Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
532. Какое ЧП случилось с БПК «Бойкий»? 7 октября 1973 года.
Сводка погоды: Воскресенье 7 октября 1973 года. Атлантический океан. Северо-Восточная Атлантика. Северное море.
Якорная стоянка БПК «Свирепый» у Шетландских островов 7 октября 1973 года с примерными координатами: 59.92686, 1.294772 или 59°55;37;, 1°17;41;. Ближайшая британская метеостанция «Леруик» (Великобритания, Шетландские острова, Остров Мейленд), географические координаты: 60.133,-1.183, первое наблюдение: 01.10.1929, последнее наблюдение: 31.12.2019) показывала такие параметры погоды в прибрежных водах Северного моря и Атлантики: максимальная температура воздуха – 11.0°C, минимальная – 10.0°C, средняя температура воздуха – 10.5°C. Без осадков. Скорость лёгкого ветра 3 м/с (2 балла по шкале Бофорта и 2 балл слабого ветрового волнения). Гребни коротких волн высотой 0,3 м. и длиной – 1-2 м не опрокидываются и кажутся стекловидными. Эффективная температура (температура самоощущения человека на верхней палубе корабля) вполне комфортная для Северного моря – 8.8°C.
После обеда и просмотра кинофильма в столовой личного состава в воскресенье 7 октября 1973 года мой друг-годок Славка Евдокимов увязался со мной в ленкаюту, чтобы сообщить мне «что-то по секрету». Этим секретом оказались сведения о ЧП с БПК «Бойкий» Краснознамённого Северного флота, который сменил наш корабль в Северном море и отправился следить за АУГ ВМС США-НАТО и американским ударным авианосцем АУ «Джон Ф. Кеннеди».
- Ты, Суворов, много знаешь, да не всё! – шепотом «кричал» мне в ухо азартный и эмоциональный Славка Евдокимов. – Оказывается на «Бойком» то ли торпеда загорелась в торпедном аппарате, то ли взорвалась, то ли маршевый двигатель на ЗУР ЗРК «Волна» сработал, но они вынуждены были все торпеды выбросить за борт.
- Кое-кто слышал своими ушами, - продолжал с выпученными глазами шептать мне в ухо Славка Евдокимов, - как командир группы ОСНАЗ Мишка Сысоев докладывал командиру корабля, что они то ли перехватили, то ли передали куда подальше радиограмму командира БПК «Бойкий» о том, что у них на борту ЧП, что они срочно должны вернуться в базу.
- Вот почему нас завернули и вернули опять в море на якорную стоянку у Шетландских островов, - подытожил свою новость Славка Евдокимов. – Но ты, Суворов, ещё не знаешь, что мы уже 9 октября должны быть дома, в базе!
Я сделал «круглые глаза» и «задумался» над словами и новостями друга. О характере ЧП на БПК «Бойкий» я действительно не знал, потому что никто из командиров и старших офицеров БПК «Свирепый» при мне об этом подробно не разговаривал. С командиром отделения ОСНАЗ ГРУ ГШ МО СССР на нашем корабле старшиной 1 статьи и моим земляком Михаилом Сысоевым в последние дни я не встречался. Да и потом его не расспрашивал, потому что потом было некогда и не так уж и важно. Интереснее было его спросить о реальных событиях арабо-израильской войны на Ближнем Востоке, но, видимо, группа ОСНАЗ выполняла свой приказ и была «наглухо» закрыта для общения не только со мной, с моряками-свиреповцами, но даже с командиром корабля капитаном 3 ранга Е.П. Назаровым.
Несомненно, группа ОСНАЗ на БПК «Свирепый» слушала, прослушивала, контролировала и следила за обменом шифрованными и открытыми радиосообщениями командиров кораблей США и НАТО. Я знаю точно, что особенно тщательно наша группа ОСНАЗ следила и перехватывала радиосообщения, радиограммы и кодированные сверхбыстрые сигналы атомных подводных ракетоносцев ВМС США в Атлантике и Средиземном море. Михаил мне ничего толком не рассказывал, но иногда давал понять, что они с успехом и благодарностями их командования несколько раз перехватывали и пересылали на «Большую землю» подобные сообщения и сигналы. Их техника связи была на космическом, волшебном, фантастическом уровне совершенства…
Никто, кроме командира корабля капитана 3 ранга Е.П. Назарова, не общался по служебным вопросам со старшиной 1 статьи командиром отделения группы ОСНАЗ ГРУ ГШ МО СССР на БПК «Свирепый» и то только по инициативе самого Михаила Сысоева. Если что-то было не так, то Миша молча игнорировал любые вопросы и просьбы к нему и строго пресекал все и любые попытки сблизится с членами группы ОСНАЗ. Я общался с Мишей Сысоевым только тогда, когда он приходил сам или матрос его отделения сообщал мне о месте и времени встречи с ним. Всякий раз это было неожиданно, внезапно и только по инициативе самого Михаила. Конечно, мне было жутко интересно, чем они там занимаются в своей палатке и в своём агрегатном отсеке на крыше ГКП, но я его понимал и принимал таким, каков он есть.
И всё же я знал о характере ЧП с БПК «Бойкий» Краснознамённого Северного флота. Не скажу, как и от кого, но знал. Это была моя вторая военная тайна, которую я хранил, как положено советскому военному моряку.
О чрезвычайном происшествии (ЧП) на БПК «Бойкий» поведал на страницах книги «Свирепый» на страже Отечества. Судьба корабля в эпизодах и лицах» (А.С. Дробот, 2015 г. Стр.493.) старший сигнальщик БЧ-4 в 1971-1973 годах Иван Михайлович Крючков». Он писал: «Подготовив корабль и покрасив к заходу в иностранный порт, получили приказ вернуться на боевую и сменить БПК «Бойкий», так как у него загорелся торпедный аппарат. Все торпеды «Бойкий» выстрелил в море. Эту радиограмму перехватила группа ОСНАЗ. Миша из группы пришёл и поделился, что «Бойкий» стрелял в авианосец, но торпеды прошли мимо» (конец цитаты).
Прекрасный человек, замечательный товарищ, отличный специалист и военный моряк Ваня Крючков писал эти воспоминания по памяти, а я пишу свои воспоминания в этой книге по дневниковым записям, по своим письмам и письмам родителей, по другим документальным источникам и мемуарам и только после по своей эйдетической (видео- фотографической) памяти. Поэтому я не могу утвердительно подтвердить и свидетельствовать о том, что на БПК «Бойкий» действительно взорвалась или загорелась одна из торпед в торпедном аппарате, а другие были выпущены в море.
Сомневаюсь, что при приказе только наблюдать за действиями АУГ ВМС США-НАТО и контролировать их перемещения, БПК «Бойкий» реально атаковал своими торпедами американский ударный авианосец АУ «Джон Ф. Кеннеди». Фактическим подтверждением этого сомнения является тот факт, что никаких протестов, санкций или ответных действий ни к БПК «Свирепый», ни к другим советским судам, ни к советскому государств со стороны США и НАТО не последовало.
Никаких сведений об этом ЧП с БПК «Бойкий» КСФ в доступной автору документальной и мемуарной литературе или источниках в сети Интернет нет до сих пор. Прошло 47 лет с того ЧП и уже можно кратко сообщить, что ЧП было, но никакой торпедной атаки советского боевого корабля американского ударного авианосца в Северо-Восточной Атлантике не было, это миф.
По моим сведениям 6-7 октября 1973 года на БПК «Бойкий» КСФ была неудачная тренировка «рогачей» БЧ-2 на системе управления оружием СУО «Ятаган» зенитного ракетного комплекса ЗРК «Волна-М», во время которой случайно и неожиданно на направляющих пусковой установки ПУ ЗИФ-102 сработал стартовый двигатель зенитной управляемой ракеты ЗУР В-601.
Зенитные ракеты ЗУР В-601 подаются на направляюще ПУ ЗИФ-102 парами, поэтому было решено немедленно выпустить обе ракеты в море. После этого БПК «Бойкий» срочно вернулся в ВМБ Североморск КСФ, а мы, БПК «Свирепый», вернулись в Северное море и продолжили поиск и слежение за АУГ ВМС США-НАТО морских учений «Быстрое движение» («Rapid motion»). Повторяю, это не подтверждённая независимыми источниками и возможная ситуация ЧП с БПК «Бойкий». Более точно могут об этом ЧП поведать их непосредственные участники, экипаж БПК «Бойкий» 1973 года.
Конечно, я с жаром «подфартил» своему другу-годку и вестнику таких новостей Славке Евдокимову, но он был уже опытным моряком, поэтому учуял подвох и расстроился, разочаровался и разуверился в том, что смог «переплюнуть» Суворова. Я, как мог, успокоил и уверил Славку в том, что он и только он является источником сенсационных новостей, потому что, например, о том, что мы 9 октября 1973 года уже будем в Балтийске и наша БС (боевая служба) закончится, я услышал впервые.
- А ты чего знаешь? – спросил Славка Евдокимов. – Что там у вас «в верхах» говорят? Когда домой пойдём?
- Сначала нам надо дойти до Скагена, - ответил я Славке. – Найти там танкер, сменщика, заправиться, помыться, почиститься, подкраситься, а только потом идти домой.
- Ну да, ну да, - согласился мой друг-годок. – Так и будет… А как думаешь, в Польшу зайдём?
- Нет.
- Почему?
- Идёт война, Слава. Какие тут заходы в гости.
- Так ведь война же не с нами! Это там, на Ближнем Востоке! Мы-то тут причём?
- А притом, Слава, что война там, а боевые действия здесь. В Северном море концентрируется эскадра из американского ударного авианосца, крейсера - участника Вьетнамской войны, британского ударного вертолётоносца и 30 кораблей ордера АУГ. Чуешь, какая силища?
- Чую, а чего они хотят?
- Запереть нашим Северному и Балтийскому флотам выход в Северное море на морские пути-дороги, коммуникации из США в Европу. Не допустить прохода наших боевых кораблей, особенно, атомных подводных лодок в центральную Атлантику и Средиземное море, где сейчас наша 5-я ОПЭСК противостоит американо-натовскому флоту.
- Да?
- Да.
- А что там сейчас происходит?
- Не знаю, Слава. Никто не знает. Молчат все, как рыба на льду…
Я сказал Славке Евдокимову правду. Замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин безвылазно находился либо у радистов БЧ-4, либо у командира корабля, либо в своей каюте и пытался хоть что-то узнать о том, что сейчас творится на Ближнем Востоке на арабо-израильской войне. А происходило там следующее…
Фотоиллюстрация из сети Интернет: БПК «Бойкий» КСФ сменил БПК «Свирепый» 5-6 октября 1973 года на боевой вахте слежения за АУГ ВМС США-НАТО морских учений «Быстрое движение» («Rapid motion») в Северном море, но у него произошло аварийное ЧП либо с ТА ПТА-53-1134, либо с ЗРК «Волна-М» и он был вынужден срочно вернуться в ВМБ Североморск. Схема наружного вида БПК «Бойкий» КСФ проект 57А: 1 – вертолет Ка-25; 2 – стартовый командный пост; 3 – ПУ ЗРК «Волна-М»; 4 – 30-мм АУ АК-230; 5 – АП СУАО «Рысь»; 6 – АП РЛС СУ «Ятаган» ЗРК «Волна-М»; 7 – АП РЛС «Волга»; 8 – АП РЛС «Ангара-А»; 9 – АП станций «Залив» и «Краб»; 10 – АП радиопеленгатора АРП-50; 11 – бинокулярный перископический визир ходовой рубки ВБП-451М; 12 – АП РЛС СУАО «Фут-Б»; 13 – ходовая рубка; 14 – 57-мм АУ ЗИФ-75; 15 – РБУ-6000 «Смерч-2»; 16 – датчик СОТС; 17 – командирский катер; 18 – 533-мм ТА ПТА-53-1134; 19 – визирная колонка СУАО «Рысь»; 20 – охранительное устройство БОКА-Ду; 21 – рабочий катер.