Этот город с первого взгляда ничем не отличался от других морских городов. Там жили такие же обычные люди, как и везде: утром, они встречали рассвет, а вечером закат, также мечтали о счастье, так как они были по-своему несчастливы.
Но каждую ночь там происходило то, что отличало этот город от всех. Как только последние лучи солнца покидали землю, из ворот дома расположенного на самой окраине выезжала розовая карета, расписанная белыми цветами. Проезжая через весь город, она останавливалась у берега моря и подолгу стояла там. Но как только солнце начинало всходить над землей, карета мчалась обратно. Ходили слухи, что в ней – девушка и что она так ужасна, что выезжает из дому ночью, чтобы никто не видел ее безобразного лица. Эти слухи были верны лишь отчасти: в карете действительно была девушка, но она была прекрасна. Жаль, что ее красоты никто никогда не видел.
Но вот однажды ночью карета проезжала по берегу моря, и там играл скрипач на своей старой скрипке. Карета остановилась, из ее вышла девушка неземной красоты и, подойдя к скрипачу, села у его ног. Глаза ее были ярче утреннего неба, волосы затмевали свет золотой луны, кожа была похожа на лепестки белой розы. Скрипач играл, не сводя с нее глаз. Всю ночь девушка слушала его музыку, но только стали появляться первые лучи солнца, она, ни сказав не слова, села в карету и умчалась в домик на окраине. Да так быстро, что бедный скрипач даже не успел спросить, как зовут чудесную незнакомку.
Весь день скрипач мечта вновь увидеть красавицу и, бродя по городу, он искал ее среди прохожих, но ни одна из девушек не была даже издали похожа на нее. Ночью он опять пришел на берег моря в надежде, что увидит ее вновь. И едва зазвучала мелодия скрипки, как у берега появилась розовая карета, и из нее вышла та самая девушка, подошла, села у его ног и всю ночь слушала песни скрипки. Но как только наступил рассвет, она тут же исчезла.
Так прошло несколько дней и, возможно, было бы и дальше. Но в одну прекрасную ночь карета опять приехала к берегу моря, и девушка до рассвета любовалась морем под звуки старой скрипки, и только края солнца стали показываться из-за горизонта, как девушка собиралась уйти, но тут скрипач взял ее за руку.
– Не уходи, пожалуйста. – сказал он. – Пусти, мне нужно идти. – попросила девушка. – Скажи хотя бы, как тебя зовут? – Клаиса – А меня Гекбер – Почему ты все время убегаешь? – Крепко держа ее за руку, спросил он. – Я потом тебе все расскажу, а сейчас отпусти, пожалуйста, - попросила Клаиса.
Но она не успела уйти. Солнце осветило землю, и Гекбер увидел, как лицо и руки Клаисы покрылись страшными ожогами, глаза и волосы потускнели, Юноша испугался и на шаг отошел от Клаисы.
– Что ты наделал? Зачем ты задержал меня? Неужели тебе было мало того, что я каждую ночь приходила и слушала твою музыку? – сквозь слезы произнесла Клаиса. – Но, что с тобой? – спросил Гекбер. – Теперь уже нечего скрывать, расскажу. – Клаиса села на песок, Гекбер – рядом с ней, и она начала свой рассказ.
– Давным–давно, когда я была совсем маленькой, мы с родителями жили в доме моей тети Нардины. В доме мне разрешали ходить везде, кроме одной комнаты, которая всегда была закрыта на ключ, и только иногда оттуда доносились звуки скрипки. Но однажды я увидела, что дверь в комнату приоткрыта, и вошла туда. На столе у окна лежала чудесная скрипка из серебра с золотыми струнами. Я взяла ее в руки и попробовала заиграть, но неожиданно порвалась золотая струна и в это мгновение в комнату вошла тетя Нардина. Она очень разозлилась на меня, за то, что я испортила ее скрипку, и прокляла. сказав, что как только я выйду на солнечный свет, мое тело покроется ожогами, а спасти меня сможет лишь скрипка у берега моря. С тех пор днем меня не выпускали из дома, только по ночам отец катал меня в карете по городу. А когда родителей не стало, я сама стала выезжать ночью из дома. Но теперь мне, наверное, уже никто не сможет помочь, и никогда я уже не приду к моему любимому берегу моря.
Закончив свое грустное повествование, девушка хотела встать, и уйти, он Гекбер взял ее за руку: - Постой Клаиса, может, я смогу тебе помочь.
– Чем? Эти ожоги уже не вылечить. – печально ответила Клаиса. – Но все-таки давай попробуем. Что мы теряем. – проговорил Гекбер. Он встал и за играл. Звуки полились, и Клаиса утонула в них. Не замечая времени, Гекбер без устали продолжа играть, видя только, как с ее лица и рук постепенно сходят эти ужасные ожоги.
Так прошло семь дней и ночей. На исходе последней ночи, когда уже приближался рассвет, Гекбер закончил играть.
– Почему ты остановился? – спросила Клаиса, не сводя с него взгляда.
– Дай мне руку. – сказал Гекбер, протянув свою Клаисе. Он подвел ее к самой кромке воды.
– Посмотри, ты выздоровела: можешь больше не боятся солнца!
– Неужели это я? Неужели кончались мои страдания?! Спасибо тебе! – воскликнула сияющая от счастья Клаиса.
– Наступал рассвет, а Гекбер и Клаиса стояли рядом, держась за руки. Солнце постепенно поднималось из-за горизонта, медленно освещая их силуэты, пока не стало ярким пятном на небосклоне.