В тринадцать лет смутные волны тревоги, смешанной с предчувствием, иногда накатывают, словно летний прибой, унося мысли в будущее. В голове бродят твои собственные варианты истории Золушки. Мечты рождают сентиментальные картины, в которых на блестящем паркете кружатся нарядные одноклассники, и ты представляешь себя принцессой этого бала. Уже не богатая и шикарная Таня приковывает все взгляды: это ты самая воздушная и хрупкая. Твоё прекрасное платье заставило их, удивившись, заметить, что ты отлично танцуешь, вспомнить, что ты добрая, скромная и умная. Все наперебой приглашают тебя, но ты с нетерпением ждёшь своей заветной минуты. Объявляют белый танец, и твоя мечта исполняется: звучит щемящая музыка Анри Сальвадора Petite Fleur и ты танцуешь слоу со своим избранником. Его вежливое равнодушие начинает таять, в глазах появляется искра интереса, и в конце танца он неожиданно спрашивает:
- Ты где гуляешь? Можно я тебе позвоню?
Жесткая реальность врывается громовым воплем исторички. Перед глазами снова зелёный крашеный стол с разбросанными учебниками, страдающий двоечник у доски, а за окном тают последние островки снега. На сегодня мечта разбита, но жить нужно: облик чучела нужно менять, ведь скоро школьный вечер. Неотвязная мысль крутится в голове, не оставляя даже во сне. Что-нибудь придумать и сшить на сэкономленные от завтраков деньги. Но как быть со старым самодельным байковым пальто... Рукава уже коротки, потерявшая вид ткань иногда вызывает презрительные взгляды.
Приходит вечер с его тягучим ритмом безнадежного шатания по магазинам. Я знаю, что однажды встречу среди однообразных драповых мешков пальто моей мечты. Почти осязаемо я представляю его девичий силуэт и мягкость. Мысль о недоступности такой покупки не посещает меня: ведь я ищу мечту.
Вечерние прогулки состоят из длинных перебежек между огромными домами нового проспекта. Скрываясь от ненастья, мы с подружкой ныряем в очередной магазин: пианино и рояли. Вдыхая легкий запах лака, рассматриваем Лиры и Красные октябри, доступные лишь по блату. Украдкой нажимаем клавишу и восхищаемся богатством звука. Снова перебежка : булочная с осыпанными мукой белыми ситниками за десять копеек и калачами за одиннадцать, отличие которых лишь в ручке и клапане, делающем их похожими на ридикюли. Это очень вкусно, но тратить деньги нельзя. Мы бежим в гастроном и приникаем к витрине, нюхая запах недоступных лакомств.
Вот и магазин одежды. Здесь редко что-то меняется в тоскливых рядах вешалок. Смиренно мы следуем привычным маршрутом, забегая в магазин даров природы с мёдом, кедровыми орехами и непонятными нам тушками перепелов в перьях. Пустынный магазин обуви с башмаками и туфлями из грубой кожи. Зная, что они натирают кровавые мозоли, мы даже не смотрим на полки, и слегка отогревшись у батареи отправляемся в последний длинный переход по домам.
Тот вечер был обычным, и ни в чем не изменился наш маршрут. Так случаются чудеса: совсем неожиданно. На исходе нашей прогулки мы вошли в длинный, словно кишка, магазин одежды. Пройдя его насквозь, минуя чуждые нам отделы мужской и спецодежды, мы оказались перед манекеном, стоящим у входа в секцию женских пальто. Сияя неземными лучами, на нем красовалось пальто моей мечты. Это не был мираж. Прошедшая через горнила Госплана, Госснаба, министерств и направляющих промышленных коллекций, эта девичья модель с узкой талией, легкими складочками и прелестным воротничком словно стремилась ко мне в объятья. Не веря глазам, я погладила мягкую ткань и посмотрела на ценник. Заветное пальто было зелёного цвета.
С того дня навязчивая мечта не покидала меня. Важность момента передалась домашним. Было решено купить.
Мир перевернулся в те дни: я шла в сияющее будущее, напевая Анри Сальвадора. Необходимы были шелковые чулки: не банальные бежевые, а сказочные. На проволочных ногах в галантерейных магазинах было все для счастья: обыкновенные бледные и загорелые чулки венчали два лунных цвета: розовый и зеленый. Нежно пастельные, почти белые. За странность и индивидуализм их никто не покупал. Ансамбль сулил выстроиться. Намного проще оказался выбор фетровой шляпы. Среди оттенков светофора, чёрного и сиреневого, родственным оказался лишь друг водителей - зелёный, приятного травяного оттенка.
Почти зелёненькие хлопковые трикотажные перчатки вполне соответствовали моим накоплениям, а дубовый и вонючий пластмассовый клатч изумрудного цвета стал почти финалом-апофеозом.
Когда пришла пора мастерить платьице на вечер, тенденция уже прочно завладела моим сознанием. Не отдавая себе отчета, я останавливала выбор на полюбившемся цвете. Как могла я предать оттенки природы в угоду грубым, не сочетающимся с пальто моей мечты «огоньку» и «васильку»? Так было пошито платье в складку салатового цвета с широким поясом. Ткань в мелких желтых узелках была приятна и уютна, сделав единственное платье моим другом ещё года на три.
Импортные туфли цвета морской волны где-то раздобыл и подарил папа.
И вот я вышла в мир при полном параде, чувствуя себя равной среди равных. Подружка в белом немецком пальто и красном платье, оглядев меня с ног до головы, залилась смехом:
- Ты вся зелёная, как лягушка!