После завтрака Паганель IV озвучил планов громадьё на текущий день, и мы выступили в поход на крепость Пукара-де-Китор. Но взять её сходу не смогли. Древние развалины находятся аж в 3 км от Сан Педро де Атакама. Нас повезли туда на автобусе, причем специальными «кренделями», чтобы мы ближе познакомились с окрестностями. Ну, что тут можно отметить: очень живенькое место. На удивление много зелени, акации в пух и прах в цвету, а на кривеньких и колючих чаньярах уже висят напоминающие зелёные сливы мясистые плоды. По широченному руслу петляет скукожившаяся до тщедушного ручейка Рио Гранде (Большая Река). Судя по тому, что в некоторых местах построена и продолжает строиться высокая каменная набережная, бывают времена, когда река оправдывает своё название. По обеим сторонам долины пузырятся невысокие горы. На той, что поближе, расположилась искомая крепость.
Гид рассказал, что первые люди здесь поселились в 9-ом тысячелетие до н.э. и были охотниками и собирателями. Приблизительно три тысячи лет назад они пытались наладить контакты с цивилизацией Тиуанако, но те сочли их слишком «недоразвитыми». Потом сюда пришли инки, у которых чванство давно уже уступило место имперским амбициям. В XII веке они построили крепость, считавшуюся до прихода конкистадоров неприступным оборонительным сооружением. Право слово, не пойму, откуда такая самоуверенность. Слеплена эта Пукара-де-Китор террасами из мелкого рваного камня, коего в округе пруд-пруди. И от перуанских крепостей, которые тоже приписывают инкам, она отличается как избушка на курьих ножках от Тадж-Махала. Я не буду «залазить на рожон» и на своего любимого скакуна – тоже не буду. Скажу только, что увидев Пукара-де-Китор, лишний раз убедилась, что к полигональной мегалитической кладке Куско, Ольянтайтамбо, Саксайуамана и Мачу Пикчу инки не имеют отношения от слова «совсем». А жаль. Потому что вот «выскочили» какие-то 30 жалких конкистадоров и разнесли крепостушку «по заулочкам». Только к 1982 году её собрали, довели до более-менее аутентичного состояния и объявили национальным памятником.
И вот стою я на самой макушке этого народного достояния, простая германская туристка, скорпионами не пуганная, комарами не кусанная, любуюсь почти шестикилометровым и почти правильным конусом Ликанкабура (это у вулкана «фамилие такое»). Вдруг замечаю кусок бледной, перевёрнутой вверх ногами радуги. Запрокидываю голову и вижу два концентрических кольца вокруг солнца. Призванный к ответу Паганель IV объяснил, что это довольно редкое атмосферное оптическое явление называется ореол. Возникает он только тогда, когда в перистых облаках появляются ледяные кристаллы, расположенные под углом 22 градуса по отношению к солнцу. Разные грани кристаллов отражают свет по-разному, потому круги получаются радужными. Сказал, кстати, что двойное свечение он и сам видит впервые. Короче, «тут не без водолаза...»
После того, как ореол растаял, мы вернулись в Сан Педро-де-Атакама, прогулялись по его улицам и поняли, что чаще туристов здесь встречаются только разморённые зноем спящие в тени собаки и утомлённые солнцем козы и овцы, лениво бредущие с пастбища домой. Нас солнышко, а оно «здесь такое аж в глазах бело», тоже поджарило так, что захотелось в прохладу, и мы отправились в церковь. Она – главная достопримечательность городка: ослепительно белая, крыша из соломы и размер внушительный – сорок один на семь с половиной метров. Не закрытые потолком деревянные стропила и балки напоминают трюм огромного корабля, бороздящего просторы Атакамы. Это одна из старейших церквей в стране. Уже 1557 году на этом месте была часовня, в 18-ом веке построили церковь с деревянной колокольней, в 20-ом её заменили каменной. И барочный алтарь тоже уникален для Чили. И так в церкви было тихо и благостно, что уходить не хотелось. Но пришлось, «потому как долг революционный нас к тому обязывает»: пообедать и купить сироп чаньяр.
С первой «обязанностью» проблем не возникло: в небольшом ресторанчике накормили быстро, вкусно и гуманно по приговору. А вот с сиропом «случилась у нас небольшая заминка». Обед вышиб его название из наших мозгов. В каждом магазинчике мы рассказывали о том, как из плодов и коричневых листьев дерева варят в чанах патоку. Что через девять часов получается сладкое как мёд и очень полезное моим лёгким лекарство. Хозяева лавок только пожимали плечами. Мы бы и до сих пор там бродили, но вдруг я увидела бутылку, на этикетке которой стояло: Arrope de Chanar. Когда мы позже спросили Паганеля IV в чём была наша ошибка, он ответил: «Ни в чём. Чаньяр действительно прекрасно избавляет от бронхита, но атакаменьо употребляют его просто на десерт, в качестве соуса».
До следующей экскурсии у нас оставалось время и мы решили вернуться в отель, чтобы немного отдохнуть. Наконец-то я его разглядела: строители сложили все помещения из «адобе» – кирпичей из глины и соломы, высушенных на солнце». Толстые стены добросовестно защищают своих «подзащитных» днём от жары, ночью от холода. Большинство жилищ Сан Педро-де-Атакама выглядят точно так же. Совсем другую картину мы увидели через пару часов в Токонао. Там все дома сделаны из белоснежного вулканического камня липарита. Стиль эклектического модерна здорово сбил нас с толку: на поверку поселение оказалось тоже древним, и живут в нём потомки племён инков и чинчорро. Кроме уникальной архитектуры в Токонао смотреть не на что. Зато по окрестностям мы гуляли часа два, потому что это настоящий оазис. А весь секрет в том, что рядом каньон, по которому с гор текут ручейки, засунутые сметливыми крестьянами в бетонные каналы с металлическими заслонками. Достаточно выдернуть железяку и вода сама течёт к огородам с овощами или садам, в которых уже наливаются фиги, абрикосы, гранаты и айва. Показал нам гид и одно очень старое русло: узкое, каменное, в два моих роста глубиной. Страшно даже себе представить, какие истерики закатывала здесь река на протяжение миллионов лет, коль высверлила себе такую замысловатую дорогу. А теперь по дну «пунктиром» течёт неказистый ручеёк – червяку по колено.
Следующим пунктом сегодняшней программы был солончак Салар-де-Атакама.. На востоке он упирается в Анды, а на западе в ту самую Кордильеру-Домейко, на небольшую часть которой мы вчера посмотрели «свысока». По площади солончак третий в мире (первые два, кстати, находятся на этом же континенте): 100 на 80 километров. Имеет несколько заполненных водой лагун. Но вода в них поступает не из горных рек, а из подземных родников. По своему составу этот «рассольчик» вполне сопоставим с океаническим, так как содержит в себе кучу солей и минералов, в том числе и лития. Уверена, что вы о нём не забыли. Его на этом солончаке как раз и добывают. Причём самым что ни на есть примитивным дедовским способом: выкачивают из-под земли солёный раствор и здесь же разливают его по неглубоким резервуарам. Остальную работу проделывает палящее солнце. Когда вся влага испарится, соли лития (и не только его) отправляются на переработку. Получается дёшево для добытчиков и сердито для потребителей, то бишь для нас с вами.
Пока я вам про литий вещала, мы добрались до солончака. Сначала ехали по корке соли, потом долго шли по ней. Наконец показалась лагуна Чаха, населённая, оказывается, не только микроорганизмами, но и пресмыкающимися. Собственными глазами видели будто из бисера сплетённую жёлто-красно-серую ящерицу. Правда, только одну. Из птиц попался на глаза шустро юркающий по берегу бэрдов песочник. Но тоже одинокий. А вот кому уж точно «несть числа», так это бело-розовым, с отороченными черным крыльями, андским фламинго. Они как раз возвращались к озеру на ночлег и подкреплялись вышеупомянутыми микроорганизмами. По-балетному переступая с ноги на ногу и выворачивая голову так, что клюв всё время находится внизу, они фильтровали верхний слой воды, богатой планктоном, содержащим красный пигмент. По большому счёту, тот же самый, который окрашивает не только фламинго, но и морковку с помидорами. Некоторые могут возмутиться, дескать, как можно какие-то овощи с благородными и романтичными птицами сравнивать. А почему бы и нет? Шатобриан вот летящего фламинго с оперённой стрелой сравнил. Ай, сколько несогласных было: и Жак Паганель, и Мак-Наббс и Роберт. А я присмотрелась повнимательней и убедилась в правоте Шатобриана: когда фламинго летит, он действительно вытянут в стрелу. И при этом вполне оперён. Ни одного ощипанного фламинго над лагуной я не приметила. Поэтому призыв Жака Паганеля «бойся сравнений и прибегай к ним лишь в самых крайних случаях» мы игнорируем и сравним солончак на закате с заснеженной степью, догорающее солнце -- с вытянувшейся между Кардильерой-Домейко и фиолетовым небом рыжей лисицей, а синеющие с противоположной стороны вулканы -- со шлемами трёх былинных богатырей. И только пикник мы ни с чем сравнивать не станем. Тем более, что долго рассусоливать у нас не было времени: быстренько поужинали и вернулись в отель, чтобы собраться в Эль Татио и хоть немного поспать. На утренней зорьке отчаливаем.