После того, как Василиса от Марьи-Моревны с ключами от многих дверей вернулась, она перво-наперво стала свой дом обследовать. Про некоторые двери она уже знала, что они есть, да не открываются, а некоторые ведь и появляются, только когда ключи в зоне доступности оказались. Первым делом решила Василиса залезть на чердак. Так-то туда несколько дверей вело, в некоторые она и заходила даже, но главная дверь была заперта, а те, которые открыты, вели в такие небольшие помещения, что поневоле задумаешься о поисках чего-то большего. За одной, например швабры лежали (и зачем Василисе их столько?), за другой - склад старых газет и журналов, третья всегда оказывалась маленькой уютной деревянной комнаткой с круглым окном, но совершенно пустой. И так далее, короче говоря.
В общем, с замиранием сердца подошла Василиса к кованой лесенке, которая упиралась в такую же кружевную дверку на чердак. "А чего это я раньше "ало'омору" не попробовала? - подумала Василиса, - наверное, это только в Англии действует... А сейчас уж у меня ключ от многих дверей есть".
Открыла Василиса дверь, прошла внутрь, а там вдоль всех стен все полки-полки и книги-книги, вторая древнее первой. Кажется, обо всем на свете узнать можно. Просто филиал Вселенской библиотеки. Казалось даже, что если какой-то книги нет, то её можно через сундук-портал заказать. А вот и сундук! Да, неужели правда? У Василисы аж голова закружилась. Знала, конечно, она, что в Зазеркалье такое не редкость, но чтобы прямо у неё в доме, над головой... Это чудо какое-то.
Потрогала Василиса сундук. Деревянный, красно-коричневый, с металлическими узорами да перетяжками. "А вот и приданое", - хихикнула про себя Василиса и отперла замок. Сундук заскрежетал, задвигался и механическим образом перестроился в письменный стол со множеством ящичков, а на столе стояло зеркальце. Совсем как у Марьи-Моревны. Нет, не такое же в точности, круглое, а не овальное, чуть меньше диаметром, в деревянной раме из резных цветочных мотивов... Василиса аж присела. Теперь она и сама в волшебное зеркало смотреть может.
Вообще-то она понимала, что появление такого зеркальца в доме - это закономерный итог Василисиных путешествий и изучения зазеркальского и обыденного миров, а также их связей. Но все равно это стало неожиданностью.
"О Боже, тут же, наверное, куча правил, как пользоваться, а я только по верхушкам знаю, - трепетала Василиса, - опять придётся все на собственных шишках изучать". Что же ей посмотреть? Опять, что ли, на этого Ивана-дурака взглянуть? Марья-Моревна не стала смотреть, ну, это ж Марья-Моревна.
Села Василиса на удобный обитый тканью стульчик напротив зеркальца и завела старинный пароль: "Свет мой, зеркальце скажи... " На поверхности зеркала появились причудливые узоры, которые затем сложились в письмена: пользователя предупреждали, что любое внимание через это зеркало автоматически меняет зазеркальскую реальность, а через неё и обыденный мир. Василиса знала, что это не хорошо и не плохо, а просто часть жизни: одним только направлением собственного внимания мы делаем выбор, а мир подстраивается под него. Иногда можно так желаемое за действительное принять. Ну, или иначе как-то напутать.
"Хочу посмотреть, почему Иванушка так странно себя повёл", - думала Василиса, но не знала, как правильно сформулировать запрос. Запрос - это, считай, половина дела. Как карта, на которой отмечено начало и конец дороги.
Пока она размышляла, гладь зеркальца затуманилась и начала показывать какого-то мужика, который с остекленевшими глазами слушал девушку с копной рыжих кудрей на голове. Голоса Василиса не слышала, только увидела, как девушка встала, обронив с юбки перо Жар-Птицы, и выпорхнула за дверь. Мужчина стоял посреди комнаты с пером в руке, совершенно растерянный и беспомощный. Картинка постепенно угасала, вместо неё тихими всполохами донёсся оттуда женский голос: "Аркадий Семёнович! Аркадий Семёнович, возьмите же трубку, наконец! Вам из министерства звонят".
"Так, что-то не то, - сказала себе Василиса, - это я в обыденной мир случайно забрела. Посмотрю-ка я лучше варианты развития событий с Иванушкой. Хотя бы примерно".
Зеркальце послушно показало дорожку, затем распутье и камень со стрелками в три стороны.
"Ну, сначала прямо схожу", - проговорила Василиса. Перед ней открылась берёзовая роща, через которую шёл Иванушка, грустно бомоча что-то себе под нос и почесывая периодически затылок. "Эх, и дурааак, - говорил Иван, - столько раз встречаться и ни разу не только доброго слова не сказать, а имени не спросить. Девушка-то хорошая, смекалистая. Пойду хоть подарок испробую, раз при встрече в дурака превратился". Иван вытащил ключ из-под рубахи, восхищённо посмотрел на него и вышел за пределы обзора зеркала.
"Ну, вот. На самом интересном месте, прямо как бразильский сериал", - расстроилась Василиса. "Ладно, в целом понятно, что ключ он использует с умом, найдёт и починит слепую зону в своём мире и восприятии, а потом сам ко мне придёт знакомиться".
Зеркало тем временем снова показывало камень на перекрёстке дорог. Только тропинок будто прибавилось. "Пойду по крайней правой", - решила Василиса. Правая дорожка выходила к домику, к которому подходил Иванушка. Из окошка выглядывала румяная круглолицая женщина, бок самовара и блюдо с пирогами. Иван зашёл в дом, поклонился женщине и сел за стол есть пироги. "Жена, - подумала Василиса, - а Иванушка-то наполовину дурачок: кольца не носит, только девок зря смущает: одновременно надежду даёт и на расстоянии держит. Даже если я здесь разверну ситуацию в свою сторону, только дорогу себе осложню. Всё ясно".
Зеркало опять показывало первоначальное перепутье, только дорог стало ещё больше. "Эдак можно всю жизнь смотреть. Ладно, ещё по крайней левой схожу", - проворчала Василиса. Крайняя левая дорожка привела почти к тому месту, где последний раз Василиса с Иванушкой повстречались. Только солдат уже отходил от ручья. Сделал шаг, сделал два, споткнулся, да ключ-то и выронил, сам не заметив. "Вот те раз! - подумала Василиса, - понятно, что ничего не понятно. Три только варианта из многих, а все разные".
Здесь загадка была не в том, какой ближе к истине, а в том, какой ближе к Василисиной судьбе. То, что будущее многовариантно и зависит от личного выбора, ей и без зеркала было совершенно ясно. А здесь выходило, что каждый Иван хоть в чем-то да немножко дурак. А самой-то ей как лучше? Этого она пока не видела.