"утренний рынок"
С того времени небесные жители стали относиться к ним с большим теплом и уважением. Когда через два дня Эми и Рина решили по своему обыкновению сходить на рыночную площадь, сёстры отчётливо заметили, что обычный гомон торговцев и покупателей стал каким-то слабым, почти глухим. Люди живо расступились перед девочками, давая право пройти вперёд, на их лицах выделялась какая-то странная помесь из различных чувств – смятения, усталости и доверия. Их сердца будто бы царапала боль, тоска тяжёлым камнем упала на душу, глаза, прежде такие яркие и лучезарные, преисполненные свежим вдохом жизни, стали гораздо более тусклыми, хотя было видно, как они ободрились их приходу, загораясь улыбками и надеждой.
«Чувство неведения – самое сладостное, самое окрыляющее чувство, - должна была с печалью признать Эми, всматриваясь в фигуры своих сограждан, что немедленно поблёкли с момента признания госпожи, они казались такими призрачными и тусклыми, что могли бы запросто рассыпаться по ветру, как тёмный песок – иногда так приятно не знать того, о чём позже узнаешь, так приятно хоть на один миг ощутить себя… частицей маленького мира, безумного и вездесущего!.. это как слияние с самой вселенной, с её потоками!..» – её сердце ёкнуло, когда она невольно вспомнила своего милого поэта луны и звёзд, его глубокий выразительный взгляд, который она до сих пор иногда смеет ощущать на себе…
Эми уже не пробовала ему писать, полностью разочаровавшись в своих безответных чувствах: скорее всего Лумен (где бы он ни был) сейчас и не помнил о ней, не вспоминал об их нескольких довольно неожиданных встречах. Шестнадцатилетняя девочка давно начала приказывать себе не думать о нём и порой, несколькими днями, ей действительно никак не удавалось поймать себя на мыслях о таинственном поэте, но в конце концов, её думы всё равно обращались обратно, особенно по вечерам и ночам, чаще всего в полнолуние. В прошлый раз, когда она с комом у горла смотрела на плоский диск серовато-белого спутника, она успела заметить, как по нему скользнула лёгкая бледноватая тень. Она не смогла разглядеть этот силуэт достаточно чётко, но была полностью уверенна – это поэт.
- мне их так жалко, - промолвила вслух Рина, вернув старшую сестру из плена её мыслей – может идея госпожи оказалась не такой уж удачной…
- но тогда бы они столкнулись лицом к лицу с «флотилией» совершенно неподготовленными, - опровергла старшая сестра – теперь, если что-то вдруг случится, они будут знать, чьих рук это дело, они будут готовы…
- но это ожидание так мучительно!.. – выпалила четырёхлетняя девочка, уперев свой ярко-зелёный взгляд себе под ноги – сколько времени должно пройти, прежде чем мы поймём, когда же это столь обещаемое станцией «вторжение» вступит в свою ключевую фазу?..
- мы поймём… - тихо прошептала Эми, взглянув на с явно выделяющиеся на фоне густого облачного щита черноватые корпуса стремительно несущихся на облёт вражеских дирижаблей.
Их патрули заметно усилились и теперь вместо одного или двух дирижаблей на каждое время суток, перед ними обычно маячили от четырёх до шести дирижаблей каждые три часа. И это, конечно, не могло не настораживать.
Они останавливались около фруктово-овощных прилавков и продавцы встречали их с широкими белыми улыбками и радушием. Расплачиваясь, шестнадцатилетняя девочка опасливо для себя поняла, как стали малы сейчас их остаточные денежные средства – за полтора месяца, к большому удивлению самих сестёр, им ещё ни разу не приходила ни одна весточка от их матери, хотя раньше конверты с длинными канцелярски отточенными строчками и частью от заработка являлись в их почтовый ящик с видимой регулярностью.
Маленькая Рина, никак не представлявшая себя без материнской заботы и продолжавшая хранить для неё голубой цветок в фотоальбоме, чтобы однажды преподнести ей его в подарок, временами начала проявлять некоторую отстранённость, да и Эми, на которую пал тяжёлый груз ежедневных трудов, если честно было непросто – ей бы хотелось, чтобы в такой сложный период для всего острова такой понимающий и поддерживающий человек как их мать Герда, был рядом. Однако не забывали они и о Дарене, у коего тяжелело на душе с каждым. Весёлый, шутливый главный пилот всё сильнее начинал тревожиться, напряжённо замыкаться в себе. Он мало, что говорил, но уже по его мутноватому карему взгляду, можно было догадаться, что он всё больше и больше времени вспоминал о своей семье. Пожалуй в этих переживаниях лишь только сдержанная Марго как всегда проявила свою стойкость – остальным же пришлось всё-таки пришлось поддаться резко нахлынувшей горечи и грусти. Весь Небесный остров теперь словно утратил свой праздничный, цветущий вид.
- благодарю вас, дорогие мои!.. – приветливо поблагодарил их торговец, пересчитывая вырученный доход – у нас сейчас каждая монеточка в ходу, сами видите – ещё вчера кружились-веселились, сейчас же лишь спасаемся, - он скорбно посмотрел на пролетающий над прилавком очередной дирижабль, прищурив глаза и нахмурив мускулы на загоревшем лице – это же вы наставили госпожу на верный путь?.. это правильно, ведь если бы она пыталась поправить свои проступки не придав этому огласки в народе, наши люди бы не то, чтобы свергли – в темницу посадили!.. и в этот момент Анн остаётся госпожой только потому, что сама лично во всём призналась, и ещё из-за того, что вы за неё так яро ходатайствовали.
- Анн – правда очень хорошая госпожа!.. – приподнялась на носочки Рина, чтобы достать до прилавка.
- а кто ж спорит, девчушка?.. – просмеялся тот в ответ её словам хриплым смешком – да и я и не припомню, что в её правление происходило что-то такое радикальное… кроме этого, - он опять вскинул глаза на тучный купол, нависший над ними.
Эми собрала купленный товар в свою плетённую корзинку и, взяв младшую сестрёнку за руку, собралась уходить, но неожиданно к прилавку подбежала женщина средних лет в чепце, голубоватом пышном платье с фартуком, вьющимися тёмно-русыми волосами и голубоватыми глазами. Она немедленно высыпала в рукам торговца несколько золотых монет.
- скажите, это у вас продаются наборы с едой? – уточнила она – я бы была вам очень признательна.
Продавец блеснул хитрыми глазами, принимая полученное. Он немного перебирал свои запасы и вскоре протянул покупательнице увесистый пакет из тонкой светло-коричневой бумаги. Та с признательностью кивнула, взяв его в руки, и, прижав к себе, побежала назад.
- что-то ещё интересует?.. – положив локти на прилавок и упёршись о руки головой, пробормотал предприимчивый торговец, заметив, что Эми и Рина так и не сдвинулись с места, удивлённо наблюдая за только что произошедшим.
- простите… - робко сказала опомнившиеся Эми – а что это за бумажный пакет? Мы раньше не видели его здесь на продаже…
- о… - гордо протянул он, нагнувшись за следующим подобным экземпляром – со вчерашнего дня мы продаём так называемые «наборы с едой». Это может быть очень полезно, чтоб перекусить быстро, но сытно, при том же вторжении, например. Такой «набор» всегда пригодится. Не желаете приобрести? – поспешно спросил он, вытягивая вперёд пакет, стараясь держать его на уровне лица Эми.
- давай! – настойчиво сказала малышка, обменявшись вопросительными взглядами со своей старшей сестрой – возьмём так, для пробы: мы же должны узнать, что предлагают нашим согражданам.
Шестнадцатилетняя девочка впала в минутное раздумье, нерешительно поглядывая на оставшуюся пригоршню мелких почерневших монеток цвета испачканной меди и поблёскивая янтарными глазами. Торговец всё это время с надеждой смотрел на неё, пытаясь скорчить самую дружелюбную гримасу, какую только он мог.
- ладно, для пробы… - получил он вскоре нетвёрдый ответ и остаток от их монет полетел ему к ладоням.
После того, как тот кратко поблагодарил своих покупательниц, сёстры наконец попрощались с ним и пошли в сторону арки, обрамляющей выход с площади. Свой необычный бумажный пакет они решились распаковать на длинной деревянной скамье, стоящей чуть в сторонке от арки. Уже очень скоро «набор» с шумом открылся в руках у удивлённой Эми, которую всячески поторапливала усевшаяся рядом, болтавшая ножками Рина.
В бумажном пакете оказался весьма интересный выбор, что походил на весьма неплохой перекус: девочки обнаружили там несколько сухарей с перекрывающими их ломтями свежего хлеба, немного фруктов: три яблока, четыре крупные груши, персик, а также пару корнеплодов моркови, ещё были орехи – блестящие и довольно немаленькие (судя по всему то был чищенный фундук), что малышка немедленно прибрала к себе и, набрав к себе в рот сразу три, принялась с наслаждением их разжёвывать. На самом дне пакета они обнаружили мягкую сдобную булку, усыпанную маком.
- идея хорошая, - призналась малышка, отломив кусок от булочки – никто же не знает, что случится островом через день-другой. Облака чернеют, щит смыкается, а это значит, мы должны быть готовы ко всему.
Эми всегда поражал не по годам развитый ум и зрелость своей четырёхлетней сестрички, её вдумчивый, но при этом ласковый и игривый взгляд, лучившийся тёплой зеленью… но она вмиг припомнила, что раньше, задолго до того рокового события, случившегося почти двумя месяцами ранее, Рина была другой, гораздо более беззаботной и взбалмошной. Сейчас в её прелестных глазках она увидела отражение строгой действительности и странной взрослости, которой она так скоро поспособствовала. В какой-то совершенно другой, идеальной во всех смыслах реальности, она должна была оставаться непоседливым ребёнком в течение долгих-долгих лет, однако всё это её так изменило… вскоре у Эми и самой внезапно забилось сердце, едва она увидела в её глазах себя саму, потом начала что-то долго просчитывать в уме и поняла, что тоже немало изменилась за время череды их опасных вынужденных скитаний, путешествий и приключений. Небесный остров одним щелчком сделал их старше – вот что она смогла подумать, с немного печальным видом и вдруг нахлынувшим изумлением поглядывая на свою младшую сестрёнку, словно только что отчётливо поняв это!..
- ты думаешь, стоит показать это Дарену и Марго?.. – спросила Рина, оканчивая уличную трапезу и уписывая последний кусочек сладкой булки.
Её голос показался Эми, снова резко впавшей в омут раздумья, каким-то совершенно приглушённым и глубоким, будто звучал издалека, так что она и не сразу поняла, что юная девочка обращалась именно к ней.
- д-да, наверно… - проронила она, вжав голову в плечи.
- эй, Эми, с тобой всё хорошо? – вопрошающе склонила голову набок её младшая сестрёнка. Её глаза заметно распахнулись от волнения.
- конечно, - быстро ответила Эми, стараясь придать своему голосу большей лёгкости и бодрости, хотя по выражению личика малышки было нетрудно догадаться, что она продолжала слышать в нём отзвуки подавленных ноток – пойдём домой: Дарен и Марго уже наверняка проснулись, да и Шинго тебя очень ждёт.
Она встала со скамейки, вновь взяв пакет с корзинкой и расправив спину, но заботливая рыжеволосая Рина сумела ухватить её за руку.
- хорошо, пошли, – согласилась она – но по дороге ты мне всё расскажешь!
Они пошли вперёд, вдыхая полными грудями порывистый утренний воздух, который обдавал их приятным холодком, колыхая их волосы. Эми, как могла старалась держаться привычно, вышагивая твёрдым шагом перед малышкой, но то и дело ловила её пристальные, неуклонные взгляды и даже начала слабо подрагивать, очень надеясь, что та забудет про свои слова и не станет устраивать ей допрос. Но Рину, проницательную Рину, знавшую свою старшую сестру не хуже, чем она сама, было не так то просто провести, в своей идее она была настроена решительно.
- итак… - пророкотали те слова, что Эми боялась услышать больше всего – можешь рассказывать. Я тебя внимательно слушаю!..
Старшая сестра продолжала молчать, продолжая искренне верить в то, что Рина откажется от этой своей затеи, однако настойчивая юная девочка не намеривалась так просто отступать.
- дай-ка угадаю… - с хитростью в голосе призадумалась она, загибая на ходу пальцы – неужели это твой поэт объявился?.. что-то насчёт «флотилии» ?.. тогда что?!
Шестнадцатилетняя девочка знала, что такими темпами сестричка никогда от неё не отстанет, от каждого её предположения всё сильнее зажимаясь, зажмуривая глаза, но другого выхода у неё не было.
- я очень переживаю по поводу всего этого, - вынуждена была рассказать она, запрокинув голову к небу – мы потеряли главную ниточку, ведущую нас к победе – элеметали Небесного острова, уговорили Анн сообщить всю правду народу и чуть не заставили отречься!.. из-за нас народ в глубоком трауре, они живут и думают так, как будто в последний свой день, в них нет своего запала, понимаешь?.. а я начинаю осознавать будто бы я виновата во всём, я очернила сердца народа! Даже Лумена давно нет, он никогда не отвечает на мои записки, он и не знает о том, как мне прямо сейчас нужна его поддержка и совет! Я его только во сне вижу!..
Тут она сразу приумолкла, с ужасом поняв, что успела наговорить лишнего. Когда она опустила голову, то увидела, что Рина смотрела на неё с лукавством, с озорством и едва сдерживая хохот. Из-за этого Эми нахмурилась.
- ты зря считаешь себя виновницей, - спокойно махнула рукой малышка – всю эту кашу заварили далеко не мы и даже не госпожа – это дело рук лишь одной станции. На месте госпожи Анн мог быть любой, то, что она глава вовсе не застраховывает её от ошибок, как ты уже поняла. Она не железная леди, а человек со своими чувствами, знаниями и порядком. И госпожа очень умная – она уже очень скоро придумает как нам быть, ты не волнуйся. Лучше присмотрись, пожалуйста к людям – видишь: их запал появляется именно тогда, когда мы пересекаемся с ними, они в нас верят. Эми, я обещаю тебе, что Небесный остров ни за что так просто не сдастся! Обещаю тебе!
После ободряющих, весёлых слов Рины Эми действительно стало легче, будто бы отлегло от сердца и она смогла немного улыбнуться. Вскоре они перебрались по старому мосту через реку и на развилке, как не порывалась юная девочка пойти на луг, выбрали путь к дому.
На острове в момент очутилось ласковое и хрупкое дыхание природы и серые краски, коими был с лихвой переполнен пейзаж рынка, начали отступать, отдавая место весенним тёплым красотам. К Небесному острову стремительно подкрадывался май, что в условиях близости к солнцу и мало облачности мог бы быть одним из самых приятных месяцев. Май был одним из самых любимых месяцев Эми, Рине он также вполне приходился по нраву: тогда вся леса, луга и вообще просторы находили свой отклик в её прекрасных глазках.
Теперь же всё небо было устлано бесконечным ковром из пышных облаков, в котором она не могла уже найти и конца, прорех в полусфере-щите становилось всё меньше и мельче, они с невероятной скоростью заделывались серо-белой парящей облачной массой, шестнадцатилетняя девочка едва сумела уловить в ней расплывчатые очертания солнца, света коего становилось неумолимо мало.
«Небесный остров, я знаю: ты живой и ты хочешь защитить нас, но почему же ты лишил нас самого главного – солнечного света?..» - мысленно обратилась она к нему.
Их старый маленький домик со съехавшей вбок ветхой крышей и покосившимися стенами уже скоро показался впереди. Сёстры заглянули в почтовый ящик, но, ко своей печали, какой день не дожидались писем, прошли по скрипящему крыльцу, отворили дверь. Дарен и Марго уже встали и по всей видимости сделали все необходимые утренние процедуры, поскольку выглядели довольно опрятно. Первый и второй пилоты сидели в уголку за столом, накрытом белою скатертью и оживлённо беседовали о чём-то (если быть точнее, Дарен разговаривал, а Марго убеждённо кивала головой).
Шинго, вертевшийся рядом в знакомом обличии белого лохматого пса, тотчас заметил приход своей юной хозяйки и с восторженным визгом бросился к ней под ноги.
- Шинго!..
Малышка радостно подхватила его на руки и тот принялся жарко вылизывать её румяные щёки своим длинным розовым языком, потявкивая, будто пытаясь рассказать про что-то.
- привет! – приветственно поднял руку Дарен, обернувшись на них через спинку стула – а мы уж вас заждались. Где это вы, небось на рынке пропадали?..
- точно так, - отозвалась Эми, проходя к ним и кладя на стол корзинку и «набор» - предприимчивые торговцы начали продавать целые «наборы с едой», чтобы жители смогли поесть при чрезвычайной ситуации. Мы решили взять и посмотреть, что это из себя представляет.
- подготовка к вторжению – это правильно, - оценил главный пилот и только сейчас она заметила, что лицо у него было несколько озабоченным. Он тотчас объяснился – тут, пока вас не было приходили служащие и звали нашу команду в полном составе ко двору Анн. Она опять хочет поговорить.
- хм, может она придумала что?.. – предположила Эми – давайте позавтракаем и соберёмся в путь.
Команда Небесного острова согласно покивала. Мысль об их доброй госпоже, не лишённой мудрости и здравомыслия, стала потихоньку волновать их умы и зажигать в сердцах искорку надежды.