Мэр нашего города всегда был человеком достаточно умным и рассудительным. Он долгое время обучался в нескольких университетах других городов нашей страны. Однако эта учёность, которой владел мэр, не отменяла того, что человек этот был горд и весьма сребролюбив.
Ещё с самого детства Ронэ Ситрон (таковы были имя и фамилия мэра) был человеком очень любопытным и подающим большие надежды. Родился он, само собой разумеется, в семье прежних управителей города и, как легко догадаться, получил свой статус чуть ли не с рождения. Ронэ наблюдал за многими вещами, ничего ему не давало покоя: если он увидит таракана, то начнёт узнавать, какого он вида, какое номенклатурное название он носит; увидит затоптанный осенний листок – возьмёт его с собой и долго будет рассматривать, высматривая что-то, будто в этом листочке спрятан смысл всех человеческих поисков, будто этот листочек – отдельная планета, с реками из засохшей вакуоли, с полями из покоричневевшего хлорофилла, утопленная застывшей цитоплазмой. Но больше всего Ронэ интересовала плесень и её сущность.
Не имею понятия, откуда у нашего будущего мэра взялось такое увлечение. Кто-то постоянно твердил, что Ронэ, на очередном пире своих родителей, поедая клубнику в шоколаде, случайно съел полусгнивший, заплесневевший с какого-то бока плод и стал зависим. Отвратительно, не так ли? Кому из людей может понравиться вкус гнили? Я бы отказался в это верить, к тому же это меня не особо интересовало, пока мне не рассказали историю жизни этого человека подробнее… однако я сбился, поэтому продолжим.
Итак, зависимость от плесени, появившаяся неизвестно из-за чего сначала вводила в ступор многих. Какому здраво мыслящему человеку может нравится плесень? Не плесень, как нечто биологическое и как объект для исследований, а плесень как материальный объект со своим неприятным внешним видом и кошмарным запахом? Видимо, Ронэ был первым таким человеком. Он изучал плесень, выращивал её сам и расставил её, в конечном счёте, повсюду в своей комнате, в самых разных сосудах и используя самые разные продукты для её производства. Многие думали, что будущий мэр сошёл с ума и нужно срочно выбирать нового управляющего, пока первому не исполнилось восемнадцать лет (на этот момент он был на год младше восемнадцати). Однако то был не фанатизм, а лишь страстное увлечение, интересное хобби, доставлявшее удовольствие. Видимо, в нашем городе никто не привык к такому явлению как плесень, и, постоянно пугаясь этой серой куче, появляющейся на хлебе, всегда выбрасывали эту мерзость, сдерживая тошнотные порывы, поэтому и испытывали такие эмоции. Ронэ жил с ней, ухаживал и зарисовывал, привык к ней и возлюбил.
В один день вся плесень из комнаты будущего мэра пропала, как и сам молодой человек, не появлявшийся дома на протяжении нескольких дней. Он вернулся домой и на все расспросы по поводу того, где он пропадал, никто не мог получить ответы. На пропажу его любимой плесени он смотрел скептически и с некоторым недоумением, будто её никогда не существовало. Всё вернулось на свои места и через несколько месяцев весь город забыл про прошлое увлечение Ронэ, который через несколько дней должен стать мэром нашего города.
Однако в тот самый день, когда уже совершеннолетний человек входил в свою должность, в лесу, неподалёку от города, нашли нечто… непонятное и интересное. На небольшой возвышенности, рядом со странно изобилующей кротовыми норами и грибами местностью, в пятидесяти метрах от очень старого, доисторического, законсервированного десятки лет назад склепа был найден каменный столб, покрытый странными символами, заросшими тёмно-зелёным, будто бы истоптанном ходящими по вертикали людьми мхом. Вокруг столба было огромное множество очень свежих следов. Это несколько напугало тех бродяг, нашедших это место, после чего половина города помчалась туда. Однако ни один из них не вернулся… Ронэ, уже слывший мэром города, поручил своим подданным отправиться в лес, на поиски странного монолита и огромного множества людей. Но все подданные тоже пропали. Он отправлял к столбу человека за человеком, но никто так и не вернулся и город опустел.
Ронэ отправился к столбу сам и сумел вернуться назад, однако пришёл обратно в город он не один. Под его ногами, по мере того, как он шёл, росла плесень, та самая плесень. Город ожил, но теперь здесь нет людей. Только плесень. Я - плесень, мои родители – плесень, все мои друзья – плесень. Всё – плесень. Однако мы привыкли к этому и живём теперь как люди, не вспоминая о том, что мы лишь когда-то давно искусственно выращенные грибы.
Совсем недавно Ронэ вышел из своего дома, ради того, чтобы сказать свою ежегодную торжественную речь. Его голова оказалась огромным круглым лимоном с вырезанным отверстием, похожим на полуоткрытый рот с белыми зубами, две непонятные очень круглые чёрные точки были его глазами, вычурный парик был из белой, многочисленной, похожей на паутину, мерзко-пахнущей плесени, к запаху которой мы давно привыкли и наслаждались им, как некогда люди наслаждались запахом роз.