Ты силен настолько, насколько крепок твой мочевой пузырь.
Народная мудрость
1.
– Да, я биологическое существо! Я писать хочу! Где заправка? – говорила я с жаром мужу, который вёз нас на микроавтобусе по М 8 в увлекательное путешествие длиной в 4000 км, с предполагавшимися санитарными остановками через каждые 400-500 из них.
– Надо будет, пописаешь прямо на трассе за машиной, да и всё! Не везде есть место для парковки. До заправки – далеко, – сказал он, поглядывая в зеркала вполне уверенным тоном знатока дорожных приключений.
–Позор какой! – ответила я, подтягивая колени к животу.
В голове крутились мысли только об одном, и глазами я искала вожделенную заправку.
– Ура! Заправка, – закричала я радостно, и когда подъехали, выскочила, чуть ли не на ходу и побежала внутрь…
Продолжили путь. Я всё думала о туалете и как же мне хорошо. Мысленно рисовала пирамиду, вспоминая базовые потребности по Маслоу. Все эти социальные нахлобучки хороши только в комфортных условиях: воспитание, образование, социальные роли, культура, саморазвитие. Бред полный, если хочется в туалет. Хорошо ещё, что не приходится подчиняться испанскому придворному церемониалу. И чтобы там не говорили граждане с учёными степенями, в разных институтах и академиях, пока голодны – и они думают, в первую очередь, о тарелке супа или котлетке с пюре, что подают в студенческой столовой.
– Мы все животные! – заключила я.
– Ага, – сказал Женя, положив в рот сухарик из купленной на заправке пачки, пытаясь обогнать колоннаду из фур.
– Хотя есть такие дураки, что могут голод терпеть и холод, и на амбразуру броситься с криками: «За Родину!».
– Ты чё, есть ещё и не такие. На Марс экспедиция собирается, в один конец.
– Да уж! Человек вообще единственное существо, которое может погибнуть за идею.
2.
Первый раз в жизни я оказалась в Европе на семейном автомобиле, это совсем другое, чем на самолёте. Осенью началось наше путешествие от Вельска, так сказать, из точки А, и продолжалось через Россию, сначала до Москвы, затем до Бреста, а от него до границы с Польшей, затем через Германию, Швейцарию, Италию и во Францию, на Лазурный берег, словом, в точку Б. Всё было мило, без особых приключений: бытовые разговорчики, констатации очевидного, смех, молчание, много музыки, еда, сон, санитарные остановки. А также стандартные обмены любезностями на плохом английском с гражданами перечисленных держав…
Стычка природы и воспитания случилась в моей голове в живописном Сан-Ремо. Въехали в город утром, и сразу на пляж. Все купаются, загорают, на улице 35 градусов. Тоже припарковались возле шатра со сладкой ватой и газировкой, переоделись в купальник и плавки, и бегом в море. Море шёлковое, тёплое, правда, лазурного цвета. Солнце к полудню вообще разъярилось, и голод, и желание посмотреть исторический центр легендарного приморского города толкнули обратно в машину, переодевшись, мы поехали дальше. Узкая, выложенная брусчаткой, улица строго вела вдоль линии пляжа, который, лишь отрезками между старинных жёлтых домов, увешенных простынями и полотенцами, показывался по ходу движения, открывая строго пропорциональные этим пролётам отрезки того же шёлкового моря. Ветер развевал сохнущее бельё, словно флаги для встречи важной делегации. В такт музыке, мы мотали головами и жадно смотрели на всё. По главной улице гуляли и жители, и гости города с детьми и собаками, тоже глазея по сторонам. Наконец-то, мы нашли место для бесплатной уличной парковки, недалеко от всех красивых ресторанов и кафе. Парковка возле какого-то учреждения, располагавшегося в четырёхэтажном доме с колоннами, где росло всего несколько деревьев по самому краю лужайки, похожих на тополя, и на ровно подстриженной зелёной травке даже ни одного фантика не валялось. Благодать! Оставили машину.
Время обеда. Пошли гулять пешком, чувствуя свою солидарность с другими прохожими, улыбающимися то от солнца, то от удовольствия. Зашли во все встречавшиеся по пути магазины и лавочки. Купили сувениры, и вот, наконец-то, ресторан, который привлёк вывеской с нарисованными мелом сырами и винами. Наелись как две хрюшки, вина напились разных сортов. К ночи ноги уже не несли к машине. Мы еле плелись полтора километра до парковки, испытывая шагомер на верность хозяевам и злясь на него. Ночью было прохладно и тихо, доносился шум волн тёмного уже моря под тёмным уже небом. Спалось в машине хорошо ровно до того момента, как рано утром мне приспичило пописать. В машине туалета нет, вблизи тоже, я вышла на улицу, огляделась, рядом стояли автомобили ровным строем, в них вроде никого не было. Да это в тот момент было не так уж и важно. Думала: «Вот дура, надо было хоть ведро какое взять с собой или банку хотя бы», а глазами искала место, куда пристроиться со своей проблемой. Вчерашняя приятная дегустация вин, сегодня обрушилась волной самоедства, казалась ненужной и бесполезной тратой времени, и теперь давила на низ живота, кривила мышцы лица физиологической нуждой. Так и вспомнила про Маслоу и его пирамиду потребностей. Осматривать дворец фестивалей, в котором проходит известный эстрадный конкурс вовсе не хотелось. На принятие решения было очень мало времени. Пришлось пописать прямо у дерева на лужайке, напротив того учреждения, располагавшегося по-прежнему на зелёной ровно подстриженной травке, ещё более яркой от рассветных лучей Итальянского солнца. Сев в машину, спать больше не могла, в голове мысль: «А если кто видел, а если оштрафуют? Надо сматываться скорее». Разбудила Женю, позавтракали йогуртом с булочкой, он спокойно вышел, потянулся и сделал то же самое прямо за машиной, вообще не переживая. Мы двинулись в путь. Впереди ждала Франция, и снова Лазурное тёплое море: Ницца, Канны, Сен-Тропе.
3.
На обратном пути, маршрут лежал через Италию, Швейцарию, Австрию, Лихтенштейн, Бургундию, Польшу, Белоруссию и снова Москву. В Белоруссии я мыла голову прямо в туалете на заправке. И на протяжении всего пути до дома – писала за машиной.