Про два счастья

Людмила Людмилина
В детстве у меня была огромная толстая коса. Я ее ненавидела. Она мне просто отравляла жизнь. Мало того, что в те времена не было джинсов и женские брюки были немыслимы, так еще и коса… Волосы были жесткие, а мыло – хозяйственное. Шампуней тоже не было (да-да, и динозавров я тоже помню). Как мытье головы, так и расчесывание превращались в пытку.  Да и вообще. Для того, чтобы играть с мальчишками в футбол и прыгать в снег с крыши, коса разве нужна?!
В общем, я ее ненавидела.
И откуда это несчастье на меня свалилось? В три года, судя по фотографии, у меня была короткая стрижка. Говорят, папа привез мне из командировки много ярких лент. И купилась я на эти ленты... якобы их можно в косы вплетать, и это якобы красиво… Так и начала я мотать свой унылый срок. Примерно так десять лет без права возражений. Ну нельзя было через родительскую волю переступать, не принято это было.
 
Ближе к десятому классу жизнь стала совсем невыносимой. Попытки строить на голове башни по типу «я у мамы дурочка» с треском проваливались. Прически не держались, на фотографиях я выглядела ужасно.
Мама сказала, что короткая стрижка мне не пойдет. Я продолжала настаивать. Родителям было уже не до меня, у них были свои проблемы, дело шло к разводу, и как-то мама в сердцах бросила: «Да отрезай, отвяжись только!»
Я два дня не могла уснуть от счастья. Хотела кинуться в парикмахерскую сразу же, но на носу был выпускной экзамен… кажется, по химии… Я разумно посчитала, что новые впечатления помешают мне сосредоточиться и сначала сдала химию. Оставался один английский. Перед английским я отрезала косу!!
Уже за одно это можно всю оставшуюся жизнь любить английский.
Я реально стала счастливей. На лице появилась улыбка. На выпускном мне сказали, что я хорошо выгляжу. Впервые в жизни. 

… И когда у меня появилась собственная дочь, я точно знала, что нужно для ее счастья. У нее была аккуратная короткая стрижечка. Я объяснила, насколько ужасно мыть голову, когда волосы длинные. И как мешают длинные волосы. Она согласилась. Все были счастливы.
До случая в пельменной.
Ей на тот момент было 8 лет. Я дала ей в руки поднос и чек и отошла занять столик. Дитё продвигалось в очереди. Тут я услышала, что она что-то горячо доказывает кассиру. Подошла. Дочь требовала еще одну порцию пельменей – «для мамы». Нет-нет, я выбила только одну, все правильно. Девочка едва донесла поднос до стола и, бросив его, горько разрыдалась.
- Ты что?!
От слез она не могла говорить.
- Я в пла… я же в пла…
Наконец, с трудом:
- Я же в платье!! А она…
- Что – «она»?
- А она мне говорит: «Не спорь, МАЛЬЧИК!»

Честно сказать, я ржала. Внутренне. А внешне - разрешила, так и быть, отрастить «хвостики». Ну раз уж счастья нет, что делать?!
«Хвостики» скоро отросли до плеч.
А тут и подростковый возраст приспел. «Не ты же мне теперь голову моешь?»  Волосы отрастали все длиннее.
На школьный выпускной вечер дочь явилась с огромной роскошной косой. Она была счастлива.
 
 АцЫ и дети…