Провожая меня на поезд, Влад, увидев соседа по купе, 60-летнего аккуратного старичка с серебристыми легкомысленными кудряшками, прошептал:
- Теперь я спокоен: этот дедок не будет приставать к моей зайке.
Я улыбнулась. Влад вроде и не ревнивец, а два последних дня не давал покоя, донимал плоскими намёками на возможный дорожный роман.
- А может, у меня будет попутчица, - отшучивалась я, в кои веки собравшись съездить к студенческой подруге.
- Смотри, блюди себя с этим дедушкой, - на прощание шепнул Влад, нежно целуя меня.
Поезд тронулся. Я была в предвкушении долгожданного сна под монотонный стук колёс.
- Муж? – кивнув на удаляющуюся фигуру Влада, поинтересовался старик.
Неодобрительно взглянув на него, я помедлила с ответом, потом, ухмыльнувшись, проговорила:
- Ага, почти…
На некоторое время воцарилось молчание.
- А я на малой родине побывал, - задумчиво произнёс старик.
«А мне это очень, конечно, интересно», - промелькнуло у меня в голове. Когда уже стал появляться во рту зародыш зевка, попутчик сказал:
- Любимую женщину видел, как глоток воды в пустыне испил. Какое это счастье! – проговорил медленно, выделяя голосом «любимую» и «счастье». А глаза заблестели каким-то внутренним светом.
«Дедуля ищет свободные уши, - подумала я. – А мне зачем чужая головная боль? Со своими проблемами разобраться бы. С Владом вот уже три года, как говорит моя бабушка, живём "во грехе", а замуж не зовёт. Да и я до конца не могу определиться, мой ли это человек. До нашей встречи у каждого были романы. Не срослось. Два брошенных одиночества встретились».
Старик вопросительно посмотрел на меня. Я увидела в его глазах такую огромную просьбу, что вначале нехотя, как бы делая одолжение, чтобы не обидеть человека, желающего раскрыть душу, а потом с любопытством спросила:
- Если вы её до сих пор называете любимой, почему не женились на ней?
Он покачал головой, прикусил нижнюю губу и проговорил:
- Дилемма у меня была: остаться с нелюбимой, которая ждала от меня ребёнка, или с любимой, но в этом случае я должен был бы отказаться от ребёнка.
- А чего с нелюбимой ребёнка-то… сделали?
- Да гормоны проклятые! Я из армии пришёл, а тут Лиля, молодая библиотекарша, после культпросвета в деревню приехала… Галка моя в городе училась на бухгалтера. Учителя в школе в один голос твердили, что у неё математический склад ума, а она книги запоем читала. Ну, и я потихоньку пристрастился к чтению. Потому в библиотеку и протоптал дорожку. А Лиля то Мопассана, то Бунина предложит, а потом ещё интересуется мнением о прочитанном. Ну, и завязались отношения. Пошёл её проводить раз-другой в общежитие. По-дружески. А она в любви призналась. Я Галке написал, мол, определяйся со своими чувствами ко мне, а то уведут меня у тебя. PS приписал, что получил признание в любви. Думал, наивный, что эта информация подтолкнёт моего Галчонка к сближению. А в ответ – молчание.
Через месяц в школе состоялся вечер встречи. У Галочки моей как раз были каникулы. Договорились встретиться в школе. Прошла официальная часть. Продолжение мероприятия должно быть в клубе. И тут подходит к нам Анечка, Анна Петровна, математичка, активистка, солистка местного ансамбля, и приглашает нас в общежитие:
- Посидим, потом пойдём в клуб.
Я посмотрел на Галю, она пожала плечами:
- Мне всё равно.
Только расселись, Игорь предложил первый тост за школьную дружбу. Не успел я сделать два глотка терпкого вина, отдающего виноградом, как в проёме дверей появилась Лиля и попросила:
- Витя, можно тебя на минуточку?
Ресницы моей Гали удивлённо вспорхнули.
- Я быстро, извини, - шепнул, слегка коснувшись губами её пушистых волос, пахнущих свежестью.
Лиля прошла в соседнюю комнату, я, виновато оглянувшись на Галю, прошмыгнул в дверь.
- Что случилось, Лиля? Как это понимать?
- Я беременна. Уже два месяца.
В глазах у меня потемнело. Всё рушилось! Мне казалось, что Галя в этот вечер должна мне сказать долгожданное «да». А тут Лиля! Так не вовремя.
В коридоре послышался шум: все собирались в клуб. Я сделал движение к двери, но Лиля вцепилась в рукав пиджака и, не выпуская, стала на колени:
- Витя, я тебя люблю. Я очень тебя люблю, ненаглядный мой, я буду всегда тебя боготворить. У нас будет ребёнок, твой ребёнок.
- Витя, мы пошли в клуб, - услышал я из коридора голос Игоря.
Дверь хлопнула, и наступила тишина. Лиля, жалко всхлипывая, шмыгая носом, сидела на полу, обняв мои колени. Я остался.
Через неделю получил от Гали письмо, в котором было две фразы: «Не поняла. Жду объяснений». Несколько раз начинал писать ответ – не получалось. Решил ехать в город, где училась моя Галочка. Сотовых телефонов тогда не было. Приехал в общежитие, а Галки нет. Она уехала в читальный зал: готовила курсовую. Подруги, видимо, были в курсе событий. Они собирались в театр. Оставив меня в комнате, сказали, что отправят Галку в общагу.
Действительно, где-то через час Галя приехала. Заготовленная мной речь испарилась. Я что-то говорил несуразное, глупое, что Лиля добивается меня, а я люблю только её, Галю. Я стоял перед ней на коленях, целовал руки, по-собачьи преданно смотрел в глаза и подло врал, что ничего не было с библиотекаршей, что люблю только своего Галчонка. Я схватил на руки самую лучшую девушку на свете, покрывая её поцелуями, и говорил без остановки.
Не купилась Галя на мои признания и поцелуи, отправила на вокзал. А я через четыре месяца женился на Лиле. Родилась у нас дочь, правда, не через девять месяцев, как положено, а через одиннадцать. Обманула меня Лиля с беременностью. Спустя три года появился на свет сын. Я богатый дедушка, у меня пять внуков. А Галю забыть не могу. Видно, до последнего вздоха любить буду.
Старик помолчал, потом, вздохнув, сказал:
- Извини, дочка, нахлынуло… Спасибо, что выслушала старика.
- А Галя? Как у неё судьба сложилась?
- Да нормально. Работает, несмотря на пенсионный возраст, главбухом, муж, дети, внуки. Всё как положено. Хотел бы с ней поговорить, прощения попросить. Да не хочет она никаких разговоров вести. Видно, не судьба. Я для неё чужой, а она для меня до сих пор - любимая.
- Может, и у меня с Владом не судьба, - засыпая под стук колёс, подумала я.