– Я купил розы, но подарить тебе нет возможности, поэтому я поставил их у себя. Нашёл хрустальную вазу, ещё мамину. И в ней поставил возле своей кровати. Но знай эти розы для тебя. Вот смотрю на них, и почувствовал, что они сильнее выразили свой аромат. Мне почему-то кажется, что ты розами пахнешь. Деяночка, какие цветы ты любишь? Буду покупать и как бы виртуально дарить тебе. Смотреть на них и с тобою разговаривать. Цветы ароматом счастья пахнут, и как боюсь, тебя потерять. Что тебя отнимут у меня.
– Кто отнимет? Есений?
– Не знаю. Кто-то свыше. Возможно. Не знаю. Вселенная, наверное.
– Вселенная всегда дарит благо человеку.
– Это правда? Деяночка? А почему она мне раньше не дарила? В раннем детстве отняла родителей, да, много чего происходило.
– Этого я не могу тебе сказать Есений. Ответы у тебя внутри.
– Да? Над этим я ещё подумаю, а сейчас… . Так пусть подарит нам встречу.
– Желай Есений. Выражай намерение.
– Намерение? Его надо составлять? Написать? И куда послать?
– Нет, посылать не надо, просто вырази и вселенная услышит.
– Об этом никогда не думал как-то. А ты Деяночка, желаешь со мной встречи? Не слышу, Деяночка, отчего молчишь? Говори, пожалуйста, говори. Вдруг телефон отключится, и не слышать мне тогда речей твоих, и не будет той тихой радости в душе моей. Твои слова бальзам для меня, ну Деяночка говори, прошу тебя, очень, очень, прошу.
Деяна слушала его голос, и молчала, и тихо смеялась, наслаждаясь его голосом, и думала, мечтая о встрече. А он продолжил.
Ты знаешь, я изменился, и даже, моя внешность другой становится.
«А голос у него приятный, если верно передаёт через телефон вселенная. Как же нам повстречаться? Хоть на мгновение? Дедушка Яросвет не нарушит данное слово маме, а кого же попросить? Дедушку Николая? Но дедушка Яросвет ещё в первый день сказал, что наложил запрет. Что же придётся ждать, когда наступит время. А не состарюсь ли я? И в душе засмеялась. Как я могу состариться?»
– Я не знаю, каким ты был.
– Я был таким, каким желали меня видеть, я не желал, но смирялся. Сейчас я чувствую и внутренне меняюсь и облик мой меняется мне самому это смешно видеть. Как это делается? Не знаю, но это факт. Может, должен быть таким? Может должен быть и был я таким всегда, не замечал, не обращал внимания. Не знаю и не ведаю. Деяночка скажи, какие ты любишь цветы?
– Я все цветы люблю, каждый цветок невообразимо красив, каждый по своему, по-особому. Но ты прав, розы мне больше всего нравятся. Мамочка моя издаёт аромат роз. У нас…
– Подожди Деяночка, дай я скажу. И чуть помедлив, произнёс.–
У вас огромный сад. Так ведь?
– Скорее да, чем нет. – Улыбнулась Деяна.
– И много, много разных цветов, но больше всего розы. Кусты красивые, и большие и маленькие. Так? Поляна с розами и ты там. Так ведь?
– Есений, скажи, ты можешь видеть внутренним взором?
– Внутренним взором? Не знаю. Нет, не могу, но когда я с тобой разговариваю, передо мной картина раскрывается, может моё воображение. А вот такая, как сегодня, впервые, только что развернулась. Да такая чёткая. Вижу улицу и дом твой и сад большой. И почему я вас не нашёл?
– Интересно, опиши.
– Огромный дом, старинный повидимо, двух или трёхэтажный, не разберу. Балконы на втором этаже, такие массивные балясины, резные, где-то я такое видел, на очень старинных зданиях. Балконы большие и широкие, а под ними веранда, нет, подожди, это терраса, красиво вокруг, увитая тоже розами.
– Нет, это клематисы, но возле входа клематис похожий на цветы роз.
– В разновидностях я не разбираюсь, но тебя не вижу. Почему-то. Почему?
– Совсем не видишь?
– Светлое лучащее пятно, словно солнце, нет, солнечный зайчик. Как зеркало отражает солнце, вот таким зайчиком я вижу тебя. И всё. Ты ходишь?
– Да прохаживаюсь перед домом.
– Вот вижу, зайчик солнечный движется, то в одну сторону, то в другую.
– А сейчас?
– Сейчас остановился. И больше ничего, лишь поляну с розами, а за ними сад или парк. Наверное. Деревья огромные.
– Да, деревья у нас большие, много очень старых. Да, это лес.
– Мне без тебя уже не жить, Деяна милая моя. Когда же мы увидимся? Я по тебе так скучаю, вот кажется, тебя я знаю и не знаю. Но люблю тебя. Я полюбил тебя с первого твоего слова.
– Не преувеличивай, Есений. Первое слово сказала тебе моя сестра. Голоса у нас похожие. Воображение у тебя развито. – Засмеялась Деяна.
– Да одинаковые они у вас, мне тоже так послышалось, но твой голос произнёс моё имя. Вот в чём вопрос. И я его запомнил, запомнил произношение, и когда я один остаюсь, замолкает телефон, в памяти воспроизвожу. Почему так ограничено время? И звонить мне удаётся не всегда. Время ограничено. Отчего? Деяна ты не скажешь? Ты не всегда слышишь звонки мои, или ты занята?
«Как ему сказать, что нас разделяет время?». Подумала Деяна.
Деяночка повтори моё имя, пожалуйста.
– Есений. – Мягко с нежностью произнесла Деяна и засмеялась.
– Чувствую, ты так красива и стройна, любовь моя бесценная, готов я ждать тебя всегда, но лучше бы нам встретится. Я о тебе мечтаю, так сердце моё страдает. Вчера я ездил в город Благодарный. Нашёл тот город, но не тебя. Там вас никто не знает. И улицы такой нет, и в городе такого парка нет, как мне картинкой кажется. В справочное обратился, что бы мне выдали, сколько девушек в том городе по имени Деяна и как твоя сестра, Дарьяна. Как эту справку получу, всех обойду. Ведь больше не знаю ничего о вас. Найду тебя, найду. – Деяна рассмеялась. –
Отчего же, так смешно тебе, моя любимая? Дыханье губ твоих коснулись меня. И лучик света в сердце моё заглянул, ах, Деяна, скажи свой адрес, я примчусь. Скажи, скажи, любимая, я люблю тебя. Ты мне не веришь? И взгляд твой через телефон я вот сейчас почувствовал. Но отчего, же ты смеёшься? Ты надо мною смеёшься? Жаль отпуск у меня закончился, не успел я тебя отыскать, завтра на работу. Может, есть ещё такой город?
– Есть. – Ответила Деяна.
Куплю другой телефон, с видео, смогу ли я тебя увидеть? Я эсмски посылал, ты их получила?
– Нет, не получала.
– Как? Должны же прилететь, жаль, а там моё признание.
– А может есть, я не увидела, посмотрю.
– Не сейчас Деяна, не отключайся. Поговори со мной ещё, Деяна, ты согреваешь сердце моё. И смех твой звонкий, радость льёт мне.
– Ты похож папочку на моего, он у нас тоже стихотворец. Мамочке стихи читает, мгновенно сочиняет.
– А я стихами говорю? Не заметил. Скажи, где ты живешь, скажи, отчего же ты не говоришь, мы целый месяц с тобою говорим, тоскует сердце моё, и холодно, вокруг становится.
– Осень наступает, поэтому и холодно, Есений. – Тихо засмеялась Деяна.
– Нет, лето в самом разгаре. Всё просто обозначается, когда заканчивается разговор с тобой, и я остаюсь в какой-то сизой мгле и она распространяется. Но знаешь, я чувствую тепло, как лучик твой в моём сердце, солнечный зайчик. И он мне улыбается.
– Ну и воображение, Есений, у тебя. – Деяна смеялась.
– Хоть на край земли пойти готов, лишь с тобою встретится. Судьба не раз играла со мной, но вот с тобой и встретились.
– Но мы не встретились ещё, Есений.
– Дай помечтать, Деяна. Я не устану повторять, люблю тебя. Порой ночами думаю, что знаю тебя. А может мы встречались? Где-нибудь? Встречались, а? Вчера привиделись твои глаза.
– Да? И какие же они расскажи.
– В них яркий блеск, в твоих голубых глазах, чуть зеленоватый оттенок и ещё звёздочки. Звёздочки в глазах.
– Как в небесах?
– Как в небесах, но только ярче. Синие. Так далеко, далеко, а то вдруг близко приблизятся. Ну, вот сейчас, пикать начал мой телефон. А я признаюсь в своей любви, любимой девушке своей, пока телефон не отключился. Жизнь коротка, но в моём сердце загорелся огонь любви, такое я ещё не испытывал. Вот этого я долго ждал, теперь точно осознал, тебя ждал и подарила мне судьба, наверное за все провалы, когда по жизни я падал, но вставал с колен и дальше жил, во имя любви. Знал любовь придёт. Скучаю по тебе Деяна милая.
– Ой, ли Есений? А может, ты скучаешь по сбежавшей невесте?
– Нет, Деяна, она в прошлом, и к прошлому возврата нет. Стирается уже в памяти, даже лица её не вспомню.
– А может, твоим прошлом стану, завтра я? Как встретишь явную любовь. И ощущаемую и видимую, не то, что я, виртуальная.
– Нет, нет Деяночка. – Голос Есения поперхнулся, захрипел. Откашлявшись продолжил. – Ты мне самый родной человек, на всем белом свете. И прочно закрепилась в моём сердце. Дай мне надежду, что с тобою встретимся. Я люблю твои звёздочки синие, светлые, ты моя мечта заветная. С тобой душа моя ожила, и все печали растаяли. Тебя мне послали небеса. Ты единственная, которая мне нужна, ты мне, как воздух необходима, сигнал идёт. Разъединение предвещает, и дождь пошёл за окном. Я не желаю, разный путь для нас с тобой, терзаются мысли в мечтах о тебе, и сердцу всё больней. И даже в снах тебя я вижу, но лишь, как сейчас светлое пятно. Солнечный зайчик. Какой же образ твой? Стараюсь разглядеть, но мне лишь слышится твой смех. Деяна постой, не уходи. Не отключайся телефон! Хоть минуту подожди. Многое тебе хотел сказать. Деяна милая….
Но телефон отключился.
– Ууу, вновь прервалось. На самом интересном.
– И что же интересного тебе сказал твой разлюбезный незнакомец? Услышала Деяна голос Петра. Он и дедушка Николай сидели на террасе и смотрели на Деяну, улыбались.
– Дедушка, ты прервал наш разговор?
– Нет, я к этому не имею никакого отношения.
– Ну, да так я и поверила.
– Телефон не мой и я его не настраивал, возможно, Радмир, он ведь ему этот телефон подарил.
– Да вы, все дедушки, все вы одинаковые. Как мама говорит. Радмира я ни разу не видела. Его не знаю, но мама говорит, что он её дядя. А кому он брат тогда?
– Мне. – Ответил Пётр.
– Да? А как?
– От изначального. Хочешь, с тобою продолжим разговор, но позже.
– Дедушка, ты можешь повлиять на него?
– Зачем?
– Что бы хоть время разговора увеличил. Разговаривать подольше, и увидеться.
– Ещё не время видеться. У него ещё его трагедия не стёрлась, в тебе отдушину нашёл, а нужна безусловность. Человек предвзят и не обуздан, не прогнозируем, он может любить и не любить, а также и ненавидеть. Пока не бог, а человек, он и не нашёл ещё Бога в своём сердце, да ещё и сам не в Боге. Где же быть безусловности? Соединение душа и дух, высшее Есмь Присутствие в нём не произошло. Всё еще разрознено, не слитое с его умом, но оно возможно и это так, так пожелал Исток. Душа его раскроётся.
– Ему помочь можно. – Ответила Деяна.
– Помогальщица. Ему ещё расти надо, осознавать, жизнь прошедшую и все поступки, безусловность не просто влить, сердце и душу надо освободить от чешуи наслоенной. Пока он лучик твой почувствовал, а как осознание пойдёт, тогда ему поможешь.
– Ууу, дедушка. – Надула губки Деяна, а Пётр рассмеялся и ответил Деяне.
– Ты ещё совсем молоденька, и не состаришься, нет, как давеча ты подумала.
– А подслушивать не хорошо, дядя Петя.
– Вот и до жил, то дедушка, дедушка, дедулечка, и вдруг стал дядя Петя, а ты как мамочка твоя, такая же капризулечка. А я и не подслушивал, в пространстве так мощно шло, что грех не услышать. Ах, крошка моя, Деяночка, ты красавица, а к вашей встречи, расцветёшь, тебя будет не узнать. и мудрее станешь. Берегине надо тоже учиться, об этом с мамочкой твоей поговорим.
– Хорошо дедушка, а можно разговоры увеличить, хоть прибавьте полчаса. Ну что за 10-15 минут скажешь? Я даже не успела его спросить, как он искал нас в Благодарном.
– А он уже искал? Засмеялись и Пётр и Николай. Пётр продолжил.
Сказал же ему, не торопись, обдумывай свои поступки, не утерпел парень, что ж пусть ищет, адрес спросил?
– Спросил, но, как ему его скажу, ведь всё равно всё закрыто. да и на что ему адрес мой? Всё же нас там он не найдёт. Эсмски хоть пропустите.
– Ему перейти будет не просто, поэтому и говорю, и ты не торопись, у него работы много над собой.
– Но я бы ему помогла.
– Ещё одна выискалась, помогальщица. Твоя мамулечка стремилась своему Иву помогать, и ты туда же. Нет, дорогая, здесь этот номер не пройдёт. Ему самому будет надо. Отец твой рядом был, в одном времени, и то уходило на него огромное количество энергии. Но мамочка твоя, ни о чём не жалела.
«И если ты пойдёшь в неё, большое дело сделаешь». Мысленно подумал, а слух лишь продолжил.
Не торопись девочка, не торопись впереди вечность. И тебе периодически надо осмыслить разговор с ним, побыть в одиночестве, также и ему там. Тишина нужна и покой, что бы ему осмыслить, что с ним происходит. Понять баланс между виртуально-созерцательной жизнью и жизнью активной, его мира, здесь и сейчас. Пока он не осознаёт, что между вами не только пространство одной единой мерности, где он живёт, а многомерье да вневременное пространство. Тебе почти-что ясно, а ему зажечь ещё кристалл. Развить связь души и духа с его умом, с разумом, чтобы пошли воспоминания знаний. Собрать свои пазлы. Его с воспоминания. Развить связь с твоей душой. Твоя душа передаст ему много знаний. Так, что порой нужны ему, тишина и покой, чтоб душа работала совместно с его умом, сознанием. Знаешь, мама твоя творила танцами. Танцами, песнями и музыкой. Души в танце, находятся в слиянии. И там, в высоком уровне, куда уносит танец, там общаются душами. О, какие её творения были, в её юности, когда наше поселение заполнилось пришлыми. Особенно лётчиками- пилотами, как она их называла. "Лётчики-пилоты, бомбы пулемёты". Рассмеялся Пётр и за ним и Николай.
– Дааа! Ни минуты спокойно не сидела. –Продолжил Николай. – Танцевала и пела, да музыку сочиняла. Наши гости квартиранты удивлялись.
– Музыка мамочки красивая, действительно уносит в высоту. А что у нас были квартиранты? Не знала.
– Полон дом. – Смеялись деды. – Самим даже негде было жить. Петенька всех собрал, кто нужен был нам в наших делах, и кому нужны были энергии мамочки твоей. Все не уместились, остальные в гости приходили. Но, это было давно в прошлом времени, тогда и дом наш был меньше. Без пристроек и надстроек.
– А, как я могу танцевать с ним? Я даже не знаю, где он находится.
– Это совсем просто, Деяночка, солнышко. При разговоре с ним танцуй, как танцуешь, разговаривая с подругами. Ведь ты всегда танцуешь при разговоре по телефону. Душа твоя поднимается к Истоку, оттуда пойдёт поток в его сердце, солнышко. Дерзай, твори, настаёт и твоё настоящее творчество в деянии. Транслируй любовь и исцеление в тот мир. Кому понять, поймут и осознают. Твой незнакомец осознает, а затем вокруг него, все, кто его окружает. Тайна магии любви творит чудо. Ох, это чудо!
Пётр помолчал, улыбнулся и продолжил. – Твори и собирай совместно и свои пазлы. Твори, чтобы любовь текла. О намерениях тебе и говорить не стоит, ты знаешь. Сама ему всё объяснишь, своим танцем. А о времени, чтоб его увеличить, проси деда Радмира.
– Как?
– Как, как? Богиня ты, или кто? Должна знать, обратись к нему. В этом помогать тебе не стану, сама учись, тебе полезно станет, и тебе учиться надо. Без отлыниваний. Университет, и мирозданские коны и право, и о душе не забывай. Соединение с Истоком. В нашем веке тоже учиться надо, вспоминать сокрытые знания, развитие души никто не отменяет, девочка, солнышко светящее ты наше. Познавай глубже, Солнечный зайчик. Деды улыбались.
– Всё же, дедулечки, подслушивать не прилично.
– Ишь ты! – Засмеялись вновь деды. – Мы и не подслушивали, солнечный зайчик, видимый у нас – это ты.
– Деяночка, тебя мы ждём. На крыльце стояла Дарьяна Филипп младший и Машенька.
– Хорошо дедушка, я обо всём подумаю, я пойду.
– Вот ещё вышли солнечные зайчики. Куда это вы направились?
– В клуб, дедулечки. Дарьяна подбежала к дедам обняла и зашептала на ухо им. Знаете дедулечки, на нашего Филиппка, девочки засматриваются. Глазки горят у них восторгом, и смотрят, смотрят на него. И не подходит к нему никто, а он так стесняется, щёчки краской заливаются, стоит возле нас, и с места не сдвигается.
Петр рассмеялся и ответил.
– Возьми инициативу на себя и всё уладиться. Познакомь его, спроси, кто ему больше всех нравиться.
Внуки удалялись к калитке, а деды смотрели им вослед и Николай сказал.
– Вроде бы совсем не давно, было время, ты за Мариечкой вот так в клуб бежал, за нею приглядывать.
– Да было дело, дядя. Боялся доверить её кому либо, и Ивар ещё был здесь не нужен, мала ещё была она.
– Конечно, что бы с ней случилось, она от рождения была сильна, ты больше ревновал. – Улыбнулся Николай, продолжил. – Как это? Чтобы кто-то дотрагивался до твоей доченьки, даже в танцах.
Пётр рассмеялся.
Дядя, в ней энергии так много, заводила всех с полуоборота, соревнования разные устраивала, порою разные случаи бывали. За ней был глаз да глаз.
А помнишь? Когда малые были её сверстники, ещё и меньше с ними были, в грязи все дети танцевали, после дождя, лужа уж высыхала. Стали, словно негритята, лишь глазки видны. Зачинщицей везде она была.
– Ох, это лучше и не вспоминать. И не накажешь ведь, и порицание не скажешь, такие удивлённые глаза, и лепет детский.
«Мы вселенную вычищали, разве за это наказывают?»
Тогда и ни кому и не попало, хоть с прутиками и ремнями пришли за ними матери. Лишь хохотали. Как они их отмывали?
Таисия Лиция.
Продолжение следует....