В один из самых грязных дней весны в одном из дальних закоулков многоэтажной Москвы забродил один немного робкий мужик средних лет пухлый в щеках и с большой залысиной на лбу, блестящей от поверхности слепого фонаря. Он был одет в грубое пальто, слегка сужающее его талию. Таких давно никто не носил. Лил холодный дождь.
По тому же закоулку прошёлся худощавый, закрывающий своё лицо наркоман. Он часто там прогуливался, заманивая новых жертв в узы грязного дела, и иногда обворовывал простых ребят, когда денег вновь не оставалось. Но почему в этот раз избежал столкновения с таинственным незнакомцем.
Вскоре металлическая дверь, за которой стоял мужчина открылась на пару сантиметров.
– Ты кто такой? – прозвучало неряшливое кряхтение.
– Дмитрий Дементьев.
– На кой черт ты тут сдался?
– Нужно совершить сделку.
Голос внутри замолчал. Затрещал ещё один замок, и дверь открылась полностью.
– Заходи.
Тот с кем Дмитрий разговаривал после закрытия двери исчез в свете неоновых бликов, доносившихся от стриптиз сцен. Сам Дмитрий подошёл к барному столику. Играла расслабляющая музыка. Новобранец тут же влил в себя два стакана водки.
– Кого ищете? – спросил высокий бармен с глубоким шрамом на щеке.
– Гермиона.
Бармен на секунду прекратил протирать граненые стаканы.
– Понял.
Бармен исчез.
Прошло ещё какое-то время и пару девиц уже пытались охмурить Дмитрия своим танцем, но он всячески отталкивал их, говоря, что у него есть жена и дети.
Бармен пришел.
– Гермион скоро подойдёт, надеюсь, это стоит того... Что-нибудь выпить?
– Виски с колой, пожалуйста…
– Скажите, а зачем вы здесь?
– Совершить сделку.
– Серьезно, с этим дьяволом?
– Так точно.
Движения бармена замедлились.
– Желаете ли вы добавки?
Дмитрий замолчал, его смутило больно хитрое лицо бармена.
– Нет.
– Видно-видно, вы не местный.
– С чего ты это взял?
– Да-а... и здесь вы впервые...
– С чего ты это взял? – громче повторил Дмитрий.
– Тише-тише, начальник, не кипешуй. Полегче... У нас тут всё-таки расслабляющая атмосфера. Смотри, какие тут крали танцуют!
Дмитрий протер рукавом жирный пот со лба.
– Долго мне его ждать?
Бармен пожал плечами и предоставил заказ:
– Виски с колой.
– Спасибо.
Пальцы Дмитрия странным образом задрожали. Бармен отошёл на минуту и вскоре проводил своего посетителя через барную стойку за красный занавес в мелкую комнату. В ней сидел старик итальянской внешностью с плотной зажжённой сигарой во рту. Он трепетно потушил её об стену и сладко наслаждался её шипением. Стоял противный запах и белый дым.
– Зря ты Дмитрий пришёл один. Мы ведь можем и убить тебя... – Гермион достал из-под красного пыльного кресла обрез и устрашающим образом направил на Дмитрия.
– Хочешь – стреляй, но я пришел не за этим, – Дмитрий достал свой пистолет малого калибра из кожаной кобуры и отбросил в сторону.
– На тебе есть прослушка?
– Что?
– Проверить его, – приказал старик двум лысым амбалам.
– На нём ничего нет…
Громилы по поминовению руки закрыли входы и выходы своими телами.
– Что ты хочешь?
– Совершить сделку.
– Это я слышал. Какую?
– Свою жизнь на жизнь Маргариты Жуковой.
– Значит всё таки коп… Так и думал, вы всё крысы знаете… Зачем тебе это нужно?
– Это мой долг.
– Слушай, я не хочу торговаться с тобой, она была наркоманкой и должницей. Теперь она служит мне утехой. Что плохого в справедливости?
– А что в ней хорошего?
– В том, что я доволен... Мне же пятьдесят семь лет! – прохрипел старик и улыбнулся своими ровными загорелыми краями губ.
– Это не правильно, Гермион!
– Что не правильно, так это этот мир – вот, что неправильно! Он вынудил меня поступить с ней так, как я поступил… Слушай, Дмитрий, ты же коп? – быстро сменил тему Гермион. – А что ты знаешь обо мне? Ну, в этих ваших кружках визажистов, что обо мне говорят?
– То, что вы ужасный человек.
– Браво! Лучшего ответа и не ждал. А ты хорош, признаю, молодец, – Гермион медленно похлопал плотными ладонями и, допив стакан с крепким виски, разбил его об твердый досочный пол. – А ещё?
– Ну, на этом всё.
– Да… Ну, знаешь ты не очень много. Слушай, а ты любишь кофе?
– Что?
– Предпочитаешь эспрессо, латте, капучино?..
– Я хочу, чтобы вы поскорее согласились на сделку.
– А то что? Пенка растает? А она растает…
Дмитрий не особо понял смысла изложенного и стоял в ступоре.
– По капучино?
– Пожалуй, откажусь.
– Хорошо… Иван, где ты там? Сделай мне классический капучино, и про карамель не забудь!
– Есть, босс… – послышался ответ из барной стойки. – А ты-ы, – обратился он к Дмитрию. – Сядь на тот стул. Как говориться, в ногах правды нет.
Гермион тонким пальцем указал на трухлый разорванный, стоящий в углу стул. Дмитрий сел на него.
– Нет-нет, сядь напротив меня. Мне так удобнее видеть.
У старика на правом карем глазу выглядывало мутное пятно, похожее на катаракту.
Дмитрий пересел. Бармен вошёл и, поклонившись, отдал капучино:
– Всё как вы любите: с карамелью, пористой молочной пенкой и без сахара…
– Спасибо, а теперь возвращайся на своё место.
Бармен ушёл.
– Знаешь в чём вся прелесть капучино, Дмитрий? – помешивая ложечкой, спросил и сам же ответил Гермион. – В том, что это классика… А у классики, несмотря на парадокс, всегда есть своя особенность, несравнимая с другими. И именно в капучино сочетается мудрость и умещается весь наш хрупкий мир. Вот, ты, Дмитрий – хороший человек. Ты – эта молочная пенка, которая спокойно живёт плавает над такими как мы… А мы – основа всего, хоть вы и не замечаете или отказываетесь замечать. И если мы начинаем заливать вас, то вы постепенно, постепенно, постепенно исчезаете, а если вы начинаете пить нас – стараетесь избавиться…
– Иван, принеси трубочку!
– Какую?
– Пластиковую, дурень…
Иван снова забежал, отдал жёлтую трубочку и ушел обратно.
– А если вы начинаете пить нас, – продолжил Гермион, выпивая трубочкой горячее кофе, не затрагивая саму пенку, – то смотри… Пенка – она со временем исчезает, испаряется и остаются одни лишь сливки. Слышишь, и даже ты исчезнешь. Мы-то способны существовать без вас, мы – двойная крепкая основа экспрессо и горячей воды, которая, конечно же, исчезнет, но проживет ещё какое-то время… Гораздо дольше, чем ты.
– А что всё-таки с Маргаритой?
– Опять меня никто не слышит… Её нет, недавно умерла - по особым обстоятельствам, смирись парень... смирись же с этим, перестань так заботиться о других!
Дмитрий опустил голову, словно от спасении её грязной души зависело его будущее. Гнев, злость и печаль смешались воедино.
– Ну же, не печалься, я не люблю когда всем грустно... Скажи, на кой черт тебе сдалась эта потаскуха? Она не одна из вас. Вы другие... И не нужно так корить себя.
Дмитрий понял, что попал в капкан бандита.
– Пожалуйста, только не трогайте меня, я готов предоставить вам любую информацию, – вдруг бойко открикнулся Дмитрий. – Я буду готов сотрудничать с вами… в любое время...
– А смысл? Я и так всё про вас знаю... Прости, я не могу тебе ничем помочь, но могу облегчить твою жизнь. Я вижу, что ты не спокоен. Пожалуйста, ради нашей встречи, отведай моего капучино…
Дмитрий согласился. Бармен по повелению господина принёс ещё один кофе. Полицейский долго рассматривал его безвольным взглядом. И всё же обратил внимание на ту самую белую, а по краям слегка коричневую пенку. Зачерпнув её маленькой фарфоровой ложечкой, выпил. Она оказалась безвкусной. Дмитрий продолжил игру с бездушным предметом и, потопив часть пенки, в конце концов, оставил кофе в покое. Он больше не хотел пить, и поставил его на маленькую полку, находившуюся слева, на голой синей стене.
– Теперь ты понимаешь, Дмитрий?
Дмитрий ничего не ответил. Гермион снова закурил.
– Тогда… прощай, Дмитрий. Tale la vita.
Кофейная чистая чаша задрожала от громкого хлопка и в мгновение окрасилась алым цветом...