Дружба их началась, когда они работали в одном министерстве. Анна Петровна была ведущим инженером, а Надежда Дмитриевна сошкой мелкой, на подхвате у начальства. Образований никаких больших у неё не было, но она обладала уникальным даром – могла писать каллиграфическим почерком ( прям как в 19 веке) изумительной красоты и грамотности. К ней по этой причине шло всё министерство с просьбами надписать очередной поздравительный адрес или важное письмо.
Прошлое у них было разное.Надежда Дмитриевна родом была из Архангельска из многодетной семьи,вышла замуж в Москву за офицера, с юности служила в КГБ , всю войну проработала на Лубянке, а уже ближе к сорока годам устроилась работать ( или устроили) в министерство.Может тоже с некоей функцией, история об этом умалчивает. Но была она немногословная, серьёзная, очень исполнительная, надёжная, одним словом.
Анна Петровна наоборот,коренная москвичка, с высшим образованием, строптивая, заносчивая меняла работы как перчатки.Специалистом была хорошим знающим, но с неуживчивым характером и это , зачастую, служило ей не на пользу.И вот эти две женщины оказались в одном отделе и что-то их притянуло друг к другу.
Они сдружились, хотя дружба их была несколько неравна. Анна Петровна ощущала себя на голову выше Надежды Дмитриевны - и умнее, и красивее, и образованнее. А Надежда Дмитриевна, мысленно соглашаясь со всем этим, не обижалась и тянулась к сослуживице, как-то заискивала перед ней, говоря проще – подхалимничала и всегда рядом с ней чувствовала себя провинцией. Но обеих кажется всё устраивало. Одна была снисходительно – повелительна в дружбе, а другая угодливо – терпелива.
Обе были маленькие брюнетки, но москвичка была полная яркая красивая с серыми холодными глазами, а провинциалка бесцветная худая и скромная ( серая мышь, там такие и были нужны). Обе были жадные экономные крохоборки, даже можно сказать скареды. На сервант Анны Петровны без содрогания не взглянешь. Всё склеенное. В смысле – разбито и склеено, разбито и склеено. Фарфоровые балерины с приклеенными руками, царские офицеры с приставленными на прежнее место головами и шпагами, чашки с приклеенными ручками, керамические и хрустальные вазы, графины и фужеры перехваченные поперёк дорожками клея. У неё почему-то часто всё билось ( но счастье не пёрло), а выбрасывать рука не поднималась – так с пустым сервантом останешься. И в итоге из-за стекла серванта на мир криво смотрела орда калек вся в жутких жёлто-коричневых клеевых подтёках ( специалистом по склейке она была неважным). Анна Петровна привыкла к своим инвалидам и не замечала уже, что сервант её похож не на выставку красивых вещей , а на средневековый театр уродов.В этой непрекращающейся катастрофе выжили только Пушкин и Немецкая борзая. И они стояли особняком от других фигурок, не омрачённые несчастьем падения и возрождения из пепла.
Надежда Дмитриевна с опаской косилась своими внимательными карими глазами на сервант приятельницы, она знала , что склеивать плохая примета – притягивать неудачу,но не знала как изловчиться и сказать об этом той, чтоб не обидеть и одновременно не схлопотать чего-нибудь в свой адрес.И в конце-концов решила мудро промолчать, и правильно сделала – слово серебро, а молчание золото.Молчать она вобще умела, то ли от природы была такая, то ли на прежней работе научилась.Откуда ей было знать что весь этот сервант был зеркальным отражением души Анны Петровны, которая тоже была вся в швах и надрывах грубо сшитых и небрежно склеенных её трагической жизнью.
Надежда Дмитриевна тоже была женщина рачительная и денег на ветер не бросала.Как-то будучи у Анны Петровны в гостях ( на кухне ), она невзначай заметила, что обёртки из-под сливочного масла не выбрасывает, а складывает в морозилку. – Зачем ? – удивилась Анна Петровна. – Так вот когда пирог печь собираюсь, то достану одну обёрточку и ею противень_то и натру, если мало то вторую обёрточку возьму, и масла не надо тратить, экономия. А когда пирог-то выну из духовки – его же опять надо маслицем помазать, я шасть в холодильничек за обёрточкой , а замёрзшая обёрточка да по горячему пирогу мажет отменно!– От неожиданности и досады у Анны Петровны ( в таких случаях) непроизвольно открывался рот и как бы отвисала нижняя губа, что произошло и сейчас. – Что ж вы ( да,да они были на Вы ) мне раньше не сказали, я сколько повыбрасывала, экая досада! –От упущенной выгоды настроение было безнадёжно испорчено .
Народ жил небогато в те времена , зарплаты были небольшие,но с днём рождения друг друга поздравляли. А « тостуемый « должен был купить в ответ торт для дружеского чаепития.Близился день рождения Анны Петровны. Сослуживцы в отделе скинулись по рублю ( итого восемь) и Надежда Дмитриевна услужливо зашептала своей приятельнице- Не знаем что Вам подарить, может какие пожелания будут ? – Анна Петровна долго не думала – Мне бы хотелось серебряную ложку – сложила она губы трубочкой. – Ага, поняла – засеменила к своему столу Надежда Дмитриевна.
Пошептавшись с начальницей, Надежда Дмитриевна скрылась. Зажав в кулаке восемь добровольно-принудительно собранных рублей, она , прихватив зонтик и нацепив свой старый плащ , припустилась в ювелирный магазин. Там она пробыла недолго, так как почувствовала себя неуютно, как бы лишней под презрительно- безразличными взглядами продавщиц и убедившись, что цены на серебряные ложки недёшевы. Недолго думая Мелкая сошка решила заглянуть в скупку ( антиквариат).
Там, к её вящему удивлению под сияющим чистотой и промытостью стеклом витрины, на синем благородном бархате лежало множество серебряных ложек разнообразных размеров, исполнения и поношенности.Ложки были все идеально начищены и благородно сияли на выигрышном синем фоне. Продавцы были любезными, в уютном магазинчике пахло деревом и стариной и Надежда Дмитриевна осмелела. Одев очки она долго и пристально рассматривала витрину, интересуясь в первую очередь ценой и нашла! В правом углу скромно и незаметно лежала серебряная десертная ложка царских времён, простого гладкого исполнения , весьма потёртая ( не одно поколение видать её облизывало) с заветными тремя клеймами на обратной стороне ручки – неоспоримыми знаками величия и качества. Самое главное – цена её была восемь рублей.Называется – что доктор прописал!
На работе в отделе Надежда Дмитриевна потихоньку показала подарок сотрудницам ( пока не было её приятельницы) и многие пришли в ужас от такого неказистого подарка. Женщины заахали – Да разве такое потёртое старьё можно дарить?- Мелкая сошка растерянно и смущённо ответила – я выполнила пожелание, а в ювелирном на новые ложки цены нам недоступны. – Начальница, чтобы пресечь ненужные уже теперь пересуды , распорядилась дарить ложку с чеком бумажным и кассовым, чтобы Анна Петровна не сомневалась в происхождении подарка.( Ну и, в случае чего, могла отнести его обратно в магазин.В течении трёх дней разрешалось вернуть ).
От подарка скупердяйка Анна Петровна пришла в восторг. Коллектив был рад, что всё обошлось и с удовольствием уплетал вкусный большой Наполеон с индийским крупнолистовым ( дефицит в те времена ) чаем.Мелкая Сошка была счастлива – угодила!
Анна Петровна действительно была очень рада подарку и употребила ложку в соответствии со своими жизненными установками.Сначала несколько лет любовалась. Достанет её из загашника, развернёт тряпицу, налюбуется и опять спрячет . Потом, лет этак через десять решила её пустить по прямому назначению – стала ею обедать ( и первое и второе и третье блюдо, полезно, говорят). А когда пошла к дочери на тридцатилетие, то оторвала раритет от сердца и таки подарила ей своё сокровище. ( На подарок тратиться не надо). Дочь усмехнулась в душе,но подарок приняла якобы с радостью, чтоб скаредная маманя не обижалась. Но это ещё не конец путешествиям этой видавшей виды серебряной десертной ложки.
Близилось десятилетие внука и бабуля затеяла афёру. Придя в гости к дочери, угостившись чайком и тортиком, она незаметненько утянула и ложечку. И вскоре в день рождения внучка торжественно ему вручила со словами – Моему любимому Коленьке от бабушки. Внук сморщился от отвращения , увидев убогий по его понятиям подарок, а обомлевшая от мамашиной наглости дочь еле сдержалась, чтобы при гостях не устроить скандал. Она ей потом высказала свои соображения на неприличный поступок , на что получила невозмутимый ответ – Не помню, чтоб я тебе её дарила. Она всегда была у меня, я ею пользовалась, а сейчас вот внуку подарила для здоровья. – Анна Петровна отвела в сторону свои бегающие глазки и быстренько перевела разговор на другую тему. Дочь мысленно махнула рукой – Да ладно,неважно чья ложка теперь -ведь в моём доме осталась.
Скупердяйку и Мелкую Сошку связывало не только сходство характеров, одинаковый возраст и совместная работа. Их связывало ещё и горе. ( а не это ли было главным звеном?).У обоих были неудачные дети.И мужья, конечно,тоже неудачные.Но такие мужья почти у всех, наплевать в конечном итоге, а вот детки у многих благополучные. А у них нет. У скупердяйки сын с детства был болен церебральным параличём, а у Мелкой Сошки сынок был наркоман. У Скупердяйки, правда была ещё дочь,но дочь была благополучная и внимания ей мать не уделяла.
Мелкая Сошка держала в большом секрете ото всех судьбу своего сына. То, что он не вылазил из тюрьмы за своё наркоманство , и что Мелкая Сошка постоянно к нему туда ездила знала только Скупердяйка и в душе винила Мелкую Сошку за несчастную жизнь сына. Дело в том, что Мелкая Сошка с юных лет работала в КГБ, там же где и муж.Попала она туда в том самом роковом 1941 году. Работа была ненормированная, иногда и сутками отсутствовала дома. Когда родился сын, то внимания ему уделялось совсем недостаточно. Ребёнок часто был абсолютно один, с раннего возраста и далее. В конце концов подростком связался с плохой компанией и покатился по наклонной. А Мелкая Сошка всё бегала на свою « очень ответственную» работу, вместо того, чтобы заняться воспитанием единственного сына.Скупердяйка всегда считала, что для женщины дети важнее карьеры, а провинциалка Мелкая Сошка , видно, не смогла справиться с искусом « выбиться в Москве в люди» и гналась гналась за призрачным престижем.Но что правда, то правда – Мелкую Сошку уважали, все.
Анна Петровна тоже не лежала на печи и свою лепту в строительство страны и Великую Победу внесла. Она была юной труженицей тыла. На старости лет ей брякнули на грудь медаль за этот самый труд и всё. А вот Надежде Дмитриевне то и дело прибавляли пенсию, она ведь каким-то образом стала числиться участницей войны,хотя войны –то и не нюхала. И теперь при каждой встрече двух пенсионерок Скупердяйка только и слышала – А мне опять пересчитали пенсию, ещё добавили две тысячи, так ведь заслуженно, я же участница войны,всё что смогла стране отдала. - Видно, она уже всерьёз считала, что дошла до Берлина.
А Скупердяйка, пересчитывая в уме свою скудную пенсию всё больше и больше раздражалась от похвальбы Мелкой Сошки, которая захлёбываясь своей значимостью для страны перечисляла всё новые и новые льготы, которые ей теперь положены. -Ну что поделаешь, повезло, попала в струю - эту структуру где она работала ввели в списки участников - завистливо думала Анна Петровна.А Мелкая Сошка всё хвалилась и хвалилась, видно ощущая в этом какую-то жизненную компенсацию за свою униженность провинциалки перед заносчивыми москвичами.
Они уже обе похоронили своих неудачливых сыновей, своих каких-никаких мужей , горько оплакали и смирились – все мы когда-то присоединимся к большинству. Надежда Дмитриевна оба раза на поминках у Анны Петровны пекла изумительные по вкусу блины, но секрет приготовления держала строго в тайне. Так Скупердяйка его и не узнала – даром что ли её подруга на Лубянке служила, тайны хранить умела.
Они по-прежнему поддерживали отношения, души их как и прежде трепетали на одной волне ,но встречи их превратились уже не в общение двух старинных приятельниц, а в какую-то раздражённую склоку двух старух, доказывающих друг другу, что жизнь прошла не напрасно и что настала пора пожинать плоды этой суровой,но честной жизни.Но Анна Петровна то и дело натыкалась на вопрос – а чего пожинать-то? Где эти самые плоды? В то время как Надежда Дмитриевна просто купалась в волнах своего теперешнего статуса и уверенно ковыляла в своё обеспеченное и уважаемое будущее.
И вот тут-то и разразился скандал, который вобщем-то был, пожалуй, неминуем, если принимать во внимание характеры этих двух женщин, возраст и надвигающуюся бедность, по крайней мере для одной из них.
Мелкая Сошка сидела в гостях у Скупердяйки ( к тому времени съехавшейся уже с дочерью в одну хорошую квартиру). Шли беседы, воспоминания вперемешку с раздражением, смехом и слезами. Слово за слово всё опять скатилось к обсуждению пенсий. Скупердяйка пожаловалась, что ни на что не хватает этого мизера, спасибо дочь выручает.Прозрачно намекнула, что у некоторых пенсия в два раза больше и впридачу куча льгот, несправедливость процветает. На что Мелкая Сошка резонно с важностью и достоинством, распиравшим её уже впалую грудь, заметила – пенсии дают по заслугам перед страной. – По заслугам? – завопила Скупердяйка.У меня что заслуг меньше твоих ( впервые она перешла на ты) ? Я сколько в тылу работала на оборону, а ведь была совсем ещё девчёнкой, всё здоровье там своё отморозила и растеряла, хлеб с опилками ела., потому и сын больной родился! – Так ведь Вы , Анна Петровна, трудились в тылу, а я –то была на фронте! Я участница войны! –На каком фронте ты была? Чего ты врёшь! Кому мозги пудришь! Знаю я на каком фронте ты была, знаю в чём ты участвовала -на столах да под столами себе должности и пенсии зарабатывала в круглосуточном режиме!
С побелевшим, а затем покрасневшим лицом Надежда Дмитриевна выкатилась из комнаты своей приятельницы и прямым ходом побежала жаловаться её дочери. – Галя! Галя! Ты знаешь что она мне сейчас сказала, как она меня оскорбила! – Дочь Скупердяйки спокойно и лениво посмотрела на ворвавшуюся Мелкую Сошку и сказала – Как? – Услышав ответ, она усмехнулась и проговорила спокойным философским тоном – Ах, Надежда Дмитриевна, если бы Вы слышали что она говорит мне и как меня называет,то эти Ваши столы и табуретки показались бы Вам шелухой. И вобще, это ваше советское поколение недотраханных женщин такое тяжёлое, такое несчастное.Всё надо было успевать, а не только созидать - тогда бы , глядишь, и не обидно было сейчас когда тебе такое сказанут.Да.
В гости друг к другу старухи ездить перестали. Перезванивались. Скупердяйка не раскаялась, оставалась при своём, и Мелкая Сошка её соответственно не прощала.
Встретились старухи уже на похоронах. Позвонила дочь Галя и сообщила где и когда . Мелкая Сошка вся в чёрных кружевах стояла у гроба Скупердяйки и потрясённо смотрела на её лицо. Ни разу в жизни она не видела у Анны Петровны такого умиротворённого спокойного и благостного выражения лица, морщинки разгладились и печали ушли. – Как, видно, её терзали страдания и страсти всю жизнь, не властна она была над собой , над своим характером. А теперь всё, отпустили на веки вечные - скорбно сказала она и вздохнула. И в эту минуту Надежда Дмитриевна её простила. Откуда-то сверху ритуального зала ( как с небес) тихо разливалась Аве Мария.
« « «
А Мелкой Сошке ещё предстояло жить и жить.Потом будет инсульт и опять жизнь .Крепкие они – участники .