Анна Иосифовна Вознюк на самом деле была Ильиничной: как это часто бывает, девчонка-паспортистка напутала, - Анна только рукой махнула, не стала заводиться с исправлением, так на всю жизнь и осталась "документальной" Иосифовной.
Бессемейная, крепко пожилая мадам Вознюк регулярно продлевала в финуправлении патент на изготовление парафиновых цветов для кладбищенских венков, а по вечерам, когда спадала жара, выходила в наш тенистый двор, подсаживалась на скамейку к другим соседкам "поточить лясим-балясим".
Именно там и тогда я мальчишкой впервые с удивлением услышал ту же фразу, которую через множество лет бросит телевизионному Давиду Гоцману уезжающий в Николаев криминальный авторитет дядя Ешта: "При румынах было лучше..."
- Брось за свою агитацию, Нюра, ты ковала победу в тылу, вас успели эвакуировать, а мы оставались здесь и всё помним... Румыны вернули в Одессу НЭП, кто умел жить, те вздохнули, пооткрывали частные магазины, в ресторанах и кафе было не протолкнуться, толчок торговал, как при царе Николае, появились курсы виноделия, дети учились в школах, ходили трамваи, работали театры... конечно, кроме еврейского (извини, Миля, ну, ты же понимаешь...). Да, стояли виселицы на проспекте Сталина... но это было в самом начале... и потом, когда партизаны из катакомб рванули румынскую комендатуру на Маразлиевской...
- Значит, хорошо было? - поинтересовалась Анна Иосифовна.
- Хорошо, не хорошо - не цепляйся к словам. А только люди зря не скажут: "Это тебе не при румынах - двери на ночь колбасой завязывать". Ты просто не говори за то, чего не знаешь...
- Я знаю, - произнесла Анна Ильинична-Иосифовна, вставая, собираясь уходить, - и все знают, что до войны в Одессе было шестьсот тысяч населения. А после войны осталось - двести пятьдесят тысяч... И в апреле сорок четвёртого никто из тех, вздохнувших, не кинулся отбивать у Красной Армии обратно свои рестораны, лавки и винарки-бодеги... Когда наши вошли в город, они увидели повешенных на собственных воротах холуёв-полицаев - это сделали не партизаны, а обычные соседи, одесситы... Скучаешь по румыну с нагайкой? Ну-ну... Слушай, Тамарка, а не засунула бы ты себе эту румынскую колбасу... знаешь, кудой?