Фото 1948 г. В бескозырке Митрофанов Валентин Петрович.
Кронштадт – город морской, известный.
Многие мои сверстники поступали после 7-го класса в ТМАУ – торпедное минно-артиллеристское училище в нашем городе. Я – тоже. Но меня не взяли из-за слабого зрения. В последних классах в школе задавали много читать литературы по учебной программе. Так что у меня к 7-му классу на глаза потребовались очки.
Почему-то было стыдно носить очки. Вернее. стыдно перед одноклассниками, которые могли надо мной посмеяться, и я очки не носил.
Прищуриваешь один глаз, оттягиваешь пальцем правое веко, и становится видно написанное на доске. Так делают и сейчас девчонки, если посмотреть на них со стороны. Дурочки такие же, каким был я.
Зато море не перестало быть для меня интересным и загадочным. Всё это благодаря знакомым людям, посвятившим себя этому морю.
Первым для меня и нашей семьи был Михаил Лейбович Кобак, старший лейтенант, командир минного тральщика, 100-тонника, базировавшегося в Кронштадте.
Как и многие его сослуживцы, он очищал от мин Финский залив и Балтийское море. Служба была опасная. Подобное показано в одном послевоенном кинофильме.
Михаил женился после войны на нашей дальней родственнице Нине Ивановне и стал нам близким знакомым.
Н.И. рассказала ему, что в Кронштадте живут её родственники, то есть мы и указала адрес.
С тех пор Михаил приходил к нам, а мы, ребятня, ходили к нему на корабль подкрепиться морским обедом. Мы дружили семьями и приезжали друг другу в гости. Даже, когда наша семья переехала в г. Ломоносов. Это описано мной в мемуарах «Блокадник из Кронштадта-2».
Вторыми была семья капитана-лейтенанта Петра Сергеевича Митрофанова, его жены Лидии Ефимовны и сына Валентина. В последствии П.С. станет капитаном парусника «Седов».
Митрофановы снимали у нас в Кронштадте маленькую комнату, когда Пётра Сергеевича перевели в наш город. Получить жилплощадь морским офицерам в те годы было трудно, поэтому они снимали жильё у местных жителей.
Всё бы и прошло так. Но наши семьи близко подружились. И даже, когда Пётр Сергеевич получил квартиру в доме на углу Коммунистической и Октябрьской улицах, мы по-прежнему дружили и Митрофановы нашу семью навещали.
Так было на дне рождения моего старшего брата Виктора в Сосновой поляне, затем на 80-тилетии папы в 1973 году тоже там. Фото сохранились, где П.С в форме капитана второго ранга отплясывает с моей мамой под баян.
Это был человек, который никогда не чуждался простых людей, как и его жена, Лидия Ефимовна.
С их сыном Валей мы дружили, пока жили вместе на Ленинградской улице. Потом наши пути разошлись потому, что разъехались, и по неравенству в возрасте. Но помню, когда мы жили по соседству, Валю всегда интересовали парусные суда. Книжки у него были всегда про мореходов. Он мог назвать все, или почти все снасти парусного корабля, что меня вводило в недоумение.
Неужели кроме парусных кораблей на свете нет ничего интереснее? Например, по-моему, электричество, куда я в последствии направил свои стопы. А Валентин -- в Кораблестроительный институт в Ленинграде.
Всё, что связано с Пётром Сергеевичем и парусником «Седов», описал в своей книге «Командир. Коммодор. Капитан.» сын Валентин Петрович Митрофанов.
Ещё один штрих. На «Седове» мне посчастливилось поработать несколько дней, пока барк стоял в Кронштадте у причала Морского завода.
Это было в 1956/57 году. Я работал судовым электромонтажником в электроцехе № 10 Кронштадтского Морского завода. Мы бригадой частично заменяли кабели РУ- размагничивающего устройства корабля (кто понимает). Пётр Сергеевич раз показал мне свою каюту.
Так что, я тоже внёс крохотную лепту в оснащение Седова.
Сколько раз я собирался найти Валентина. вспомнить наше детство, юность. Опоздал. Позвонив в ЛКИ, я узнал о преждевременной кончине Валентина Петровича. Всё надо делать вовремя.
Третьими для нашей семьи и для меня была семья мичмана Крохина Валерия Ивановича и Евгении Матвеевны.
Их семья перебралась в нашу квартиру, сняв угол комнаты у сестры нашей мамы тёти Лены. В то время сын тёти Лены Лёва служил в Забайкалье.
С Крохиными наша семья тоже подружилась до конца жизни Крохиных и моего среднего брата Юры с Люсей. Этот период тоже описан ранее в моих других публикациях.
Со временем и Крохины отселились из нашей квартиры, получив комнату в длинном бараке со многими такими же офицерами на улице Зосимова.
Там был длинный коридор и одна большая кухня на всех. Туда к ним мы с братьями приходили отмечать праздники с баяном. Затем, позже эти встречи продолжились и в Ленинграде. Всё стихло со смертями участников этих прекрасных событий, кроме меня, самого младшего из участников.
Не меньшее влияние на меня оказал сосед моего друга Лущицкий Михаил Алексеевич, хирург 35-го Военно-Морского ордена Ленина госпиталя, в последствии, Главный хирург Военно-морского флота, вице-адмирал.
Мне пришлось поработать электромонтёром в госпитале в 1955/56 годах и, благодаря моему другу, познакомиться с семьёй Михаила Алексеевича. Это был прекрасный, внимательный человек, мастер своего дела.
Никто из нашей семьи не служил на Флоте. Только в сухопутных войсках. Но отец, мать, братья и я отдали много лет ремонту и восстановлению различных типов кораблей, работая на Кронштадтском ордена Ленина Морском заводе.
Так что с морем и морским флотом нашу семью и меня связывает неразрывная связь в жизни. Я с удовольствием бываю в Кронштадте. Мне нравятся многие песни про Кронштадт, море, моряков, корабли и дальние походы. Увы! Не суждено стать моряком.
Нравится группа «Кронштадт» с песней «Балтийское море». Там поётся про наш Кронштадт.
2020