Окончание. Смс

 
Был поздний вечер, все сидели на террасе, за исключением младших внуков, которые уже спали в своих кроватках. Старшие внуки, и младшие дети возвращались домой с танцев. Весело о чём-то, разговаривали. И вдруг у Деяны запиликал телефон смс-ками. Она остановилась, посмотрела и вдруг затанцевала, включила музыку старинного вальса на полную громкость и пошла в танцевальных па, по полянке роз, держа экран телефона перед собой обеими руками, и танцевала. Радостная улыбка сияла на её лице.
– Что это с ней? – Спросил Филиппок, стоя на ступеньках и оглянулся, смотрел на свою молоденькую тётушку со счастливой улыбкой.
Ему нравился этот мир, очень понравилась вся большая семья, особенно тётушки, младше него, почти ровесницы Машеньки. А бабушка удивительная! И сейчас он с удивлённой радостью смотрел на тётушку, как она радовалась чему-то.

– Эсмски получила. – Ответил Пётр, радостно наблюдая за внучкой.
– Сама просила Радмира? Поинтересовался Николай.
– Да. Сама, прорвалась. Я даже удивился, с какой настойчивостью она рвалась, звала Радмира. Словно в дверь рвалась, стучала, барабанила. Казалось, везде раздавалось. Хотел уже прекратить, успокоить её, но он всё же, отозвался. Он услышал стразу, выжидал. Будет ли продолжать кричать и звать или остановится. Но с её упорством, это не возможно. –
Он посмотрел на Марию и продолжил. –
Солнышко, доченька моя, твоя доченька вся в тебя. Ох, и доченьки у тебя! – Он счастливо рассмеялся, покачал головой из стороны в сторону.

– А я? Только доченьки, а сынок? – Улыбаясь спросил Яросвет, сверкая синими своими звёздочками в глазах.
– И ты Светик-Яросветик, ты тоже, но больше на отца похож характером, да на меня. Даже больше на меня. – Ответил Пётр, радостно.
– А, как же, дедушка. – Рассмеялся Яросвет, зная, что льстит Петру, дедушкой его назвав. Как же весь в тебя и обликом и манеры, но чего таить и на отца.
– О, да! Такой же Ветер, такой. Вместе вы ого! Сила, так сила!  Сила та ещё!

– Она сегодня такая колючая была в клубе. Ни с кем не танцевала. – Произнесла Дарьяна. – К ней подходили, приглашали на танец, всем отказывали. Уселась за подиум и сидела, молча, руки сцепила в замок, даже не на стуле, на полу. Только видно, искры шли от неё. А потом, сморю, повеселела, Филиппка вытащила танцевать. С девочками стала его знакомить. Так развеселилась, что мы удивились.
К Машеньке подвела Витеньку Арбузова. И он пригласил танцевать её. А он, оказывается, умеет танцевать. –
Смеялась Дарьяна.
– Этот тихоня стал танцевать? С нашей Машенькой? Поистине произошли изменения. – Удивился Пётр.
– Да, дедулечка, а главное,  Егорку нашего за руку схватила и потащила через зал к  Оленьке Маховиковой.
– И он не сопротивлялся? – Вновь удивился Пётр.
– Вы бы видели, как его щёчки пылали. – Смеялась Дарьяна. – А потом ещё и танцевали все танцы вместе.
– Дарьянка, прекрати рассказывать. – Отозвался смущённый Егорка, и вновь покраснел, как девица.
– Весь в тебя. – Засмеялась Лидия. – Такой же не смелый.

– Это когда я,  был, не смел? – Удивился Пётр таким голосом с возмущением, что все рассмеялись. – Я всегда занят был, и времени на девушек, просто у меня не было.
– Смел ты был только с девочкой своей. И на свиданки с другими её брал с собой, постоянно. – Вставил Ивар.
Засмеялись все, кто знал эти эпизоды.
– Нет, ко мне на свидания, он её уже не брал.  Один приходил.  – Смеялась Лидия.

– Смейтесь, смейтесь, хохочите, да Мариечка была мой щит. Она от всех девушек меня спасала, от всех напрасных свиданий.
– Как и ты её. – Хохотала Лидия. – Особенно от Ивара

– А, ну так вот. – Продолжила Дарьяна. – Когда уже домой пришли у неё запиликал телефон, и вот и результат. Что делает любовь? Любовь это или что? Мне бы познать. А где моё счастье? – Смеялась весело Дарьяна.
– Солнышко моё, произнес Ивар, обнимая дочь. Ещё познаешь доченька. Активируй в своей чаше духовного  сердца, пламя огненное энергии Истока. Энергии любви чувственной и безусловной.

– Это простое любопытство? Или любовь всё же вспоминается? Начало активации?  – Спросила Мария, и посмотрела в сторону дочери Деяны
– Не осознано да. Любопытство. Но в душе тлеет тот огонек, что вырвется пламенем наружу. – С улыбкой ответил Пётр. – Игорь ты его помнишь?
– Кого?
– Парня, что ей звонил, ты помнишь? Есений. Он и там был Есений.
– Нет, не помню, что-то не вспоминается.
– Как же? Он с Богужем-Богданом друзьями были.
Ивар посидел, молча, подумал и ответил.
– Так он на Октане оставался. Больше с ним я не встречался.
– Ну и что, прошёл срок, вернулся домой в род. Сейчас здесь на земле, пока еще в прошлом, или настоящем, но отдельный вопрос и отдельно ещё от нас.

– Дедушки! Закричала Деяна с полянки, а если держать его в световом коконе?
– Солнышко, это деток надо держать в световом коконе света, мамочкам или   если есть у них светлый учитель. Ему тоже кокон свой раскрыть, чтоб единый кокон с учеником был. Чтобы душа его передавала их душам знания. Они так лучше будут вспоминать, когда взрослеть будут.
Хочешь, попробуй, а лучше не торопись, сам пусть. Да и в кокон пока его не возьмёшь, дистанция между вами не только виртуальная, но ещё и наложенная, закрытая, она со временем растворится. Подожди немного. Он стихотворцем становится, душа значит раскрывается. Месяца ещё не прошло, а идут в нём подвижки, душа жаждет раскрытия. Подожди не обнимай его светом, лишь лучик посылай в сердце. Для него достаточно. И пойдет очищение, отпадёт, расплавится чешуя. И он придёт, он уже видит твой свет. Пока ещё не осознано, но будет, усилятся с каждым разговором. Стихи пусть читает. Много написал?
– Не скажу. – Ответила Деяна, отворачиваясь.
Все присутствующие рассмеялись, а деды, и Николай и Пётр хором ответили,

– Что же, пусть сочиняет, читает, или присылает, наслаждайся. И Пётр продолжил.  Любовь! Как много в этом слове, нежность,  радость и боль, ласкает разлуку, стремиться моё сердце  к тебе и днём и ночью. Одновременно это сложно, а может и просто. А мне остаётся мечтать, в ладонях держать….
– Дедушка! Не прилично чужие письма читать.

– А я читаю? Там так написано? Извини крошка, солнечный зайчик, так звучат слова в пространстве. Во мне они зазвучали, не знал, что это его. Читай сама и наслаждайся. Танцуй, с душой его соединяйся, и простое объяснение пойдёт для его души. Познает счастье, поверит в чудо. Хочешь, скажу тебе по секрету? Лучше парня в мире нету, он создаст тебе сказку. Деды рассмеялись
– Да ну вас, дедулечки, оставьте меня. – И ушла за кусты роз, лишь музыка раздавалась, да еле слышен голос Деяны, что стихи читала.

«Тихо тикают  минуты, словно капельки дождя, рядом с тобой мне так уютно, хоть разделяет нас расстояние. Загадкой сладкой я пошлю тебе свои слова о любви. Говорят любовь плен, говорят любовь горечь, я же парю в ней, ни над тобой тоже. Подними своё личико в небо, видишь птицу? Это я прилетел к тебе лебедем. И хочу стать  любимым тебе, и не напрасно судьба нас связывает».
– Нам слышно, Деяна солнышко. Произнёс Пётр, и продолжил. Волшебство твоих слов, пробуждает волну, той любви,

– А не подслушивайте. Дедулечка,  стихи читают вслух
– Читай Деяночка, читай, а мы гулять пойдём, прогуляемся. Перед сном полезно прогуляться. Кто хочет, перед сном прогуляемся? – Произнёс Ивар, поднимаясь, подавая руки Лидии и Марии, которые сидели рядом, обнявшись. За ними потянулись и другие.
– Но почему Радмир не начинает с детей? –
Продолжил Петр, идя рядом с Николаем, в середину к ним вошла Мария. Они шли впереди всех, Пётр обнял Марию за талию, и вновь оказались впереди, танцуя и напевая, и продолжал разговор с Николаем.
– Они ведь чувствительнее к свету. Через детей скорость увеличится,   очищение того мира.

– Увеличится, Петя, это так, но каждый ребенок завяз в родительском миру, навязанной старой матрицей. А матрица хоть рушится, но за людей цепляется, Аглая действует. Находит связь с детьми, не зря вокруг себя, их собирает. Затейник тот ещё она, молодец. Дети преобразят толпу, добавят ярких красок. И белый чистый свет пойдет, и вознесутся их детские чистые души, запомнят их души навсегда. И помнить будут  в других жизнях.
Аглая возвышает их светом и порою у неё здорово получается. Позволяет им себя раскрыть, наполнятся светом, выйти из тела познать свой индивидуальный дух. Как-то смотрел, не со всеми она такое творит, а кто готов уже превращаться из алмазов в бриллианты. И даёт понять им, как они значимы.
Значимы и для себя и главное для мира, для всей земли. Значимость внедряет во всех детей. Могут делать и их родители, и должны, но мало таких, раскрывать их нужно, пробуждать. Работы творческой много в том мире. 

– Мария не отпустит Деяночку, нет. Вновь разлука? Да и я против, достаточно нам Слады.
– Нет, Деяночке не стоит переноситься туда, здесь её творческие деяния. Отсюда может управлять, она пока ещё это не осознала,  любовь вольётся в неё, и будет уже не смеяться, а действовать.
Пока она ещё ради интереса, из любопытства, ждёт с ним разговоров. Сейчас читает его смс, что происходит в ней? В сердечке зарождается чувство. Как вспыхнет огонёк, так Радмир и время увеличит.

Да и Арина, женский клуб открыла, раскрепощение идёт, снимается старая оболочка мира. А женщины, сам знаешь, как раскрутят свой свет в груди, знания возникнут, словно из ниоткуда и поднимут не только мужчин своих, но и весь мир. 
Николай замолчал, потом продолжил.
Как-то я смотрел тот мир, видел, в тот клуб к ней уже женщины приходят со своими мужчинами и атмосфера другою стала,  яснее понимать стали приходящие на её уроки танцев. Меж танцев, лекции читает, простым душевным разговором за чаем и так не навязчиво, что видно все этому рады, души их ждали раскрепощения. Арина высоко их поднимает. Покой и свет, и исцеление идёт для всех. Вот так бы во всём трёхмерье, во всех низших мирах свет засветит.

Ивар шёл рядом с Лидией и Кареной, которой был так интересен мир, да ещё отношения родственников.
Отношения новых родственников не совсем понятны ей. И стараясь, не потерять смысл, слушала Ивара и Лидию.

– Ивар, вот что они? Как у них получается? До сих пор не пойму. Ведь идут и разговаривают, но я слышу, ещё и песню напевают и в так песни танцуют. Поют, танцуют и разговаривают.
– Знаешь Лидия, я на это уже не обращаю внимания, они в единстве и в слиянии, да таком, что мной до сих пор не всё осознано. Как быть в таком слиянии.
Когда-то давно, когда ещё были не женаты, да и я очищение проходил. Вот так же видел их постоянно, я ведь здесь жил с самого начала, как приехал. Удивлялся гармонии их слияния, любви.
Признаюсь, Пётр мне очень досаждал, и я его ревновал к Манечке моей, пока я с ней не зазвучал, не в силу, и даже не в полсилы, а так немножечко, прикоснулся к её струне. Сколько очищений проходил.
А через Изюминку очищение прошёл, два раза, один раз с ней, она меня продвигала. Как она говорила позже, наперекор всем, мне помогала.
Другой раз один прошёл тот путь, на зов её песней.
Вот, тогда поверил я в её любовь, хоть все обратное утверждали и смеялись, и всё об этом говорило. Как услышал её «люблю и скучаю», – поверил.   
Поверил, что она любит меня без остатка, как и Петра-Яросвета, но по-другому. Не смешиваются их личные чувства к любимым и между собою, это трудно понять особенно не посвящённым. Но мы с тобою ведь другие, мы не все, а их половинки единые. Лидия я думал, ты познала?

– А я их просто принимаю, пробовала, всю свою жизнь пробовала познать их, войти, не получалось. Матушку просила,  а мне матушка ответила. «Раскрой сердце. Умом их не понять, не осознать, здесь внутреннее сердце открыть придётся, а ты его не открываешь, боишься, что Мария туда войдёт. Но почему ты не осознаешь? Она уже там, в сердце твоём. В твоей чаше, она и дочь твоя, и сестра, заветная подруга, вы неразлучны с ней во все века, так есть и будет».

И я почувствовала тогда после слов Матушки, роднее Мариечки у меня нет никого. Вот удивительное осознание.  Ощутила её и ребёнком своим, и сестрой и подружкой верной. Когда осознала это, я просто ввысь взлетела.
И вспомнились её слова, ещё давнишние;

«Учти Лидочка, ты мне не только подруга и сестра  ещё и маменька моя».
В то время я её слова не понимала, смеялась, а после слов Матушки всё и осознала.

– Мне, однажды, сыночек мой, Яросветик, в свои двадцать лет, мне пояснил, почему полного единства нет у меня с ними.
–  Да? Интересно.
– Когда мне он объяснял, возник облик Марии, она стояла, улыбаясь, раскинув руки вширь, лучились её глаза, совсем как прежде. Но в, то время, когда мне это растолковал Яросветик, она была печальна, исчезла Слада. И вдруг привиделась она счастливая, стоит и повторяет, мне то, что давно уже сказала. Такой была она всегда раньше. Помнишь?
– Да помню, и что же ты услышал?

– А я её давно ещё в то время, как только обвенчались, спросил. Как она любит Яросвета и сказал ей, вижу, как любит он её, а видел я, его любовь к любимой, а она ответила.
«Петенька мой отче. И я об этом знал уже. А она с таким восторгом говорила о нём. Ты представляешь Ив, какой он могучий? Да, любит, любит, я знаю, любит сразу всю и без остатка, и я его так же. Но не волнуйся любимый, – сказала, мне тогда  моя Мария, Она обнимала меня и улыбалась, и до сих пор чувствую те её объятья.

И говорила – тебя тоже люблю без остатка, и чуточку по-другому, вот так, – развела Мария вширь руки, –  не объять, как тебя люблю. – И смеялась, смеялась, вновь обнимала меня и продолжала.
Моё сердце, ох моё сердце, и твоё такое же будет такое, как осознаешь, что это такое и тоже вольешься к нам. А с Петенькой в творящей энергии единого, сотворили свои новые энергии. Наша слившая энергия моя женская и Петечкина мужская в слитии произошёл обмен, и теперь он тоже готов. Познает Лидочку, после венчания они сольются, как и мы с тобой. Лидочка уже готова, но Петенька ждёт ещё, чтоб полностью раскрылась, ох и удивится она, когда узнает, кто она на самом деле. Она так смеялась тогда, моя Мария.
А тебе, Ив любимый, продолжила она, тебе осталось лишь войти в энергии высочайших вибраций. И всё! 
В то время, трудно было проникнуть и познать. А здесь, после объяснения Яросветика, я вновь попробовал вернуть ей ту гармонию, и как видишь, получилось.

– О, да, конечно! – Засмеялась Лидия. – Двойняшки получились.
– Лидия, так ты узнала? Кто ты? Узнала? Никогда не спрашивал более Марию. Она говорила, знает кто ты. Ты познала малиновый звон?

– Да узнала, Мариечка мне и показала, и помогла. Такая история завертелась, я думала, что покидаю белый свет. Но после была рада, это приблизило наше с Петей венчание.  – Лидия засмеялась. – Но малиновый звон не познала. Нет. Это уже личное Петеньки, Мариечки и Матушки. Вот смотрю сейчас на Любочку свою, вон посмотри, видишь?
– Да вижу, они в гармонии, так же, как Пётр и Мария. Им не нужны слова, они, молча, друг друга понимают. Сердцами, душами разговаривают. Гришаня изменился.

–Да, я это заметила, когда он появился в первый раз, Арсения тогда искали. Он был так многословен, шумный, и как же было его много, а позже, как улетать ему, изменился, а второй раз появился ненадолго, но успел с ней увидеться. Стояли и смотрели. Лишь боль в груди была, так им не хотелось расставаться. Но там у них что-то не ладилось с этим переходом, вернуться надо было ненадолго. Знаешь, и твоя Слада с Филиппом, они тоже в слиянии гармоничном. Вот она познала малиновый звон. Звенит, так звенит. Это же передается принцессам.

– Ох, сколько они пережили. – Произнесла Карена, пока вновь встретились и соединились. Во многом виновата я.
– Не вините себя. – Произнесла Мария и обернулась. – Как получилось, так и получилось. Так должно и быть.
– Могло бы и не быть, если я внимательнее была.
– Что было, то было, и всё заросло, всё прошлое сгорело, сожглось, а любовь, словно солнце над миром взошло. Нежно пропела Мария, подошла и обняла Карену. Не грустите, прошлое в прошлом. Здесь живите настоящим.  Вместе все, а там и дочь ваша с семьёй прибудут. Поднимется мир.

– А вы в старом нашем доме останетесь? – Спросила Лидия. – Где поселили вас, или пойдёте в новый дом жить? Который уже отстроился.
– А мы и не знаем, ответила Карена, посоветуемся. Кому нужнее дом.
– Для всех есть, кто, где захочет жить так и будет.  У нас целый поселок вырос рядом с имением нашим. В селе и называют его, посёлок Светлозаров.
Хорошо, это не к спеху. Да и можно прямую дорожку проложить, недолго вырубить калитку в зарослях шиповника. Верно Мариечка?

– Да, верно. И сделать это нужно. – Ответила она.
– Это будет потом, а сейчас наслаждайтесь все гости наши, места всем хватает.   
Мы все большая, даже огромная дружная семья Яросвета-Петеньки, Николая-Велемира, Светлозара-Ивана. В общем Светлозаровы, хоть у многих фамилии стали разные,другие, но всё же, мы Светлозаровы.
И не сговариваясь, все вместе повторили и произнесли
– Светлозаровы! И поселение наше Благодарное преумножается и процветает.
Так есть и будет. Да будет так всегда!
Таисия-Лиция.