– Слушается дело о нарушении Главного Закона. Подсудимый, что вы хотите сказать в защиту?
– Я начну с общих размышлений...
– Возражаю! – выкрикнул Прокурор.
– Возражение поддерживаю! – крикнул Защитник. – Чего тянуть?
– Эти «общие рассуждения» имеют прямое отношение к рассматриваемому делу? – неожиданно уточнил Суд. Плевать он хотел на защиту и обвинение.
– Конечно! Время дорого, вы меня вырвали с матча в самый неподходящий момент...
– Я даю вам пятнадцать секунд на «рассуждения».
– Переписка не может считаться личной, если отправитель не один... – пауза; молчание остальных. – Если это так, то я ничего не нарушил. И никакой тайны в этом нет.
– Если да кабы... – буркнул Прокурор.
– Грибы! – заявил Защитник и покрылся рябью.
– Господин Прокурор, вы установили всех обвиняемых по этому делу?
– Следствие сочло неважным обстоятельство, на которое намекает Подсудимый.
– Ха-ха-ха! – залился смехом Защитник. – Считаю, что вина моего подзащитного доказана именно из-за этого «неважного» обстоятельства!
– Если у Суда есть сомнения, я прошу разрешения, – Прокурор вскинул руку с указующим перстом, – задать Подсудимому несколько вопросов.
– Ваша честь, – заявил Защитник, – мы здесь собрались именно для того, чтоб Прокурор задавал вопросы!
– Ваша ирония, Защитник, не уместна. Прокурор, разрешаю задать три вопроса!
Прокурор прокашлялся и начал:
– Подсудимый, Сколько лиц писало сообщение, которое вы в нарушение Главного Закона скрыли?
– По крайней мере двое... И я ничего не скрывал!
– Какое двуличие! – встрял Защитник.
– Или даже трое... – подумав, добавил Подсудимый. Защитник загнул третий палец.
– В деле – лист 20 – есть пометка, что текст диктовали вы.
– Позвольте! – подскочил Защитник. – Прокурор получил разрешение на вопросы, а не на утверждения! А во-вторых, в деле на той же странице утверждается, что Подсудимый диктовал только тезисы.
– Подсудимый, подтвердите, – произнёс Суд, – что сообщение в полном объёме писали не вы.
– Не я, ваша честь.
– Прокурор, у вас ещё два вопроса.
– Кем было то самое второе лицо, которое оформило сообщение в полном объёме?
– Редактор.
– Позвольте пояснить! – Суд кивнул Защитнику. – Редактор лишь составил текст. Но сам Редактор изготовлен фирмой, упомянутой на странице 24, следовательно, третьим лицом является Разработчик.
– Вы ещё заявите, что четвёртым лицом является Почтальон! – возмутился Прокурор. – Что тут за цепочка измышлений?
– Подсудимый, Редактор – это только исполнитель вашей воли, и на этом основании вы считаете его соучастником? – попытался поставить точки над «i» Суд.
– Ни в коем случае, ваша честь! Соучастником Редактор был бы, если бы он что-то скрывал.
– А это не так?
– Я поясню, – вмешался Защитник. – Поскольку пятое лицо – Провайдер – законно сохранило сообщение, оно не может считаться тайной. Об этом и сообщил Подсудимый, когда говорил о своей невиновности в самом начале.
– Ваша честь, но ведь именно «пятое лицо», по определению защиты, сообщило, что некое сообщение скрывается, что послужило основанием для начала расследования!
Суд задумался на несколько секунд, усмехнулся и сдвинул парик набок:
– Прокурор, ваш третий вопрос.
– Подсудимый! Вашему сообщению вы намеренно придали форму, которая, на ваш взгляд, не могла быть прочитана никем, кроме адресата?
– Не совсем так. Это был всего лишь невинный сюрприз!
– Прокурор очень правильно задал вопрос так, чтоб он был наводящим. Браво! – встрял Защитник и потух.
– Подсудимый, другими словами, этот «сюрприз» мог прочесть только получатель?
– Ваша честь, прочесть сообщение мог любой. Но понять его в полной мере могла только моя девушка...
– Честь, прочесть, про честь... Прокурор, – Суд накрутил локон парика на палец, – сюрприз может нарушать Главный Закон?
– Безусловно! Зачем честному гражданину сохранять в тайне сюрпризы? Это сигнал: замышляется что-то асоциальное!
– А вы читали сообщение, Прокурор? – спросил Подсудимый.
– Ну, я не настолько неразборчив в средствах, чтоб заниматься подобной чепухой. Достаточно факта, что сообщение скрывалось! Значит, оно подпадает под действие Главного Закона.
Суд ударил молотком:
– Совещаясь на месте, я решил, что вина Подсудимого доказана. Сообщение Суд считает тайной личной перепиской, чем нарушен Главный Закон. Что требует Прокурор?
– Смерти!
– Что ответит Защитник?.. Ой, он же потух! Ну и хрен с ним... Подсудимый, ваше последнее слово!
– Доставки! Я прошу у высокого суда одного: доставки!
– Я вас услышал, можете не дублировать и не орать.
Суд вытащил палец из локона и начал зачитывать:
– Без совещания в совещательной комнате оглашается резолютивная часть. По поводу меры наказания выслушано мнение Прокурора, не выслушано мнение Защитника, не зафиксировано раскаяние Подсудимого. Суд решил: сообщение адресату не доставлять, оригинал и все его копии убить. Подсудимому запрещается три месяца посылать любые сообщения. Предупредить Подсудимого, что его сообщения после отбытия наказания будут уничтожаться без суда и следствия сразу после отправки, если он посмеет делать их тайными! Сторонам приговор ясен?
Прокурор ликовал. Подсудимый не сдерживал рыданий. Появившийся Защитник ничего не понимал, но достойно-недоуменно не встретил приговор.
– Подсудимый! В качестве совета. В следующий раз не оригинальничайте, а просто голографируйте своей девушке в людном месте. Все должны знать о ваших чувствах.
Суд, Прокурор и Защитник растворились в воздухе. Подсудимый подумал о самоубийстве, но вспомнил о футболе, сразу включился в игру и слёту забил гол. Трибуны ликовали почище Прокурора. Матч, прерванный для Подсудимого, продолжался...
Январь-февраль 2020