Еще до рассвета Виктор проснулся от невыносимого холода. Костер погас, а тент, прикрывающий вход в пещеру сорвало ураганным ветром и унесло. Виктор подошел к входу и обомлел.
– Что там? – отчаянно зевая, спросил Андрей, которого тоже разбудил холод.
– Ледниковый период.
Поскольку холод донимает всех, обитатели пещеры стали подниматься. Они подходили к выходу и замирали. Все перед пещерой залито лунным светом, так что видно хорошо. А еще небо залито зеленоватым светом полярного сияния.
– Южная Аврора, – отчаянно зевая, произнес Стив, – так называется полярное сияние в Новой Зеландии и Австралии.
Если вчера всех поразил снегопад, то сегодня природа преподнесла еще один неприятный сюрприз – все вокруг покрылось толстым слоем льда. Льдом покрыты абсолютно все деревья. От веса льда периодически ломаются ветки и целые деревья. Они падают на лед со страшным грохотом.
– Неожиданный поворот событий, – вздохнул Стив. – Похоже, и магнитная буря бушует. Думаю, что голова у меня разваливается именно из-за нее.
Вера заметила, что земля буквально покрыта вмерзшими в лед птицами и животными.
– Ой, – испуганно показала она на них, – сколько же их много.
– Они что, погибли без питания? – удивился Андрей.
– Вряд ли, – почесав небритый подбородок, ответил Стив, – за сутки, двое от голода никто не умирает. Вероятно, они умерли от переохлаждения. Смотрите, там и коалы есть, сумчатые летяги, летающие лисицы. Ну, на самом деле это большие летучие мыши. И больше всего киви. Киви бескрылая птица, охотится по ночам. Питается личинками, креветками.
– А вот любопытно, – загорелись глаза у Мэри, – а их самих есть можно?
– Вообще можно. Но кто знает, от чего все эти звери и птицы погибли? Вдруг это какая-то эпидемия? Да и выковыривать их изо льда не так-то просто, – сразу стал серьезным Стив.
– Андрей, – обратился Виктор к сыну, – доставай вторую половину тента, будем мастерить новую завесу. Стив, вы можете, разжечь огонь? Думаю, это обледенение лучше пережить здесь, в пещере. Выходить можно только в туалет.
– Там ужасно скользко. Можно ноги переломать, – задумчиво сказала Мэри.
– Давайте всю золу из костра соберем в мешок. Будем ним посыпать дорогу перед собой, когда нужно будет выходить по нужде.
Порыв безжалостно холодного шквального ветра прервал разговоры, и, не медля более, все принялись собирать золу, вешать новый тент на вход и разжигать костер.
– А если не удастся разжечь огонь? – с тревогой спросил Стив.
– Удастся, – пообещал Виктор, – у нас есть растопка.
И он вынул небольшой пакетик с мелкими кусочками пластмассы.
– Эта пластмасса очень хорошо горит.
– Но ее мало. А если снова огонь погаснет? – дрогнувшим голосом спросила Мэри.
Видно, что она изо всех сил старается держать себя в руках и не впадать в панику.
– Вокруг нас есть природная растопка. Найдем.
– Будете искать в дуплах деревьев подстилки от птичьих гнезд?
– Нет. Вон в той стороне растут сосны. Думаю, мы найдем там живицу, а это просто замечательная растопка. Не переживайте, без огня мы точно не останемся. А еще можно рвать сухую траву, класть ее в карман. Так она от тепла тела высохнет, и будет хорошо гореть.
Огонь разгорелся быстро, и сразу в пещере и на душе у Стива стало теплее. Через несколько минут профессор заметил, что Виктор рассматривает окрестности.
– О чем задумались, Виктор?
Профессор искренне завидует тому, что Виктор держится с завидным достоинством и уверенностью.
– Да вот, думаю, как там людям в шалашах?
– О, да вы же не знаете! В шалашах уже никого не осталось!
– То есть, как это, не осталось?
– Очень просто. Оказывается, здесь много пещер, и абсолютно все пассажиры устроились в них. В некоторых живут всего по два-три человека, так сказать, семьями. Надеюсь, вы нас с Мэри не выселите? Нам с вами хорошо!
– Нам с вами тоже! Кстати, а как у других людей с питанием?
Стив сразу стал серьезным.
– Плохо. Надеюсь, что нам удастся обойтись без людоедства.
Со стороны пещеры немецких колонистов донесся крик боли. Потом еще, но теперь совершенно определенно кричит уже другой человек.
– Любопытно, что там у них происходит? – задумчиво спросила Мэри, но ей никто не ответил.
– Потом узнаем. Они взяли ответственность на себя, – через какое-то время сказал Стив.
– Давайте, посоветуемся на счет питания, – предложил Виктор. – Я имею в виду, на сколько приемов пищи разделим имеющуюся у нас готовую еду.
Мэри предложила разделить на два дня из расчета по два приема пищи в день. Надежда предложила разделить мясо опоссумов и попугаев на три дня. Точку в споре поставил Стив.
– Я категорически поддерживаю мнение Мэри. Нам нужно не просто выжить, не умереть от голода. Жить впроголодь нельзя. Нам нужны силы, поэтому еду делим на два дня.
С профессором согласились, женщины разделили мясо, и все стали завтракать. От деревьев донеслись равномерные удары. Все обитатели пещеры заинтересовались ими, и подошли к выходу. Среди деревьев ходят два немца. Поверх обуви они надели носки, чтобы меньше скользить. Занимаются они тем, что собирают ветки и оббивают с них лед.
– Да, хорошо бы и нам еще дров заготовить, – задумчиво сказал Виктор.
– Лучше обождать, – рассудительно сказала Надежда. – Давайте закончим наш завтрак.
Последней должна была сесть к столу Мэри, но в тот миг, когда она наклонилась, земля содрогнулась. Сопровождалось это гулким грохотом. Мэри упала на колени, и если бы не Виктор, то она бы упала лицом в костер.
– Что это еще такое? – испугалась Вера. – И дым какой-то появился?
– А это не дым, – осмотревшись, сказал профессор, выглядывая наружу, – это пар. Самолет наш пропал.
– То есть, как пропал? Как это возможно?
– Очень просто. Там образовался тектонический разлом, и самолет провалился в него. Лава вытекает наружу. Вы чувствуете, жар достает даже сюда?
– И уйти, возможности уже нет, – разобравшись в происходящем, не на шутку встревожился Виктор.
– Вот это действительно плохо.
От деревьев донеслись крики боли и ужаса. Это кричали немцы, собирающие дрова. До них дошла горячая вода из разлома. Оба колониста погибли в считанные минуты прямо на глазах Самининых, Мэри и Стива. Кроме них гибель своих соотечественников видели все остальные немцы.
Горячая лава постепенно заливает долину. От нее стали таять лед и снег, и воды становится все больше и больше. Саминины со страхом ждали, что горячая вода доберется до их пещеры.
Наступила ночь, вода все прибывает и прибывает, а до рассвета еще далеко.
– Дела, – протянул Виктор. – Надеюсь, это уже все, и уровень воды больше подниматься не будет.
Течением принесло обломки деревьев, и Виктор вынул из воды толстую ветку.
– Ой! – вырвалось у него.
Вода была почти кипяток. Виктор невольно уронил ветку и схватился пальцами за мочку уха. Когда боль утихла, он взял два копья и стал ими вынимать из воды толстые ветки. Сын стал делать то же самое. Когда ветки остывали, Вера ставила их вертикально у стены, чтобы с них стекала вода.
– Костер нужно загасить, – сказала Надежда, – становится жарко.
И действительно, зной становился все нестерпимее. Стало тяжело дышать.
– Что же, будем ждать, – констатировал Стив.
Все сняли верхнюю одежду, так как было ужасно жарко. Хотя все были разморенные жарой, никто не уснул.
– Андрей, – тихо позвала Вера брата, – что будет, если этот кипяток доберется в пещеру?
– Лучше не думать об этом, – поежился Андрей. – И уйти отсюда, чтобы подняться выше, никакой возможности нет.
– Что же нам остается?
– Увы, сестренка, но от нас сейчас, ничего не зависит. Мы можем только молиться, надеяться и ждать.
Сестра какое-то время сидела и сосредоточенно о чем-то думала.
– Андрей, – серьезно попросила Вера, – если кипяток дойдет сюда, я не хочу свариться заживо. Брат, пожалуйста, один удар ножа и ты избавишь меня от мук. Пожалуйста.
– Будем ждать, – ответил Андрей и стиснул зубы.
Вода остановилась сантиметрах в двадцати от порога. Это вселило кое-какую надежду.
– Вода отступает, – примерно через полчаса сказал Андрей, – я уже не достаю до нее!
Ждать пришлось долго, вода из долины ушла только к утру. Зато теперь можно выйти из пещеры. Ни снега, ни льда не осталось совсем. Только земля от горячей воды раскисла и превратилась в болото. Ходить по ней стало трудно.
Мэри первой выбралась из пещеры. Пока Саминины поднялись, профессор успел обойти лагерь и вернуться в пещеру.
– Что нового, профессор?
– Вчера, кроме тех двоих немцев, которые собирали дрова, погибли еще четыре человека. В одной из пещер от кипятка погибла семейная пара. Они практически сварились живьем. И еще два немца разбились, спускаясь из пещеры по льду. А еще двое заработали переломы руки и ноги.
– Так это их крики мы слышали?
– Да. Многие люди хотят идти на побережье, в надежде привлечь внимание экипажей кораблей. Самолета больше нет, и многие думают, что здесь оставаться больше нет смысла. И с питанием здесь проблема.
– Люди думают, что рыбалка на берегу океана сможет их прокормить? А где Мэри?
– Она успокаивает людей.
Виктор отправился посмотреть, не угрожает ли бортпроводнице какая-либо угроза. Та как раз беседовала с группой пассажиров из Италии.
– О чем вы говорите? И вообще отстаньте от меня с вашими нравоучениями! – темпераментно кричит один из мужчин. – Мы обречены! Мы все здесь погибнем! Это вопрос нескольких часов! У нас ничего нет!
Подошел и остановился в шаге от Виктора профессор Ричардсон.
– Стыдитесь, вы же мужчина! – перебил его стенания профессор. – Я-то думал, что, находясь между жизнью и смертью, осознание самых трагических обстоятельств должно пробудить в вас инстинкт самосохранения, вызвать скрытые силы и стремление вырваться из беды. Должны пробудиться жажда борьбы, а вы сложили руки и плачетесь, как не знаю кто!
– И правда, – гневно обрушилась на жалобщика Мэри, – вы посмотрите, как ведут себя русские. У них даже двенадцатилетняя девочка проявляет больше благоразумия и силы воли, чем все вы вместе взятые!
Их разговор прервал взрыв. Оказалось, в одном месте земля приподнялась, и один из любопытных пассажиров проткнул ее палкой. Другой в это время как раз прикуривал. Из земли под давлением вырвался метан и взорвался. Оба пассажира загорелись и на месте погибли от обширных ожогов.
– Ну вот, – вздохнула Надежда, – еще два человека нашли последнее прибежище на этом проклятом острове.
– Мэри, – обратился Стив к бортпроводнице, – что вы с ними возитесь, как с малыми детьми? Это взрослые мужчины. Вы решили куда-то идти? Ну, так идите! Вас там заждались.
И он за руку отвел Мэри от итальянца. Однако, после долгих споров и препирательств, ни горячий итальянец, ни его единомышленники так никуда и не пошли, хотя ворчать не перестали.
Зато к Самининым пришел турок Ахмет.
– Извините, – неуверенно поздоровался он, – у нас к вам просьба. Мы видели, что у вас есть ножи. Вы могли бы одолжить нам один? Нам нужно вырезать рогатки, чтобы охотиться на птиц.
Виктор пошел за турком. Тот показал, как он и еще четверо мужчин из нескольких перекрученных друг с другом резинок, вытянутых из эластичного пояса брюк и выдернутых из белья, сделали небольшие охотничьи рогатки. Скобки для них вырезали из тонких раздвоенных на конце или перегнутых пополам веток.
– А чем вы вырезали скобки? – заинтересовался Виктор.
– Практически у каждого в кошельках нашлись монеты, так мы их наточили об камни. Получился режущий край, но вырезать из дерева сами рогатки монетами трудно, – ответил Ахмет.
И Виктор, не откладывая дело в долгий ящик, стал сам вырезать из веток дерева рогатки. Мужчины повеселели, так как теперь у них появилась надежда подстрелить какую-нибудь птицу.
– Скажите, – заинтересовался Виктор, – а почему вы не делаете рогатки для стрельбы камушками?
– Нечем вырезать «кожанку», – ответил немец по имени Альберт.
– А есть, из чего ее вырезать?
– Да, у меня у одного ботинка подошва совсем отлетела. Было бы, чем отрезать, мы бы изготовили и рогатки, из которых можно стрелять камешками.
Виктор вырезал и несколько «кожанок». Когда рогатки были готовы, охотники во главе с турком Ахметом отправились в лес. Вернулись они уже через час веселые и довольные. Их добычей стали пять крупных попугаев.
– Какаду, – грустно сказал Стив.
– Вы чем-то расстроены, профессор? – удивился Виктор. – Это ведь удача!
– Понимаете, – нервно снял и протер очки ученый, – человеческая жизнь, конечно, бесценна. И кушать людям нужно, чтобы выжить. И какаду для этого подходят, ведь это самый большой попугай в мире. Но он выводит птенцов один раз в 10 лет, понимаете? А еще есть опоссумы, которые уничтожают яйца, да и самих птиц тоже.
Профессор сокрушенно махнул рукой, тяжело вздохнул, и надел очки.
– Нет, нам действительно нужно перебираться на побережье. Там должны быть пингвины. Их тоже жалко, но не так. Что за несправедливость такая – ведь в Новой Зеландии масса островов, на которых есть огромное, просто огромное количество кроликов, завезенных в страну для развития охотничьего промысла, черных лебедей, диких и домашних гусей, и многих других видов птиц, даже оленей и свиней. А мы попали на один из тех островов, которые избавлены от этих животных и птиц.
Виктор с нескрываемым уважением посмотрел на профессора. Стив тяжело вздохнул, повернулся и ушел.
– Иван, – попросил Виктора немец Альберт, – одолжи еще нож, надо разделать этих птиц.
– И спичек, спичек попроси, – крикнул Альберту Ахмет.
Виктор вынул из внутреннего кармана куртки коробок спичек и протянул его Альберту. Тот потряс коробок, а потом раскрыл его и вынул одну спичку. На ней были сделаны надрезы так, что спичка была похожа на елочку.
– Это что, – удивился немец, – в России делают такие спички?
– Нет. Это мы каждый раз, открывая новый коробок, выбираем самые толстые спички, на которых много серки, и надрезаем их. Тогда они легче загораются и дольше горят.
– Вот это да, – ахнул Альберт, – а я и не знал, что так можно. Запатентовать не думали?
– Нет, потому что не мы это придумали.
По тому, как быстро отвел взгляд Альберт, понятно, что по возвращению на родину, он непременно попытается запатентовать такие спички.