Дейв открывает дверь фургончика, заглядывает внутрь. По его свисту понятно - увидел нечто из ряда вон, и я, подвинув его плечом, приникаю к темному квадрату кузова. У меня в руках записка - черная визитка с белым символом и надпись на обороте - я знаю, что ты сделал. Место, время встречи. У Дейва точно такая же, разве что со следами алой помады. И вот мы здесь. Торчим на полупустой крытой парковке, вокруг ни одной машины и только маленький белый фургончик с распахнутыми дверьми. Совсем не подозрительно.
- В нем могли перевозить трупы, - Дейв говорит через плечо, глядя в нутро чужой машины.
- Или тебя, придурок. Зачем перевозить трупы в грузовике, когда есть широкий выбор катафалков на любой вкус в зависимости от бюджета, - я смотрю туда же, куда и он, и картина все меньше мне нравится.
На полу стоит пара сумок, полных настолько, что они почти округлы. Наркотики? Деньги? О, том, что там плюшевые мишки даже думать не стоит, потому что между нами и сумками на полу фургона лежит автомат. Он кажется мне свернувшейся гремучей змеей, готовой к броску, и я невольно делаю шаг назад. Автомат вряд ли прокусит мне ногу, но все же это автомат.
- Твою ж... Джонни! Это штурмовая винтовка М4, укороченная модель, используется на вооружении всех американских спецподразделений, - с восторгом ребенка начинает он.
По огнестрельному оружию из нас двоих он больший знаток. Я предпочитаю холодную сталь, пытки каленым железом, удушение и воду.
Глаза Дейва горят, будто ему снова семнадцать, а друзья заказали стриптизершу из торта, и я едва открываю рот, чтобы сказать "стой".
- С ума сойти! Он настоящий!
- Стой, - договариваю, глядя на Дейва с автоматом, и обреченно закатываю глаза. - Стоило сказать твоей девушке, что ты несовершеннолетний умственно отсталый идиот.
- Пару секунд. Может, это какой-то хитроумный розыгрыш и сейчас нас снимают?
- Да, нас снимают, - я указываю в сторону, где по моему представлению должны располагаться камеры слежения. - И если это чья-то злая шутка, нам лучше отсюда убраться, пока к фургону и автомату не прибавилось еще какое-нибудь еще дерьмо. Ты все еще думаешь, что приглашение было от поклонницы?
Дейв пожимает плечами:
- На моей следы помады, сам видел, - добавляет он и отворачивается к фургону.
- Я не говорил, что это не может быть женщина.
- Не бойся, я вытру отпечатки и верну эту красотку на место. А потом мы уйдем.
- Как будто у меня есть выбор.
Я качаю головой, нахожу все-таки красный огонек камеры под потолком у ближайшей к фургону стены. Нас пишут. Кто бы ни устроил западню с играми в записки от тайного поклонника, он позаботился о том, чтобы мы пришли сюда, к оставленному без присмотра автомобилю и заглянули внутрь. И о том, чтобы наше пребывание в этом месте было зафиксировано камерами автостоянки.
Здесь, наверное, стоит упомянуть, что мы с Дейвом не профессиональные убийцы и не попадаем в такие ситуации каждую пятницу. Ну какой профи пошел бы на поводу у неизвестных лиц, сунув нос в осиное гнездо неприятностей? Именно. У тех, кто зарабатывает деньги устранением определенных лиц, наверняка с годами где-то внутри работает счетчик Гейгера, который начинает издавать сигналы. Я сказал счетчик Гейгера, но имел в виду не радиацию, а неприятности. В общем, вы поняли. Мы с Дейвом не убийцы. Мы писатели. Загадки, из которых можно вытянуть интересную историю, для нас словно мед. Красиво звучит, верно? Но правда в том, что счетчика у нас нет.
Дейв Маккалистер - автор бестселлеров "На краю небес", "Черный - это красиво", "Поцелуй навылет". Нет, последний не имеет к фильму с Дауни-младшим никакого отношения. Если вы знакомы с книгами Девида Маккалистера, уточнение ни к чему. Есть такие книги, те, что в полной мере оправдывают громкий статус бестселлеров. Лучшие продажи, видные стенды в книжных магазинах, обложки, сверстанные так, чтобы вам непременно захотелось взять их. В руки, домой, в постель. Не обязательно о сексе, но если он есть даже лучше. Дейв занимает свою нишу на полке бестселлеров. Он умеет себя продавать.
Отставной офицер, учитель литературы, морской пехотинец, склонный к алкоголизму архитектор, вставить-подчеркнуть нужное, встречает роскошную женщину-загадку, старуху с наследством, умирающую у него на руках, ребенка, которому нужен защитник, вставить-подчеркнуть, но обстоятельства вокруг вертятся с бешеной скоростью и вот тридцать страниц спустя у нашего героя трудности с мафией, правительством, тайным обществом массонов, последователями пастафарианского культа, а встреча, изменившая его жизнь, не так случайна, как кажется на первый взгляд... Вы поняли. С потребностями его целевой аудитории нет никакой нужды насиловать фантазию и выстраивать кафедральный собор из словесного запаса. Достаточно виллы с видом на море. Самое смешное, что Дейв может писать куда лучше, но ни его агент, ни читатели не станут покупать то, что он изредка издает под псевдонимом. Такие вещи не пользуются бешеной популярностью среднестатистических американцев. На них не заработать на дом в Южной Калифорнии. Постоянно обдолбанный психопат с раздвоением личности расследует ритуальное убийство беременного гермафродита в ночь полной луны. Откровения и видения в наркотрипах, нелинейный сюжет, постоянные флешбеки и отсылки к культовым фильмам и книгам. Когда Дейв ловит такую волну, он закрывается в доме, отключает телефон, интернет и пишет сутки напролет, покидая жилище лишь с наступлением сумерек, чтобы пополнить запасы еды, сигарет и алкоголя. Блистающий на публике парень с обложки и тип с недельной щетиной в несвежем белье - каким-то образом они уживались в Дейве Маккалистере, и мне повезло. Я знаю обоих. Дейв любит говорить на публике, что он наполовину ирландец, на четверть кубинец и еще на полпинты еврей. Он нанял людей, которые играют на публике роль его родителей, прописал им запутанную историю и перечисляет на счет определенную сумму дважды в месяц. На самом деле он сирота и Маккалистер не его настоящая фамилия.
Что до меня, то тут все ровно наоборот. Лучше всего меня характеризуют слова Дейва:
"Долбанный маньячила с ОКР, который смотрит на других так, будто мысленно их расчленяет". Насчет ОКР он перегибает. По шкале Йеля-Брауна я уже несколько лет не набираю больше тринадцати. Если я мою руки чаще среднего американца, это значит, что я осознаю, сколько вредоносных бактерий живет на телефоне и окружающих предметах, только и всего.
У меня была благополучная семья интеллигентов, мама, папа, оба с законченным высшим образованием и высокими идеалами. Законопослушные граждане, в меру религиозные люди. Я говорю была, потому что с моим появлением они еще не подозревали, какая участь выпадет на их долю, но чадо росло, проявляло интерес к окружающему миру и однажды отец от нас ушел, а мать не придумала ничего лучше, чем обратиться за помощью к Иисусу и еще парочке людей из церкви. Они пытались меня исправить. Хм. Все, чего я хотел, это знать, как устроен мир. Я резал котят и лягушек не для развлечения, мне всего лишь нужно было понять, как это работает. Как рождается магия. А когда понял, что никакой магии в остывших внутренностях нет, стал искать ее там, где можно быть богом, не покидая внутреннего мирка. Книги открыли мне двери в неизведанное, множество дверей. Я захлебнулся этим новым волшебством и решил, что тоже стану писателем. Никто ведь не говорил, что я этого не умею, а мертвые котята все равно расстраивали маму и детского психолога. Годы шли, я с отличием закончил школу и колледж, продолжая писать, сменил несколько работ, прежде чем добился первого признания. И никого не убивал. Когда ты можешь сделать это с кем угодно, не поднимая задницу от кресла и не рискуя свободой, нет нужды марать руки. Ведь так? Мой агент Холли Андервуд любит вешать на все ярлыки вроде "криминальный боевик с элементами саспенса", "убийственно элегантный хоррор" и "достойный преемник Стивена Кинга". Мне льстит подобное сравнение, я хорош, я чертовски хорош, и все же это чушь собачья. У нас совершенно разные подходы к тексту. Но люди скупают мои книги, на банковский счет капают деньги, а значит, Холли также хороша в своем деле, и я готов закрыть глаза на ярлыки.
И вот мы стоим на первом подземном уровне крытой парковки. Дейв осторожно стирает отпечатки с оружия. Я сжимаю в пальцах кусочек глянцевого картона, тщетно пытаясь понять, что происходит. Кто-то решил сыграть с нами злую шутку. Передал через официанта эту визитку с посланием. Впрочем, едва ли можно назвать это визиткой. Ни имени, ни контактов. Только белый полумесяц и точка, расположенная между кончиков его рогов. Я поднес фальшивую визитку к лицу, втянул воздух носом. Аромат духов и что-то еще. Может, и правда женщина. Поехавшая поклонница? Нужно было серьезно заморочиться, чтобы организовать...
Додумать я не успел, потому что в следующий миг ситуация резко изменилась с "плохо" на "очень очень плохо".
Все произошло так же быстро, как с автоматом, прыгнувшим Дейву в руки. Я едва открыл рот. На горизонте возник охранник - тучный мужчина, форма, усы. Этот образ вспыхнул в моем сознании, едва я убрал визитку от лица. Охранник что-то выкрикнул и навел на спину Дейва ствол. Кажется, он грозился, что будет стрелять. Дейв развернулся, так и не выпустив из рук пригретый гремучей змей М4, а спустя миг змея сделала смертельный бросок.
Охранник нелепо затрясся. Грудь с животом взорвалась кровавой пиньятой. Я заткнул уши, чтоб не оглохнуть. Дейв яростно чертыхался и вопил, легким движением руки нашпиговав незнакомца свинцом. Стрельба длилась несколько секунд. Тучный мужчина, форма, усы стал неподвижным телом, лежавшим ничком на холодном бетоне стоянки в пяти ярдах от нас и фургона. В фургоне стояли сумки с чем-то незаконным. Мой собрат по перу убил человека, и все писалось на камеру.
- Все еще считаешь, что это устроила одна из наших поклонниц? - спросил я, продолжая слышать звон в ушах.
Продолжение ==>
http://proza.ru/2020/04/11/1216