Николай Дмитриевич вышел за ворота. Улица была пустынной. Он открыл ставни на окнах и удивлённо посмотрел на соседские окна. Соседи не спешили открывать ставни. Где-то вдалеке были слышны одиночные оружейные выстрелы,чьи-то крики и вой серены, но их улица была пустынной.
- Интересно, что там в городе с утра празднуют, может помер кто, а мы и не знаем на своей махале.
Старик вернулся во двор и поспешил домой. Дома он быстро включил телевизор, чтобы узнать последние новости, но экран показывал одну лишь рябь и всё.
- Может антенна упала,- вслух пробормотал он и опять вышел из дома во двор сада, но антенна стояла на своём месте,тогда дед подошёл к забору,возле своего дома сидел его сосед инвалид,он курил трубку и о чём-то думал, сидя в своём инвалидном кресле.
– Здравствуй Сергеич, у тебя телевизор показывает, а то мой что–то барахлит с утра?-спросил он его.
Сосед поприветствовал его в ответ и спросил:
– Ты что не знаешь, у нас в городе заварушка началась? Говорят, что хлопковое поле опять делят киргизы с узбеками,даже за оружие взялись! Слышишь?Стреляют!Говорят, что есть уже убитые и раненные!
- А по телевизору новостей то нет,- удивился Николай Дмитриевич.
- Так они потому и молчат,что им сказать видимо нечего,- резонно заметил сосед.
– Так а ты что сидишь на улице, шёл бы уж лучше в дом, – посоветовал ему дед,так как стрельба уже была слышна где–то совсем близко.
– Да мне безногому чего боятся, скорее бы уж уйти на тот свет, а то Антонина моя совсем со мной инвалидом замаялась, – с обречённой грустью ответил он.
– Ты о чем это,ведь об этом даже и думать так нельзя, ты внукам нужен, детям, тебя все любят, – дед с укоризной взглянул на соседа.
– Любишь ты Николаевич мозги на место ставить, спасибо тебе за поддержку, твои – то дети как?
– Ты представляешь, невестка вчера улетела к себе, а нам внука на лето оставила, он ещё спит,с вечера долго не мог заснуть. Ладно, сосед, пойду, приёмник покручу или позвоню в облисполком, там, поди, всё знают.
Дед отошёл от забора и направился к своему дому, в это время совсем рядом, видимо на соседней улице послышалась уже и автоматная очередь.
Возле окна стояла супруга, взгляд её был встревоженный, дед махнул ей рукой и сказал, чтобы она отошла от окна, и затем поспешил в дом.
А уже через какое-то время, по их Геологической улице шли танки, они въехали в открытые ворота школьного двора и встали в одну линию.
Николай Дмитриевич подошёл к своему забору, он видел, как из танков начали вылезать танкисты, и строится в одну шеренгу. После этого их командир отдал старшему приказ, а сам направился к входу в школьное здание.
После команды: «Вольно» и «Разойдись», танкисты достали папиросы и закурили.
Николай Дмитриевич быстро вошёл в дом, надел свой парадный пиджак с медалями. Затем вышел в сад, где в зарослях вишни и черешни была небольшая калитка прямо в школьный двор, через которую ещё совсем недавно бегали его сыновья, а вот теперь уже и внук ходит в эту школу, и решительно направился к бойцам.
Часовой с автоматом, встретил его окриком, но увидев ордена, пропустил ветерана к командиру, который как раз вышел из школы в сопровождении директора.
Директор поздоровалась с Николаем Дмитриевичем и представила его капитану, как ветерана войны и бывшего танкиста.
На что капитан ответил, что бывших танкистов не бывает и пожал ему руку.
После этого он вкратце разъяснил свою задачу по новой дислокации особо не вдаваясь в подробности. Он пояснил им, что танки будут находиться в школьном дворе до особого распоряжения, и что все занятия пока отменяются.
В это время, сержант отдал команду «Смирно» и капитан пошёл в сторону танкистов.
Домой ветеран шёл весь в расстроенных чувствах, в это время началась вновь активная стрельба,а его жена с внуком сидели на скамейке возле калитки и беспечно ждали его.
Завидев их, он начал размахивать им руками, чтобы они бежали в дом, но они не понимали его тревоги.
– Немедленно в дом! Вы, что стрельбу не слышите,а если пуля дурная залетит, - кричал он на жену и на внука.
Впихнув их во двор, он начал быстро закрывать ворота на засов.
Любовь Арсентьевна, с испугом смотрела на мужа, таким сердитым она его уже давно не видела. Но тот, не обращая никакого внимания на сопротивления супруги, затолкал их в дом и закрыл так же ещё входную дверь на огромную щеколду, которую ни разу за тридцать лет их жизни в этом городе не трогал.
Затем прошёл в комнату, сел на кресло, достал ингалятор и начал прыскать лекарство себе в рот. Он сильно задыхался и не мог дышать.
Астматический приступ никак не проходил,поэтому чтобы меньше расходовать силы, он просто закрыл глаза и стал ждать.
Раньше он бы вызвал «скорую помощь», и врачи бы ему поставили уколы и помогли, но сейчас по телефону невозможно было дозвониться,звучал сигнал, что линия занята, а их знакомые передавали к тому же жуткие рассказы, что вместо врачей на вызовы приезжают бандиты и добивают раненных.
Ещё соседи, рассказывали о зверствующей молодёжи, которая просто забивала прохожих до смерти ни за что!
Многие люди находились в шоке и не понимали, куда смотрит милиция! Как вообще такие зверства могут быть в городе, в мирное время, а не во время войны.
Николай Дмитриевич закрыл глаза, осколок, который он получил ещё при защите Сталинграда, предательски ныл. Боль была невыносимая, он не мог никак выдохнуть из себя эту боль, и она жгла ему грудь.
А потом он и вовсе потерял сознание.
И вдруг он очутился там, в том своём последнем бое, когда их танк мчался вперёд на позиции врага,когда они получили долгожданный приказ «Вперёд!» на прорыв фашистских оборонительных сооружений.
Когда они, воины - сибиряки, не жалея своих жизней, бились за Сталинград, за свою страну.
А их боль за разрушенные советские города,за выжженную землю,за смерти близких и родных им людей,наполняла их сердца лишь гневом и яростью.
У всех было лишь одно желание-смести врага любой ценой, пусть даже и ценой своей жизни! Это было для всех делом чести и совести.
Почти двести дней шла Сталинградская битва за каждый дом,за каждую улочку этого святого для всех города,силы защитников практически были на исходе, когда наконец-то прибыли эшелонами подкрепление новых частей. Все ждали только один приказ и они получили его, этот приказ был о начале наступления.
Все бойцы,защищавшие этот город, а так же вновь прибывшие силы Красной Армии, собрав в кулак всю свою отвагу и мужество, пошли в бой, для окончательного прорыва вражеских укреплений.
В этом наступлении был и он, двадцатилетний сибиряк, водитель танка Т-34.
После своего первого ранения,командование направило его для обучения танковому делу в город Томск, а потом уже после окончания училища, их курс вместе с другими курсантами, отправили эшелоном на прорыв Сталинграда.
Прибыв на место, они – молодые сибирские парни, почти сразу же вступили в кровавую схватку с фашистскими захватчиками.
Когда его танк, расчищая узкие улочки от разбитой военной техники и других заградительных сооружений, мчался вперёд, вместе с другими танкистами сибиряками, фашисты уже знали, что в бой вступили свежие танковые силы и пехотинцы из Сибири.Видимо поэтому немцы вели огонь с какой-то маниакальной обречённостью и прицельностью, но это не останавливало красноармейцев, а наоборот, придавало им только больше отваги и ярости.
Видя разрушенный до основания город, своих погибших товарищей, бойцы клялись ценой своей жизни – гнать врага до последнего, чтобы ни один фашистский солдат, никогда бы не смел, топтать их родную землю.
И он,Николай, вместе со своим экипажем, мчался вперёд, поражая своими точными ударами снарядов пушки противников, их минометные расчёты. А,добравшись до вражеских позиций противника,их танк просто продолжал утюжить солдатские окопы, чтобы пехотинцы могли не опасаясь новых вражеских атак, идти в наступление.
И фашисты не выдерживали, они бежали прочь, бросая оружие, боеприпасы.
А они всё мчались вперёд, ввергая фашистов в паническое бегство.
Даже тогда, когда снаряды в танке закончились,то били по врагу из автомата.
Внезапно они заметили хорошо укреплённый дзот, из которого вёлся пулемётный огонь.
Из-за этой вражеской огневой точки погибло много солдат. Тогда командир их танкового расчёта, принял единственно верное решение: уничтожить и снести этот дзот с лица земли любой ценой.
И они это сделали,хотя их танк был подбит,когда они нарвались на противотанковую мину и начали гореть.
Самого же Николая раненного и обгоревшего спас его друг и земляк. Он вынес его из горящего танка и оказал первую помощь.
Очнулся он уже в госпитале. Его спасли врачи, но один маленький осколок навсегда остался рядом с его сердцем, как память о войне и о том последнем бое.
За то сражение его наградили Медалью За Отвагу.
И вот все эти долгие 47 лет этот осколок напоминал ему о той страшной Сталинградской битве, во время этих приступов осколок начинал шевелится и причинял этим ещё больше страданий своей болью.
Очнувшись он увидел рядом плачущего внука и испуганные глаза его любимой жены.
Он собрал все силы и улыбнувшись им, прошептал:
– Ну, что испугались, думали что помру?! Не дождётесь!Старая гвардия не сдаётся.
Потом он потрепал внука за чуб.
– Ты смотри Димка, полную ладошку слёз налил, как девчонка прямо. Давай–ка
лучше пиджак в шифоньер повесь, да чаю деду вскипяти, будем пироги с яблоками кушать.
И бережно снял свой парадный пиджак с медалями.
Дед больше всего любил пить горячий чай из пиалки.
Эпилог.
Моего деда давно уже нет в живых, почти двадцать лет назад он ушёл из жизни, но чем старше я становлюсь, тем чаще вспоминаю о нём и тем больше мне его не хватает.
Переезд из города Ош в Сибирь подорвал его здоровье, а развал Советского Союза забрал и желание жить.