Лет десять назад мне довелось жить в Эйлате на Красном море.
Снял я номер не в этих огромных Хилтонах у берега, а нашёл недорогую квартирку на горе повыше. Помню, определяющим при выборе стало то, что в доме также проживал французский бульдог, которого при встрече разрешалось сколько угодно поглаживать.
Рядом располагался чудный ресторанчик "Шебулим" или "Колосок", где столовались преимущественно местные и куда я ходил есть суп. А в "Шебулиме" работала официанткой умопомрачительная красотка Дроор, умевшая по-матерински взглянуть на вошедшего так, что каждый понимал: здесь ждали именно его...
Мне всё нравилось.
На третий день, спускаясь к морю и почти дойдя до променада, я услышал песню, звучащую из какого-то приёмника. В ней было нечто, поразившее меня в тот момент. О чём она, я тогда представления не имел, так как не знал иврита, но чувствовалась в песне удивительная искренность. И ещё этот голос. И эти хрипящие слова...
Я просто стоял и слушал открыв рот.
Песня стала заканчиваться. К счастью, неподалеку расположились трое местных с видом "давно здесь сидим".
"Кто это поёт?", - подлетел я к ним.
"Как кто?", - хором ответили они. "Это же наш Шлёма!"
"Какой ещё Шлёма?"
"Наш Шлёма Арци!"
Излишне говорить, что через полчаса я скупил в местной музыкальной лавке все диски Шлёмы, которые там нашлись.
Прибежав в "Шебулим", вывалил их на стол и начал разглядывать.
"Ммм... Шлёма Арци?!.", - с одобрением проворковала Дроор у меня над ухом...
Поставив мне на стол суп и хлеб, она отошла куда-то и вернулась с маслёнкой, полной сливочного масла.
Я понял, что из разряда туристов только что был переведен в разряд своих...