознании, и от приказов Петра, и от его понимания существа русской монархии (точнее от непонимания Петром его расового предназначения В.М.).

 О Церкви тот же Тихомиров пишет:

«После учреждения Синода, большая часть русских епископов побывала в тюрьмах, была расстригаема, бита кнутом и прочее (а придворный советский писатель А. Толстой вслед за многими историками врет о любви и почитании Петром Церкви и Патриарха, который ранее спас царевичей Петра и Ивана во время бунта стрельцов, подстрекаемого «партией» Софьи в борьбе за власть, но после смерти Патриарха Петр без раздумий оставил «любимую» Церковь без главы В.М.)
Тихомиров говорит, что греческой церкви при турках было лучше. Ключевский говорит, что «под высоким покровительством сената казнокрадство и взяточничество достигли размеров никогда небывалых прежде — разве только после». Тихомиров говорит, что «монархия уцелела только благодаря народу и вопреки Петру».

Петр оставил после себя выигранную Северную войну, расходы которой не стоили «пяти Швеции», и оставил на целое столетие потерянные возможности на юге (Прутский поход, сдача Азова и флота). Он оставил разоренную страну, отвечавшую на произвол «и неслыханное дотоле воровство» «птенцов гнезда петрова» «безрасчетным отчаянием и разбоем». Он — вопреки Тихомирову — все-таки подорвал и монархию. Он подорвал Церковь. Он подорвал престолонаследие. И после всего этого историки говорят о «частных ошибках». Эти «частные ошибки» мы с вами и расхлебываем до сих пор — третьим интернационалом, террором и голодом, законными наследниками деяний великого Петра (та же болтовня о частных нарушениях и ошибках в жизни страны от власти в СМИ советского периода надоедала тогда, как зубная боль, хотя было очевидно для многих, что это закономерные просчеты и они имеют системный характер; абсолютно та же тенденция господствует сейчас  В.М.).

Содержание петровской реформы можно уложить в такую формулировку:

Продолжено несколько более удачно техническое перевооружение страны. Разгромлен весь правительственный аппарат Москвы, опиравшийся на русское самоуправление, и заменен бюрократическим аппаратом инородцев (я отмечал это важное изменение ранее В.М.).

Разгромлено патриаршество, замененное синодом.

Разгромлено купечество, замененное «кумпанствами» (вплоть до революции 1917 года «верх» в купечестве России держало старообрядчество, сохранившее русский расовый дух; правда, со второй половины XIX века, с капитализацией России, в неравной борьбе со спекулятивным международным капиталом Мировых Ростовщиков В.М.).

Разгромлено крестьянство, попавшее в собственность дворянству».

Моя вставка

Петр перечеркнул все свои истинные и мнимые достижения своим Законом о Престолонаследии (который исправил только Павел I), страна была отдана под начало бывшей портомои. И оставшись без Закона о преемниках все последующие Правители боялись касаться этой темы и вынуждены были возвеличивать Петра, как и Историки прижизненные, так и их последователи не посягавшие на авторитет старших.

Далее Солоневич:

РОССИЯ НА ПЕРЕЛОМЕ

В тысячелетнем ряду носителей русской верховной власти Петр Первый занимает совсем особое положение. Носители этой власти, начиная с Олега и кончая Николаем Вторым, дали чрезвычайно немногих людей с ярко выраженной индивидуальной линией в политике. Если исключить восемнадцатый век, с его надломом русской монархической идеи то можно сказать, что русская история выработала совершенно определенный тип «Царя-Хозяина», - расчетливого и осторожного «собирателя земли», ее защитника и устроителя.

Инерция чудовищных пространств и чудовищной ответственности, как бы сковывала их личные порывы и работала в рамках железного самоограничения. Менялись столицы, менялись династии, ломался социальный строй страны, но задачи верховной власти оставались, по существу своему, теми же самыми. И они очень хорошо укладывались в формулировку: «державный хозяин земли русской».

Державный Хозяин есть прежде всего хозяин - с хозяйским глазом и хозяйским расчетом, - прозаическим, бережливым, иногда и скопидомским. Александр Невский вел такую же расчетливую, скопидомскую политику по отношению к Орде, как Иван III по отношению к  движений в политике.

Это будет медленная и очень прозаическая работа. Для того, чтобы погубить половину конского поголовья России и уничтожить половину ее промышленных лесов - достаточно лозунга, нагана и активиста. Но для того, чтобы снова вырастить этих коней, для того, чтобы снова дать вырасти лесам - потребуются десятилетия совсем прозаической работы.

Мое резюме имперского вопроса:

Вопросам Возрождения Русской Империи собственно и посвящены все мои опубликованные работы. И проблема Личности Монарха играет здесь одну из главных ролей, правда наряду с другими вопросами. Здесь у меня своя точка зрения, и она ни в коей мере не отрицает иные точки зрения, и рассудит Нас сама жизнь, ее неумолимая закономерность логики событий.

Я неоднократно выделял современный Китай, как типичную Империю, типичного имперского духа и говорил, что там правит Имперская Идея и Личность очередного Руководителя мало, что значит. Мои опасения в судьбе Монархии России были и есть по поводу Наследника Престола и касались личности не самих Претендентов (что я могу утверждать, когда не знаю их жизнь и подноготную), а нынешней «демократической» «промарксистской» публики продвигающей Монархию неизвестную Нам с Вами, но хорошо известную Им сущность либерального разлива.

Так что, по моему мнению, пусть по началу, надо сначала построить государство Имперского Типа, а потом жизнь покажет, что делать далее. Но, подчеркиваю, это мое личное мнение.

Далее Солоневич:

Эпоха Петра, как бы ее ни оценивать, является крутым и почти беспримерным в своей резкости переломом в русской истории. Со значением этого перелома можно сравнивать только битву при Калке и Октябрьскую революцию. Он определил собою конец Московской Руси, то есть целого исторического периода и начал собою европейский, петровский, петербургский или имперский период, кончившийся Октябрьской революцией. И в центре этого перелома стоит личность Петра.

Современная нам Европа капитулирует перед более или менее безличными англо-американскими демократиями. Моя собственная теория относится к культу личности довольно мрачно: «гений в политике (как либеральном спекулятивном методе политического властного проституирования в социальной жизни Общества изменчивыми мимолетными Смыслами В.М.) - это хуже чумы».

Почти все остальные историки (вместе с Ключевским В.М.), - в том числе и советская официальная история СССР, - считают Петра гением - просто и безоговорочно.
Зрелище получается, поистине, занятное: Екатерина Вторая и теоретик русского монархизма Л. Тихомиров - с одной стороны, Сталин и теоретики революции Маркс и Энгельс, - с другой, трогательно сходятся в оценке петровской гениальности.

 (ну, здесь надо учитывать, что оценки разных личностей мимолетно эфемерны, они всегда сказаны в момент, связанный с чем то конкретным и мало что значат для Истории, но в данном конкретном случае Солоневич абсолютно прав В.М.)
 
Результаты этих реформ мы чувствуем, и расхлебываем, еще и сегодня. Можно утверждать, что ни в одной стране, ни один человек не оставил таких глубоких - и таких спорных следов своей работы, какие оставил в России Петр.

Московские люди семнадцатого века еще помнили - не могли не помнить - всего того, что пережила страна в эпоху междуцарствия. Распря Софии с Петром грозила тем же междуцарствием - не оттого ли вся Москва так сразу, «всем миром», стала на сторону Петра? Но был ли лучшим выходом Булавин. Или Софья с повторением семибоярщины? Или гражданская война в Москве, с повторением всей смутной эпопеи заново?

Петр для очень многих казался плохим - совсем плохим царем. Но самый плохой царь казался, все-таки, лучше самой лучшей революции.

Все это вырастало постепенно: сначала потешные. Потом поход в Азов, - Азов для Москвы был очень нужен. Потом стройка флота, - флот стали строить и до Петра. Потом войны со Швецией - на Швецию Москва нацеливалась очень давно. Для войны нужна регулярная армия, - ее стал заводить уже Грозный. Пьянство, табак, немецкие кафтаны, антирелигиозное хулиганство оценивались сначала, как ребячья блажь: «женится – остепенится». Но и женитьба не остепенила.

Во всяком случае, в «революции» Петра отсутствовал самый основной революционный элемент: насильственный захват власти.
Современникам она казалась нарастающим рядом безобразий и неудач, но никак не революцией. Тем, что Петр родился царем, тем, что он вступил на престол в тот момент, когда Россия и без него уже перестраивалась, и когда она от чисто оборонительной политики переходила к наступательной.

Мое заключение

Монархию при Петре Великом спасло расовое народное чувство, которое не замутить никакими временными соблазнами и «перевоспитаниями» типа «советского человека» (народ ответил язвительно речатативом «я не турок, я не грек, я совейский человек») или «человека креативного», воспринимающего жизнь, как «правильную демократию». Тщетность усилий либеральных «воспитателей» подчеркивали в отчаянии и «чубайсы», и «гельманы», и прочие «прохоровы». Так что «великие плакальщики по пропавшему навсегда Русскому Мiру могут частично (пока) утереть свои слезы и повесить сушиться свои носовые платки (они еще пригодятся, путь предстоит долгий, трудный и часто печальный, так что платки понадобятся В.М.). А нам с Вами надо восстановить расовое сознание и строить, строить и строить неуклонно Наш с Вами Русский Мiръ.

Да будет так!

Эссе 9

Иван Солоневич Продолжение

Давайте наберемся терпения и продолжим обсуждение Духа Русской Империи и конкретно взглядов Ивана Лукьяновича Солоневича, они того стоят. Солоневич пошел дальше всех знакомых мне по подобным материалам мыслителей, в проникновении в тот Дух Империи, о котором Мы с Вами и ведем речь. У Ивана Лукьяновича выявился несомненный дар большого Историка-исследователя и если пыл прежнего журналиста-репортера все же прорывается в его работах, то он быстро исчезает в духе тщания истинного ученого. Теперь Мы с Вами закономерно переходим к обзору выводов работы Солоневича «Народная Монархия».

И так Иван Солоневич:

«Выводы»

«Вот вам фактическая сводка того, что было совершено Великим Петром, и чем Россия заплатила за эти свершения. …как объяснить, все-таки, факт, что «дело Петра» просуществовало, больше двухсот лет, что почти вся историческая литература считает Петра и гением, и преобразователем, и что, наконец, эту оценку разделяют, как Маркс и Пушкин, советские историки и Соловьев, Ключевский и наши нигилисты из шестидесятников — Чернышевские, Добролюбовы, Писаревы и прочие.

Моя вставка:

Только длительные эволюционные изменения с конкретными силами продолжения запущенных изменений приводят к существенным результатам, а все богатые задумки прерванные обстоятельствами быстро терпят крах. Такова была эпоха Империи Александра Македонского, Наполеона, "красной Империи" Сталина. А вот русский расовый Дух Русской Империи убить не удается, но здесь надо прекрасно представлять силу противостоящего мирового либерализма. Так что здесь вся борьба еще впереди.

Далее Солоневич:

Вспомним о той мысли, которая, по Ключевскому, «инстинктивной похотью» сказалась в дворянских кругах в эпоху Смутного времени, когда дворянство, — тогда служилый, а не рабовладельческий класс, — попыталось «завоевать Россию для себя» и «под предлогом стояния за Дом Пресвятой Богородицы и за православную веру провозгласило себя владыкой родной земли».

Моя реплика

Здесь, как и далее во все нарастающей степени, проявились первые наглядные следы действия «материалистической» религиозной идеологии «стяжателей-иосифилян». Каббалистика «Ветхого завета» начала свое разрушительное действие. Природная Святость принадлежности к власти была нарушена и по Достоевскому далее «стало возможно все», служилый уже «демократический» люд дворянства начал рваться к власти. Россия еще не раз содрогнется от гвардейских переворотов и даже цареубийств.

Далее Солоневич:

«Эта «похоть», в той или иной степени, всегда свойственна всякому правящему слою всякой страны. В до-романовской Москве эту похоть пыталось реализовать потомство удельных князей и было разгромлено Грозным. В Смутное время, после разгрома княжат — и после совсем уже неудачной попытки Шуйского восстановить власть аристократической верхушки, — к захвату власти шло рядовое дворянство, которое, по тогдашним временам могло называться, если и не совсем демократией, то, во всяком случае, «третьим сословием» так сказать, тогдашней интеллигенцией.

 Эти завоевания оспаривает теперь четвертое сословие — пролетариат.

В Москве ни с цезаризмом, ни с вождизмом ничего не вышло. Москва спешно и деловито восстановила старинную форму монархии и, путем всяких исторических натяжек, попыталась связать новую династию не только с Рюриковичами, но и с «пресветлым корнем» Августа.

Новая династия сразу же утвердилась в качестве полноправной и традиционной монархии — монархии «волею Божиею», несмотря даже и на всенародное избрание.

Ясно: избирали не за «заслуги» и не за «таланты». «Право рождения» ставило окончательную точку над всякой конкуренцией в «заслугах». Московская Русь понимала очень хорошо, бесконечно лучше, чем понимала это Петербургская Россия, что ограничение самодержавия означает: передачу всей власти правящим верхам и, следовательно, лишение всех прав не правящих низов.

Монархия есть единоличная власть, подчиненная традициям страны, ее вере и ее интересам, иначе говоря, власть одного лица, но без отсебятины. Вождь — тоже одно лицо, но с отсебятиной. Петр был смесью монарха с вождем — редкий пример царя с отсебятиной. Первые два Романова — Михаил и Алексей в невероятно тяжких условиях послереволюционной и послевоенной разрухи и в исключительно короткий промежуток времени успели и восстановить страну, и установить некое нормальное равновесие между слоями и классами народа — указать каждому его место и его тягло.

Петр, конечно совсем не соображая, что именно он делает, — он, по-видимому, этого никогда не соображал (Ключевский вежливо говорит: «он был не охотник до досужих соображений, во всяком деле ему легче давались подробности работы, чем ее общий план, он лучше соображал средства и цели, чем следствия») — не успел сообразить даже и того, что оставляет страну без наследника престола. Петр сообразил, что Санкт-Петербург может быть хорошей гаванью, но едва ли соображал, что значит высылка правительственного центра страны на полтора месяца пути по тогдашнему бездорожью. Центр оказался вынесенным куда-то в далекую болотную глушь, на гнилое чухонское болото. Впоследствии, еще при Петре, там появился всякий наемный — по преимуществу иностранно-чухонский — сброд, который по своему интернационализму повиновался тем, кто ему платит.

Впрочем, возможно, что и перенос царской резиденции был выдуман не Петром. В курсе профессора Филиппова сказано:

«Власть не господствовала над крепким, исторически сложившимся государственным слоем, а он сам держал ее в известном гармоническом (подчеркнуто профессором Филипповым) подчинении себе... Недаром поляки в Смутное время, видя плотность боярской и духовной среды, замыкавшейся около государя, считали необходимым для проведения своих планов вырвать царя из этой среды и перенести царскую резиденцию из Москвы куда-нибудь в другое место». (подчеркнуто профессором Филипповым) (главное либеральное «разделяй и властвуй» В.М.).

Царь (Петр В.М.) был вырван не только из «среды», но, в сущности, и из России: тогдашний Санкт-Петербург Россией, конечно, не был. План врагов России был реализован одним из ее сословий.

Знало ли сословие о планах поляков? Или эта мысль пришла самостоятельно Петру? Или была внушена каким-то окружением? И почему никто против нее не протестовал? Почему после смерти Петра возвращение столицы в Москву так и не состоялось?

 Не знаем и того, кто позволил пятнадцатилетнему мальчишке Петру таскаться по кабакам и публичным домам Кокуя. Петра Второго споили просто и откровенно. Но не было ли вокруг и Петра Первого людей, которые, вместо того, чтобы воспитывать его, предпочитали активно толкать его в Кокуй?

Дело Петра удержалось потому, что он, разгромив традицию, опустошив столицу и разорив страну, помер, предоставив полнейший простор «классовой борьбе» в самом марксистском смысле этого слова. И военный дворянский слой, самый сильный в эту эпоху непрерывных войн, сразу сел на шею всем остальным людям страны: подчинил себе Церковь, согнул в бараний рог купечество, поработил крестьянство и сам отказался от каких бы то ни было общенациональных долгов, тягот и обязанностей. Дворянство зажило во всю свою сласть. 

Монархия в России перестала существовать. То, что утвердилось в послепетровскую эпоху, до Павла I, до Александра I или Николая I — не было монархией. Красной Площади не было. Не было и народа, который мог бы хотя бы «безмолвствовать». Центр власти был недосягаем и недостижим, но все нити управления у этого центра остались. Аппарат был в его руках.

Этот аппарат был пронизан неслыханным дотоле (русофобским инорасовым В.М.) шпионажем, сыском и соглядатайством. Земский строй был разрушен дотла. Табель о ранге создал бюрократию. Дворянству только и оставалось: не допустить восстановления монархии до Николая I, который в первый раз за сто лет показал вооруженным рабовладельцам декабризма железную руку и ежовые рукавицы самодержавия. Но справиться с этими рабовладельцами не смог даже и он (как и справиться уже не смогли последующие Государи, несмотря на некоторые успехи короткого правления Императора Александра Александровича В.М.).

Мое заключение:

Спасибо Ивану Лукьяновичу за его мысли, но (закономерно) он до конца их не сформулировал. Император Николай Павлович продолжил дело своего отца Императора Павла Петровича (убитого предшественниками «декабристов»), и в борьбе с «вооруженными рабовладельцами декабризма», и их властью в России и, к сожалению, не смог или опасался опереться во власти на сам русский народ, через сословную Элиту (чего не побоялся сделать, прижатый к стенке служилым и иным боярством (?), Царь Иван Васильевич Грозный, учредив опричнину). Император Николай Павлович опасался, очевидно, не контролируемой реакции народа на ломку бюрократической машины управления России и последствий самой ломки государственного аппарата. Известно его выражение «Где я найду столько управленцев для проведения реформы, если не в дворянстве» (цитирую по памяти). Не смог опереться на «черносотенное движение» в революционную эпоху и Николай II в конце своего царствования. Разложение жизни Церкви Синодом и идеями «стяжательства», и самого общества начатое в XVI веке зашло уже очень далеко. В результате в России сложился после царствования Петра «малый народ», прекрасно описанный Огюстом Кашеном и Игорем Шафаревичем. «Малый народ» нашел естественного союзника в лице политически разложенных махровым национализмом частей Семьи Имперских Народов и превратился в грозную разрушительную анти имперскую силу. Русский расовый уклад жизни был неприемлем для «малого народа» и это сыграло свою зловещую роль в судьбе Монархии.

Продолжим обсуждение в следующей части.

Эссе 10

Иван Солоневич Окончание

Надо отметить то обстоятельство, которое я не встречал в работах русских историков, что дальнейшее закрепощение крестьян, с превращением их в объект купли-продажи имело место только в абсолютистской, и уже несколько инорасовой, Империи западного «петровского» разлива. Русский расовый дух считал неприемлемым азиатско-семитскую природу явления купли-продажи людей, с принципом наживы, это было глубоко чуждым нашим врожденным русским расовым качествам.

Сейчас разрушители либералы сделали следующий шаг и превратили в предмет мерзкой спекулятивной торговли землю Русского Мiра, как и логически все вокруг себя.

Вспомните сами, какой размах работорговля приняла в годы чеченских конфликтов. И давайте скажем прямо рабство в большей или меньшей степени всегда процветало в Азии и на Кавказе, вспомним умалчиваемый в последние годы рассказ Л. Толстого «Кавказский пленник». Вспомните, многие десятки тысяч русских рабов, захваченного в набегах мирного населения, которых освободил «кровавый тиран» Иван Грозный после взятия Казани и разгрома рабовладельческого улуса Золотой Орды (и миллионы, миллионы угнанных в рабство ранее). Ох, как не любят вспоминать это татарские политические националисты, да еще тут же пускают злобную байку, что якобы татар в православие перекрещивал тот же Иван Грозный, как будто это был, не Царь всея Руси, а простой поп. Свидетельства, что татары многими тысячами сами перекрещивались в православие, без всякого на то принуждения, политическим националистам нипочем, как и то, что многие православные татарские роды веками ковали славу России, давая из потомства в потомство образцы расовой Элиты Русского Мiра,  а вот обратных примеров наверно единицы. Вернувшись к явлению рабства, отметим, что и сейчас это социальное явление никуда не делось и существует в иных обличиях.

Солоневич делает большой шаг в осмыслении «петровского периода» жизни России. Это был действительно эпохальный, уже наглядный, перелом в жизни расового государства, но Солоневичу не хватило высоты исторической позиции, перспективы обзора и данных дальнейших исторических процессов, которыми обладаем Мы с Вами.

По Солоневичу, Петр Великий появляется ниоткуда, царствования Михаила Федоровича и Алексея Михайловича Тишайшего признаны Солоневичем безупречными. Петр же показан, как недалекий Правитель Империи, склонный к импульсивной «преобразовательной» деятельности, не предвидя ее последствий, но это далеко не так.

Петр Великий, это закономерный продукт либерального духа «стяжателей» поразившего к тому времени олиберизованную аристократию, которая в ослеплении западной социальной мишуры, забыла свои расовые Высокие Традиции. Морок будущего «прогресса» и «развития» заставил Петра «рубить» окно в Европу, а на самом деле он прорубил окно в разрушительную инорасовую преисподнюю. Измена расовым принципам приводит только к разрушению расового Культурного Типа и гибели расовой культуры вместе с ее носителями.

И наша борьба за восстановление поврежденного расового нравственного Канона есть борьба за наше выживание, как русского расового народа, так и других расовых народов составляющих естественную Имперскую Семью Народов. Здесь все не разрывно и наши беды, неминуемо, по эффекту домино, настигнут все народы России

И так далее Солоневич с его выводами:   

«С этой точки зрения — помимо всех прочих — объясняется и полный провал петровского «парниково-казенного воспитания промышленности». Послепетровские мамаши говорили: «Зачем дворянству география?» География не нужна была: можно было нанять извозчика, он географию должен был знать. Но не была нужна и промышленность. Все, что нужно для веселой жизни, включая Растрелли и Рубенсов, можно получить в готовом виде и за крепостные деньги. Историки и исторические романисты описывают тот «вихрь наслаждений» — пиров, балов, зрелищ и пьянства, в который бросилось освобожденное от чувства долга и от необходимости работать дворянство. Дворянству, если и был нужен чугун, так только для пушек.

Петербург — чиновный, дворянский Петербург — старался не выдать — до февраля 1917 года. Пришлось плохо и ему, и дворянству, но пришлось плохо и стране.

Вся русская историография написана дворянами. Я совсем не хочу утверждать, что Соловьев или Ключевский сознательно перевирали действительность во имя сознательно понятых кастовых интересов. Все это делается проще. Человек рождается в данной обстановке. Она ему близка и мила. Она ему родная. Ему мил выкопанный крепостными руками дедовский пруд, построенная теми же руками дедовская усадьба, воспи-тайные на том же труде семейные предания и традиции, весь тот круг мыслей, чувства, даже ощущений, который так блестяще рисовал Лей Толстой. Толстой сам признавался, что ему дорог, близок и мил только аристократический круг. Стива Облонский, совершеннейший обормот и прохвост, описан так, что вы невольно заражаетесь толстовской симпатией. А когда дело доходит до мужика, — то появляется какой-то Каратаев, которого никогда ни в природе, ни в истории не существовало. Не мог же Толстой не понимать, что Каратаев — это бессмыслица, как не мог же Пушкин не понимать, что в Пугачевском восстании что-что, а смысл все-таки был; смысл этот был вынужден признать и Ключевский, и Тихомиров, и даже Катков.

Историк Соловьев «пророчествовал» и сравнивал петровский перелом с «бурей, очищающей воздух». Освежение? Это Остерман и Бирон, Миних и Пален — освежение? Цареубийства, сменяющиеся узурпацией, и узурпации, сменяющиеся цареубийствами, — это тоже «освежение»? Освежением является полное порабощение крестьянской массы и обращение ее в двуногий скот? Освежением является превращение служилого слоя воинов в паразитарную касту рабовладельцев? Соловьев пишет:

«Преобразования успешно производятся Петрами Великими, но беда, если за них принимаются Александры Вторые»...

А почему, собственно, беда?

Ключевский отвечает своей знаменитой фразой: «государство пухло, а народ хирел», — фраза неверная, по самому своему существу: народ «хирел» вовсе не вследствие «распухания государства». В середине XIX века крепостное крестьянство начало, наконец, физически вымирать от избытка работы и нехватки питания. И в то же время начало вымирать и дворянство: от отсутствия работы и избытка питания. Но дворянство, с «естественным сословным эгоизмом» (Ключевский) крепко держалось за свои паразитарные права. Что есть «естественный эгоизм»? Является ли право на самоубийство требованием «естественного эгоизма»?

Во всяком случае, та группа историков, которая выросла и воспиталась в дворянских гнездах, не могла не вспоминать с благодарностью имя человека, который стоял у истоков дворянского благополучия. Разумеется, не все дворянство, не все сто процентов стояли на столь выдержанной классовой точке зрения. Но, покидая ее, они переходили на другую и тоже классовую точку зрения — революционную. Именно здесь заключается разгадка того странного явления, что канонизация Петра характерна и для реакции, и для революции. И если вы внимательно всмотритесь в методы и реакции, и революции, то за прикрытием всяких пышных слов, предназначенными для простачков, вы найдете единую линию поведения.


Реакция и революция есть по существу одно и то же: и одна и другая отбрасывают назад, иногда отбрасывают окончательно, как окончательно выбросила французский народ французская революция. И реакция, и революция есть, прежде всего, насилие, направленное против органического роста страны».

Заключение

Все события, которые описывает Иван Солоневич, достаточно освещены в моих прежних работах и я привожу выдержки из "Народной Монархии" Солоневича, чтобы Вы сами могли сравнить выводы Ивана Лукьяновича Солоневича и мои.

Так что восстанавливать Дух Русской Империи Нам с Вами и нашим потомкам и им же в ней жить.


Рецензии

Боюсь, и тело, и дух русского народа утеряны. Остались огрызки. Грустно.
Внук Диогена

  Эссе 11

Ответ на одну рецензию

На Эссе 10 этой работы «Иван Солоневич Окончание» я получил один прекрасный отзыв, на который с удовольствием отвечу статьей. Отзыв небольшой всего несколько слов, но какое самопереживание, и какая боль в этих словах. Такие мнения, наряду с мнениями более оптимистичными, слышаться отовсюду. Ничто уже не могло удержать меня от пространного ответа на этот крик русской расовой Души. И так сам отзыв:

Боюсь, и тело, и дух русского народа утеряны. Остались огрызки. Грустно.

Внук Диогена   12.05.2016

Начну с того, что здесь надо пояснить само понятие «народное тело» и «народный дух» в словах «тело, и дух русского народа утеряны». Повсеместно у разных авторов бытует понятие об безвозвратном крушении Великих Имперских Культур, которые создаются и поддерживаются Великим Духом Народов их основателей, строителей и создателей. Например, у Н.Я. Данилевского в его «Россия и Европа» дан перечень Великих Имперских Культур и этому ряду дана блестящая характеристика. Данилевскому вторит К.Н. Леонтьев, а затем через половину века Освальд Шпенгер, развивая эту мысль, деля жизнь Великих Культур на периоды и определяя срок жизни этих феноменов нашего мира, примерно в масштабе, не более 1500 лет. Далее отмечается, что Имперский Дух еще долгое время оказывает могучее влияние на другие народы и культуры, уже без самого создателя и носителя данной Имперской Культуры. И в то же время игнорируется обратная связь, когда сама Имперская Культура «вытягивает» из исторического, казалось бы небытия, самих создателей и носителей Имперских Культур. Примеры Китая и Индии у Нас с Вами перед глазами. Так почему же Мы с Вами лишаем Русский Народ, посредством своего Имперского Духа, этой возможности. Правда, для пущей объективности надо отметить, что Освальд Шпенглер предвидел такие вторичные периоды расцвета и считал их кратковременными перед окончательной катастрофой Типологического Имперского Народа и его Культуры. Но это частное мнение Шпенглера и оставим это на его совести.

 Конечно же, отметим, историческая жизнь каждого народа, большого и малого, независимо от величины, уникальна по своим проявлениям в мире, но в данном случае ничто не препятствует Русскому Народу реализовать  свою историческую возможность. И Иудохристианская Цивилизация Запада, для которой Мы с Вами нравственные антиподы, прекрасно это понимает, и принимает жесткие контрмеры для разрушения любых завязывающихся связей Русского Воскресения, которые, в свою очередь, очевидны для всех и каждого. Так что подождем пока немного, до поры до времени, с утверждением или мнением, что «тело, и дух русского народа утеряны».

Наши западные оппоненты бьют прямо в «болевые» точки возможного роста нашего сопротивления колонизации Русского Мiра и нашего Русского Воскресения. Так замалчиваются наши Русские Гении начиная с Митрополита Иллариона «Слово о Законе и Благодати», Александра Невского, Дмитрия Донского, Преподобного Сергия Радонежского, Михаила Ломоносова великого естествоиспытателя и социолога и.т.д., Ф.И. Тютчева, А.С. Хомякова, Н.Я. Данилевского, К.Н. Леонтьева, Д.И. Менделеева и прочих. Поливаются бездоказательно грязью Благословенный Царь Иван Грозный, Император Павел Петрович, Император Николай Павлович (Николай палкин), Императоры Александр Александрович и Николай Александрович и другие. Зато Нам с Вами навязывают, как Русских Пророков никчемных философов и историков Соловьевых (ох уж, от «соловьевых» Россия натерпелась, как и от других представителей животных и птичьих фамилий, включите свою фантазию), Бердяевых и Булгаковых, затирая И.А. Ильина и других.

Здесь, как только на щит поднимается очередной Русский Гений, так сразу начинается его очернение и выдвигается очередной «лжерусский пророк».
   
Что бы очень важное хотелось мне отметить в данном отзыве. Это та необходимая жизненно внутренняя (бессознательная, природная) культура отзыва и самого автора отзыва, без которой Нам с Вами не сохранить нашу Великую Русскую расовую Имперскую Культуру.

Когда читаешь отзывы (и произведения) разных авторов, то печально видеть отсутствие или недостаток внутренней культуры, наличие и проявления которой, собственно, и делает личность человека той неповторимой Личностью, от мнения и взглядов которой, можно отмахнуться их не разделяя, но нельзя забыть безследно и не ощущать их проявлений. И совсем наводит тоску скептический, прагматичный, материалистический стиль многих отзывов. Это тот скептицизм, который практически всегда приводит человека, его носителя, к атеизму, как всемирной борьбе с Богом или отрицанию отрицания самого живого духа жизни. И приводит его независимо от его желания в стан либералов. А это катастрофа духа личности, и ход ее по ниспадающей линии, в процессе самой жизни.

Только удерживая на должной высоте врожденную планку расовой нравственности нашего имперского типа можно и должно Нам с Вами сохранить то единственное, что Мы с Вами имеем, нашу Русскую расовую Мировую Типологическую Имперскую Культуру, а вместе с ней возродить, в достоинстве и подобающем величии, наш неповторимый и уникальный Русский Мiръ.

Совсем недавно я посетил очередной раз место упокоения Ф.И. Тютчева на кладбище Воскресенского Новодевичьего Монастыря С-Петербурга и вновь подошел к памятному знаку «Здесь на этом месте в 1884 году был заложен храм Пророка Илии архитектор Бенуа, разрушенный богоборцами в 1930 году в годину ЛИХОЛЕТИЯ… и мы обязательно дождемся его воссоздания» (цитирую по памяти неточно, но смысл сохранен верно). Как глубоко и правильно охарактеризована наша Эпоха с начала XX века, всего одним емким словом, – ЛИХОЛЕТЬЕ!

Как емко это Слово, и Мы с Вами живем и действуем в эти непростые, нелегкие времена. Только непрестанная Мысль о бренности этого периода, который Бог дал Нам с Вами, с неведомыми Целями, ведомыми только ему Сущему, должна постоянно поддерживать Нас с Вами в этих Испытаниях. Мы выдержим и победим, вернем по достоинству наш Русский Мiръ, и воссоздадим нашу Русскую расовую Имперскую Культуру. Да будет так!