Из кабины грузовика выпрыгнул человек среднего роста. Выпрыгнул и тут же достал две палки, на которые опирался при ходьбе. У Лизы глаза, что называется, на лоб полезли. Человек шел с трудом, его торс елозил туда-сюда, ступни подвихивались и было вообще непонятно, как он стоит на ногах. В серых глазах застыло напряжение.
- Как же вы грузили дрова? – Лиза, женщина лет сорока двух, почувствовала, что в голову ей ударила какая-то волна. А в напряженном взгляде человека, весьма молодого еще человека, ей почудилась затаенная тоска.
- Я же один, - ответил он буднично и обреченно одновременно.
«Вот оно что, - подумала Лиза, - я вот тоже одна. Одна со стариком отцом».
- Я подниму кузов, а вы смотрите, чтобы все дрова высыпались.
Они стояли друг напротив друга. Инвалид на палках, вынужденный грузить и разгружать дрова и одинокая женщина, живущая в доме без газа, в центре весьма благоустроенного города.
- Хорошо.
Дрова с грохотом упали. И ведь никто не придет на помощь Лизе, чтобы перенести их во двор. Пройдет час, два, три, четыре, а может и пять, пока последнее полено не займет причитающееся ему место.
- Представляешь, пап, нам дрова привез человек на палках, еле ходит, почти как ты.
Старик встал с обшарпанной кровати, удивленно приподнял седые брови. Опираясь на два костыля встал.
- Что? Инвалид привез дрова? А как он их грузил?
- Я спросила. Сказал, что он один.
- Да-а-а. Страна держится на стариках и инвалидах.
«Не уверена, что держится» - подумала Лиза. А еще она подумала о том, что, такие, как она, её отец и инвалид, привезший сегодня дрова – обреченные. Просто обреченные даже не на выживание, на умирание. Зев эпохи уже раскрыт, из ненасытной пасти только смрад. Нет будущего. У таких, как они здесь нет будущего. Это Россия. Начало двадцать первого столетия.