Фото 1960-х годов.
* * *
Когда я росла в Казахстане, жили мы и наши родственники в селе с названием, как и у окружающей песчаной пустыни на территории Джамбульской области - Моюнкум, на берегу реки Чу. Родилась я невдалеке, на ЖД станции Брлик, в День Победы 1958 года. Но вскоре родители переехали поближе к дедушке, в Моюнкум (он же Совхоз "Дружба").
Попали в Моюнкум наши родственники после Уральской Комендатуры, жили в построенных совхозом бараках. Полсела жителей были немцы. Односельчанами были турки-месхетинцы* и пара семей чеченцев. Видимо, все село своего рода ссыльные. Каких-то религиозных заведений не было вообще.
Почти вся наша родня были запорожские Лютеране. Все семьи многодетные. Родители работали на полях совхоза, а после работы они и мы, дети, вечно заняты были в домашнем крестьянском хозяйстве.
На религиозные собрания ходили только старики. И они следили за тем, чтобы дети были крещены. И если роженица приходила из больницы домой, то все приходили навещать и приносили продукты - печеное, кребли и банки с компотами. Чтобы роженица могла отдохнуть и заниматься ребенком. Когда мой младший братишка родился, отец старшими братьями сам занимался, а младшая сестренка отца забирала нас с сестрой к ней пожить.
Детей крестили на дому. Когда я спустя годы приехала в наше село навестить родственников с моим уже вторым, годовалым сыном, моя тетя организовала его крещение. На дому собрались верующие и старший из них читал молитву, водичкой головку поливал, и крестил ребенка, которого крестная на руках держала. Потом все читали молитвы и пели песни из песенной книги.
У каждого барака в нашем селе был свой участок земли с огородом и садом, который надо было обрабатывать. В степи был и "дальний огород", там росла бахча, картофель и кукуруза. Посадкой весной занимались все вместе, а поливать огороды ездили мужчины на мотоциклах. Осенью ездили на самосвале с соседями на целый день собирать урожай и потом на заваленном урожаем дворе занимались неделями переработкой и сортировкой, закладывали все на зиму в подвал или на чердак сарая.
Держали дома корову и двоих свиней, голубей, курей и кроликов. Как-то пару лет были козы и бараны, но ради шерсти, чтобы носки было с чего вязать. Тогда зимой сидели чистили шерсть и пряли пряжу.
В начале зимы по очереди по выходным собирались дяди и тети с бабушкой и дедушкой, каждый раз в другом доме, резать свиней и бычка и делать колбасу на зиму. Бабушка всегда занималась чисткой кишок, мамы отваривали печень и ложили на подносе на стол. В этот день все работали, поэтому печенка была вместо обеда. Каждый мог отрезать себе кусок, посыпать солью и поесть с хлебом. Мужчины разделывали туши, обычно это были две свиньи и один теленок, чтобы колбаса смешанная была. Если в этом году корова приносила телочку, то ее оставляли, а бычка для резки покупали.
В следующие дни у дяди, у которого дома была коптильня, все окорока и колбасы развешивали в помещении, закрывали герметично крышу и мы, дети, сидели дежурили во дворе и подкидывали опилки в печку, от которой дым по дымоходу в коптильню шел.
Что всеми соблюдалось и сообща отмечалось - это праздники Рождества, Новый Год с каледованием и Пасха. Елку ставили дома перед рождеством. Потом собирались все у кого-нибудь праздновать. Пели все вместе песню "Oh, Tannenbaum". Дети читали стихи и получали подарки от Кристкинд и Пельцникеля.
После Нового Года ходили по селу каледовать. Колядки были на немецком языке. Например, вот эта для дедушки -
"Opa, du hast`ne runde Muetz,
rund rum mit Rubel besitzt.
Kannst dir ja mal denken
und mir einen schenken."
- Это в переводе с немецкого -
"Дедушка, у тебя круглая шляпа,
вокруг с рублями.
Ты подумай-ка немного
и подари мне один."
За праздник удавалось заполучить немного мелочи и сладости. Потом сидели дома и играли в лото и на кон ставили карамельки или копейки.
На пасху красили яйца, пекли пасочки и печенье. Потом делали для всех детей родственников, с кем общались, по кульку, раскладывали в них эти гостинцы и ходили по домам разносили эти подарки.
Красивыми были немецкие свадьбы. Все девушки были в белом, а парни в костюмах. Забирали невесту и вели в дом жениха, в процессии кто-то из стариков был с ружьем и стрелял в воздух - салют.
Хорошо помню дни рождения дедушки, 2 мая. Жили они тоже в длинном бараке, с одной стороны он с бабушкой, с другой стороны его брат с семьей. У барака был большой двор, в котором все собирались. Пока готовилась еда, наши родители играли во дворе в футбол. Потом сидели обедали за большим столом под карагачом на длинных скамейках. Любили петь застольные песни, особенно "Сулико", пели ее на немецком и на русском языках.
По выходным наши отцы часто встречались на партию шахмат. Глядя на них, и я с братьями в шахматы играли. Мы потом уже взрослыми, когда втречались дома у родителей на Украине, устраивали шахматные турниры.
Когда начался переезд в Германию, постепенно перетянули друг друга сюда. Весной 1993 года я провожала последнюю тетю, село тогда уже наполовину опустело, в нем оставалось всего три немецкие семьи. В дом тети вселились казахи. Целым оставался только сам дом, принадлежащий совхозу, а все хозяйственные постройки, которые у немцев обычно были во дворах, были разобраны и растащены до фундамента жителями села.
Провожали семью тети и еще две другие немецкие семьи, которые в тот же день уезжали, с Чуйского железнодорожного вокзала. На перроне громоздилось множество ящиков и чемоданов с вещами и продуктами. Ехать в поезде до Москвы предстояло трое суток. Чтобы избежать сложностей в пути, все три семьи односельчан арендовали вместе отдельный вагон, в котором и разместились.
Через два года и я уехала. Уезжала из Учкудука, где мы в то время жили. К тому моменту я насчитала тут, в Германии, белее 100 человек из нашей тамошней родни.
* * *
Название "турки-месхетинцы"* этот народ получил только в двадцатом веке при весьма трагических обстоятельствах. 15 ноября 1944 года его представители, проживавшие в грузинских областях Месхетия и Джавахетия, были погружены в товарные вагоны и депортированы из Грузии. Куда везти турок, власти сначала не знали, поэтому три дня состав простоял на станции Баложары в Азербайджане. Потом было решено отправить депортированных в Среднюю Азию - в Узбекистан и Казахстан. В основном туда поехали женщины, дети, старики и инвалиды. Мужчины, бывшие в 1944 году на фронте, разыскивали свои семьи уже после войны. Именно в среднеазиатских республиках турок-ахыска стали называть месхетинцами.