Два человека сидели в лобби-баре гостиницы «Украина» и пили чай из красивых фарфоровых чашек. Первый: пожилой, лет 60, одетый в недорогой темный костюм, заметно нервничал, и все время посматривал на часы.
- Сереж, а чего он опаздывает-то так сильно, у меня поезд через четыре часа, - спросил он своего собеседника.
- Дядь Володь, да не волнуйтесь вы, все нормально будет. Звонил он, сейчас подъедет, успокаивал его более молодой собеседник.
Тот, которого называли «Сережей», был одет по последней московской моде, а на столике перед ним небрежно лежали три телефона, которые периодически звонили, от чего дядя Володя всякий раз вздрагивал. Сереже было не больше 25 лет.
- Сереж, я все-таки переживаю. Точно он не кинет? Давно ты его хоть знаешь? – продолжал наводить панику дядя Володя.
- Дядь Володь, да какой там кинет. Это очень серьезный человек. Я его сам-то все пару раз видел. Но там уровень выше моего. Он со старшими трется. Выход на первых лиц напрямую. У них здесь целый этаж в «Украине». Чуть что сразу в Администрацию звонит, - успокаивал Сережа.
- Сереж, ну ты меня пойми. Такие бабки отдавать, не понятно кому. Я человек простой, всю жизнь в колхозе горбатился, не знаю, как тут у вас чего.
- Дядь Володь, был бы не понятно кто, разве бы я тебя к нему привел. Там уровень, я тебе говорю. Конкретный уровень. Администрация, ФСБ, кремлевская связь, все дела. Любой вопрос влет решает. И потом ты же мне родной дядя. Ты же мне, как второй отец, можно сказать.
Дядя Володя заулыбался: - Да. А помнишь, как мы на рыбалку ездили, на карася?
- Помню, дядь Володь.
- А как тебя осы покусали, и я тебя на руках до дома нес, а ты все плакал и маму звал?
- Конечно, помню, дядь Володь.
- Молодец, ты, у меня. В Москву уехал из нашей деревни, в люди выбился. Связи у тебя, знакомства всякие.
- Работаем, дядь Володь. На месте не сидим. Москва движение любит. Отдыхать некогда.
- Слушай, Серег, ну а все-таки чем он занимается-то, твой Марк? – снова перевел разговор на волнующую его тему дядя Володя.
- Дядь Володь, да хрен его знает. Я сам толком не в теме. Металлургия какая-то, акции, заводы-пароходы, ну и так по мелочи проекты всякие. Людям вот еще хорошим помогает.
- Заводы-пароходы. Это нам, колхозникам, не понятно. Ты же знаешь, я всю жизнь в навозе возился. Ладно, лишь бы помог.
- Да поможет, дядь Володь, поможет. Он серьезный.
- Чего же тогда опаздывает твой серьезный?
- Деловой, потому что человек. Крутится-вертится, вопросы решает.
- Ой, не нравится мне это. Хотя бы на поезд не опоздать.
- Да не опоздаешь, дядь Володь. Я его попрошу, он тебе машину с мигалкой даст, быстро до Домодедово домчишься.
- У него, что и мигалка есть?
- Дядь Володь, у него не только мигалка, ему генералы честь отдают.
- Ой, боязно, все равно Сереж. Где я, и где генералы эти ваши.
В этот момент к столику упругой походкой подошел мужчина, лет тридцати пяти. Внешним видом и одеждой он чем-то напоминал Сережу, но выглядел чуть старше и чуть солиднее.
- Добрый день. Меня зовут Марк Наумович, прошу великодушно извинить за опоздание, был на коллегии, - сказал он, протягивая руку дяде Володе.
- Владимир Федорович, - заметно смущаясь, ответил дядя Володя.
Марк Наумович достал из внутреннего кармана пиджака визитницу, извлек оттуда визитную карточку и дал дяде Володе. На белой визитке золотыми буквами было написано: Френклин Марк Наумович, а чуть ниже имелся номер телефона. Более никакой информации визитная карточка не содержала. Дядя Володя повертел визитку в руках и убрал в карман брюк.
- Ну, здравствуй, дорогой мой, сколько лет, сколько зим, - поздоровался Марк Наумович с Сережей. Они обнялись.
После того, как Марк Наумович уселся за стол и заказал у официантки, которую он панибратски назвал «Ирочкой, чашку самого крепкого американо с молоком, между собеседниками повисла неловкая пауза.
- Слушайте, ну и пробки сегодня в Москве. Я сейчас из Кремля. Набережная стоит намертво. Пришлось водителя отпускать и на своих двоих к вам, - перебил тишину Марк Наумович.
- А что там было в Кремле-то, - заинтересовался дядя Володя.
- Да так, совещание одно, у второго лица. Говорят-говорят, обсуждают. Все думают умные люди, как кризис экономический победить. Никак придумать не могут, - пояснил Марк Наумович.
- А когда он закончится кризис этот, - задал еще один вопрос дядя Володя.
- Понимаете, многоуважаемый Владимир, извините, отчество не запомнил. Ответ на этот вопрос может дать один ваш тезка, ну и еще пара человек в этой стране. Хотя относительно этой пары человек я бы не был столь категоричен. Здесь все решает первый, - ответил Марк Наумович и многозначительно указал пальцем наверх.
Дядя Володя посмотрел по указанному Марком Наумовичем направлению, но ничего, кроме роскошной позолоченной люстры, вокруг которой почему-то летала большая зеленая муха, не увидел.
- Марк, ну чего, поговори с человеком, помоги вопрос ему решить, - обратился к Марку Наумовичу Сергей.
- Да решим-решим, - чуть устало произнес Марк Наумович, и потом продолжил: - у меня сейчас одна тема есть на десять ярдов. Олег Дерипаска подогнал. Но тяжело идет, очень тяжело. Там сечинские лезут напролом. Никому, кстати, завод в Черногории не нужен? - спросил он.
- Не, я больше по сельскому хозяйству, - смущенно улыбаясь, пояснил дядя Володя.
- По сельскому тоже есть тема, горящая. Земля, хорошая в Краснодарском крае. Вчера только Ткачев звонил.
- Какой Ткачев, - не понял дядя Володя.
- Дядь Володь, ну ты как маленький совсем. Ткачев – это губернатор Краснодарского края, - хохотнул Сережа.
- А, губернатор. Не я губернатора не знаю. Я вообще телик почти не смотрю. Только, когда футбол, ну или формула один, - еще больше смутился дядя Володя.
Марк Наумович одобрительно улыбнулся: - Формула один – это дело хорошее. Мы вот с партнерами тоже думаем вложиться. Сейчас ведь у нас в Сочи этап будет. Ну да ладно, что мы все о делах. Давайте к Вашей проблеме. Только предупреждаю, что, если вопрос касается первых лиц, то это не ко мне. Я свой уровень знаю. Мой уровень – это вторая-третья десятка.
Дядя Володя вздохнул: - Я в этих уровнях ничего не понимаю. Мне бы вопрос мой решить. Понимаете, я всю жизнь в колхозе работал. Колхоз у нас в Ярославской области был. А, когда он развалился, то землицу я прикупил, ну и стал я вроде как фермер. Вначале тяжело было, но работал много и потихоньку-потихоньку пошло дело. Еще земли прикупил, трактор. Коров держу, свиней. Сына выучил. Сережке вот помог комнату в Москве купить. Но недавно вызвал меня глава района и говорит: Больно ты круто развился, Федорыч. Давай-ка половину земли оформляй на моего родственника, а не то обложу проверками. Ну, я вначале заерепенился, послал его по матери, а потом как начались проверки. И ветеринарный контроль приезжал, и ОБЭП каждый день ездит, и пожарная инспекция. Проходу от них нет. И все мне говорят: помирись ты с главой района, очень он давит на нас. Теперь вот дело какое-то, говорят, заведут. С налогами что-то. Помогите, Марк Наумович. А я уж в долгу не останусь.
Марк Наумович грустно посмотрел на дядю Володю: - Дорогой Владимир, опять забыл отчество. Поймите, глава района – это такая мелочь, не уровень совершенно. Меня партнеры засмеют. Ну ладно там, губер был бы, или хотя бы первый зам. Но глава района – это просто позор. Где мы, и где глава района. Дайте ему бабок, и пусть отвалит. Там вопрос-то наверняка копеечный.
- Для кого копеечный, а кому и всю жизнь пришлось на это корячиться, - надул губы Владимир Федорович.
- Марк, прошу по-дружески, не горячись. Помоги человеку. Дядя это мой, родной человек, - вмешался в разговор Сергей.
- Ну, ладно-ладно, раз родной, помогу. Близким помогать надо, - смягчился Марк Наумович.
- В принципе, дело несложное. Один звонок губеру, и ваш глава района станет простым колхозником, - продолжил он. А, может, нам вас вице-губернатором сделать?
- Не, вице-губернатором мне не надо, у меня образования такого нет. Вы лучше помогите вопрос с главой решить, чтобы отстал он, а я уж в долгу не останусь. Вы только скажите, сколько денег надо платить, - снова перешел к конкретике дядя Володя.
- Послушайте. Это не так просто. Здесь надо посчитать экономику вопроса, - сказал Марк Наумович.
- Да, какая там экономика. Скажите, сколько платить и все дела. Я человек простой, мне эти экономики не понятны. Цифру мне назовите, - волнуясь, напирал дядя Володя.
- Ну, хорошо. Допустим, если это один мой звонок, то за беспокойство уважаемого человека потребуется пятерка, - чуть помолчав, ответил Марк Наумович.
Дядя Володя полез в карман за кошельком: - Пять тысяч чтоли? Ну, это мы можем прямо сейчас решить.
Марк Наумович презрительно скривил губы: - Каких тысяч, Владимир. Миллионов. Это Москва дорогой мой, здесь такие цифры.
Дядя Володя решительно встал из-за стола: - Э, нет. Каких миллионов. У меня и денег таких нет. А, если бы и были, никогда бы не отдал. Хрен с ним, с главой, пусть дальше проверяет. Не я первый, не я последний. Лучше в тюрьму сяду, чем такие деньги платить. Пусть сажает. Мне терять нечего.
Марк Наумович тоже встал: - Ну что же, господа. Мое дело предложить, ваше дело отказаться. Я побежал. Дела-дела. За кофе, надеюсь, заплатите?
- Конечно, заплатим, - ответил Сергей.
Марк Наумович попрощался и своей упругой походкой ушел по направлению к выходу.
- Зря ты так, дядь Володь. Серьезный ведь мужик, мог помочь, - сказал Сергей.
- Да ну его к лешему. Совсем что ли сдурел он. Пять миллионов. Были бы такие деньжищи, все равно бы не дал. Не понравился он мне. Противный какой-то, скользкий. Глаза бегают. Серьезный. Какой он серьезный? Так, фуфло. Где работает, что делает, какую кому пользу приносит? Ходит только кофе пьет, рассуждает чего-то, - презрительно отозвался о Марке Наумовиче дядя Володя.
Они помолчали. Каждый думал о своем.
- Ладно, Сережка, поеду я. Поезд скоро. Буду сам со своими делами разбираться. Авось не посадят, - сказал дядя Володя.
- Хорошо, дядь Володь. Звони, если надумаешь все-таки. Думаю, можно ему немного цену сбить.
- Да ну его начисто. Ни копейки такому жуку не дам. Лучше свиньям скормить или в навозе закопать, и то полезнее.
Через час дядя Володя был уже на площади Ярославского вокзала. До поезда оставалось еще минут пятьдесят, а потому он бесцельно смотрел по сторонам. Внезапно он заметил знакомую фигуру, стоявшую в длинной очереди в билетную кассу пригородных поездов. Марк Наумович.
Дядя Володя незаметно подошел поближе. Марк Наумович одной рукой прижимал к уху телефон, а другой жадно запихивал в рот уже обкусанный им большой кусок лаваша в прозрачном полиэтиленовом пакете. Жуя свой лаваш, он громко кричал в трубку: - Да, мама. Еду, мама. Билет покупаю. Нет, гороховый суп не буду. Я в Москве в ресторане пообедал. Да, дел много. Нет, денег не заработал пока. Хорошо, капусту куплю.
Марк Наумович положил трубку. Подошла его очередь в кассу.
– Девушка, студенческий до Красноармейска, - сказал он и показал кассирше какую-то корочку.
Дядя Володя отошел в сторону и смачно плюнул на асфальт. Какой-то опустившегося вида бродяга, тащивший за собой большой дорожный чемодан на колесах, на котором было написано «Louis Vuitton», ходил по площади и собирал пустые пивные бутылки. Дядя Володя посмотрел на часы: до отправления поезда оставалось 15 минут. Можно было ехать назад в деревню. Москва дяде Володе не понравилась.