сказка
Есть два рода дураков: одни не понимают того, что обязаны понимать все, другие понимают то, чего не должен понимать никто.
Василий Осипович Ключевский
В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил да был мужик. А у мужика того было три сына, и все богатые да умные... Нет, так не бывает. Поехали заново.
Итак, жил то ли в Хабаровском крае, то ли в Астраханской области некий гражданин неопределенных занятий, а у него было три сына. И все трое — дураки. Точнее, четверо, поскольку их папаша тоже умом не отличался. Но речь пойдет не о нем, поэтому давайте сразу исключим папашу. Не будем вообще его трогать, так оно лучше.
В общем, было их трое, сыновей-то.
Первый сын, старший, на вид был совсем и не дурак, а даже наоборот. Он неплохо учился в школе, потом закончил какой-то там институт и, поверив синей птице счастья, уехал работать в столицу. Там, в этой столице, он вскоре купил себе пиджак с отливом, аутомобиль и квартиру. И только он собрался вторую квартиру покупать, как пришли к нему строгие люди, обвинили во мздоимстве и свезли в казенный дом. В общем, так и сидит он теперь в казенном доме, вяжет сетку-рабицу. Или рукавицы шьет — занят несложным, но полезным трудом. При деле.
Второй сын был совсем другой дурак — он все делал так, как ему чужие люди говорили. Поскольку в родном регионе нормальной работы среднему сыну не нашлось, послушал он чужих людей и отправился на севера за неконвертируемым, но длинным рублем. Однако же вскорости он там отморозил себе ж... простите, заднюю часть тела и был списан с инвалидностью на «большую землю».
Третий (он же младший) сын, в отличие от двух других братьев, вообще ничего не делал. И не то чтобы он ленивый был, нет. Такое уж он имел убеждение. Целую теорию на этот счет выдумал и строго ее придерживался.
Если собеседник проявлял заинтересованность, младший сын охотно раскрывал суть своего дурацкого мировоззрения:
— Понимаешь, — говорил он, взяв собеседника за пуговицу, — мир находится в равновесии. Все кругом уравновешивается чем-то другим. Поэтому наилучшая тактика из возможных — не делать ничего. Не поднимать волну, и тогда всем будет спокойнее. А ведь что такое покой? Ну?
— И что же такое покой? — переспрашивал собеседник.
— Эх ты, балда, — ласково говорил младший сын, улыбаясь. — Покой — ведь это счастье и есть!
А в подтверждение своей правоты цитировал французского ученого Блеза Паскаля:
— Счастье заключается только в покое, а не в суете.
И вот, вышел из тюрьмы старший дурак. Встретили его, устроили застолье. Ну, разговорились, понятное дело. То да се. А младший, конечно, опять за свою теорию.
Старший сын слушал, слушал и все мрачнел. Потом сказал, нащупывая что-то в кармане:
— Покой, значит? Ну так будешь ты тогда покойник! — вынул самодельный ножик и зарезал младшего дурака.
А отец только плечами пожал — мол, дело житейское. Одним дураком больше, одним меньше.