Снежана Глава 1

 
Снежана стояла на остановке, в ожидании автобуса, от нечего делать читала объявления, но даже не вдумывалась, что там написано. Но заинтересовало содержимое одного листочка, приклеенного скотчем поверх всех объявлений.
«Я долго стоял, любовался на звёзды, среди них появилась ты. Старался разглядеть тебя, и думал. Не помню, что думал. Я слушал таинственный хор звёзд. И понял, какая-то связь между нас родилась. Прошу, отзовись моя незнакомка»
– Интересно. Кому это такое послание? Да ещё на доске объявлений.
Тихо произнесла Снежана, и стала читать дальше.
«Моя нежная незнакомка, буду вечно любить тебя. Я помню тот пончик, что угостила меня. В тот вечер я был очень голоден, но словно ветер свободный. Даже имени твоего не помню, а называла ли ты его мне? Я пройду и огонь, и воду, но найду тебя. В тебе я открыл небосвод огромный. Но в сумерках, лица твоего не запомнил. Отзовись незнакомка!».
Старенький автобус, равномерно урча мотором, забрызганный грязью, подкатил к остановке.
– Кто на Кошелевку? – Спросил шофёр в открытую дверь. –
Снежанка, ты долго будешь раздумывать? Сейчас уедем без тебя. – Услышала Снежана.
– Дядя Федя я сейчас.
И осторожно сорвала это послание, ещё не осознавая зачем, лишь подумала, «прочту дальше». Сунула в карман и села в автобус.
Здесь были все пассажиры из деревни, с хутора никого небыло. Значит, на хутор идти пешком, автобус не повезёт одну. Подумала Снежана. Но это не испортило её настроение, сразу погрузилась в общение с сельчанами. Всех она знала так, как десятилетку заканчивала в местной школе, и жили там, пока училась в школе. После поступления в институт, переехали на хутор уже на постоянное место жительство и где было постоянное место работы папочки. Он всё продолжал работать, хотя и можно уже просто наслаждаться жизнью.
Село не так уж и большое, все друг друга знали. А на хуторе жило всего три семьи, да и только пенсионеры.
За разговорами узнала, что к ним вновь понаехало гостей. Папины сослуживцы часто навещают его, друзья. И старые, и новые. Иногда приезжают с семьями. Их всех Снежана знает. И её они называли лебединая песня Белизара Бальда. Почему они так называли папу, так и не знала. А папа Елизар, а почему его называли Белизар-Бальд? Даже письма их шли на имя Белизара-Бальда. Ну, меня-то понятно, почему лебединой песней называют. И папа зовёт часто, когда ему грустно. И вспоминал маму. Долго небыло детей, и уже в возрасте, ближе к пятидесяти папиным годам появилась я. Ждали, радовались, и Снежаной назвали оттого, что в день её рождения падал снег. Как папа рассказывал, пушистый большими хлопьями. Зима очень снежная была, машина часто застревала, даже папин вездеход. И выручала лошадка.
Папа любил лошадей и держал для удовольствия своего. В тот раз ехали из гостей, на санях, и я вздумала родиться. Папа смеялся, захотела воочию увидеть белый снег, пощупать ощутить. Доехать до дому не успели, а что говорить о больнице.

Родилась в санях, и как папа не закрывал от снега, а снег ложился и ложился. На меня новорожденную, пока папа снимал свою одежду. И сразу завернул в рубашку, и шубой своей укрыл нас с мамой.
И вот удивительное явление все двадцать лет, на день рождение падает снег. Удивительно!
Папа часто рассказывал о рождении моём, как падал снег, а Снежана представляла этот снег, и порой ей казалось, что на самом деле видит и ощущает его на себе. А когда мне было пять лет, мамы не стало, остались вдвоём с папой. Так и остался папа один, хотя мог вновь жениться, но очень любил маму и всегда говорил, моя лебединая песня при мне. И, как его не уговаривали друзья. Ладно, всё о грустном, всё, вот уже деревня. Подходя к выходу, услышала.
– Снежанка, не торопись, подвезу тебя почти до хутора, мне надо ещё в Вишенки съездить. А там тебе недалече будет. Пробежишься от развилки.

– Ой, дядечка Федечка спасибо большое.
– Да что там, на здоровье. – Помолчал немного, продолжил. – Жениха бы тебе хорошего. Ты вот, что, присмотрись-ка, милая к моему Серёжке-то, он ведь глаз с тебя не сводит.
Он смотрел на неё своими искристыми глазами, в них радость и задор.
– Ой, дядя Федя, я об этом и не думаю, мне учиться надо.
– Учись, кто ж тебе не даёт, я говорю, присмотрись, а не вот бегом замуж. Оглядываясь на неё, с улыбкой произнёс шофёр.
Снежана засмеялась, посмотрела в глаза шофёру, такие добрые, лучистые, и смотрел он на неё по-отцовски заботливо.
– Я подумаю, как будет время, а пока учиться надо, незаметно и сессия наступит. Ау меня экзаменов много.
– Больно уж профессию выбрала мудрёную и зачем такая в деревне нашей?
– Пригодится. Улыбнулась Снежана.
– И зачем тебе сразу столько профессий? Учишься на учительшу и достаточно, а зачем тебе психо, как дальше то?
– Психоаналитик. – Ответила Снежана.
– Во! А зачем тебе психи-то?

– Не психи, а обычные люди, а я буду детским психологом. Интересно, дядь Федь. Здесь открывается весь удивительный мир. Я ещё после, как закончу, пойду в медицинский, а может раньше, если педагогический экстерном закончу. Постараюсь.
– Во, во, так всю жизнь и будешь учиться, а жить, когда?
– Это и есть жизнь, дядя Федя. А медицинский нужен мне будет, я чувствую.
– Ты сейчас в двух учишься, и когда успеваешь? Поди, и на танцах не бываешь?
– Мне легко учёба даётся.
– Это так, родители наградили тебя талантами. Но, я так, думаю, тебя мой Серёжка и не дождётся, состарится. – И покачал головой. – Ну, всё студентка дальше сама топай, до самого хутора довёз тебя. Эх, а ты чего это в ботиночках? Здесь сапоги резиновые нужны, разлив же, ишь привыкла в городе по асфальту-то ходить.
– Дойду, дядь Федь.
– Дойдёшь, а как переходить будешь? Там же ручей всегда разливается.
– Позвоню или крикну папу, выйдет, встретит, сапоги вынесет.
– Ну да, там же гостей немерено, на руках перенесут. – Засмеялся шофёр и поехал, но остановился и сказал. – Снежанка, смотри у меня, не влюбись в кого-либо, Серёжка ждёт. И погрозил пальцем.

– Дядь Федь, мы с ним и ни разу не разговаривали, не общались, однажды только на танец и пригласил, на новый год. И всё.
– Вот я и говорю, присмотрись. Не смелый он у меня. Не в меня, нет, не в меня, в мать, та была не смелой, еле уговорил пойти за меня. – Засмеялся и поехал дальше.
Хутор не большой, всего-то несколько домов, но её дом был самый последний, ближе к лесу и лаборатории заповедника.
Дорога была почти сухая, но ближе к дому, поворачивал ручей, что протекал из леса и тёк вдоль хутора. Летом перешагнуть можно, а весной, разливается так, как будто река полноводная, и мостик сносит.
«Ничего как-нибудь пройду». Думала она, подходя к дому, осмотрелась не пройти, не обойти.
– Папочка! – Закричала она, увидев, во дворе стояли люди. На зов обернулись, она помахала рукой и попросила. – Позовите папу.
– Снежанка, приехала, Белизар лебединая песня вернулась.
– Сейчас доченька, сапоги большие надену.

Но тут вышел вперёд молодой человек и пошёл ей навстречу.
– Тимош, я сам, ноги замочишь ещё, сапоги коротки у тебя. – Произнёс отец Снежаны.
– Ничего, он молодой справится. – Со смехом произнёс ещё чей-то голос.
Этот молодой здоровый человек в сапогах шагнул в ручей, вода и в правду не залилась, и в несколько шагов перешёл его, подхватил Снежану, словно ребенка под мышки и понёс.
От неожиданности она вскрикнула и сказала.
– Что вы делаете? Я папу просила сапоги мне принести.
Он держал её так, что глаза их были на одном уровне. Под водой был лёд, он качнулся, и их губы встретились. И этот человек поцеловал её, словно слизнул что-то на губах.
– Что вы делаете? Немедленно отпустите меня. Поставьте меня на землю. Негодование закипало в ней.
– Пожалуйста. – Ответил этот здоровяк и поставил её, и оказалось прямо в воду. Холодная вода моментально заполнила её коротенькие модные ботиночки.

– Кретин, урод! – Вскрикнула Снежана.
Он её вновь подхватил, поднял, но она оттолкнула его, а под водой, всё же, был ледок, и упали оба, она быстро поднялась, но вновь угодила в ямку, упала и уже сразу намокла по пояс. И дальше уже не разбирая, побежала по воде домой со слезами.
– Тимох, ты чего это? Девицу не смог удержать? – Удивились все стоящие во дворе, папины гости, услышала она. И от этого ещё обиднее было.

– Снеженька, не волнуйся, с кем не бывает, сейчас в баню и согреешься. Обнимая и целуя мокрую дочь, произнёс Елизар.
Навстречу вышла мамина старенькая тётушка. Которая всегда жила с ними.
– Детонька, скорее в баньку, она уже натоплена, беги, беги, я тебе сейчас принесу одежонку-то.
– Не плач Снеженька, не плач. Всё хорошо, поскользнулись, так что же, бывает. – Успокаивал, провожая дочь в баню.
Лежа в баньке на полке, млела от жары, и от веника, которым её прохаживала тетушка.
– Нянь Клав, а откуда они приехали? Я чего-то всего троих знакомых успела увидеть, а остальные незнакомцы.
– Какая-то проверка, да охотники, целый день были в лаборатории и по лесу ходили, что-то всё смотрели. Они уже уезжают, эти пришлые, не волнуйся.

– Ааа, а этот кретин, откуда-то мне знакомым показался. Он, чей-нибудь сын? Может, забыла? Может, в детстве виделись?
– Да, не знаю я, детонька, кто там у них родственники или просто друзья знакомые.
– Нянь Клав, я полежу ещё в баньке. Никому она не нужна чать срочно? Хотя тот идиот тоже намок, но потерпит.
– Лежи, нежься, подождут. Успеют, дровишек подкину, и им хватит.
– Хорошо-то как! Давно в баньке не была. – Снежана лежала, нежилась, и слегка была в полудрёме. И ей пришло воспоминание.
Подруга Зоя Безгинова, вместе учатся, вместе живут, в одной комнате, подружились сразу, как только увидели друг друга. Как будто всю жизнь знали, подружками верными стали, на века.
И пригласила она к себе в гости. Снежана позвонила папе, предупредила, что поедет к подруге. Ехали на поезде, и приехали на станцию в сумерках, бегом бежали к автобусу. Ещё очень удивилась, когда поезд ещё не остановился, а люди спрыгивали и бежали, бежали. «Куда это они? Что случилось что ли?» Думала Снежана, но спросить не успела, Зоя торопила, и тоже тянула спрыгнуть, но здесь уже совсем медленно ехал поезд и остановился.

– Снежанка, быстрее, быстрее. Надо прибежать в числе первых, а то потом ждать целых полчаса, а то и больше, как придёт другой автобус.
Бежали, запыхавшись, всё же влезли в автобус. Толпа была большая, и никто не спрашивал Снежану, которую Зоя держала за руку и тащила за собой. Всё же толпа их разъединила, и хочет Снежана или нет, в этой толпе попасть в автобус. Попала. Как попала в толпу, так и внесли её в автобус, затащили, как говорится, даже задом наперёд, спиной. Такого с ней никогда не было.

– Зоя! – Крикнула она. – Ты где.
– Я здесь. - Ответила та с середины автобуса. - Снежка, лучше плохо ехать, чем хорошо идти, через полчаса дома будем, терпи неженка. Стой там. Это тебе не в папиной машине ездить. – Хохотала оттуда Зоя.
– Я пошевелиться, не могу.
– Вот и хорошо, значит, не упадешь. – Отвечала ей хохотушка Зоя.
Автобус качнуло, маленький пазик полутёмный, светило два фонаря в салоне и то возле водителя. И столько народа в нём!

– Куда я попала? – В испуге тихо произнесла Снежана.
Перед Снежаной стояли на ступеньках два молодых человека. Один на нижней, другой повыше. Лицом к Снежане.
Автобус качнуло, и Снежана старалась увернуться от лица молодого человека, чтобы не удариться лицом в его лицо, ударилась лицом о стойку поручня, разбила губу. За него можно было держаться, но в руке сумка, которую так зажали, что не вытащить. Другая рука зажата между двумя здоровыми тётками. Стало так больно, что и слёзы выступили в глазах и капелька крови на губе.
– Зоя, я так больше не могу стоять.
– Терпи неженка, ещё чуть, чуть, ещё, две ямки и мы дома.
И тут произошло неожиданное. Парень, который стоял перед ней, лица не разобрать, только глаза сверкали да улыбку видно. Улыбнулся и своими губами захватил её губы и слизал губы кровь.
Снежана от такого нахальства чуть не задохнулась в возмущении. А тут ещё его товарищ, или кто-то там, подлил масло в огонь.

– Тим, а ты не растерялся. – Засмеялся позади него стоящий.
– Нахал! – Ответила Снежана, отдышавшись. – Пользуешься тем, что руку не могу вытащить и раскорябать вам физиономию.
Слёзы текли по её лицу, слёзы боли и унижения.
«Такого со мной небыло. И почему со мной такое? Папочка, я домой хочу». Мысленно подумала она.
– Извините девушка. – Произнёс, этот парень смущённо. Но вы такая…, он помолчал и продолжил. – Ваши губы, и они так близко, а вы так ароматны и вкусны. – Помолчал ещё, продолжил. – И сладкая.
– Прекратите. Иначе я вас укушу, и нос вам откушу. – Очень тихо, как бы прошипела Снежана. – И старалась отвернуться, но никак не удавалось. Плотно прижата к нему, автобус качался, и народ ещё сильнее прижимал её к нему. И лица не уберёшь.
– Зоя, долго ещё ехать?
Делая движение хоть как-то повернуться, но не получалось.
– Нет Снежка, подъехали, не упади, когда сходить будешь.

– Освободите мне дорогу. – Строго сказала Снежана, и стала выдёргивать сумку, но толпа её вновь вытолкала на свободу, что чуть не упала. Этот же парень помог ей сойти и освободится от толпы. В темноте не разглядела его лица, лишь аромат его до сих пор ей чудиться.
– Зоя ты где?
– Здесь я. – Тихо на ухо сказала хохотушка Зоя. – Идём, теперь не далеко мой дом. Жаль на танцы сегодня не попадём.
– Зоя, какие танцы? Меня выжили словно лимон. И вообще я домой хочу.
– Ну, домой только через три дня поедем, как автобус придёт.
– Ты куда меня завезла? У вас здесь, что нет цивилизации вообще?
– Не волнуйся, есть у нас всё, просто мост через реку ремонтируют, и поэтому отрезаны. А так через мост, давно бы дома были.
– И давно у вас такой ремонт?
– Порядком, самим надоело.
– И как вы здесь живёте?
– Так и живём. Да всё хорошо у нас. Просто сегодня нам немного не повезло, не в тот день приехали. В этот день автобусы редко ходят. – Посмотрела на Снежану, Зоя засмеялась. – Вот так-то неженка, это тебя папочка везде возит, а нам самим приходится.

– В этом я повинна?
– Нет Снежка, это я так, просто сказала, ты моя подружка дорогая, такой я ещё не встречала. И у тебя удивительный отец. Мне нравится у вас бывать.
– Отец, как отец. Разве есть другие?
– Есть разные, Снежка, разные, но мой тоже меня любит. По-своему. У нас в семье тоже хорошо, родители добрые.
И они свернули на не освещённую улицу, лишь факел, стоящий далеко за деревней освещал заревом немного эту улицу.
– Дааа! Как в пещерное время. Произнесла Снежана.

– Снеженька, девонька, ты задремала? – Услышала она голос тетушки.
– Сейчас выйду, нянь Клав. И подумала.
«Этот идиот, что меня решил перенести, чем-то напоминает, того идиота. Даже аромат такой кажется. И за что мне такое? Я чем-то притягиваю, что ли этих идиотов? Вот мне этого не хватало. Думала она одеваясь.
Идя по дорожке от бани в дом, на полпути встретилась вновь с этим идиотом. «Вот этого опять не хватало мне, встретится сейчас».
Подумала Снежана. Он и ещё двое папиных друзей спеши в баню. Он улыбнулся нежно и даже как-то застенчиво, произнёс.
– С лёгким паром, красавица.

– Снеженька с лёгким паром. – Поздравили её папины друзья, дядя Лёня и дядя Олег, которых знала с раннего детства, как себя помнить начала, так и их. Ежегодно приезжали, а то и по несколько раз за год приедут, да ещё с семьями. Наслаждались природой. Но этого идиота, впервые видела, но отчего-то казалось, что где-то встречались с ним.
– Спасибо, спасибо, благодарю. – Ответила она.
Войдя в свою комнату, которую постоянно, даже когда не было Снежаны дома, содержали в стерильной чистоте, и тетушка, и папа. На столике увидела содержимое карманов из пальто и сумочки.
«Пальто чистить и сушить надо», подумала Снежана, но папочка, наверное, уже сделал, раз всё, что было в кармане на столе, и содержимое сумочки тоже, промокнуть не успело.
– А с сумкой не знай, что будет. – Произнесла она. – Сумка эксклюзивная, кто-то из папиных друзей привёз в подарок. Ручная работа.
– Не волнуйся, всё в порядке, она не испортится. – Услышала голос отца, несущего ей чай. – Вот смородиновый чай с малиной, как раз то, что нужно тебе. И пирог, Клавдюша пекла, ещё теплый. Поешь, а ужинать позже будем. Пока отдыхай, насладись чаем домашним.
Таисия-Лиция.