домовой
Будем ломать лестницу. = уплетая запечённую скумбрию сказал Стас, - двадцать лет уже. Он вытер салфеткой жирные руки и скатав шарик, бросил Лиске. Трёхцветной, двух месячной шотландской вислоухой.
Аринка обрадовано закивала .
- Да , да, давай, пока деньги есть, а то стоит вся грязная, скрипучая. Ковролин вон весь твоя любимая кошечка повыдрала. Перила шатаются. Ужас!
Они задумчиво уставились на громоздкую, оклеенную синим ковралином конструкцию.
Лестница приткнулась к кухонной стенке и вела на второй этаж не стандартной двушки. Рождалась она, в свое время, отнюдь не в муках, а была тупо срублена Стасом вместе с Порхатычем, без всякого проекта и согласований, при помощи топора, ножовки и известной матери в то время, когда не было ещё ни обоев ни линолеума, да собственно кроме серых стен неделю назад оштукатуренных Хохлом, ничего и не было. Девяностые годы, если что. Зато, были четыре ворованных доски пятидесятки, да тринадцать клеёных подоконников, купленных за литр «Рояля» на соседней стройке.. Года два она стояла даже не крашенной, с торчащими шляпками гвоздей, как бы подтверждая правило , что нет ничего более постоянного, чем временное. Да и денег на неё не было. . Другие, основном радостные хлопоты, связанные с переездом заставляли не замечать это безобразие. Но однажды зацепившись глазом за этот страх господень, Аринка закатила скандал, потом второй, третий и пришлось Стасу что то предпринимать. Не долго думая, был закуплен синий ковролин и с помощью ПВА наглухо приклеен вкруговую. Аринка отстала на восемнадцать лет, а кошка Кешка страстно полюбила это голубое чудо и драла его со страшной силой. Так что за год на ступенях вырастала синяя трава из синтетических волокон. Поражаясь тому, что эти волокна никак не кончались, Стас каждый год брал мощные, ржавые, ножницы и состригал эту псевдо растительность. Прожив долгую жизнь в любви и сытости, Кешка умерла, а лестница местами желтея плешивинами, осталась. Да,
На редкость крепкой оказалась конструкция. Между прочим, по ней была затащена в шесть рыл, чугунная советская ванна на второй этаж.
-Кухню бы ещё сменить,- размечталась жена. - считай ровесница лестницы. Это Аринка погорячилась, лестница лет на пять старше будет. Кухня да, раритет. Стас её с нуля сварганил работая в столярном цехе. Не фирма, конечно, зато экологически чистая. Из ели.
- Не, сначала её, потом кухню. Я уже придумал, какую хочу. Не стандарт будет.
-А что ты придумал?
- Вечером нарисую, покажу. Стас глотнул пивка, - будет дёшево и сердито.
Весь вечер он рисовал, считал и прикидывал. Аринка вертелась рядом и с энтузиазмом одобряла все варианты подряд.
А перил не будет, - ступеньки прямо из стены. А косоур, - блеснул он плотницким термином,- будет один. И посередине.
-А ко-со-ур, это кто?
- Ну, развёл руки в стороны Стас, - это балка такая, к ней ступени крепятся. Вот видишь? У нас их два. А будет один. И подступёнков не будет. На фиг они? Так лестница прозрачнее будет.
- Ступени песочного цвета, - жена прищурилась, обводя взглядом кухню, - а этот. Косоур, чёрным.
- Да хоть зелёным. – хмыкнул Стас. Мне по барабану.- Но черный конечно стильнее будет смотреться, - польстил он Арине.
На следующий день была суббота. И они смотавшись в Леруа Мерлен притащили тринадцать ступеней и косоур. А ещё грунтовку, краску шкурку, саморезы, ну, вобщем всего что надо.
-Через неделю ломать буду, – Решил Стас.
Он долго не мог уснуть. Так и этак представляя себе будущую лестницу. Как будет врезать в косоур ступени, чем крепить их к стене. Сон сморил его где-то во втором часу. Проснулся резко. От внезапного шума. Сердце колотилось, спина покрылась испариной. Лежал с открытыми глазами и никак не мог понять, что же его разбудило. В комнате что то стучало. Даже не стучало, а дребезжало. Смутно знакомо и довольно громко. Наконец до него дошло, что это гремит старенький холодильник в углу, выключенный неделю назад. Он сам перевёл его на электронное управление, удобное для регулировки температуры, играющей большую роль в домашнем пивоварении, которым давно увлекался. Но холодильник неделю стоял пустой и отключенный, вернее выключенный. Подивившись такому делу и списав все на глюк электронного реле, Стас выдернул, для верности, вилку из розетки, сходил до ветру, попил водички и лёг досыпать. Снилась какая-то муть. Постоянно просыпался. То было жарко, то падало одеяло, то что то давило на грудь.
Следующая ночь преподнесла новый сюрприз. Ровно в половине третьего он подхватился из за внезапно заработавшего на первом этаже телевизора. Звук был очень громким.- жене что ли не спиться? Ну, хоть бы звук убавила.
Он полежал, постепенно накаляясь, потом сунул ноги в тапочки и спустился на первый этаж. Никого! Света нет, телевизор орет. Отыскав пульт, Стас нажал красную кнопку. Тишина упала шкрякбанув по нервам. Заглянул в спальню, полюбовался на мирно сопящую Арину.
-Твою ж маму!
До пяти утра сна не было ни в одном глазу.
За завтраком, зевая и почёсываясь рассказал всё жене. Та ничего не слышала. Странно, каждое утро обычно начиналось рассказом о куче разнообразнейших болей, терзающих всю ночь несчастное тело, о том, что бедная, несчастная, не смыкала глаз до шести утра. О кошмарных снах.
- Не выдумывай, - сказала Арина, – приснилось скорее всего. Я до пяти уснуть не могла. Ничего такого не слышала.
Не выспавшийся он уехал на работу, а следующая ночь опять порадовала. В третьем часу запел беспроводной дверной звонок. Не смотря не прошлую, суматошную ночь, Стас не спал. В ожидании чего-то, в этом роде - сна не было. Он лежал и слушал все двенадцать мелодий, поражаясь тому, что Арина не встаёт. Когда заиграло по второму кругу, он вскочил, бегом спустился в прихожую и вытряхнул из звонка батарейки. Через глазок, без удивления осмотрел пустую лестничную площадку.
За окнами первый снежок посыпал манкой крыши стоящих во дворе машин. Все окна, в доме, напротив, кроме одного, чернели глянцем стёкол. Кто - то также не спит,- он, достав бутылку минералки, сел к столу и задумался.
Двухмесячная кошечка бессмысленно таращила на него зелёные гляделки.
-Чё скажешь, подруга?
Подруга сказала мяу.
Ему припомнились похожие случаи. Стас с Аринкой, через год после свадьбы, переехали в квартиру тещи. Нет мама не почила, просто съехала. Так вот, первое время их донимал дверной звонок. Помните, были такие: - динь –дон. Это «динь –дон» могло звучать по семь раз за вечер, а могло не звучать неделями. Но, что интересно, никогда по ночам. Стас грешил на проводку. Могла же она от влажности коротить. Но связи с дождливой погодой не просматривалось. Эффект случался и в сушь и в дождь и мороз. Как сказал семилетний сын. - Это к нашему домовому гости приходили.
Потом звонки сошли на нет. И о них забыли.
- Стас задумался. А если и правда, тогда смотрины были? Глазка то, на двери, не было. Времена Советские. И на каждый звонок бежали открывать двери. Вот и ходили домовые, осматривались, выбирали себе жилище. Стас представил очередь бородатых не чёсанных мелких лапотников, с узелками на палочке за спиной, и нервно захихикал. Какие однако сознательные. Только в урочное время ходили. Спать не мешали.
, Да и в этой квартире, новой, поначалу было несколько случаев ложных звонков.
- Так, так. Стас с силой потёр виски. Может и правда, Хозяин бесится? Чего бы это? В чём причина то? Жили, не тужили. Друг другу не мешали. И нате. Чем провинились?
Поднявшись, он подошёл к лестнице.
С обратной стороны она так же была обшита ковролином, но под нижней ступенькой получилась закрытая нора. Чем не уютное гнёздышко? Никто не мешает. Даже швабра там с самого начала не шоркалась. Живи - не хочу! И темно и сухо.
- А ведь он своё место охраняет, наверняка. Живёт вот тут, под нижней ступенькой, уютно ему, никто не мешает и вдруг раз, узнаёт, лестницу сломают, жилище снесут. Как говорил Нафаня? «Огорчееееение».
За завтраком Стас поведал о своей теории жене. Аринка ожидаемо покрутила пальцем у локона на виске, до слёз нахохоталась и ускакала на работу. Весь день прошёл в размышлениях. А вечер за компьютером. Он перелопатил кучу сайтов и твёрдо уверился в своей правоте.
В полночь, положив на блюдце печенье, конфеты и плеснув в пиалку молока, Стас поставил все это на табуретку, от кошки, и отнёс под лестницу.
- Прости хозяин, -смущённо прокашлявшись начал он. – Ну, ты сам пойми, лестница старая, драная, только пыль собирает. Да и некрасивая, - Стас сбился с мысли, увидев в темноте коридора круглые глаза жены, - но тут же, скрипнув зубами, продолжил.- Ну, сломаем мы её. Зато новую, красивую построим. Ты уж, пока найди себе временный уголок, потерпи, а там, придумаем что ни будь.
Чувствуя себя полным идиотом, он поклонился.
- Вот, прими угощение от чистого сердца. Мы тебя любим, - закончил под нарастающую истерику в коридоре.
- Иди на фиг, - крикнул и скачками взлетел на второй этаж.
Минут двадцать из кухни слышались всхлипы, приступы смеха и невнятные причитания, потом всё постепенно утихло и Стас провалился в желанный сон. Спал, как младенец. Благо под выходной.
Всю следующую неделю он стойко сносил все подначки и подколы. Но сон его ничего больше не тревожило. Благополучно закончилось и строительство. Новая лестница удалась на славу и блестела песочного цвета ступеньками. А под лестницей появился домик для растущего котенка. Обшитый старым ковром с наружи и из нутрии. Аринка постелила даже старый шерстяной шарф. Но кошечка только раз попыталась там устроиться и он перестал для неё существовать. Даже не подходит. Стасу понятно почему, а жена удивляется.
Иногда я бару блюдце, кладу на него конфеты, сдобу, наливаю молока или пива и ставлю повыше, чтобы кошка не достала.Это тебе,
Дедушка – домовеюшка.
Э