День стекает душным зноем. Он истапливается и истончается, переходя в тягостный сухой вечер. Голуби лежат на выцветшем асфальте, словно выброшенная на берег парусная лодка рыбака: на боку и подняв одно крыло, чтобы случайный ветер приносил облегчение. Невыносимость. Даже розы опустили плечи и страдают в немой мольбе: пи-и-ить.
Потные и растерянные прохожие. А вокруг камень домов, напитавшийся зноем. Мысли с трудом пробивают дорогу по иссушеным тоннелям вен и артерий.
Балкон. Чистая страница, готовая принять в себя чужие строки, мучительно вбиваемые извне.
Жара.