Молодые люди быстрым шагом перемещались по коридору нижнего этажа замка. Дане то и дело приходилось перешагивать и обходить неподвижные тела тавров-стражников. Сияна и зелье из красавки вместе постаралась на славу: вся стража нижнего этажа была в «отключке» как минимум до утра. Коридор заканчивался узкой лестницей, ведущей глубоко вниз. Молодые люди спустились по ней.
Наконец, они оказались возле высокого арочного входа в каменный зал. Слева от входа на небольшом металлическом крюке висела медная труба. Даня окинул её взглядом, а потом сказал:
– Кажется, они давно знают сказку об аспиде. Ты рядом?
– Да, – отвечал голос Сияны где-то близко. Затем девушка сняла шапку-невидимку и заткнула её себе за пояс. Теперь Даня мог её видеть. Ничего в ней не поменялось в того момента, как он видел её в последний раз у входа в замок: тот же голубой плащ, та же чёрная коса, только немного поистрепавшаяся, на шее свежая царапина, а на груди висел амулет «символ Рода в солнце».
Молодые люди вошли арку, и каменный зал предстал перед ними во всей своей громадности и величественности. От входа вниз вели двенадцать широких каменных ступеней. Зал был внушительных размеров, раз в пять он превышал размеры тронного зала замка. Потолки были очень высокими. По всему периметру зала и на его колоннах были зажжены факелы, освещавшие всё вокруг. На дальней стене под самым потолком были маленькие окошечки, выходившие на площадку возле ворот замка, но через них, скорее всего, можно было увидеть только чьи-нибудь ноги, да и света через них поступало немного. В правом углу на уровне этих окошечек было небольшое строение с дверью посередине. От двери до пола каменного зала была выстроена деревянная лестница.
– Моя мама там! – Даня указал на строение под потолком.
– А ключ у него! – Сияна кивнула на спящего аспида.
Это был огромный чёрный змей с птичьей головой и огромными чёрными крыльями, которые переливались всеми цветами радуги, когда на них падал любой, даже самый тусклый свет. Туловище аспида напоминало Дане тело чёрной змеи из его кошмарных снов. Вместо пасти у аспида был огромный серый клюв, из основания этого клюва росли какие-то длинные красно-оранжевые отростки, напоминающие хоботы или щупальца, голову украшал небольшой хохолок из перьев, хвост его был тонкий и изящный, как у обычной змеи, но на его конце торчали шипы. Нижние конечности зверя напоминали птичьи: точно так же как и у пернатых, на лапе было четыре пальца, три из которых были длинными и оканчивались острыми, смертоносными когтями, а один был короткий. Дыхание змея было подобно дыханию дракона, при любом удобном случае он мог извергнуть огонь, уничтожив тем самым всё живое.
Аспид спал недалеко от гранитной клетки, стоявшей в дальнем левом углу зала. Видимо, его загоняли в эту клетку иногда для того, чтобы можно было пройти по каменному залу кому-то кроме хозяина, либо когда змей чересчур «расходился».
Даня спустился по каменным ступеням вниз, Сияна осталась рядом с выходом и озиралась по сторонам.
Юноша почти бесшумно прошёлся по огромному каменному залу и осторожно подкрался к аспиду. Ключ размером с ладонь висел на металлической цепи, дважды окутывавшей шею змея. Чудище слегка посапывало, его дыхание касалось Дани. Сам же юноша почти не дышал, стараясь не разбудить змея. Он протянул руку, но дотянуться до заветного ключа ему не удалось. Даня сделал ещё пару шагов, стараясь не задеть хоботы аспида, раскинувшиеся на каменном полу. Юноша вновь потянулся за ключом, и уже было коснулся его пальцами, как вдруг маленькая красная книжка выпала у него из-за пояса и приземлилась рядом с одним из хоботов зверя. Даня замер. Он вовсе перестал дышать. Четверть минуты спустя он осторожно повернул голову и бросил взгляд на предательски упавшую книгу. Кажется, змею не задело. Даня перевёл взгляд на Сияну. По её губам юноша понял, что богатырка неприлично ругается.
С третьей попытки Даня ухватился за ключ и попытался снять его с цепи. В этот момент юноша понял, что стало слишком тихо. Пропал монотонный сап змея. Даня поднял голову и увидел перед собой два огромных красных глаза, смотрящих прямо на него.
Аспид издал громкий, пронзительный и неприятный звук, похожий одновременно на крик петуха и шипение змеи. Юноша отпрыгнул и сделал два кувырка назад, через мгновенье в его руке оказался меч. Рептилия встала на свои птичьи лапы и стала атаковать незваного гостя своим огромным клювом. Даня, пятясь назад, отбивал атаки змея, как мог, но одним мечом со зверем справиться было явно невозможно. Казалось, будто клюв чудища был сделан из прочной стали, впрочем, как и всё его тело.
Аспид выпрямился, раскрыл свои могучие крылья, вытянул шею. Перья змея ещё больше стали переливаться от света факелов, казалось, вокруг него было огромное зарево. Чудище приоткрыло свой огромный клюв, и из него изверглась струя огня. Юноше удалось вовремя отреагировать и отпрыгнуть в сторону, огонь не коснулся его. На полу, где прошлась струя огня, остался чёрный след.Змей повернул свою птичью голову в сторону незваного гостя и вновь изверг огонь. Даня кувыркнулся вперёд, оказавшись у лап аспида. Змей тут же пустил в ход свой хвост и задел шипом его плечо. Чудище пробило кольчугу и нанесло неглубокую рану. Юноша вскрикнул, он почувствовал резкое жжение, будто что-то расползлось по его плечу. Из раны тут же потекла кровь, но Даня усилием воли не стал обращать на это внимания, ему было просто некогда: он отбивался от других атак аспида.
Сияна, стоявшая всё это время возле выхода, выбежала из каменного зала. Девушка быстро схватила медную трубу и возвратилась назад. Она сделала глубокий вдох и дунула в мундштук, что было сил. Пространство вокруг пронзил звонкий металлический гул.
Аспид, к этому времени уже повалил Даню на пол и пытался затоптать его своими когтистыми лапами. Звуки медной трубы полностью переключили внимание змея. Чудище повернуло голову к выходу, издало громкий вопль и быстро направилось в сторону Сияны, слегка похлопывая крыльями. Змей был явно раздражён. Богатырка продолжала трубить.
Когда аспид приблизился к ступеням, девушка быстро попятилась к выходу. Из-за своих огромных размеров змей не мог пройти через арку. Он лишь высунул свою голову и стал щёлкать клювом, пытаясь поймать трубача. Сияна находилась на безопасном расстоянии и продолжала сильно дуть в трубу, всё больше раздражая чудовище. Не сумев добраться до богатырки, аспид изверг огонь в коридор. Девушке чудом удалось увернуться. Она выронила трубу, и та оказалась возле головы змея.
В то время, пока Сияна отвлекала аспида звуками трубы, Даня метался по каменному залу, пытаясь найти что-нибудь подходящее для костра. Ему подвернулись какие-то деревянные коробки и ящики. Их он закинул в каменную клетку. Под деревянной лестницей, ведущей к строению под потолком, лежало немного соломы. Юноша взял её и тоже закинул её в клетку.
В этот момент Даня заметил, что звуки трубы прекратились.
– Сияна… – встревожился он. Юноша побежал к аспиду. Голова чудища вылезла в коридор. – Сияна! – прокричал Даня, когда был у ступеней, ведущих к выходу, за спиной у змея.
– Я здесь! – отозвалась девушка, которая в этот момент сидела на полу коридора, прижавшись спиной к стене. Аспид негодовал и постоянно выпаливал струи огня. От жара у девушки покраснело лицо. Встревоженность Дани прошла, как только он услышал голос возлюбенной.
– Брось мне трубу! – прокричал юноша.
– Я бы с радостью! – отвечала Сияна. – Но кое-кто мне очень сильно мешает!
– Сейчас! – бросил Даня и побежал к центру каменного зала. Он вынул светящуюся стрелу из колчана, вставил её в лук, прицелился в спину аспида и выстрелил. Для чудища стрела была словно комариный укус, но всё же он вынул голову из прохода, повернулся к обидчику своей птичьей мордой и стал наступать. От каждого шага хоботы змея колыхались. Чудище приближалось к Дане. Юноша убрал лук за плечо и выставил вперёд меч.
После того, как аспид убрал свою голову из коридора, Сияне подобрала медную трубу. Она вбежала в каменный зал и увидела, как змей быстро приближается к Дане. Богатырка снова затрубила, и взбешённое чудище теперь бросилось к ней.
Девушка заметила, что между лапами аспида есть небольшое расстояние и можно через него зашвырнуть трубу Дане. Так она и сделала, после чего снова выбежала в коридор, спасаясь от взбесившегося змея. Труба пролетела между ног чудища и остановилась у его хвоста. Аспид махнул хвостом, и медный инструмент кубарем покатился дальше, к центру зала.
Даня подбежал к трубе, поднял её и стал в неё дуть. Раздражённый змей обернулся и с криком вновь пошёл на звук трубы. Юноша продолжал трубить, пятясь к каменной клетке.
Аспид ещё больше освирепел, издавая всё более пронзительные вопли. Даня подошёл к клетке и закинул туда трубу. Змей попал в ловушку, желая расправиться с ненавистной трубой. Юноша закрыл дверь клетки на задвижку. Он отошёл на несколько шагов назад, вновь взял лук и выстрелил прямо в клетку. От светящейся стрелы загорелась солома, а от неё – деревянные коробки и ящики. Меньше чем через минуту всю каменную клетку охватил огонь. Злое чудище билось в ней и кричало, пытаясь выбраться, но каменная клетка была прочна и надёжна. Через некоторое время змей перестал шевелиться, а вскоре полностью сгорел.
Когда огонь в клетке полностью погас, Даня отпер дверцу и вошёл внутрь. Юноша присел на корточки и стал возить мечом по горячему пеплу, от которого ещё шёл дым. Вскоре он наткнулся на что-то металлическое. Это была цепь аспида. Даня поднял мечом горячую цепь, на её конце болтался ключ. Юноша снял с цепи горячий ключ. Он встал на ноги и сделал пару шагов в сторону выхода и обомлел.
Лена.
Перед Даней стояла высокая стройная темноволосая девушка с голубыми кошачьими глазами, несколько кудрявых прядей ниспадали на её лицо. Она улыбнулась. Её улыбка так очаровала юношу, что тот и вовсе позабыл о том, что эта девушка не может быть его одноклассницей. Сердце стало сильно биться в груди, вновь нахлынули смутные чувства.
– Лена? – едва выдавил из себя Даня. – Что ты здесь…
Юноша не успел договорить «… делаешь», Лена сделала несколько шагов навстречу ему и приложила свой палец к его губам. Её холодные кошачьи глаза уставились прямо на него и будто гипнотизировали.
– Даня, – начала ласковым голосом Лена, – отдай мне, пожалуйста, ключ. И мы вместе вернёмся домой, в наш привычный мир… Ты… я… и твоя мама.
Девушка вновь улыбнулась, а затем протянула руку. Даня был будто заколдован. Он не отрывал глаз от Лены. Юноша стал медленно протягивать ей ключ, а та продолжала ему улыбаться. Только Даня коснулся ключом её руки, как девушка вскрикнула. Она опустила руку и посмотрела вниз: из её живота торчало лезвие меча. Из раны и изо рта пошла кровь. Лезвие вышло из её тела, и девушка упала на землю. О, нет! Уже второй раз Лена погибает на его глазах.
Ошарашенный Даня поднял глаза и увидел ожесточённое лицо Сияны с окровавленным мечом, мечом Агны, способным убивать волкодлаков. Юноша вновь бросил взгляд на Лену. С её бездыханным телом стали происходить какие-то метаморфозы: волосы светлеть и выпрямляться, несколько прядей превратились в тоненькие косички, лицо стало видоизменяться. Через несколько мгновений на полу уже лежала Агна, а не Лена.
– Нужно было давно это сделать! Тварь! – сказала Сияна, засовывая окровавленный меч в ножны. После этого она бросила пренебрежительный взгляд на тело Агны и добавила: - Хотя причёска у неё была хорошая!
Даня молчал, он будто до сих пор находился под гипнозом. Богатырка грубо вырвала из его руки ключ. Небольшая боль в ладони отрезвила юношу.
– Скорее! – воскликнула Сияна, отбирая ключ. – Пора вызволять Добромилу! Если волкодлак пришёл сюда, значит, за нами следили. Скоро их здесь будет слишком много.
Девушка быстрым шагом направилась к деревянной лестнице, Даня пошёл вслед за ней, попутно отгоняя от себя навязчивые мысли о произошедшем только что с Леной. Хотя, какой Леной? Это же была Агна.
Богатырка часто перебирала ногами по скрипящей деревянной лестнице, Даня немного отстал от неё. Наконец, девушка добралась до двери под потолком. Она сунула ключ в замочную скважину и повернула его.
* * *
В этот день Добромила легла рано спать. Она закончила вышивать красный цветок, а новую работу с вечера ей начинать не хотелось. Берегиня подула на вышитую ею картину, и она будто ожила. Теперь это была не просто вышивка, а настоящий цветок, живущий на ткани. Добромила переоделась ко сну, но золотой перстень с зелёным камнем не сняла. Она вообще не снимала этот перстень с того дня, как оказалась в плену. Женщина откинула тёмно-бордовое покрывало с кровати, погасила лампу и улеглась на белую простыню. Едва её голова коснулась подушки, как она заснула.
Но сегодня ей не суждено было выспаться. Глубокой ночью её разбудил крик чёрного змея. Странно, обычно по ночам аспид спит. Добромила подошла к двери и попробовала рассмотреть через замочную скважину, что происходит в каменном зале, но всё, что ей удалось разглядеть, так это блики от огненных струй.
Берегиня поспешила сменить ночную рубашку на длинное зелёное платье. Она зажгла лампу и стала переодеваться. В это время послышался пронзительный металлический гул. Теперь она была уверена, что-то там явно не так. Прислушавшись, Добромила услышала звуки клинка. Здесь тавры? Повстанцы? Скорее всего, повстанцы.
В какой-то момент трубные гулы прекратились. Женщина снова подошла к двери и стала прислушиваться. Был слышен мужской голос: он невнятно кричал. Вновь раздались пронзительные трубные гулы, но они уже были громче. Трубили где-то рядом.
Добромила бросилась к окну посмотреть, что происходит во дворе, но на улице было спокойно. Хотя, если вспомнить, сегодня днём мимо её окна бегало множество бычьих копыт. Множество. Не столько, сколько обычно.
Что это за запах? Гарь? Берегиня снова стала смотреть в замочную скважину. Ничего не видно. Только дым. Крик аспида. Треск огня. Змея убивают? Тогда это точно повстанцы.
Добромила прошлась по комнате взад-вперёд, а затем уселась на кресло. Ей очень хотелось помочь повстанцам, но сделать она ничего не могла.
– О, боги, помогите! – негромко причитала она.
Едкий запах гари впивался в нос. Берегиня подошла к окну, чтобы подышать свежим воздухом. Послышался голос. Женский. Скрип лестницы. Кто-то идёт в светлицу. Он всё ближе. Кто-то повернул ключ в замочной скважине…
* * *
Сияна отворила дверь и первой вошла в светлицу. Вслед за ней вошёл Даня. В маленькой неброской комнате было чисто и аккуратно. Одна из стен была украшена вышивками. У этой стены стоял стол, а рядом с ним стояло потёртое бордовое кресло. В конце светлицы располагалось окно, у котрого стояла женщина в зелёном платье с собранным наспех пучком русых волос.
Затворница обернулась и стала разглядывать молодых людей.
– Даня, а ты на маму похож, – заметила Сияна.
– Мама! – воскликнул юноша, бросившись обнимать Добромилу. Берегиня не могла сдержать слёз. Она плакала и целовала сына, о котором думала, что потеряла навсегда. А теперь он здесь перед ней: взрослый, красивый, а, главное, смелый юноша.
– Ставрон! Сыночек! – говорила Добромила, разглядывая сына.
Смотря на долгожданную встречу матери и сына Сияна даже немного прослезилась. Но, утерев слёзы, и собрав волю в кулак, богатырка сказала:
– Я, конечно, не хочу лезть во внутренние семейные отношения, но вообще-то нам пора уходить.
Берегиня посмотрела на неё с неподдельным любопытством.
– Спасибо тебе, – обратилась она к Сияне. – А как твоё… – Добромила хотела задать вопрос: «А как твоё имя?», но богатырка перебила её, поняв, что она хотела спросить.
– Сияна. Дочь воеводы Всеволода Никитича.
– Ты похожа на свою мать…
– Ваше Величество, нам, правда, нужно уходить, – вновь оборвала царицу Сияна. – Поговорим в лагере.
Богатырка вышла из светлицы первой. Её голубой плащ похожий на маленький кусочек неба, колыхаясь, последовал за ней. Даня взял за руку свою мать и повёл её к выходу.
В каменном зале беглецов ждал неприятный сюрприз: их уже поджидали волкодлаки. Даня и Сияна схватились за луки и стали прямо с деревянной лестницы отстреливаться от своры светящимися стрелами. Но чудищ меньше не становилось, наоборот – они прибывали. Один зверь уже начал подниматься по деревянной лестнице.
Добромила выставила перед собой ладони и произнесла:
«Ветры буйные, наносные,
Набродные, незаведомые,
Полуденные и ночные,
Лесные и болотные!
Слушайте мой наказ,
Прилетите страфиль-птицей
Вихрем недругов вскружите!
Да будет так!»
В один момент через маленькие окошечки под потолком подул ветер. Дане даже показалось, что в эти окошки влетали прозрачные птицы. Призрачные пернатые стали летать по кругу пока не образовали вихрь.
Первым под действие ветряной стихии попал волкодлак, подымавшийся по деревянной лестнице. Вихрь подкинул зверя под самый потолок, после чего чудище упало вниз. Затем вихрь взялся за остальную свору. С ними воздушная стихия сделала то же самое. Волкодлаки скулили, пытались спастись бегством, но ничего не помогало: вихрь Добромилы настигнул всех.
Все трое поспешили спуститься по лестнице в каменный зал. Пока вихрь занимался своим делом, они побежали к выходу. В коридоре, сидя верхом на Скоре, отбивался от волкодлака Елизар. Позади него были Граф и Индрик. Отделавшись от назойливого зверя. Седовласый богатырь прокричал:
– Скорее! По коням!
Даня и Сияна быстро взобрались на своих единорогов. Елизар помог Добромиле забраться на Скора.
Скакуны бежали по коридорам и лестницам замка. Беглецам то и дело приходилось отбиваться от атак волкодлаков. Наконец, они прискакали к последнему из коридоров. Впереди маячила запертая дверь, и свора волкодлаков поджидала возле неё.
– План! Быстро! – прокричал Елизар, скакавший с Добромилой позади всех.
– Рубить всех! – бросила Сияна, держа одной рукой вожжи, а другой меч.
– Согласен! – ответил Даня.
Добромила, державшаяся за Елизара обеими руками, прошептала:
«Ветры буйные, наносные,
Набродные, незаведомые,
Полуденные и ночные,
Лесные и болотные!
Слушайте мой наказ,
Прилетите страфиль-птицей
Дверь отворите, нас освободите!
Да будет так!»
Вихрь, орудовавший всё это время в каменном зале оставил своё занятие и поспешил по коридорам замка на выручку берегине. По дороге он облетал тела поверженных волкодлаков.
В тот момент, когда повтанцы взмахнули своими мечами, чтобы начать отбиваться от волкодлаков, подлетел вихрь. Он разделился на две части, облетая с обеих сторон беглецов, а затем вновь соединился в один. Воздушная стихия подкинула вверх всех волкодлаков, а затем выдернула из петель тяжёлую дубовую дверь вместе с железным засовом, как будто это была какая-то картонка. После этого вихрь исчез, разлетевшись на множество прозрачных птичек.
Дверь вылетела, как от взрыва. Всадники на полном скаку покинули пределы замка. Скакуны стали набирать высоту, пока вовсе не скрылись в лучах просыпающегося солнца.
Внизу остались полчища волкодлаков, которым оставалось лишь рычать и махать лапами, так как догнать беглецов они уже не могли.