Нужный город был дальше, чем тот, куда Лесные Сестры совершали вылазку в прошлый раз. Потому ехали дольше, много дольше, очень и очень много дольше. Аж целый день. И хотя выдвинулись засветло, к городским вратам подъехали только к вечеру.
Возница сказался начинающим дельцом, дела которого хоть и пошли сразу в гору, да не так быстро, как хотелось. Вот он, вот товар, а карета – первое серьезное вложение вырученных первых денег.
Говорил, в основном, Охотник, а сам «делец» лишь поддакивал. В итоге, заболтал стражника так, что тот сослался на головную боль от этого «несмолкаемого потока знаний», совершенно ему, стражу, готовящемуся к смене, совершенно не интересно знать. Разве что, кто такой сам говорящий и почему следует с дельцом, который везет такой «груз» и без охраны. На что говорливый спутник тут же ответил, что он сам – Охотник за Магией, и является лучшей охраной любому странствующему торговцу, купцу, дельцу и кому бы то ни было, если тот хорошо платит.
В завершении проверки, делец посетовал, что такой говорливый охранник сведет в могилу любого бандита, не обнажая меча, был бы рот открыт, и даже он, наниматель, торопится с ним рассчитаться за сопровождение и поскорее избавится, так как и сам уже в коматозе от его голоса. Стражник понимающе покивал, улыбаясь, мол, я уже устал его слушать, а ты вон не один день в пути, и дал отмашку пропускать.
Время было позднее, ворота вскоре должны были закрыться, потому их быстро впустили внутрь городской стены и пропустили к улицам. Курт быстро сориентировался и повел карету к постоялому двору. В городах вообще все располагается так, чтобы прибывшему все было понятно интуитивно, и каждый новый путешественник или паломник могли сразу сориентироваться – где можно вкусно перекусить, а где – остановиться на ночлег. Все остальное – это дома горожан, достопримечательности и развлечения. И именно последнее делало город таким примечательным для посетителей, приехавших потратить свои деньги, потому развлечений тут старались создать побольше, от самых простых и неприхотливых в обеспечении, до сложных и закрытых от лишних глаз непосвященных.
- Остановимся у рынка, - велела Белл.
Карета встала на прикол у базарной сортировки. Здесь становились все транспорта, ожидающие торгующих хозяев или коротающих ночь до торгового дня. К карете подошел торговый управляющий, чтобы оценить груз и принять плату за охрану и постой.
- Этот товар, - начал залихватски Охотник, - требует особого отношения!
И подмигнув чуть заинтересовавшемуся управляющему – вывел одну из девиц на свет. Вглядевшись в лицо девушки, управляющий сглотнул.
- Сколько ж такая стоит? – обескураженно спросил он.
- Получишь в подарок, - если утром мой груз будет в целости и сохранности.
- Тогда, может, комнаты в гостевом доме? – едва слышно спросил управляющий. – Им там будет удобнее, да и охрана надежнее…
Охотник задумался, он как-то не рассчитывал руководить изменениями плана. Но на помощь пришел Курт.
- Отличная идея! – воскликнул он. – Я и не надеялся встретить в этом городе таких доброжелательных и радушных хозяев!
Управляющий обрадованно всплеснул руками и тут же отрядил гостям не только комнаты, но и хорошую, как он думал, охрану, сняв часть ее с самого прикола, ослабив тем самым наблюдение за оставленными под охраной транспорта. А поскольку в эту ночь не только данный груз пришлось отдельно и усиленно охранять, но на приколе осталось всего пара-тройка человек. Ну да не страшно - все равно тут не воруют, чего опасаться то? А вот отдельные услуги, оказанные особым гостям, могли вылиться в хорошую прибыль его кошельку.
Курта и Охотника поместили в отдельную комнату. Там было все из удобств, так не обходимых путникам: горячая вода, свежие деревянные кровати, чистые простыни и перины, а также стол и пара стульев, что делало удобства поистине волшебными, по крайней мере, с точки зрения управляющего.
Оказавшись, наконец, в одиночестве, Курт первым делом помылся, переоделся и приняв добрый вид путешествующего франта, отправился искать компании новый транспорт и необходимые вещи для лагеря, благо денег у него хватало. А вот Охотник, разложив на столе все свои пожитки, коими являлось в основном оружие, приступил к подготовке. Его ждала работа, а к ней он относился всегда серьезно и вдумчиво, ведь от этого могла зависеть его жизнь. Закончив чистку и зарядку своего оружия, он собрался, подтянулся и вышел в прохладный полумрак ночных улиц города, переговорив с охраной и вызнав, где тут в городе хорошо наливают, ласкают и интересно проводят время. Не то, чтобы ему было так уж интересно, но легенда – есть легенда, теперь для всех свидетелей он отправился прокутить всю ночь, пока его коллега занят хозяйственными делами.
Тем временем, Белл, не меняющая тактику, если та хорошо работает, переоделась в охотничий костюм, цвета, кройку и материал которой был подобран с учетом подсказанного опыта общения с Чифом, и выбралась на крышу гостевого дома. Когда она осмотрелась, разведала направления и определилась с планом движения, то подала знак остальным сестрам и те последовали за ней, тем временем подготовив себя и оставляемое место в доме с минимальным количеством следов их пребывания.
Охотницы шли по крышам, как когда-то уже было в другом городе, к дому того самого семейства купеческого магната, куда однажды в качестве невесты привезли саму Белл. План был прост: проникнуть в дом, вырезать всех, если что пойдет не так – все сжечь. Чего уж проще?
Но что-то пошло не так. Сперва девчонки перепутали крышу. Лесные Сестры залезли в дом, но это оказался дом какого-то незнакомого им и самой Белл Высокого. Его дом не имел извратительных комнат, подвалов с клетками и томящихся там невольниц. Он по ходу вообще не забавлял себя подобными развлечениями и предпочитал книги и логические настольные игры, коих здесь была тьма. Но к печали Белл, узнала она об этом лишь тогда, когда Высокий был уже мертв. Как известно, дворяне имеют в головах особые сети для обучения, общения и передачи информации друг другу, потому таким нельзя позволять распознавать в тебе бандита или прочего асоциального представителя, так как ты сразу будешь заклеймён и отмечен, а потом твое обнаружение и убийство станет вопросом времени и как правило – не долгим. Потому контакт с Высшим обрекал его на смерть, в противном случае – обрекал саму Белл, в первую очередь, и Лесных Сестер, во вторую.
Следующий дом искали более тщательно, а когда нашли – Белл еще раз все перепроверила. Сомнений не было, это точно должен быть он. Если же опять будет ошибка, то по крайней мере этот дом – копия нужного ей. Но она не ошиблась – именно в этом доме она оказалась в качестве невесты. И замужество ей не понравилось. Они с сестрами вошли в дом, быстро перебив охрану – те были не готовы, что с наступлением ночи в дом через парадный вход войдет почти дюжина красивых девушек и начнут умело кидаться в них деревянными остро заточенными толи шипами, толи карандашами, и метать острые деревянные стержни при помощи натянутых на согнутый стебель нитей.
На первом этаже, в зале для застолий обнаружилась компания гостей, они были пьяны и веселы, но продолжали заливать в себя разбавленный трипс, дымить дурман-травой и дико ржать общаясь друг с другом. У некоторых были на коленях или возле их кресел прикованные на цепь или частично связанные девочки, оставленные здесь именно для развлечения гостей. Белл это помнила, она и сама бывала в такой роли. Роли игрушки для посетителей этого дома, ведь привлечение нужных людей и приобретение нужных связей добывается именно так. Нужным людям должно понравиться именно у тебя и захотеть почаще бывать в доме, где так радушно и интересно принимают нужного гостя.
Но сегодня этому пришел конец. По крайней мере для этого дома.
На присутствующих не было доспехов, потому необходимости в особом оружии отпадала сама собой. Сестры бесшумно вошли в залу и с особым энтузиазмом закидали гостей спицами. Это были в основном богатые горожане, кое-кто из вельмож и знати города, зажиточные купцы из Ганзы и особо видные златолюды. Воинов не было, хотя все были при оружии, а потому разделались с ними быстро и без каких-либо заморочек.
Хозяина дома здесь не было, а значит они находились в своих покоях или верхней части дома. Белл знала дорогу и уверенным шагом пошла туда, сестры скользнули было за ней, но охотница знаком приказала им остаться. Это была ее месть и ее расплата. Потому она пошла одна.
Знакомая лестница встретила ее все тем же холодом и отразилась все тем же ощущением нежелания здесь находиться, полумрачный этаж, та самая спальня, куда молодой господин приводил своих жен, для отца, те самые двери…
Белл резко распахнула их и едва не столкнулась лбами с… «мужем».
Сознание замерло. Картины прошлого заструились чередой сцен. Девушка оторопела и… растерялась.
Молодой господин быстро пришел в себя, он вспомнил Белл и, что-то высказав суровым тоном, наотмашь ударил охотницу, одновременно толкая ее назад, и попытался закрыть дверь. Пощечина же вернула Белл в реальность, и она тут же пришла в себя, спохватившись, собравшись и осознав кто она и зачем здесь. Резким ударом в пах она сама оттолкнула человека внутрь комнаты, не оглядываясь нащупав ручку двери и затворив ее за собой. Бывший муж чуть отступил, согнувшись пополам и зажмурившись от боли. Он все равно мешал ей, и Белл повергла его наземь ударом носком сапога ему между ног, а когда тот упал на колени – ударом верхней части сапога в лицо, наконец, сбила его на пол. «Муж» растянулся на красивом, что тут скажешь, полу и сдавленно ругаясь, корчился от боли и чем-то грозился «бесовой бабе».
Охотница осмотрелась. Все та же спальня, все тот же полумрак и асе та же постель. Вот только на постели сидела, закутанная в брачное платье новая невеста. Ошибиться тут было сложно, Белл не была самой умной, но и дурой тоже. Перепуганная девица была юна и молчалива, видимо события этого дня ее на столько напугали, что краткая расправа над суженым ее уже не сильно удивляла.
- Ты в безопасности, - сказала ей Белл. – Можешь идти.
Но та пребывала в ступоре и не шелохнулась. Белл поняла это и еще раз наподдав ругающемуся на полу человеку, схватила его ща ворот рубахи и потянула за собой. Натренированные в лесу мышцы легко справились с нагрузкой. Бел подошла к краю кровати и села, отпустив «мужа».
- А теперь поговорим, - сказала она.
Тот что-то ответил ей, но охотница не слушала. Не хотела слушать, так как знала почти все, что он ей скажет. А вот сразу сказать, что ей нужно, он не сможет – слишком зол. Но это дело времени.
- Мне нужен твой отец, - спокойно сказала охотница. – Где он?
Ожидаемо бывший муж ответил ругательством. Белл не было причин чего-то ждать, она пришла мстить.
Удар ногой в лицо бывшего мужа, резко и быстро произведенный Белл, не успокоил охотницу, лишь раззадорил и открыл сознанию картины из прошлого. Причем те места, где Белл приходилось хуже всего. И девушка буквально зверела на глазах.
- Помнишь, как ты привел меня в дом? – проговорила она, сдерживая одновременно некий трепет закостеневшего страха и жажду расправы над этим человеком. – Мне не важно где твой отец, в доме он или нет – я всеравно доберусь до него. Не такая уж это и тайна. А вот с тобой я расправлюсь со всем моим затаенным желанием!
Она вдруг ощутила, что страха перед ним нет. Это просто привычка. Привычка бояться. Вот только не его, а его отца. К этому жалкому слизняку… было только отвращение. Расправа над ним – это лишь легкий перекус перед полноценным обедом, расправой над его отцом. Да и не такой уж он слизняк, будем честными перед самими собой, просто его хотелось унизить даже в собственных мыслях, рассуждая о том, что час отмщения пришел.
Белл обнажила Анатак. Бывший муж что-то услышав подозрительное, поднял на нее взгляд, но не успел что-либо сделать, как меч охотницы сделал взмах и… отсек человеку руку.
Дикий визг огласил спальню. Покалеченный схватился за обрубок и не веря своим глазам, как и не веря, что все это происходит взаправду, с ним и прямо сейчас, вопил от боли, стоя на коленях и, вытараща глаза, глядел на кровоточащий срез. На кровати юная невеста беззвучно упала в обморок.
Белл проследила за ней и вновь посмотрела на бывшего мужа. Она наслаждалась его видом, вспоминая, как в этой самой спальне, куда привел ее этот человек, ее избивал и насиловал его отец, а этот, типа муж, пил и гулял в зале на первом этаже. Девушка, чуть размахнувшись, вновь ударила его в лицо. Он упал, но продолжал вопить, правда чуть затихая, так как первый шок уже проходил. Но человек не заткнулся, как того хотела Белл. Ей вдруг пришла мысль, что слишком сильные вопли могут услышать на улице. Город охраняют эльфы, а это сильные представители власти и охраны закона. Того самого, что защищает вельмож и Высших, игнорируя простых и слабых.
- А ну заткнись! – приказала охотница и что есть силы вновь врезала «мужу» ногой, но уже куда-то в грудь.
Человек перевернулся было на живот и встал на четвереньки, но удар бывшей жены под ребра снова отбросил его на спину. Он перестал уже в голос орать, но теперь уже выл от боли и ужаса утраты конечности, из глаз его лились слезы.
А вот охотница вспомнила, как она сама беззвучно плакала под свекром и молила о чем-то, сама уже не припомнит, о чем, очень желая оказаться как можно дальше от него и этого места, но ее никто не слушал, не отпускал, а продолжал удовлетворять ею свою похоть, словно она всего лишь тело, лишенное сознания и разума. А когда она кричала, ее били и затыкали рот.
Точно. Белл отметила про себя, что стены здесь скрывают шум. Так сделано специально, с расчетом, чтоб снаружи никто не слышал криков насилуемых тут жертв. Значит, бояться нечего. Да она и не боится, давно уже перестала – надоело, какой смысл?
Вот только бывший муж сильно доставал своими стенаниями, и отложив меч, охотница вдруг яростно начала избивать сделанного ею калеку.
Она била и била его, вымещая всю злость и обиду за ту несправедливость, которой ее подвергли, за предательство близких, обман, боль, унижение и издевательство, которым ее подвергли в этом доме. И пусть женщины – товар, в этом мире суровых мужчин, но с ними всегда обращались достойно, пусть даже потому, чтоб не испортить «товарный вид». Здесь же… обитали сплошные извращённые, погрязшие в золоте и достатке человеки, разнеженные своим положением в обществе и властью денег.
«Муж» не перестал вопить, но перестал делать это громко. А Белл вспомнила, как этот человек приводил в дом новых и новых жен, несмотря на то, что здесь обитала его «жена», она – Белл. И ничуть не замечая, что делает это на ее глазах, напивался и насиловал их, сам или по очереди с отцом, предоставляя ему право воспользоваться «невестой» первым.
Не то, что бы ее это сильно задевало, просто в тот момент у нее рушились все представления об окружающем мире и его устоях. Это было очень сложно для нее. Слишком сложно.
- Помнишь, как тебе нравилось истязать меня? – бархатным и максимально страстным голосом, с чуть хриплым дыханием и соблазнительными нотками в голосе произнесла она, схватив «мужа» за волосы и задирая его голову назад медленно, но верно, со всей присущей жесткостью закаленных тренировками мышц.
Покалеченный уже не выл, он мычал время от времени, переходя на скулеж. Его сознание словно отстранилось от реальности, и это не устраивало охотницу. Она отпустила его, поднявшись на ноги и взяв в руку Анатак.
- Надеюсь, ты хотя бы любил меня? – ей было, на самом деле, всеравно что говорить – свой голос успокаивал, а сосредоточие на формулировках слов акцентировала на диалоге и отвлекала от картины страшной расправы, позволяя ей не сойти сума. Не сойти сума от собственной жестокости. Но так было нужно, это был ее посыл свекру и всем тем Высшим, что обесстыдели в своей власти, вымышленном праве и абсолютной безнаказанности, потакая своим низменностям и похоти.
И она резким взмахом меча рассекла жертве ногу. Прямо в самом мясистом месте, на бедре. Человек взвыл, но боль уже не была столь ужасной, ее притупила та первая, когда он лишился кисти. И Белл это знала.
Она взмахнула еще раз и еще, кровь всплеском наполнила раны, но преградившись рассеченными на лоскуты элементами одежды, пошла не так эффектно, но все же быстро, наполняя пол комнаты лужицей алой жижи.
- У тебя и кровь мерзкая, - презрительно проговорила девушка, сплюнув в лужицу.
Ей понравилась идея нарезать мышцы ног бывшего мужа на множество мясистой нарезки. Белл знала, что в Империи существует некий Орден, Храм Ичарв, которые способны вылечить что угодно и даже с того света вернуть, если человек умер не так давно. Только брали они дорого, а у этой семьи купцов деньжата водились, да еще какие! Папашка без труда излечит сыночка, а это значит, что она, Белл, должна нанести ему столько ущерба, сколько он никогда не забудет и станет вновь и вновь переживать этот кошмар во снах. Убивать его она уже передумала, а вот сделать больным разумом это - да, ей больше пришлось по вкусу. Чем больший кошмар он переживет сейчас, тем дольше будет вскакивать по ночам и кричать от приснившегося ему пережитого сейчас кошмара. А это она ему сейчас обеспечит!
Охотница уже не обращала внимание на выкрики, стоны и мычание своей жертвы, она просто перерезала мечом сухожилия под коленями бывшего мужа, наслаждаясь видом мучающегося человека, корчащегося перед ней на полу и изгибающегося от боли. Он ведь не был связан или прикован к чему либо, но все же не порывался как-то ответить ей или убежать, уползти, избежать ее кары. Богатый сыночек дома ганзейского купца до последнего надеялся, что с ним не случится ничего плохого. Он был уверен, что она не причинит ему боли и не воздаст по заслугам. Хотя какие там заслуги, девушка уже мстила не ему, а его отцу, представляя, как тот будет «рад» увидеть искалеченного сына, своего наследника и надежду рода.
Это прибавило ей мотивации – отомстить свекру, даже не встречаясь с ним лично. Идея вызвала улыбку, подкрепленная осознанием того факта, что она все же доберется до всех обидчиков и отомстит, пусть даже так. И пусть ганзеец мучается, видя сына таким, каким его сделает Белл, пусть орет проклятия и в бессилии гневается на нее обещая все муки, какие только сумеет придумать, а потом она придет за ним и отомстит и ему, той болью, что так боятся изнеженные и непривычные к ней Высокие и обеспеченные.
Девушка коварно улыбнулась, ощущая власть над телом мужа. Ее пьянила вседозволенность и безнаказанность. Так вот, что это такое и почему так сводит сума мужчин, когда те ощущают власть над слабой и беззащитной женщиной!
Белл воткнула «мужу» в суставы метательные спицы, и вновь насладилась его вскриками и болью, прервав их в итоге резкими ударами в лицо, горло и грудь. Но надо было спешить, иначе тот истечет кровью.
Она оттащила его к креслу, повалила сей предмет интерьера на бок, перекинула мужа поудобнее на созданную для него опору и разорвав на нем рубаху, скрутила из ее материала лоскуты в подобие веревок и стянула обрубки, перекрыв кровотоки. Открытые части же прижгла припасенными зельями. Лечить его не хотелось, но он нужен был ей живым. И от осознания этого, она вновь пришла в состояние ненависти и гнева к нему, потому охотница вновь принялась избивать его. Он откровенно бесил ее, и этими стонами, воем и скулежом – это лишь заводило ее. Но очень скоро устав от своей ужасной игры, она оставила изможденное тело жертвы и, взяв в руки меч, сунула его в ножны. Нужен был финальный штрих. Что-то с намеком.
Взгляд девушки упал на лежащую в обмороке «невесту». Тело той находилось в некой изогнутой позе, раскинувшейся на брачном ложе. Одна нога ее осталась стоять на полу, а вторая – чуть приподнялась в воздух, отчего туфелька ее свисала с крохотной ножки, намереваясь упасть. Это натолкнуло Белл на мысль, она встала на ноги и, подойдя к девице, сняла ее туфельку и вернулась к своей хрепящей уже жертве, одела туфлю на свой кулачек и одним резким движением загнала ее каблуком в глаз бывшему мужу.
Визг раненой свиньи, вырвался из горла жертвы. Лишенный глаза, он нашел в себе силы надрывая горло и легкие, визжать и визжать, пока Белл не принялась его бить в горло, сжатыми в кулачки ладонями. Застрявшая в глазнице туфелька при этом забавно подергивалась, но не выпадала.
Наконец, оставив это дикое занятие, не приносящее ей никакого результата, Белл встала на ноги и пинком в грудь отбросила тело жертвы на поваленное кресло.
Она в какой-то момент обернулась к дверям и обнаружила там столпившихся Сестер Леса. Девушки замерев смотрели на свою предводительницу, поразевав рты. Как долго они стояли тут, было не понятно, но ясно было, что видели они достаточно.
- Что рты разинули!? – закричала она им, застигнутая не в лучшем своем виде и состоянии.
Те отшатнулись, пораженные видом расправы, не в силах толком ответить ей на вопрос.
- Забирайте девушек, освобождайте пленниц и собирайте все, что сможем унести, - сказала Белл. – Мы уходим.
Но сестры не двинулись с места, на их лицах был отражен тот ужас, что они увидели. С тех пор, как присоединились к Белл, им уже довелось убивать, и делалось это ими из Кул'ов или метательными спицами, но чтобы так, да еще оставить тело мучиться…
А это было именно тело – разум покинул жертву лесной охотницы и уже никогда не вернется обратно. По крайней мере на это надеялась Белл.
- Что не понятно?! – крикнула Белл. – Заприте все окна и двери! Быстро!! Мы ждем Охотника.
А тот пришел не сразу. Он отлично разбирался в подземных катакомбах и канализационных лабиринтах, но совсем не представлял дом, который ему нужно было найти, а потому потратил на это больше времени, чем того требовалось.
В итоге, когда он добрался до нужного места, в банде уже началась легкая паника.
Решившись уже отходить своим же маршрутом, девчонки полезли на крышу, но отступать там им было не суждено.
В целях поимки воров эльфы иногда поднимались на крыши и даже устраивали там посты. Этим же днем у одного из блюстителей порядка в городе был запланирован маршрут по обходу крыш зданий, обследование чердачных выходов и поиск возможных маршрутов воров. Его привлек неестественный крик в одном из домов, и он поспешил проверить, все ли тут в порядке.
Обходя чердачные выходы он и наткнулся на выскочивших на крышу девушек. Их наряд не был домашним, более того – он больше походил на мужской. Скорее это были охрана, которую нанимают караванщики. Однако их пол и их наличие на крыше вызвало у эльфа ряд вопросов. И если женщины редко, но встречаются среди охраны, то что они делают на крыше?
Лесные Сестры, увидев спешащего к ним блюстителя порядка, вскинули стволы рубил и открыли огонь. Громкие выстрелы наполнили округу непередаваемым шумом.
В эльфа попали не менее пяти раз, после чего он рухнул на скат крыши и обездвижился. Однако спустя довольно небольшое время он приподнялся, и воспользовался своим средством связи, чтобы вызвать поддержку к указанному дому.
Сестры прибалдели, не все из них даже видели эльфов, не говоря о том, чтобы знать об их неубиваемости. В панике они принялись палить в него снова и делали до тех пор, пока у них не закончились выстрелы и оружие надо было перезаряжать. Но в этот момент среди них появилась Белл, которая пинками загнала девчонок обратно на чердак.
И в этот момент на первый этаж поднялся из подземелья Охотник. От неожиданности Лесные Сестры едва не открыли по нему огонь. Но разобравшись в ситуации, предводительница привела всех в чувства и взяла банду под контроль.
- Спускаемся в канализацию!! – после серии ругательственных эпитетов приказала она.
Лесные Сестры поспешно последовали команде, так как после увиденной жестокости предводительницы и неубиваемости эльфа им пришлось по вкусу четкое указание все понимающей и знающей что делать Белл.
И тут в дом начали ломиться эльфы.
Они уже обнаружили дом, в который сестры изначально заявились, перебив его обитателей, а тут еще и один из них сообщил о странных вооруженных девицах, расстреливающих представителей Закона на крышах.
Лесные Сестры, тем временем, спустились в подвал, отыскали подсказанные Куртом и разведанные Охотником спуски в канализацию и уже по ней бросились бежать до края города.
В канализации смердело так, что привыкшим к лесной свежести носикам охотниц пришлось довольно трудно дышать. Но все же вонь шла на пользу, она не давала девчонкам думать об увиденном. А подумать было, о чем, ведь тем, кто не склонен был надо всем задумываться – был просто напуган до трясущихся рук или ног. Помогало одно, в лесном лагере все прояснится. По крайней мере там нет не убиваемых эльфов!
Но эльфы не были разгильдяями, они преследовали девчонок справедливо рассчитывая их поймать, и когда банда едва почувствовала выход из положения, в котором она оказалась, появились эльфы. Как оказалось, тех было всего пятеро – трое преследовали их, а двое преградило проход.
В отчаянии девчонки вновь открыли по ним пальбу. Но эльфы оказались не столь безоружны, они выставили некое подобие щита из магии Древних, а потом ударили по ним той же магией, сорвавшейся с их рук сгустками невиданной до этого энергии.
И тут вперед вышел Охотник, закрыв собой девушек и приняв удар на себя. Магия отбросила его назад, и Лесные Сестры едва успели принять его на руки. В ту же минуту они выстрелили залпом по эльфам снеся их с пути. Но эльфы и не думали разлеживаться, они, едва коснувшись земли, почти сразу пришли в себя от нанесенных ран, которые уже плотно загнали бы в могилу кого иного, и стали подниматься на ноги.
- Стреляйте!! – закричала Белл, но неожиданно ее опередил Охотник.
Сначала грянули выстрелы, а потом воспользовался своей Силой этот молодой парнишка, которого она тогда в лесу вроде признала и, сославшись на остатки каких-то чувств, убедила себя не убивать его, а оставить при себе вот на такой вот случай. И он пригодился.
Эльфов, преградивших им путь, смело с дороги одной единой волной не пойми, чего. Так магниты отталкиваются друг от друга, так поражает молнией, так сносит ветром, и так бьет Охотник за Магией тех, кто применяет против него тайную силу – Магию Древних.
- Бегом!! – крикнула Белл. – Они сейчас встанут!
И девчонки бросились бежать, подхватив тех, кто не мог бежать, на руки. Какое-то время за их спинами слышались шаги, но к счастью эльфы почему-то не стали их преследовать, стрелять же по Лесным Сестрам они не стали также, но это видимо оттого, что канализационные коридоры были очень похожи на лабиринт, а убегать, петляя из стороны в сторону девчонки научились еще в лесу. Здесь же, вместо кустов и массивных деревьев были отвороты в разные коридоры, большие и малые, но всегда проходные, благодаря чему они и спаслись.
Оторвавшись от преследователей, сестры остановились передохнуть и собраться с силами – всё-таки тащить на руках людей и спасаться бегством, не под силу и некоторым мужчинам, не то что девушкам.
- Передохнем! – приказала Белл, и ее Лесные Сестры тут же плюхнулись на покатые стены коридоров.
Первым делом ее тут же засыпали вопросами «спасенные» девчонки. Их оказалось немного, всего двое, потому как третью тащили на руках в беспамятстве, но и двух хватило, чтобы достать ее с самых глубоких глубин ее спокойствия. Они спрашивали буквально всё: кто, что, куда, зачем и почему. Не имея желания отвечать, да, впрочем, и не успевая это делать, Белл лишь отмахнулась в сторону сестер, мол, пусть вон они отвечают, а сама обратилась к Охотнику, который на данный момент был в необычном состоянии. На теле юноши не было заметно ран и ссадин, как и синяков и царапин, но по глазам было видно, в каком необычном состоянии он прибывает. Видимо, заряд эльфов приложил его знатно. Хотя что она может знать об этих Охотниках? В Школе было всего три факультета, и никто с одного из трех не знал, что делается в двух других. Чем там занимаются, чему учат и как. Да и ученикам как-то было не до этого, если учесть сколь сложная и трудная была программа.
Но для нее это все осталось в прошлом. Белл встряхнула головой, отгоняя воспоминания, и склонившись над телом Охотника, положила ему руку на грудь и громко спросила:
- Сам идти сможешь?!
Парень был словно в какой-то прострации. Его лицо было невозмутимо и замерло с единой гримасой какой-то дикой улыбки. Битье по щекам не помогло никак. Разве что он скосил на нее взгляд, посмотрел мечтательно и вновь ушел в себя.
- Эй! Эй!! – закричала Белл. – Приди в себя!
Но парню что-то захорошело и он был заторможен и лыбился, как идиот. Пришлось тащить его на руках вдвоем, как прочих девиц, вытащенных из плена.
Лесные Сестры поднялись и двинулись к выходу, в качестве ориентира используя направление течения сточных вод. Лабиринты коридоров сильно мешали ориентироваться, а вонь мешала соображать, потому поиски нужного направления и сам путь банды занял довольно много времени. Но все же выход был найден, и довольные сестры вышли к реке.
Светало. Брожения и предшествующие приключения убили ночь.
Как только открылись городские ворота, в дальний путь заспешили купцы и их торговые повозки. В толпе прочих выехал и Курт. Отбыв из города и удалившись от городских врат на некоторое расстояние, он остановился и стал ждать девчонок, наблюдая за проезжающими мимо караванами и каретами.
Согласно уговора, он должен был встретить банду здесь, у берега реки. Но та все не шла и не шла. А плотник терпеливо их ждал. Когда же они наконец показались, Курт впервые ощутил нечто вроде радости за близких ему людей, облегчения от закончившегося волнения и переживаний. Как-то до этого он не испытывал таких чувств к девчонкам. Просто не замечал к ним особых чувств и каких-либо ощущений. О чем и рассказал Белл по ее прибытии.
Лесные Сестры кое-как разместились в карете и отправились к лесу. В дороге в основном молчали, так как большинство просто повалилось без сил и задремало, едва почувствовав, что они в безопасности, а сильный и добрый Курт их защитит и увезет домой.
Белл же все свое внимание уделяла Охотнику. Что с ним такое? И лишь добравшись до лесного дома она узнала, что.
Добрались, впрочем, без приключений. В лагере их встретила Жослин, а ее подопечные впервые отнеслись к прибывшей банде, как к близким людям, проявив интерес и участие. Это порадовало охотницу и дало ей надежду, что даже сломленных девушек можно вывести к свету.
А Курт активно занялся строительством домов на деревьях, ведь один у них был и позволял контролировать только одну дорогу, а вот вторую – туда приходилось добираться довольно долго. А ведь где-то была еще и третья. К тому же он не мог сидеть без дела.
- Что с охотником? – спросила плотника Белл.
- Откуда мне знать? – в ответ спросил ее тот. – Я просто деревенский житель.
Зато ответила Жослин. Она осмотрела парня и сказала следующее:
- Этот юноша – надорвался. Так бывает, когда люди берут ношу не по плечу и делают с ней рывок. И вот ноши уже нет, а человек испытывает… то, что сейчас испытывает.
- Что же делать?
- Я могу приготовить расслабляющую смесь. Это поможет ему снять усталость.
Это Белл удивило.
- Усталость? – спросила она. – Да мы тащили его всю дорогу!
- Усталость бывает не только телесная, - ответила Жослин. – Есть и духовная!
- У него устал Дух, - заключила девушка. – Какие же все-таки мужчины не совершенные.