1
Вторжение
###
Начальник полиции знал особенность этих псов. Они чувствовали мысли входящих и при опасности хозяину впивались без команды острыми своими клыками в говорившего посетителя. Начальник тайной полиции обстоятельно рассказал о протестах на планете.
- Разве мало вы получаете от империи денег на слежку... - голос верховного жреца был приглушённым и чем-то похожим на шипение змеи.
- Достаточно, император, - ответил начальник тайной полиции - Но эти люди, организовавшие выступления, не входят в протестные организации...
- Куда же они входят?
- Это народ. У них много лидеров. - Начальник полиции понимал, что должен идти до конца. Он видел перед собой четыре глаза стражников, горящих огнём.
- Что они хотят?
- Справедливого отношения к ним.
- Разве это не принцип нашей империи?
- Много нюансов...
Когда стемнело, начальник тайной полиции вышел из дворца. Над головой в чёрном небе одиноко горели два крупных круга. Один из них и была эта злополучная планета.
"Что же делать", - думал верховный жрец системы, сжимая крючковатыми пальцами поблескивающий алмазными гранями жезл империи.
То, что в отлаженной в его голове схеме управления империей появились какие-то новые штрихи, хотя и не настолько важные, как на первый взгляд, всё же не давало покоя.
Верховный жрец империи верил в свою историческую миссию. Поэтому то, что кто-то подвергал сомнению выстроенную им систему, не могло его не беспокоить. Плавали огромные рыбы за стёклами... неподвижно лежали рядом собаки-демоны...
Казалось, ничто не мешало мыслям двигаться спокойно. Но тот мир, который сулил баснословные доходы, по-прежнему был чем-то загадочным и чужим.
То, что рассказал начальник тайной полиции, ужасало даже привыкшего ко всему жреца. Посланные им управленцы погрязли в коррупции... ничто не удерживало их... именем империи они набивали свои карманы. Ладно бы, но они и разрушали созданную до них структуру отношений, которая раньше вполне вливалась в общий строй отношений системы. Он дико ненавидел этих людей, не оправдывающих его надежд.
И вдруг жрец с ужасом остановился на мысли, что протестующие жители этой маленькой планеты ему ближе, чем собственные советники...
Даже собаки-демоны нервно покосились на жреца, и только чипы, внедрённые в них, отличающие хозяина от иных... подумал об этом и жрец.
Его система, на которую он потратил годы жизни... ему не нравилась.
"А не вернуть ли опального бургомистра"... и такая даже мысль мелькнула в голове верховного жреца системы. ..."Нет, это будет отступлением",... - подумал жрец. Плеснула хвостом хищная рыба над головой, за стеклом, будто требуя жертву. И именно этот оскал хищника вернул жреца к строгости в его мыслях. ..."Сменить и наказать... тех, кто не оправдал доверие, но сделать это по-тихому, чтобы это не вызвало разброд и шатание среди населения, а участников протеста тоже выявить... и наказать! Наказать! Наказать!" Приятное оживление от понятных мыслей прилило к лицу жреца кровь - оно доселе бледное, точно маска, порозовело. Собаки-демоны, привыкшие к такому настрою своего хозяина, пошевелили то ли в знак одобрения, то ли в знак своего собственного удовольствия, длинными, похожими на крокодильи хвостами. Всё встало в голове верховного жреца системы на привычное место. Империя была понятна, и все её процессы виделись ему сейчас, как на ладони.
В ту же ночь на нескольких военных кораблях к мятежной планете отправились отборные слуги империи, летающие по всем её закоулкам, где слабела власть верховного жреца системы.
Небо над головой было чёрным. Таким оно было всегда по вечерам, когда гарь от промышленных труб, щедро выбрасываемая подземными заводами, закрывала зажигающиеся в бездонной глубине пространства звёзды. Мало кто знал о его способностях. Управление мыслями других людей пришло к нему не сразу. Он как-то ссутулился весь, при воспоминании о прошлых испытаниях. Империя представлялась ему необузданным зверем, выкачивающим из своих простых граждан их жизни. Так было всегда. Он, как и граждане его поколения, не знали другой жизни. Верховный жрец системы, пришедший к власти полвека назад, полностью убрал инакомыслие из пространства. Казалось, даже воздух империи забыл, что такое собственная мысль. Так было достаточно долго. Но природа не выдержала этого однообразия. Люди стали прозревать. Правда об иной жизни, которой жили их родители, более старшее поколение, приходила к ним из пространства во снах...
Таких граждан на планете не было много, но они понемногу формировали свой стиль поведения, они узнавали друг друга по одежде, по музыкальным пристрастиям, даже мимолётная улыбка давала понять им, что они посвящены в тайны иной жизни, в прошлое своего народа. Условия жизни на планете тем временем становились всё тяжелее и тяжелее. Управляющие заводов увеличили рабочий день, при прежней зарплате, подорожало питание... Сопротивление вылилось на улицу, и возглавили его эти люди, умеющие видеть красивые сны.
Через несколько дней весть о том, что к планете направляются военные корабли империи, достигла населения. Все были испуганы. Мифы о военных подвигах этих воителей империи передавались из уст в уста. Тогда лидеры сопротивления приняли решение воздействовать силой своего мозга на верховного жреца империи.
Он проснулся от головной боли. Мягко присел на большой кровати. Собаки-демоны уставились на него глазами - немигающими огоньками.
"О чём я думаю? Неужели мне жалко их? ...И правда ли, что мои родители именно с этой планеты, как и рассказал мне начальник тайной полиции".
2
Свежий ветер
###
Сон был страшен и велик. Он не оставлял сомнения в том, что это происходит именно с ним. Эти подробности его жизни не знали приближённые. Тогда он был совсем в другом положении простого человека. У обшарпанного подъезда он стоял в молчаливой колонне людей и ожидал скорбной процессии похорон. Он думал, что надо показать своё горе, думал об этом как-то отвлечённо даже во сне, как привык думать о себе всегда теперь – будто немного со стороны. И это поле сразу же начинавшийся от подъезда с выбитыми ветрами колосками пшеницы, не золотистой, а пожухлой рваными кусками заполнявшее огромное пространство вызывало такую тоску.
- Кого же хороним? – громко спросил он у этой длинной вереницы людей в процессии.
- Страну, - ответил кто-то отчётливо.
И звук этого голоса монотонного ответа заставил его окончательно поверить, что он видит явь. И тянущая тоска вдруг и его охватила, как ему показалось , как и других людей стоявших рядом, и это чувство напомнило ему, что он принадлежит этому народу, который рядом с ним.
Он проснулся.
Состояние сна мягко отделилось от реальности. Он лежал с открытыми глазами и старался думать только об одном – о рассвете, о том рассвете, когда всё наладится. Но почему так горько думать об этом? Откуда такая усталость?
Наедине с собой особенно сложно было уйти от сна.
Завыла где-то собака – и этот вой напомнил о том, что мир реальный существует.
И этот сон? И эта процессия?
Хотелось что-то иного. Радостного. Ведь жизнь проходит! Он так и жил – в забавах и радостях, которые придумывали его придворные, он так и жил! Вот только сон его, приблизившись к прошлой жизни к его, приблизившись неожиданно, и дав эту жизнь вот в таком грустном молчаливом изображении, выбил его из колеи.
Эх, скорее бы утро! – думал он про себя, стараясь снова почувствовать себя всесильным - именно всесильным, именно это состояние его развлекало, давало полноту ощущения величия, и вот это привычное состояние сейчас в постели не чувствовал он, оно точно маленький котёнок спряталось под одеяло где-то в уголке его подсознания, и сделало его беззащитным перед этим чувством тоски, буквально охватившим его всего.
Он попробовал пошевелиться, и не смог. Может это ещё сон? Может я ещё не проснулся? Так надо просыпаться! – Так пытался командовать собой он. Но сон не отпускал, его сон был по прежнему с ним рядом – и это безжизненное поле перед глазами у родного подъезда, у дома, где когда-то он жил, и эти хмурые люди в колонне в ожидании похорон.
Сон не отпускал его до самого утра.
###
Бой курантов пробудил его. Каминные часы стоявшие возле импровизированного под камин угла били мелодично и нежно. Он лежал с открытыми глазами, пытаясь снова и снова продумывать ситуации уже наступившего дня, от которого его отделяла только эта ночь. Потом он попытался забыться, как всегда делал, чтобы утром быть свежим мыслями. Он научился вот так жить – подчиняя свой разум. И он уснул. И вот тут случилось самое неприятное – то неприятное, что не может предугадать человек – объятия сна. И в этом сне он увидел себя идущего по какой-то брусчатке и было везде тихо, и яркий свет от столба светил в глаза, а ещё на углу голубела реклама «пепси-колы». И вот именно она – эта реклама окончательно убедила сознание, что всё происходящее реальность. И в этой реальности вдруг возле рекламы появился силуэт невысокой женщины одетой просто и со вкусом – и в свете неоновом рекламы особенно видно было её бледное лицо и коса заплетённая узелком аккуратно вокруг головы. Он понимал, что знает эту женщину. Но откуда она на этой улице всего в нескольких шагах от площади от которой раздались куранты - их бой был мелодичным и красивым, как у часов в его доме. И этот бой курантов, и эта неоновая реклама, и эта знакомая женщина всё это не давало ему возможности сдвинуться с места. Он стоял точно завороженный увиденным и точно парализованный этим и так бы продолжалось кажется вечно если бы не услышал он топот ног – этот топот ног был монотонным и гулким. И в конце улицы показались серые солдаты – терракотовые солдаты шли в шеренгах и у них в глиняных руках были щиты и дубинки. И невозможно было отличить эти каменные лица солдат друг от друга. И он пошёл от них, чувствуя, как уверенность покидает его с каждым шагом – ноги его тяжелели с каждым шагом и ему даже показалось, что ноги его стали такими же глиняными, как у приближающихся в шеренгах солдат. Он посмотрел на свою руку в ужасе – она повиновалась ему, но она была глиняной. И он понял, что на этой настоящей улице, с настоящей рекламой «пепси –колы», с настоящей знакомой женщиной были глиняными лишь солдаты и он. И он по-прежнему отдаляясь от них всё-же шёл будто впереди их строя – как их генерал. И так он и вышел на площадь с брусчаткой, где затихли куранты отбив положенное время, и остановился, точно вкопанный, и что самое интересное – остановились поодаль и шеренги солдат, точно ожидая команды.
Он снова проснулся и поглядел в сторону импровизированного камина – часы молчали.
Только откуда то с улицы ветер завывал свою ночную песню.
Ветер был хозяином жизни
###
С гор струились ручьи. Их свежее дыханье приходило с высокогорья, где ещё дули холодные ветры, выстуживающие тела пограничников, охраняющих этот край, невзирая на тёплую спецодежду. В самой ставке Императора была та спокойная обстановка, которая обеспечивается надёжной охраной и с суши и с неба. Это помогало настроиться Императору на спокойный лад и не думать о плохом.
А плохого в этом мире он видел немало и как опытный волк старательно выбирающий ту единственную безопасную тропу для всей стаи тоже старался все ситуации просчитать на много дней вперёд. Приходящая аналитика, доклады разведки только давали тут пищу для ума его чтобы в фантазиях своих увидеть всю ситуацию в целом.
Доклады шли сплошным потоком, как вода в высокогорных ручьях.
Пришёл очередной аналитик – рослый спортивного вида офицер. Он знал, что Император как-то недолюбливает рослых людей, так как сам был невысокий и потому сейчас в огромном кабинете с несколькими аквариумами в которых плавали разноцветные рыбки гнутся чуть вперёд, стараясь не привлекать внимание к своему росту - испытывая почти мистический страх перед Императором. Он докладывал Императору, что в западных областях одной дружественной страны уже несколько месяцев формируются отряды, проходит их обучение.
- Что же мы делаем в ответ? – резко спросил Император исподлобья взглянув на оперативника.
- Наши отряды готовятся на юге этой страны, – немедленно отрапортовал офицер.
- Не жалейте финансирования! Не жалейте! – с желчью в голосе сказал Император.
Взгляд его привлёк крупный хищник в аквариуме, который гонял другого хищника – достаточно миролюбивого своего вида, не давал ему прохода, не давал ему есть. Не давал ему жить.
- Эту рыбу пересадите вон-вон в тот аквариум, - указал Император рукой на аквариум с очень крупными чёрными рыбами.
Офицер немедленно сачком выловил указанную императором рыбку и пересадил к крупным хищникам в другой аквариум.
Молча встал на прежнем месте на почтительном расстоянии от Императора подчёркивая своё подчинённое положение. И согнулся в позвоночнике непроизвольно ещё больше только краем глаза наблюдая за судьбой недавно пересаженной рыбки. Там в другом аквариуме из недавнего агрессора она превратилась в безвольную жертву и металась, пытаясь найти укрытие и только привлекла внимание одной из чёрной рыб и та как-то краем-краем подплыли к ней и как-то лениво бросилась на неё оставив только половину туловища… Император тоже смотрел на этот аквариум, что и оперативник. Но смотрел очень внимательно, и затем скомандовал:
- Лучших специалистов к этим отрядам на юге! Лучших! Пусть из этих людей сделают первоклассных бойцов!
Офицер подчёркнуто кивнул головой понимая задачу.
Он прекрасно понимал замысел. Он был опытным стратегом. Он уже видел, как вооружённые отряды с Запада той страны о которой идёт речь просачиваются в столицу и делают переворот, и он уже видел, как отряды с юга – дружественные отряды – объявляют об автономии юга.
- Рыба, даже рыба, должна знать своё место, - с каким то сожалением проговорил Император.
Когда офицер вышел Император сачком выловил остаток погибшей рыбы из аквариума, посмотрел сначала на нравившихся ему чёрных рыб, потом на серебристые остатки погибшей рыбы – этот вид рыб ему тоже нравился.
3
Демоны
###
Собаки-демоны из дворца верховного жреца системы не всегда были послушными и ленивыми. Это были действительно демоны с уникальными способностями на расстоянии чувствовать желания других существ. Много лет эта раса собак-демонов правила на отдалённой планете системы, до тех пор пора войска верховного жреца не добрались до неё. Война была недолгой. Собаки-демоны были уничтожены. И только двое из них были поселены во дворце верховного жреца, для устрашения - с вживлёнными чипами верности и покорности по отношению к своему хозяину.
Наука и знахарство были развиты в системе очень сильно, но даже они не смогли до конца уничтожить интеллект собак-демонов... теперешних стражников верховного жреца.
По ночам собаки-демоны, втайне от окружающих, общались между собой, понемногу воссоздавая свои способности и силу.
Именно собаки-демоны первыми почувствовали, что с верховным жрецом что-то происходит... изменились его привычки. Вместо властного, надменного, свирепого властителя они видели перед собой человека увлекающегося какими-то играми. Он то катался неподалёку от дворца на приручённом драконе, то играл в шахматы, причём его интересы перескакивали один на другой, кажется, каждый день... не оставляя в нём никаких приятных воспоминаний. Его охранники то это чувствовали.
Между тем дела на отдалённой мятежной планете стали разворачиваться в неожиданную сторону. Заводы перестали работать. Люди перестали получать зарплату. Нарастал хаос.
Даже опытный, казалось бы, начальник тайной полиции перестал интересоваться своими обязанностями. Он стал сентиментален. Стал по вечерам читать стихи, да играть в разные электронные штучки, которых у его сыновей было огромное количество. Он открывал этот новый для себя мир с радостью подростка.
Собаки-демоны захватили власть неожиданно. Они перегрызли горло верховному жрецу системы острыми, как бритвы, клыками в одну из ночей. Через пару дней одна из собак-демонов вылетела к далёкой мятежной планете. Вместе с ним на нескольких космических кораблях были верные империи галактические воины. Вторая собака-демон осталась управлять во дворце - бывшем дворце уничтоженного верховного жреца системы.
Как оказалось, на собак-демонов чары граждан с далёкой планеты не действовали. Об этом они узнали слишком поздно. Когда корабли империи были уже на их планете.
Нашествие началось после посадки трёх космических кораблей на космодром, контролируемый тайной полицией. Собака-демон возглавляющий экспедицию, помнил начальника тайной полиции по докладам верховному жрецу, не сомневаясь в преданности начальника тайной полиции.
Из космических кораблей солдаты полу-роботы, полуживые существа , отличные воины в сопровождении связных и заодно проводников - сотрудников тайной полиции - беспрекословно подчиняющихся начальнику тайной полиции - двинулись на самоходных установках, защищённых практически непробиваемой бронёй, к городу. Встречая сопротивление населения в отдельных кварталах, солдаты беспощадно с помощью лазеров - основного их оружия - подавляли его. Всё шло к окончательной победе войск системы. Предводители восстания населения прибегнули к испытанному действию - магическому воздействию на начальника тайной полиции, и это подействовало. Начальник тайной полиции отдал приказ своим подчинённым о переходе на сторону восставшего населения. Проводники выводили бронированные группы друг на друга, и те, не понимая, что происходит, открывали огонь из лазеров друг по другу. Ускользающая победа была замечена собакой-демоном. Был арестован начальник тайной полиции и уничтожен.
Чувствуя, что надо отступать руководитель экспедиции отдал приказ о взлёте корабля.
Это не удалось сделать, так как агенты тайной полиции, по приказу своего начальника - последнему его приказу - успели полностью заблокировать взлётную полосу помехами электронного поля...
На космодром шла сплошная стена огня - напалмовые залпы защитников города уничтожали этот кусок своей планеты...
Весть о том, что его партнёр собака-демон уничтожен на далёкой от центра планете, вторым собакой-демоном воспринялась на редкость спокойно. Прислонив свои крылья к узорчатому бриллиантовому креслу, теперешний предводитель системы размышлял: "планета без сомнения нужна системе...
"теперь я один"...
"надо послать за бывшим бургомистром планеты"...
"вернуть его, а что, кто лучше его знает обстановку в этом аду?"
Плавали огромные рыбы за толстыми стёклами на потолке дворцового зала, играла прекрасная музыка - собака-демон с недавних пор как-то пристрастился к прекрасному песнопению, и уже ходили слухи среди челяди, что и сам предводитель пробует сочинять...
Но сейчас находясь в одиночестве, когда не надо было притворяться предводитель системы с каменным выражением своей собачьей морды, вспоминал и вспоминал свою далёкую планету, когда-то уничтоженную...
он вспоминал своих родных, и холодные слёзы катились по его шерсти...
###
Лидер народного сопротивления, понурив голову, шёл к полуразрушенным городским кварталам. Административные здания, где проходила очередная встреча с бургомистром, располагались на окраине городского массива, и теперь необходимо было преодолеть огромный пустырь, над которым кружились блекло-серые птицы с перепончатыми крыльями, уныло кричащие противными голосами.
Изредка в силуэтах развалин, среди сумрака, подступающего со всех сторон вечера, проскакивали какие-то тени, и лидер невольно поправлял автоматический коротко-ствольный «лазер» висящий у него на груди. В последнее время в городе участились перестрелки. Не хватало продовольствия. Армия едва справлялась с всплесками насилия. Как вывести планету из хаоса? Как запустить снова разбитые заводы, дававшие сырьё для ракет, которое с удовольствием покупали соседи - жители близлежащих, таких же маленьких планет... Все эти вопросы, закручиваясь в бесконечный клубок, давили и давили, и казалось, невозможно было на них найти быстрый и правильный ответ.
Когда-то на планете верили в Бога-создателя всего сущего в Галактике. Население тянулось к светлым позывам своих душ. Однако это ушло, когда планета подпала под власть верховного жреца системы.
Какая-то громадная птица, видимо, почувствовав близкую добычу, бросилась сверху на угловатого человека с оружием, и острая желтоватая линия лазерного удара заставила её беззвучно рухнуть на глиняный наст, всего в паре метров от предполагаемой добычи...
"За что боролись... за отравленную планету, которую уже везде заселяют мутанты, после множества катастроф на заводах", - размышлял лидер, продолжая свой путь, едва переведя дыхание после недавней атаки хищника - "может просто надо смириться с этим... и доживать жизнь?"
Он криво усмехнулся... "доживать жизнь в аду, нет, хотя бы глоток нормальной жизни!"
Над быстро идущим существом, так представлял человека хищник, который выглядывал из-за стены разрушенного войной дома, нависало хмурое, лилово-оранжевое небо. "К дождю", - подумал лидер, и невольно поёжился - после этих кислотных дождей особенно чесалась кожа и слезились глаза, и спрятаться от их едкого дыхания было практически негде.
Отравленный мир, который зовется Родиной.
Лидер улыбнулся потрескавшимися окровавленными губами. От повышенного давления на планете, в результате химических выбросов, у населения постоянно сочилась кровь из распухших дёсен...
###
Позывные эскадры Империи появились на командном пункте космодрома планеты, как гром среди ясного неба. Не прошло и двух часов, как громадные тени кораблей нависли над районом посадки. Ещё через два часа мощные военные бронемашины, облепленные солдатами, уже выезжали по стальным мостам из ангаров кораблей на посадочную площадь космодрома. Оцепив по периметру космодром, охрана дала сигнал. Все сотрудники космодрома были удалены с его территории. За пульты сели инженера системы. Империя полностью взяла под свой контроль доступ к космодрому, памятуя о страшном конце предыдущей экспедиции, когда космические корабли империи не смогли взлететь и сгорели...
Глядя на безрадостный пейзаж планеты, собака-демон нервно прижал длинные седые крылья к своей горбатой спине. Долгожданная цель была рядом.
Уничтожение планеты не входило в планы коварного властелина системы. Нужны были Империи полезные ископаемые, которые были в недрах планеты. Но учитывая своенравный нрав местного населения, собака-демон желала взять все предприятия планеты под личный контроль, а для этого вместе с воинскими соединениями на планету прибыли специалисты-разработчики, уже поднаторевшие на создании жестких схем управления, на других планетах завоёванных Империей.
Это своё последнее совещание бургомистр провёл, как обычно, на своём скромном рабочем месте в присутствии членов совета планеты. Он говорил, что бесконечно сопротивляться Империи невозможно... Его слушали молча. Затем он отправился на космодром. Собака-демон лично присутствовала при сожжении бургомистра. Это была его месть за гибель своего сородича когда-то на этой планете. Так он отметил начало вторжения.
Солдаты особенно были опасны на открытых пространствах. Усиленное генетическое чувство цели, как называли учёные системы возможность чётко тактически выбирать позицию для боя, позволяло их отрядам быстро перегруппировываться и в случае удачных ситуаций от обороны переходить в атаки. Жители города старались вести огонь из огневых ракетниц и лазерного оружия, находясь в укрытиях, когда отряды солдат находились в непосредственной близости. Это останавливало на какое-то время продвижение противника по городу, но огибая сопротивлявшихся, подходя из других кварталов города, завоеватели всё сильнее и сильнее теснили защитников к центральной части. Позади прошедших отрядов оставался лишь пепел, да кое-где виднелись изуродованные каркасы подбитых бронемашин.
Что чувствовал собака-демон, видя через бронированный экран центрального зала управления, на космическом корабле, как неумолимо уничтожается чужой мир? Испытывал ли он сожаление. Разве можно было понять это четвероногое существо с крыльями?
Когда к концу дня привели одного из раненных лидеров сопротивления, вершитель судеб системы решил сам с ним поговорить.
Пленника два солдата ввели в зал залитый светом ламп.
Человек невольно сощурился.
- Что же ты бился-то, если сам когда-то пострадал от правительства этой планеты? - считывая память врага, спросил собака-демон.
- Это было уже давно. А бился я за свой мир.
- Твой мир ничтожен.
- Ничтожен ли он? Раз до сих пор не захвачен вами...
Хотелось одним взмахом крыла решить участь этого несчастного, но правитель вселенной медлил. Понимая внутренние мысли находящихся рядом, он чувствовал, что в пленнике наряду со страхом живёт и искренность, и его слова о планете близки... ему самому, вершителю судеб.
- Пусть пока побудет в наших казематах. Мне надо подумать, - тихо сказал властелин системы.
На третий день битвы за город перевес сил стал окончательным на стороне солдат.
Предчувствуя скорую победу, собака-демон прохаживался на четырёх лапах, урча от удовольствия. Крылья его волочились по отполированному полу главного зала управления. И тут на экране возникло огромное алое зарево.
- Что там происходит? - спросил демон-собака.
- Император, они взрывают заводы. Через два часа планета для жизни будет непригодна. Ртутное облако...
- Взлетаем!
- Наши солдаты с дальних позиций не смогут вернуться, Император.
- Они солдаты и до конца выполнят свой долг.
Космические корабли эскадры, один за другим, взлетали с горящей планеты. Откуда-то со стороны океана шёл нарастающий гул. Улетая, завоеватели применили своё коронное оружие - климатический удар. И теперь немыслимо огромное цунами шло по суше, подминая под себя всё живое.
4
Преображение
Лидер сопротивления понял, что он в море, но страха не было. То, что он пережил совсем недавно, видя смываемый город, казалось притупило в нём ещё недавно такое сильное чувство. Он вдруг понял, что он существует. Эта среда, которая его окружала давала возможность дышать. Он помнил до мельчайших подробностей идущий сегодняшний день, но в тоже время он понимал, что мир изменился. Он вдруг понял, что у него нет тела. Но что самое удивительное, он не испугался этого. Он понял, что живёт, но мир иной, он не материальный, не привычный, а новый, но в нём не было страха, а была даже радость от свободного парения в нём. Мир был живой. Он чувствовал, что в нём есть разум. Он чувствовал других людей. "Тот недавний мир - голограмма, а теперь я дома", - эта мысль была явно не его, она была подсказана, точно кто-то невидимый протянул ему сейчас руку помощи. Он перевёл дыхание, он точно плыл в голубой мареве - подсвеченной Солнцем. Раз есть Солнце, значит есть Бог. Кто это подумал? Я? Или это подсказанная мне мысль. Сознание было ясным, и в тоже время оно было непривычно новым - как и этот мир рядом.