Ночь, центр, фонари на Шаумяна…
Иду, разя дешёвым коньяком.
Мне весело, мне беззаботно пьяно!
Хвалю погоду нежным матерком.
Иду зигзагами, широкими шагами.
И звездами любуюсь, и Луной,
Стучу по тротуару сапогами…
Вдруг – что то твёрдое цепляю я ногой!
Внизу раздались тихое сопенье,
И хриплый стон и кашель и плевок…
Капец! Слепая воля провиденья…
Хрипящий бомж валяется у ног.
Он сел на корточки и сплюнул сгусток крови.
Да… Мой удар – не нежный поцелуй…
И закричал он, грозно сдвинув брови:
- Viens! Mange ma merde, le putain grenoulle!
O, chien! Je veux vomir quand je t’observe!
Toi, le sale con! Eh! Tu me fais gueuler!
Bois mon pisse, pervert! Ah! Tu m’enerves!
Et je benie mille negres a t’enculer!
Je vais vomir, en souvenant ta mufle!
Putain! Je dis sans moindre hypocrisie:
Vas dechirer ton sale cul, qui souffle!
Vas tripoter ton minuscule zizi!
И ночь брегами Сены задышала,
Где музыка и нежный разговор.
И в речи благородного клошара
Братались диарея и Диор.
И галльский мат звучал, напоминая
Ту комнату, где на столе «Бордо»,
И где Тургенев, похоть подавляя,
Глазел на декольте Полины Виардо.
И милый мой трактир, где пахнет перцем,
И страшный Центр Жоржа Помпиду,
Где я бродил, благословляя сердцем
Моей француженки… счастливую звезду.
И я, вину глубоко сознавая,
Готов уже кричать ему: «Pardon!!!»,
И я себя от сердца проклинаю
За легкомыслие и моветон!
А он сидит, чудовищно воняя,
Кричит, плюёт и срет себе в штаны,
Глаголы безошибочно спрягая, –
Культурный гражданин родной моей страны!