Талмудизм волос и булет фор ю Валентайн

               
     - Йа - йа - е - коко - джамбо - йа - йа - йе.
     Ручной мангуст Чойболсана, воспитанный подтянутыми и лысыми шаолинцами, вкатился в Залу Шепотов во главе посмешанского обоза спешенных опешенностью чжаолинцев, среди которых выделялись неопрятными бородами Пархоменко, Шендерович и прочие, не столь установленные лица и целые фигуры, и, ловко суча обглоданными Вендиго культями ног, подскочил к сидевшим у мраморного камина властителям данной местности, игравшим с устатку в домино. Слева на приставном стульчаке железнодорожной конфигурации сидел, неестественно выпрямив песчаниковую спину, Командор, а справа, по всем канонам борьбы противоуположностей, полулежала в креслах красотка Кейт Бекинсейл, достойным, как минимум Ходаковского, упорством уважения, ведь ее непрестанная бомбардировка выверенностью Инстаграм - аккаунта привлекла - таки мимолетное внимание рыженькой Николь Кидман, почему она и оказалась в числе игроков, допущенных к гипсовым ногам Командора. Обоз позвали чуть позже, когда дупель - пусто проявился кошмарной рокировкой смыслов, опрокинутых Бэйли Джей по сути крайней  " Седьмой " с Джессикой, но без Джессики, впрочем, излишние уточнения немало вредят творческому процессу интеллектуального развлечения, что хорошо знает интервьюировавший разведывательного вредителя Гиркина мужик с рожей такой, что я выключил телепередачу еще одних динозавриков в Африке махонького, как мандавошка, Родиона Газманова сразу же и через десять минут, не найдя в мудацком жевалове ничего не то, что нового, старого - и то там не было. Оно конечно, ярость благородная перед угрозой сытой жизни западников важна и понятно, но неспособность предложить хоть какой проект развития, хотя бы концами схожий с неудавшейся попыткой большевиков втюхать ленинизм за сыр с колбасой, и вынудила ручного мангуста влететь в Залу Шепотов, по пути исправляя кучу навоза для Ани - Эл на рукопожатного Хичкока, наконец - то нашедшего повод осенить, тая нож за спиной, разумеется, так как пазух в аглицких покроях регланов и кардиганов не предусматривается изначально.
     - Представься, мангуст, - мяукнула Кейт, протягивая Командору фужер без вина, ибо был он памятником. Не Командор, конечно, а фужер, само наименование которого гласит понимающим о многом, как мадемуазель Коньяк Доброго короля Анри гласила о завершении целой эпохи, так и фужер намекает о начале другой эпохи, среди которой конверсия покажется комариным писком.
     - Краямикоцаный, - склонил фуражку с серебряным черепом мангуст к заманчивым грудям курносой собеседницы, раскланялся лихо и объявил : - Плагиат, товарищи бойцы. Настоящий плагиат, как знак скуки автора, не нашедшего казусбелли никуда и вотще.
     Пропев последние слова своей баллады, Рыцарь подобрал поводья и повернул Коня.

— Тебе осталось пройти лишь несколько шагов, — сказал он. — Спустишься под горку, перейдешь ручеек — и ты Королева! Но ты подождешь и помашешь мне вслед? — прибавил он, увидев, что Алисе не терпится перепрыгнуть через последний ручеек, отделяющий ее от заветной цели. — Я тебя долго не задержу. Как увидишь, что я доехал до поворота, махни мне платком. А то я боюсь совсем упасть духом.

— Конечно, я подожду, — сказала Алиса. — Спасибо вам за то, что вы меня проводили… И за песню… Она мне очень понравилась.

— Надеюсь, — проговорил Рыцарь с сомнением. — Только ты почему-то не очень рыдала…

Они пожали друг другу руки, и Рыцарь медленно поехал назад по лесной дороге.

— Боюсь, что он очень скоро упадет … духом. Так, кажется, он сказал, — подумала Алиса, глядя ему вслед. — Ну, конечно! Опять упал… Но только не духом, а, как всегда, головой. Но на Коня он опять садится довольно легко, а Конь стоит как вкопанный, оттого, видно, что на него столько всего понавешено!

Так она размышляла, глядя, как Конь мерно трусит по дороге, а Рыцарь падает то в одну сторону, то в другую. После четвертого или пятого падения он подъехал к повороту, она помахала ему платком и подождала, пока он не скрылся из вида .

— Надеюсь, это его приободрило, — подумала Алиса, сбегая с пригорка. — Последний ручеек — и я Королева! Звучит великолепно!

Еще несколько шагов — и она очутилась на берегу ручья.

— Наконец-то, восьмая линия! — воскликнула Алиса, прыгнула через ручеек

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

и бросилась ничком на мягкую, как мох, лужайку, на которой пестрели цветы.