======================== 19. Плюшевый друг
Домой Нина вернулась затемно, дверь в свою комнату открывала максимально осторожно — в коридоре темно, все уже спят. Но ключом всё-таки звякнула: уронила, чертыхнулась, подняла и… встретилась глазами с Раей. Картина называется «Не ждали», подумала Нина и расхохоталась.
— Раиса Петровна? Добрый вечер. А вы почему не спите? Вообще-то ночь уже…
— Вот именно что ночь. А тебя нет и нет. Где была-то?
— На работе задержалась, у начальства юбилей, мы отмечали.
— Да по тебе видно, что отмечали… Расскажешь?
— Да нечего рассказывать. Торжественная часть, потом фуршет, потом по домам разошлись.
— На подарок-то деньги собирали? Много собрали-то?
— Собирали, конечно. Я не знаю сколько, я не спрашивала. Тёть Рай, я спать пойду, мне завтра на работу.
Вот же рыба-прилипала! Всё ей расскажи, а она расскажет всему дому. Отделавшись от Раи, Нина умылась, почистила зубы и заперлась на два оборота ключа. Так спокойнее. Всё. Спать. Но заснуть не получалось, перед глазами мелькали лица, суетились официанты в белых фартуках, звенели бокалы, звучали голоса, сливаясь с ресторанной музыкой в праздничную какофонию.
Промучившись полчаса, Нина не выдержала. Набросила на плечи бабушкину тёплую шаль и устроилась в кресле вдвоём с плюшевым мишкой, который сидел там один и которому тоже было не до сна: стеклянные пуговки глаз смотрели вопросительно.
— Ты почему так смотришь? — шёпотом спросила Нина. — Ну да, да! Я немного выпила… немного больше, чем надо. Но я не сделала ничего такого, о чём мне придётся жалеть. Что?.. Сделала?.. Диах, диах…(ну да, ну да). Но я же не знала, что он Светланин муж, мы с ним просто разговаривали, и всё. Я даже танцевать отказалась, когда он пригласил. Что?.. Светлана Владимировна всё равно обиделась? Да, Мишунь, она разозлилась не на шутку, а я подумала, что она объелась… Ха-ха-ха… Завтра будет мне… Отсчитают сдачу, получу за всё сполна. Это ещё счастье, что она про щитомордника не слышала… Ха-ха-ха!
— Хо-оо, о-оо, — засмеялся Мишунь, высунув из пасти красный фетровый язычок, за который маленькая Нина когда-то потянула, и язык оторвался. Бабушка Машико пришивала мишке язык штопальной иглой, а Нина заливалась слезами, представляя как ему больно, но он не может об этом сказать…
Нина приложила к плюшевой морде ладонь:
— Тише, а то нас с тобой услышат соседи.
Плюшевого мишку ей подарила бабушка на третий в её маленькой жизни день рождения, и имя ему придумала — Мишунь. В животе у мишки была пищалка, и если его наклонить вниз лобастой башкой, он отзывался: «Оо-о?» И тогда можно было спрашивать. Мишунь отвечал, интонация «оо-о» каждый раз менялась, и девочке всерьёз казалось, что она его понимает. Нина рассказывала медвежонку обо всём, что случилось за день, и жаловалась на противных девчонок из садика, которые дразнили Нину за её акцент.
Акцент, кстати, ей тоже «подарила» бабушка, и мама отвела Нину в детский сад, «там говорить научится нормально». Нина научилась — нормально, но акцент остался, едва уловимый, и в компании она всегда старалась помалкивать. Мишунь за акцент не дразнился, был главным поверенным Нининых тайн, бесценным советчиком и верным другом.
Мишунь единственный, кто её не бросил. Нина ничего от него не скрывала, рассказала даже о Витькином предательстве, шепча в плюшевое мягкое ухо горькие слова и всхлипывая от обиды. И открытки ему читала: «Нина поздравляю тебя с Новым годом желаю крепкого здоровья и большого человеческого счастья! Витя».
Мишунь понимал Витьку, наверное, как мужчина мужчину, а Нина не понимала. Зачем надо желать здоровья здоровому человеку? И что такое человеческое счастье? Разве бывает другое счастье? Собачье, что ли? И почему Витька ничего не пишет о себе? Может, нельзя, может, это военная тайна?
Медвежонок знал обо всём и обо всех, знал даже больше, чем сама Нина. Смотрел коричневыми пуговками глаз, в которых светилось понимание, молчал и вздыхал. Нина была уверена, что если бы Мишунь умел, то непременно бы — вздыхал. Как вздыхала она сама, в сотый раз перечитывая Витькины скупые открытки без запятых, пестрящие грамматическими ошибками: «Нина поздравляю тебя с междунаронным женским днём Восьмое марта. Желаю большого счастя и чтобы сбылись все твои мечты».
Мечта у Нины была одна — чтобы к ней вернулся Витька. Нина ждала его четыре года, потом перестала ждать, но ожидание жило где-то глубоко внутри. Об этом знали только двое: Нина и Мишунь.
— Девка с ума сходит, в комнате закроется и шепчет, шепчет… Молится будто. А с кем говорит, сама не знает, одна ведь в комнате! — докладывала Рае Кристиана.
— Шепчет, говоришь? А ты, значит, под дверью торчишь, слушаешь, — беззлобно откликалась Рая.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
ПРОДОЛЖЕНИЕ http://www.proza.ru/2020/02/18/1716