"Глава 4. И снова лес. Опомнившийся Атлант" из произведения "Свидание с Евой или договор о тех, кто вспомнил своё имя"
В бескрайний мир уходят корабли,
Как люди, таят, оставляя образ,
От страсти, лицемерия и лжи,
От глупых фраз – на свой далекий остров.
Так хочется порою замолчать
И слышать только шум листвы и сердца,
Так странно, проще создавать,
А не просить, стучать и ждать с надеждой.
Так многое надуманно и зло,
И все из-за желания быть первым.
Смотрите же, ведь нет здесь никого,
Мгновение, и нас здесь тоже нет.
Так будьте же с собой хоть раз честны
И сделайте так, как велит вам совесть –
Не трогайте, что не принадлежит:
Жизнь – не мешок, а время и возможности.
Все, что нам надо, было нам дано,
Дабы могли творить во благо мира:
Быть человеком! Быть самим собой!
Источником гармонии и силы…
Ах, если бы я мог одним лишь словом
Сказать о том, что делает нас вечными
В том мире, где с рождением звучит и выстрел в голову,
То слово есть – любовь, а больше нечему.
Когда я проснулся, то, не желая больше ничего видеть, закрыл руками лицо.
Я часто думаю о жизни,
О том, где я,
И в чем мой смысл,
Плен неба звездного к чему
Мне стал дороже, чем свобода,
И безрассудная природа
Вдруг стала, словно бы к лицу,
Хотя, позвольте,
Вновь я лгу…
Как, разве можно безрассудством
Назвать подаренное Богом?
Не знаю, это сложно так,
Теряюсь часто я в догадках.
А, может, стоит перестать
Ходить по знахаркам, гадалкам.
Оставить все, как есть, и быть
Собою, искренним и честным.
Ведь наша жизнь тем и прелестна –
Весь путь ее проходит в нас…
Зачем брать в долг, давать взаймы,
Чтобы украсить свою бытность,
Всегда довольным быть и сытым,
Не знать тревоги и тоски.
Но нет, я не меняю жизнь
На пусто-звонкие монеты!
И говорить, что жизнь игра,
Зачем? Ведь это же неправда.
Всему в природе есть пора:
Цвести и опадать,
Цвести –
Я просто продолжаю жить
Без постановки и кулис
За стенами амфитеатра.
И что есть чистого на свете,
Не знает ни один из нас,
Пока в гримерных ждут свой час
Костюмы, макияж и маски.
Так пусть же вновь пройдет гроза,
И дождь пусть омывает тело,
Чтобы осталось только то,
Что нам с рождения дано,
А остальное даст нам Время.
Слегка приоткрыв ладони, чтобы сделать глоток свежего воздуха, в небольшом количестве скопившейся рядом со мной воды, я увидел свое отражение.
Сними эти крылья надетые,
Посмотри, чем стали твои!
Без труда над собой и без честности
Не поднять даже легкой мечты.
Чтобы стать созидательной силою,
Для того ты здесь рожден –
Ударяя своими крыльями,
Ты поймешь, что без них был лишь сон.
Человек – твое имя отныне!
И наполнятся смыслом явления…
На идущем в стороны Мире
Ты увидишь свое направление!
Прикоснувшись правой рукой к лицу, левую руку я опустил на свое отражение, и оно искривилось, едва я дотронулся. Проведя ладонью по поверхности воды еще раз, я устремил взгляд наверх, чувствуя себя ничтожно крохотным в сравнении с открывающейся глазам бесконечностью. И даже если бы сейчас оттуда хоть кто-нибудь смотрел, то я сильно сомневался бы в том, что он мог по-настоящему различить и увидеть нас здесь, но мне трудно было бы сказать – хорошо это или плохо?!...
Я повернул голову и увидел окружающий меня лес, словно стену растущего непонимания. Однако я встал и снова пошел в его глубину, где уходящие в небо деревья и разбивающиеся о скалы волны наполняли воздух своей недосягаемой в мастерстве написания музыкой.
Все, отражаясь в этом мире,
В себе таит нетленный свет,
Творить во благо – наша сила,
А в остальном – нас просто нет.
Внезапно в глазах блеснул яркий свет, сопровождаемый ударами грома, и на лес обрушился проливной дождь.
Продолжая идти в постепенно спускающейся темноте, я не заметил слегка прикрытый зеленью камень и, запнувшись, упал в холодные объятия грязи и влажных листьев. Приподнявшись, я увидел ступени, которые шли вверх, скрываясь в окутавшей их растительности.
Когда тучи слегка рассеялись, и над лесом показалась луна, то я начал подниматься, несмотря на время от времени возобновляющийся дождь.
Наивно считал я,
что есть
одиночество,
В его паутине
терялись умы
И сеяли в мир свое творчество,
Подобное
блеклому
свету луны,
Являя собой отражение
Лишь солнца
в ином положении
На круге каменной гордости,
И тенью незримой
с другой стороны.
Я знаю,
Ты рядом,
Так было и будет всегда.
Твое красноречие –
Способ напомнить о том,
кем был я,
И куда мне идти
в этой вечности,
Людей, что я должен встречать
На пути к человечности,
Судьбу,
что забыл
На тропе между раем и адом…
Ты мне говорил
Через зрение, слух и дар речи:
«Всему свое время,
Не будь опрометчив!»
Вскоре появились первые просветы солнца.
Я шел не спеша, аккуратно обходя лежащие вдоль каменной лестницы предметы, которые продолжали неустанно хранить тайну своего появления здесь. К моему удивлению их становилось все больше, пока однажды они не преградили мой путь. Тогда я стал идти гораздо медленнее, осторожно переступая через невероятно острые края, которые так и норовили меня задеть.
Когда дождевые тучи остались уже позади, то спереди показалось большое белое облако. Я думал, что, дотронувшись до него, смогу оторвать мягкий, пушистый кусок. Однако оно оказалось совершенно неуловимым и беспросветным настолько, что прежде, чем сделать очередной твердый, уверенный шаг я должен был несколько раз осторожно прочувствовать следующую ступень.
Ко мне уже начинали приходить мысли о том, чтобы вернуться назад, как вдруг, внезапно, передо мной возник лежащий на ступенях силуэт. Осторожно приблизившись к нему, я понял, скорее всего, этот некто лежит здесь уже очень и очень давно. Его тело совершенно высохло и одежда стала хрупкой, словно тонкая бумага. Рядом с его рукой находилась книга, открыв которую, я увидел множество записей, сделанных, по-видимому, им самим, но разобрать этот почерк было практически невозможно, и поэтому мне удалось прочитать только несколько следующих строк:
«… то, что нам нравится – это не всегда то, что нам нужно… все потому, что многое было навеяно извне, чтобы сломить дух и прекратить его рост… кажется, я потратил слишком много времени…»
«… если я не дойду сейчас, то, однажды вернувшись, я должен буду найти эти записи, чтобы снова все вспомнить и продолжить идти… если меня возвратят… если снова сюда же…»
«… мы оказались не одни, некий пришелец, прибывший в один из дней, чтобы говорить от Родительского лица, сказал, что он был среди тех, кто садил здесь первые семена, с тех пор побывав во многих других садах, и что наши тела скоро перестанут cковывать незримыми цепями своих заветов, и мы узнаем, что есть блаженство от удовлетворения своих желаний, которых у нас пока тоже не было, и все это, как высшее благо будет открыто тем, кто достиг зрелости разума, словно плоды с дерева… но зачем ждать? – сказал он. Никто тогда не подумал, что открыв нам только часть и не пояснив нам последствий, он мог нас подставить. Скорее всего он хотел видеть нас ползающими на четвереньках. Когда некоторые это поняли, то его уже не было, и никто его больше никогда не встречал, хотя ходили слухи, что он появлялся у воды, там, где у больших червей были пещеры, но идти туда боялись, да и меньше было тех, кто помнил…»
«…оказывается в нас есть оба начала, но Он распределил ответственность и вверил обязанности... одно внутреннее начало всегда должно было оставаться не тронутым, но мы пренебрегли… а тот кто остался верен, станет зерном новой жизни, имея хотя бы одно ребро…»
«… те, кто у большого дерева, продолжают духовно слепнуть… и поэтому, высоко прыгая, они летят вниз…»
«… все бессовестное, пошлое, бездуховное, бесстыдное и бездушное, что мы пытались в себе подавить, молча росло и теперь, окрепнув, питаясь нашим временем, давит нас… мы все еще не созрели…»
«… многие стали искать музыкальный источник, или, как мы еще называем его – композитор, поэт, художник, тот самый, оставивший у дерева листы до того, как мы совершили первое преступление, словно попытался его предупредить, указав на существование вне нашего замкнутого круга… но многие начали терять благоразумие ещё до того, поэтому, стоя на четвереньках, не могли ни увидеть, ни услышать этот источник… часть произведения была утеряна в борьбе за него… каждый день они пишут свой реквием из того, что осталось, ибо имеющаяся в нём сила велика…»
«… что они делают? Древо без корней не выдержит ветра перемен…»
«… несколькие превратили перемены в искусство и этим живут… они рубят древо руками на нем сидящих… кто бы мог подумать, что так коротка может быть память у остальных…»
«…музыка затрагивает самые дальние места души… язык общения – это мелодия, и поэтому упрощение языка приводит к недопониманию…»
«…я понял, что дружба зарождается в тех, чей разум пронизан одной идеей, которая сводит вместе, дабы раскрыться, подобно древу из семени, а иначе это не дружба, а симбиотический союз. Идеи о вечном, сопрягают свои сосуды с вечностью…»
«… я оставил ни одну школу, в поисках преподавателя, который бы говорил об истине, а не просто рассуждал о добре и зле… я все реже смотрел в глаза другим, так как истина проливала свет на камень за их спиной, который они неустанно лепили, зная, что впереди будет река не имеющая брода и по которой предстоит идти…»
«… я думал что – я пастух своей жизни и смогу исполнить свой долг, в том числе и перед теми, ответственность за кого я взял, но это не так… не совсем так… Мы позволили себе жить по недосказанному, а когда получили всё произведение, то не смогли его сохранить. С тем, что осталось, мы поторопились и расставили ноты в неверном порядке, что повлекло за собой необратимые последствия, и скоро об этом станет известно…»
Больше мне не удалось ничего прочитать, и я осторожно положил эту книгу на место, продолжив идти.
Со временем облако исчезло, открывая глазам вход в грандиозное сооружение.
Так часто повторяется в душе,
Что именно хотим от этой жизни.
Об этом мы настойчиво судьбе
Твердим, в свет Божий воплощая мысли:
Где истина желаний, там земля.
На семена живительною силой
Дожди пройдут, и воплотится сад
Таким, каким его мы заслужили.
Сперва взойдут, распустятся цветы,
Их запах сладок, но не долог век,
Затем созреют на ветвях плоды,
Нам повествуя, кем был человек.
Возделывать отнюдь уж нелегко,
Рождается творение в усилии –
Ведут к мечтам и холод, и тепло…
Храним,
кто сеет из любви и мира.