серия "ИГРА в ИНУЮ РЕАЛЬНОСТЬ"
роман "ИСПОВЕДЬ ПРИЗРАКА"
("Матрица Пространства Времени, или ДО и ПОСЛЕ. 40 Ступенек Небытия").
ГЛАВА 6 До/35 После. ДОМ XII. ДОМ ТАЙН
Дом Тайн. Девушка по имени... А был ли мальчик? Новый Год. Завещание
*** ДОМ ТАЙН ***
Где-то во Вселенной
Я стояла во Вселенной перед дверью в Дом №12.
— Как ты говорил, Ангел? Дом Тайных Врагов?
— Дом Тайн и всего, что ими окутано. Скрытое, замаскированное, спрятанное — кем-то от тебя, тобой от других или от себя самой, преданное забвению целенаправленно или неосознанно, находящееся на дне Колодца Подсознания или за кулисами. Скрыто протекающие болезни — человек болен, но не знает об этом. Тайные враги строят козни, пока однажды не нанесут удар в спину. И тогда ты поймёшь, кем они были на самом деле, потому что нет ничего тайного, что однажды не стало бы явным.
— Звучит многообещающе, — мрачно буркнула я.
— Здесь же: сотрудники спец. служб, члены тайных организаций, нелегалы. Сфера Мистики — таинственных явлений, призраков, спиритических сеансов, непознанного, трансцендентальных склонностей Нептуна к погружению в наш Мир, в том числе через медитации. Дом №12 символически является нептунианской Сферой, означает уход от мира, уединение, одиночество, изоляцию — по собственной инициативе или принуждению.
— По принуждению — это как?
— Тюрьма, больница, в том числе психиатрическая, изгнание или вынужденная эмиграция. А по собственной инициативе — монастыри, острова… Дом, покрытый мраком, называют Темницей. Один из 3-х наихудших Домов, наряду с №6 и №8, в идеальном варианте должен быть пуст.
— Ты обещал, что здесь я увижу родителей, которые оставят меня ещё в детстве, получается, они — в тюрьме?
— Гадание — далеко не лучший способ узнать правду, — вздохнул Хранитель. — Правде нужно научиться смотреть в глаза, переступая через свой страх. Открывай дверь, душа моя.
Я зажмурилась, распахнула дверь, шагнула внутрь и… полетев вниз, рухнула на холодное дно.
— Ангел! — закричала я от отчаяния в кромешной тьме. — Где ты? Я ничего не вижу! Здесь совсем нет Света! И даже звёзд нет!
— Я — рядом, — раздался спокойный голос Хранителя. — Ты скоро привыкнешь к темноте и начнёшь видеть в ней столь же отчётливо, как и в Доме, залитом Солнцем.
Я попыталась шагнуть в неизвестном направлении, но не смогла нащупать почвы под ногами — пропасть?!
— Твой Дом №12 начинается в последнем градусе Тельца — в знаке Земли, далее — Воздух.
— И что означает последний градус Тельца?
— Тот звездочёт называл его градусом Марса и Плутона. «Огромный камень железняка катится вниз по склону горы и врезается в глыбу сверхпрочного кремня, вызывая ослепительную вспышку огня…» Множество трудностей, особенно в начале жизни, но человек отважно движется вперёд, приобретая опыт, отсутствующий у других, что позволяет ему сделать своё имя известным.
— Нет, Ангел, нет! — закричала я. — Не нужно никакой известности! Я хочу увидеть родителей! Хочу любить и быть любимой! Я не хочу ни с кем враждовать ни тайно, ни явно!
Хранитель промолчал, но в зловещей тишине…
— Кто здесь? — шёпотом спросила я, услышав чьи-то шаги.
Внезапно прямо передо мной возникла Девушка в чёрном. Она смотрела на меня с невыразимой печалью, а из её глаз катились слёзы.
— Ты — моя мама? Почему ты плачешь? — спросила я.
— Я — Альциона, — печально ответила звезда, взяла меня за руку, и мы шагнули во Тьму навстречу уже различимому Лунному свету. — Я нахожусь в звёздном скоплении Плеяд, за Головой Медузы. Первая и главная из семи плачущих сестёр, проекция их всех. Раскрываю у людей Третий Глаз, но даю проблемы со зрением земным.
— В мифах Альциона связана с вынесением приговора умершим, — добавил Хранитель. — Ей приписывали безжалостность и осуждение, которые и приводят к слепоте. Когда воплотишься, никого никогда не суди.
— Во мне совмещены энергии Луны и Марса, — продолжила Альциона. — От Луны — ясновидение, от Марса — агрессивность в суждениях. И Луна, и Марс находятся у тебя как раз в 12-м Доме. Я — посредник между человеком и духами стихий, домовыми, таинственными силами. Будешь слышать то, что не слышат другие, и видеть…
— В детстве я буду общаться с призраками, потом книжку напишу, она в Библиотеке Вселенной уже есть, — выдохнула я, но звезда никак не отреагировала, и слёзы продолжали катиться по её лицу.
— Альциона даёт человеку сильную связь с природой, тебя будут любить и слушаться животные, — подбодрил меня Хранитель.
— Я могу принести и славу, — печально вздохнула Альциона. — И духовное покровительство, в твоём случае — тайное.
За очередным поворотом появилась Луна. Альциона остановилась, показывая, что нам пора прощаться.
— Но почему ты всё время плачешь? — спросила я.
Альциона погладила меня по голове и тяжело выдохнула:
— Я — звезда страдания, изгнания и горя. И на протяжении своего воплощения, где-то глубоко внутри себя, на дне Колодца Подсознания, тайком ото всех, ты будешь что-то или кого-то горько оплакивать.
***
Библиотека Вселенной
— Как ни странно, но именно Дом №12 станет твоей опорой, поскольку Телец — земной знак, он даёт твёрдую почву под ногами, — Хранитель попытался подбодрить меня, похлопав крылом по плечу. — Всё мистическое и таинственное ты будешь исследовать разумом и логикой и наполнять Вселенской Любовью.
— Управитель Дома №12 — Венера?
— Да. Один из звездочётов сравнивал это расположение с «титаном, который держит Небесный свод». Человек ощущает себя в темнице, стены которой непроницаемы. Одиночество — важная часть жизни. По замыслу Творца, тебе необходимо уединяться… для чего?
— Венера управляет и 5-м Домом. Чтобы творить?
— Верно. 12-ый Дом в Тельце — это тяжёлые испытания, крупные жертвы, проблемы с финансами, хождение по заколдованному кругу. Неустойчивое материальное положение вызывает подсознательный страх, но есть возможность тайных доходов или заработка на чём-то таинственном, мистическом, в учреждениях закрытого типа, в эмиграции.
— Я эмигрирую?
— Скажем так: ты можешь эмигрировать. События из детства наложат незримую печать на всю твою жизнь. Вместо нежности и любви — клубки змей завистников и тайных врагов, женщин и непосредственных начальников, из-за которых можешь лишиться статуса и карьеры, упасть с высоты. Ты — неформальный лидер, тайный помощник статусного лица, правая рука и второе лицо. Тебе дан дар тайной власти над людьми в любой сфере. Работай и твори в уединении, Венера принесёт признание за затворнический труд. Делай тайные пожертвования, помогай людям в тайне, ставь в церкви свечки за поэтов Серебряного века, например.
Книжка про призраков раскрылась на очередном рассказе со странным названием: «Девочка по имени…»
— Там что-то страшное? — спросила я перед прочтением.
— Да нет, пустяки, — улыбнулся Хранитель.
И я прочитала миниатюру о встрече с незнакомкой, которая поделилась своим нежеланием жить от невозможности умереть…
« — Куда же ты теперь? — спросила я её в дверях.
Девушка перевела взгляд на квартиру умершего накануне соседа.
— Я была здесь вчера, — прошептала она. — Но забыла забрать вместе с ним его верного пса…»
*** ЗАВЕЩАНИЕ ***
Москва
— Я вспомнила, — сказала я Рэю, когда он появился в прихожей из зеркала.
— Всё? — усмехнулся он и поцеловал меня в шею.
— Нет, в какой момент я стёрла память. Ты ведь тоже знал дату своей смерти заранее, мы с тобой сверяли наши часы у меня на кухне, я помню. Просмотрев всю свою жизнь наперёд, я поняла, что не нужно этого знать. У кого-то руки опустятся, а кто-то, наоборот, решит, если и так всё хорошо, значит, можно расслабиться и ничего не делать.
— Не только, — добавил Рэй. — Владея небесным паспортом другого человека, его можно убить. Хотя ты, напротив, спасала некоторых от…
— Как же это здорово — жить сегодняшним днём и мечтать о своём светлом завтра, строить розовые замки… Я хотела понять, как эти Часы работают. И они реально работали как часы: тик-так, тик-так. А я… Рэй, я передвигала стрелки на циферблате, вмешиваясь в Божественные планы.
— Сегодня на Суде, где ты принципиально не осознаёшься, черти как раз об этом хартии зачитывали. В общем, Алиса, ты обвиняешься во взломе Матрицы, — кивнул Рэй и поинтересовался: — А как поживает юрист?
— Не поверишь, я с ним не встретилась.
— А где же ты была?! — наиграно удивился Рэй.
— Сама не поняла, опять бес попутал! Но в той квартире я точно бывала при жизни! Стены хранят воспоминания, и я чувствовала их, как свои собственные! Теперь там всё не так, только стены — те же! Но там какой-то взрослый храпел!
— А каким образом ты сформулировала своё желание переместиться в пространстве?
— Да правильно я всё сформулировала! — воскликнула я. — Оказаться у физического тела мальчика под утро, перед тем как его душа вернётся из сна, чтобы отловить её и пообщаться! А в итоге я столкнулась нос к носу с девушкой! Да ещё и с таким же именем, как у меня!
— Что-то вокруг тебя всё раздваивается, Алис, — с улыбкой остановил меня Рэй и поставил прямо перед зеркалом в прихожей. — Ты когда последний раз на себя в зеркало-то смотрела?
— Ты это к чему? — я взглянула на своё астральное тело в зеркале.
— Кого видишь? — усмехнулся Рэй.
— Издеваешься?! Себя и тебя, конечно!
— Но призраки не отражаются в зеркалах, а ты нас видишь, почему? Кстати, отлично выглядишь, — медленно плывя на кухню, произнёс Рэй. — А я тебе как? Нравлюсь?
Я проплыла на кухню вслед за Рэем.
— Ты хочешь, чтобы я поняла… что? — прямо спросила я.
— Как давно ты видела меня живым? — Рэй присел за кухонный стол.
— Ты сидел вот точно так же, за этим столом, — печально произнесла я, погружаясь в воспоминания. — А я подошла к тебе и…
— Алиса, не проваливайся! — остановил меня Рэй. — Сколько лет прошло с того момента?
— Но я не помню! — чуть ли не закричала я. — Много-много лет!
— Ты сейчас рисуешь моё астральное тело, воссоздавая его по своим воспоминаниям, и видишь его именно таким, каким ты его себе рисуешь. Ты на себя только что смотрела в зеркало, рисуя себя саму в нём, но на момент собственной смерти ты же выглядела иначе! И твоё астральное тело каждый видит по-своему — в том образе, в котором он запомнил тебя при жизни, в тот период, когда он с тобой общался. Физическое тело и его визуализации — не одно и то же!
— Ты хочешь сказать, что тот взрослый мужчина и был мальчиком-юристом?! — воскликнула я от внезапного озарения, взмыв под потолок. — Я визуализировала на Суде его душу в том возрасте, когда мы пересекались при жизни, а его физическое тело повзрослело?
— Я хочу сказать, что вчера у тебя до Полнолуния оставалось всего 5 ночей в наличии, и одна их них ушла коту под хвост!
***
Урануполи, Афон, Греция
— С Новым годом! — вздохнула Димитра, поприветствовав меня.
— Нет покупателей? — переспросила я.
— Кораблик сегодня не приплывал. Говорят, русских туристов почти нет. Каждый второй день — Новый год. Ты, кстати, в какой веришь: в обычный или в Китайский?
— В Солярный, — засмеялась я. — Новый год начинается в день рождения, плюс / минус день, когда Солнце возвращается на своё исходное местоположение, где оно находилось в момент первого вдоха. Солнце включает программу на следующий год, даёт новые силы, заряжает энергетически. Бывает, люди умирают около даты рождения, когда силы предыдущего года на исходе, а новое Солнце ещё не включилось, или программа Смерти стартовала. В первые 12 дней кодируется 12 Сфер Жизни на предстоящие 12 месяцев.
— Ты — звездочёт! — засмеялась Димитра. — Значит, желание надо загадывать в день рождения?
— Сначала вспомнить прошедший год, поблагодарить Бога за всё, что было дано, за то, что ты ещё жив, а потом написать желания в рамках плана на очередной период, 12 пунктов — по Сферам.
— Но, если всё определено звёздами, зачем писать?
— У каждой Сферы — несколько значений, можешь направить энергию в желаемое русло. Хотя, проиграется на усмотрение Высших Сил. У меня вместо долгожданной любви проигрывалось творчество. Видимо, творческим людям с любовью не везёт — вся энергия в параллельный коридор утекает.
— Любовь и творчество к одной Сфере относятся?
— Ну да. А ещё интересно, есть Сфера №6: или ты пашешь как вол, или болеешь. Если там что-то плохое, лучше, чтобы плохо было по работе, а не по здоровью, согласись?
— Согласна. Но неужели в один день программка переключается?
— Событиям подготавливают почву. Я за два месяца чувствую смену декораций.
— Если чувствуешь, куда ветер дует, программку изменить можно?
— Можно, если в день рождения оказаться в географических координатах, где Небесный Узор отличен от твоего города. Сферы можно переактивировать — сместить планеты и звёзды из одной в другую. Надо знать точное время рождения и финансы иметь для перемещения.
— И ты перемещалась?
— Да, в монастыри, — улыбнулась я. — Не специально, но так получалось, абы куда уехать — это ни о чём. Вычисляешь нужные тебе координаты, а потом смотришь, что там находится. Меня отводили в монастыри и один раз — в Елабугу, к поэту Серебряного века.
— Нет, определённо ты — загадка для меня! Ты живёшь в иной реальности, хотя сидишь сейчас рядом со мной, мы говорим на одном языке, ходим по одной планете… Тогда по звёздам можно всю жизнь прочитать? Мы запрограммированы на Путь, с которого не свернуть?
— Думаю, глобально — мы в Матрице, запрограммированы — да, но варианты есть. Иначе не было бы ни Суда, ни Мытарств. За что судить человека, если его уже при рождении обрекли на те поступки, которые он должен совершить? Важна реакция на происходящее, оттого церковь учит смирению. Меня другой вопрос мучает: имеет ли право человек менять свою судьбу, перемещаясь в пространстве?
— Может, знание и финансы для перемещения даются тем, кому позволяют её изменить?
— А может, они даются не Богом?
***
Башня в Урануполи, Афон
— Джойс, призраков действительно каждый видит в своём воображении и по-своему?
— Ты сейчас видишь одни чашки на столе, а я — другие. Мы просто договорились между собой, что пьём чай. Ты видела меня на фото в музее, и в твоей визуализации я выгляжу как на фото. Астральные тела могут принимать любую форму и образ. Материя Астрала — это призрачный пластилин, из которого каждый слепит что-то своё.
— Значит, Рэй прав, это был тот самый мальчик. Интересно, что я делала у него в квартире? Может, консультировалась по поводу завещания? И, представь, ту девушку зовут Алисой!
***
Библиотека Вселенной
— Знаешь, Лу, чего мне больше всего хочется?
— Конечно, здесь же все мысли — в общем доступе!
— Да-да, Лу! Именно! Проснуться и поскорее забыть происходящее!
— Ты неисправима. Наступая на одни и те же грабли, душа обречена на вечное хождение по замкнутому кругу.
Ночь с 3 на 4 апреля. «В купе поезда Москва-Псков мужчина с верхней полки спрашивает: „Вы что, правите свои стихи?“ „Ага“. „Так книжка уже вышла, зачем править?“ Знал бы он, сколько у меня вышло книжек. Мужчина не унимался, продолжал задавать вопросы, даже предложил что-нибудь почитать. „Надо же! С кем мы едем в купе — с победителем „Наследия“! А пришла так скромненько, улеглась себе тихо!“ Слез с верхней полки, достал чемодан, долго шуршал пакетами и подарил мне домовёнка. Я нашла стих „Ветка вербы“ (сказала, что еду на Валдай на Вербное), написанный попутчику ещё в 2010. Выдрала стих из книжки (в ней были правки, не занесённые в компьютер, поэтому не могла книжку подарить), на обратной стороне листка — 2 стиха „Закаты тихи“ и „Монастырь“. Говорю: „Возьмите на память хотя бы листочек с автографом…“ К ночи разболелась голова — очень душно. Плюс Лунное затмение 4-го. Вышла на станции, нашла машину с водителем и музыкой на всю катушку — Цой „Группа крови на рукаве“. Дорога в монастырь петляет, ёлки вокруг, все в снегу — прям Рождество! Приезжаем к стенам монастыря. Тишина, лишь часы — куранты с колоколами. Никого. Ночь глубокая. Снег падает. Сторож позвонил кому-то и проводил меня внутрь. Минут через десять появился угрюмый послушник. Я протянула ему документы, паспорт. Он что-то записал, взял ключ, закинул мой рюкзак себе на плечо, и мы пошли на противоположную сторону через двор. Подходим к одноэтажному зданию. Голова никакая. Очень хочется упасть и заснуть. Он произносит: „Ваш номер „такой-то“…“ Я молча иду за ним, никак не реагируя. Он внезапно резко останавливается, преграждая мне дорогу и глядя в глаза, произносит спокойно, отчётливо, медленно: „ХХХ (цифра) — это Ваш номер“. Не понимаю, но „Хорошо, да, мой номер такой-то“. Послушник усмехнулся, покачал головой, и мы пошли дальше. Открывая дверь в келью, он ещё раз остановился, посмотрел на табличку с номером и произнёс его ещё раз. И только на следующий день я чуть ли не подпрыгнула: это номер телефона виновника моей „венецианской Луны“, из-за которого я здесь и оказалась. В келье было тепло и уютно. На службу утром к 9-ти. В субботу и воскресенье завтраки совмещены с обедами, т.е. завтрак и ужин после служб. Я рухнула в кровать, поставив будильник на 8:30. Голова прошла. Как только я зашла в монастырские стены, почувствовала себя в полной безопасности ото всех Лун…»
4-е апреля. «Утром пошла на службу. В храме потянуло налево, где я и простояла, и просидела (там можно сидеть на скамейке), совершенно не удосуживаясь повернуть голову и посмотреть, а что там, на стене, за моей спиной? Храм расписан по стенам и колоннам, икона „Иверская“ — единственная? — справа. Храм небольшой. Народу — только монахи и послушники. Службы здесь — не такие, к каким я привыкла. Всё очень камерно. Все пошли на причастие. Я тоже — в очереди. Внезапно ко мне подошёл монах и улыбнулся: „Как тебя зовут?“ Отвечаю. Он кивает и заносит над моей головой „покрывало“. Как у меня из головы вылетело, что надо сначала исповедоваться? И почему он меня совсем не ругает, а берёт и сразу отпускает всё? Пошли в трапезную. Монахи сидят отдельно, Читаем молитву. На столе передо мной (меня посадили за отдельный столик) — огромная тарелка с гречкой и тарелка со свёклой. Соль, сахар, мёд и чай… Колокольчик звучит. Все встают: сколько успел съесть — столько и успел, больше нельзя… В детстве я почти жила в храме. Сначала выходные — в Марьиной Роще, где меня крестили и где служил мой дядя. Потом — в Елоховке, почти каждый день, пять лет. И эта трапезная перенесла меня в Марьину Рощу, где я завтракала = обедала со священниками после службы, сидела рядом с настоятелем, который меня и крестил. Здесь, в монастыре, я чувствовала себя как дома. За мной должны были заехать, чтобы отвезти на экскурсию в музей колокольчиков в город. Я уже жалела: мне не хотелось никуда ехать, хотелось безвылазно находиться в этих стенах „как за каменной стеной“. Но я вышла из ворот и… замерла — место, где меня ночью высадили из такси, — копия пристани в Венеции. Такие же фонарики, оградка и даже лодки, перевёрнутые, слева. Ух… зачарованная, я прошла к воде. Воды, слава Богу, не было — лёд. Я развернулась и пошла к отдельно стоящей церковной лавке. Навстречу мне — седой монах. Поравнявшись со мной, он вдруг остановил меня за руку. Посмотрел в глаза, у него такие большие ярко-голубые глаза, чистые-чистые. И говорит с улыбкой: „Радуйся! Бог сейчас всё стёр в твоём подсознании!“ От этих слов я оцепенела… „Что тебя сюда привело?“ Я не стала вдаваться в подробности: „Завтра день рождения…“ Он снова улыбнулся: „У меня была знакомая, у неё тоже 5-го апреля день рождения, она 1959 года, а у моей сестры — 11 апреля. Ты не замёрзла? Если хочешь, пойдём в церковную лавку, там тепло, поговорим?“ Я сказала, что сейчас за мной приедут. И, действительно, вдали появилось несколько машин. И монах сказал: „Да, вот та — за тобой“, хотя машин подъезжало много, и я не знала, какая именно — за мной, но именно та и оказалась. „У тебя всё теперь будет хорошо. Ты не случайно здесь“, — сказал монах и перекрестил меня на дорогу. Весь день сильно напрягали знакомые, которые решили меня поздравить с днём рождения на день раньше! Я устала им объяснять, что помирать не собираюсь. Когда звонил Вадик, я ему сразу крикнула в трубку: „Завтра! Завтра!“ А он одновременно произносил всё самое хорошее, что мог мне пожелать, даже обиделся: „Ну ладно, если хочешь, я и завтра тебя поздравлю тоже!“ До вечерней я писала план на год. На вечерней освящали вербу, но опять же — здесь верба не продаётся, её добывают монахи. После освящения — миропомазание, и вручают каждому веточку в подарок. Так вот, помазали мне лоб (третий глаз крестом), и я подумала: Луну перекрестили, опечатали, сняли с неё всякое затмение. После трапезы я пошла прогуляться. Небо было ещё ярко-синим, хотя и стемнело. Прямо над пристанью светила огромная звезда и ни одной рядом. Я даже сначала подумала, что это и не звезда вовсе, сфотографировала её — огромное белое пятно. „Вега на Плутоне“ — пошутила я и побрела к венецианской пристани, над которой та и зажглась. Вега на Плутоне у меня в Соляре. Считается очень сильной звездой, королевой жизни. Стоя на пристани, думала, как же мне правильней проиграть здесь венецианский сценарий. Когда я ехала на такси ночью, спросила водителя: есть ли тут кладбище. Наверное, он решил, что я „ку-ку“. Сказал, что не слышал про кладбище на острове (весь остров — это монастырь, т.е. монастырские стены идут по кромке острова). В Венецианском сценарии: кладбище (здесь включается картонная Луна) — пристань — самоубийство — кладбище. Размышляя, я услышала шаги за спиной. Обернулась. Тот самый монах подошёл ко мне: „Я знал, что ты здесь…“ „Звезда“ — улыбнулась я, показав её ему. „Да, это — твоя звезда. Но тебе нельзя здесь, на пристани, долго находиться, пойдём…“ Он повёл меня вокруг монастырской стены против часовой стрелки (планеты движутся так) и спрашивает: „Что у тебя с голосом?“ „В смысле?“ „Ну… у тебя что-то сильно связано с твоим голосом… Ты поёшь? Нет, ты пела… Но сейчас что ты голосом делаешь? У тебя он особенный, не такой, как у всех…“ Я говорю: „Да, я пела в церковном хоре, теперь пишу стихи, читаю их…“ Он улыбнулся, попросил рассказать о себе. Я говорила по чуть-чуть — про дом на Тверской, где я жила, про прадеда. „А какая у него фамилия?.. Так ты — дворянка!“ Потом про… „Какая интересная у тебя судьба!“ Дошли до места, где виден противоположный остров — закрытая территория Президента (говорят, прилетал на вертолёте на Вербное). Монах рассказал про крещенскую купель. Мы прошли 1/3 круга. И он спрашивает: „Так что тебя сюда привело?“ „Я — самоубийца…“ „А причина?“ Я сказала, что это у меня с детства, когда я чувствую свою ненужность… „И как ты думала это сделать?“ „Окно…“ Не стала говорить про Венецию… Он спокойно: „Видишь, те твои годы в храме, не прошли даром, тебя охраняют Свыше, ведут… Но ты — не такая, как все, поэтому за тебя Там очень сильно воюют, ты должна быть очень осторожной! Хорошо, что приехала сюда. Всё будет хорошо, не переживай…“ И мы делаем ещё несколько шагов вдоль стены, и монах останавливается у елок: „А здесь у нас — кладбище…“ Тут меня дрожь прошибла: пристань — самоубийство — кладбище. Против часовой. „Здесь был госпиталь во время войны и хоронили всех. Мы поставили им общий памятник… Посмотри на Луну…“ Я подняла голову — Луна была прямо над нами и мутная-мутная, прямо жуть! Мы продолжали идти против часовой вдоль монастырской стены. И монах сказал про меня такое, от чего мне уже казалось, не монах со мной говорит, а сам Бог. Мы вернулись на пристань. Он предложил пройти тот же круг в обратную сторону (по часовой), но от холода (приехала практически в туфлях) я уже была не в состоянии куда-либо идти, кроме своей кельи… Монах проводил меня до входа в корпус. Стоял напротив и, глядя мне в глаза, произнёс: „Посмотри на Луну…“ Я подняла голову — Луна стала чистой-чистой! Он перекрестил меня. „Завтра тебе надо ещё раз причаститься…“ Я кивнула. „Помолись за меня…“ Он назвал своё имя (отец такой-то) и протянул мне руку. Обычно руку священника целуют после благословения. Я протянула ему руку в ответ, он наклонился и поцеловал её. „Помни, что ты — иная, что ТАМ за тебя особо воюют. Но у тебя всё будет хорошо. Спокойной ночи…“»
5-е апреля. «Утром с веточкой вербы — в храм. Я пошла направо. Но один из монахов шепнул мне: „Ты должна стоять там, где вчера…“ Я послушно вернулась на место слева, опять не удосужив взглядом стену с росписью за спиной. На исповедь приехало несколько местных жителей. После причастия „мой“ монах передал меня экскурсоводу. Та рассказала историю монастыря, про Иверскую икону, что монастырь связан с Афонским, и действительно: на правой стене — росписи сцен из истории Афона (про Иверскую). И тут экскурсовод подводит меня к „моему“ месту: „А на этой стене — новая роспись, Патриарх Алексий II-ой, он приезжал к нам…“ — всё это время на службах прямо за моей спиной был человек, называвший меня в детстве „мой цветочек“… и те 5 лет в Елоховке пронеслись на внутреннем экране… В музее на 2-м этаже много фотографий с Патриархом… Потом — вокруг храма, она рассказывала про монастырских братьев, монахов, послушников и трудников. За храмом мы остановились перед… могилами. „Здесь похоронены наши монахи. Есть несколько старых могил. А до этого монахов хоронили в катакомбах под храмом. Мы сейчас с Вами ходим по кладбищу…“ Две смерти в Соляре — два кладбища… Вернулась в келью. Мне присылали смс-ки. Самую забавную в духе Плутона прислал сын: „С днём рождения! Если тебе суждено сойти с ума, желаю тебе сделать это от чего-то ну очень-очень приятного!“ До включения Соляра оставалось ещё несколько часов. Солнце в 6-м доме („служения и болезней“: или ты служишь, или болеешь), в момент включения его нужно правильно проиграть по безопасной линии — „попахать“ (чтобы не болеть весь год). У меня размыта граница между 5 и 6 (творчество/любовь неразрывно связаны с работой/здоровьем), поэтому я сидела и редактировала книжку до звёздочек в глазах. 6 — это и „служба“ (в церкви в том числе), но в момент включения Соляра служба заканчивалась. Учитывая 4-9-12 (уход в монастырь, эмиграция или переход в Мир Иной), лучше не экспериментировать, а идти проверенным способом — править стихи…»
6-е апреля. «Служба с 7:00 до 11:30. В 6:00 проснулась (разбудили Свыше ещё до будильника). После службы и трапезы монах предложил показать мне их местную достопримечательность — бобра (животное). Мы шли по часовой от пристани к трудникам, которые пилили деревья после работы бобра. Я решила набраться сил и рассказать монаху свой „сон“ про Венецию, но спросила: „Как понять, видения, они от… кого?“ Монах сказал: „Это, наверное, самый сложный вопрос. Момент дежавю — от Бога, контрольные точки — то, что уже было записано, твоя душа уже это видела Там, и она вспоминает. Вспоминать нам трудно, но иногда удаётся…“ Мы дошли до трудников. Бобра не было. Но монах показал мне его работу: „Видишь, как он Промыслом Божиим качественно работает? Как гладко шлифует места среза? Как правильно выбирает „нужные“ деревья? Как точно просчитан угол падения? Ты же понимаешь, что его тоже ведут Свыше, как и тебя привели сюда?“ Мы стояли на дороге у летнего лагеря. Монах дал мне визитку с телефоном того, кто занимается детским лагерем: „Может, и ты приедешь, почитаешь детям свои православные стихи, это так важно для них… Или передашь нам свои книги?“ Потом он говорил про связи всех и вся: „Ниточками все связаны у Бога, переплетены все события и судьбы, каждый шаг вызывает колебания этих ниточек, и Бог ими всеми управляет!“ Зашла в келью — достала купленные на вокзале конфеты (Венера любит сладости) с фантиками, на которых изображены пасхальные яйца, и пошла на оба кладбища… Во время вечерней службы монах вынес мне из алтаря освящённый мешочек с зерном. „Настоятель дал тебе благословение. Пусть лежит у тебя дома. Если что — утром натощак по чуть-чуть…“ На службе уже ближе к 20:00 я внезапно увидела то, что не видно земным зрением. Глаза земные были открыты. Всё — в параллели. Из алтаря вышли родители, стояли на солее и махали мне руками. Я мысленно попросила: „Идите сюда!“ Но они покачали головами — не могут сойти с солеи в храм. Потом я перенеслась в свой храм души и встретила Патриарха Алексия и ещё одного человека. Мы прошли через центральную дверь в ту часть Неба, где растёт изумрудная трава. Божья Матерь появилась над изумрудным полем в виде живой Иверской иконы и задавала мне вопросы, я отвечала, она улыбалась. Показали в Скрижалях запись, которую я сделала 15022015, когда Марина (Цветаева) сказала, что я могу изменить нечто в этот день, переписать. Я вернулась в храм. Передо мной появилась улыбающаяся Марина, я ей: „Помоги мне!“ Она засмеялась: „А уже всё!“ и танцевала, кружась по храму, и говорила то, что я не могу здесь написать, — её личное. А потом они все исчезли… Мне снова помазали лоб-Третий Глаз: „теперь точно — всё“. Вечером после трапезы монах проводил меня до келейного домика. „Прости, если что не так…“ „Ну что Вы! Я чувствовала себя здесь как дома!“ „Не говори „как“ — ты дома у Матери, и этот дом всегда для тебя открыт. Ты можешь возвращаться к нам в любой момент… Помни, что я говорил тебе про тебя. Возможно, ты напишешь и про нас. Только будь осторожна: редактура, 1-ая корректура, 2-ая корректура!“ — и он улыбнулся. Откуда вдруг эти слова?! — звучащие у меня на работе каждый день! „Да, планирую летом „Дневник Рух“, там обязательно напишу про Вас!“ Он перекрестил меня на прощание и поцеловал мне руку. В 23:15 заехало такси, уже другая машина и другой водитель, но всё та же музыка: „Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне… удачи…“ Рассказала Вадику про Валдай, он сказал: „Ты сдвигаешь сознание. Остаётся надежда, что монахи сильнее, и Там всё стёрто…“ Если у двух людей взаимоувязаны смерти в Соляре, можно попробовать сделать „развязку“ в духе симоронской магии: берёте ключ, любой, носите его с собой некоторое время, представляете, что ключ от, сами понимаете, чего. Аналогично второй человек. Потом ключами обменяйтесь…»
***
квартира юриста, Москва
Светало. Его душа появилась в комнате.
— Алиса?! — удивлённо произнёс мальчик и замер.
— Я… умерла… и мне нужна твоя помощь…
— Чем я могу тебе помочь? — тяжело вздохнув, произнёс он.
— Видишь ли, я почти ничего не помню. Не помню даже, кто ты и как тебя зовут.
— Ничего себе! Но как тогда ты оказалась здесь?
— Я видела тебя на Суде. Ты приходил с какой-то женщиной.
— Ты ничего не путаешь? — ещё больше удивился мальчик.
— Нет, у неё, кстати, лицо двоилось. А потом она перелистывала альбом с фотографиями у себя дома, сказала, что ты — юрист… Мне нужна твоя консультация.
— М-да… Ну и дела! А как её зовут, ты, случайно, не знаешь?
— Я спрашивала, кто она, — сказала: «Любовь».
— Хм, — мальчик усмехнулся. — Мне жаль, но я — не юрист. И ты знала об этом. У меня юридическое образование, но я работал… в других сферах. И с тех пор прошло столько лет. А ты на Суде никого больше не видела?
— Я многих видела, но не всех вспоминала.
— Хорошо, если я могу тебе чем-то помочь…
— До 40-го дня я должна сделать то, что не успела при жизни. Мне надо написать завещание или дарственную.
— На иконы? — мгновенно спросил мальчик. — Хочешь завещать кому-то свою коллекцию афонских икон?
— Ты знаешь про мои иконы?! И про Афон?!
— Ты говорила: «мои друзья — мои иконы», — улыбнулся мальчик.
— Спасибо! — закричала я, взмыв от радости под потолок. — Господи, Слава Тебе! Слава Тебе! За то, что ты направил меня к этому мальчику! Вот что я забыла! Самое главное! Да, конечно же, я хотела раздарить иконы! Помимо книг!
— А какие книги? Твои?
— Нет, мои давно закончились. Но я собрала детскую библиотеку с цветными иллюстрациями. Я хотела подарить её детскому дому, но не успела — память стёрлась.
— Круто, — с ещё большим интересом произнёс мальчик и вздохнул. — Алис, спустись, пожалуйста, с потолка на пол.
— Так ты поможешь мне написать завещание или дарственную? — спустившись вниз, спросила я с надеждой.
— Ты хочешь, чтобы я написал за тебя? Документ должен быть написан твоим почерком… Или третьим лицом через предварительно заверенную у нотариуса доверенность. А как ты сама напишешь?
— Я попробую. А что ещё мне остаётся?.. Знаешь, у меня получается включать камин и чайник, — смущённо призналась я.
— С завещанием вряд ли получится, — вздохнул мальчик. — Надо написать так, чтобы его признали действительным: от руки, с подписью, потом нужно идти к нотариусу с твоим паспортом, его заверять… Ты реально совсем ничего не помнишь?.. Ставится текущая дата, запечатывается в конверт… К тому же, если, как ты говоришь, у тебя была стёрта память, и об этом знали, документ признают недействительным, как написанный не «в трезвом уме и здравой памяти». Иногда даже справки от психотерапевта и нарколога требуются. И ещё — полная опись того, что ты завещаешь или даришь, и данные паспортов тех, кому… Или реквизиты юр. лица… Ты знаешь адрес того детского дома?
— Ты убиваешь меня! — выдохнула я, сжав голову руками от нахлынувшего отчаянья. — Я обречена…
Раздался звук будильника. Душа мальчика юркнула в тело. Мужчина проснулся, выключил будильник. Я поплыла в сторону балкона.
— Подожди, — послышался голос мальчика.
Я обернулась. Его душа снова вышла из тела.
— Я прочитал ту книжку, помнишь? — спросил он.
— Нет, — покачала я головой, и… стены пробили меня током.
— Ты помнишь, зачем ты спускалась в Ад? — мальчик явно чего-то не договаривал.
— Нет, — я снова покачала головой, а стены потянули меня к себе, и я уже скользила вдоль них, пытаясь вспомнить, что связывает меня с этим местом… И я стала слышать свой собственный голос, там, в прошлом… и увидела чьи-то лица… и…
— Прости, — прошептала душа мальчика и мигом скрылась в своём земном домике.