Я продолжаю серию публикаций о Дальнем Востоке, в частности, о нижнем Амуре, Сахалине, берегах Охотского моря, и намерен это делать, когда нахожу неизвестные широкой публике публикации на эту тему. Родину надо знать, и большую, и малую.
Открытие Петровской косы и залива Счастья связано с изучением Амура. Первые сведения об Амуре были получены еще в 17 веке. В последующие годы Амурский вопрос звучал так: «Имеет ли Амур выход в море или теряется в песках, и является ли Сахалин островом?» Много исследователей искало ответ на этот вопрос. Изучением истории освоения территорий Николаевского районы занималась Татьяна Хмара. В своей работе «История изучения и освоения территории Николаевского района», 2001 год, она писала:
«Отправившемуся в первое русское кругосветное путешествия И.Ф.Крузенштерну среди прочих заданий поручено было осмотреть юго-западное побережье Охотского моря и лиман Амура. В 1805 году Крузенштерн на «Неве» побывал в устье Амура. В отличие от Лаперуза и Браутова он вошел в лиман с севера, но фарватер, ведущий в устье, не нащупал, бесконечные мели остановили его продвижение, поэтому он подтвердил мнение предшественников.
Сделал он это с оговорками, так как не был полностью в этом уверен, его в этом убедили течение, идущее на север, на основании чего он сделал вывод, что на юг течения нет, значит, не прохода, куда бы вода текла. «На новейшей Генеральной карте Российской империи» 1808 года Сахалин изображен полуостровом.
Исследования лимана Амура продолжались. В.М.Головину, выходившему в 1807 году в кругосветное путешествие, была дана инструкция исследовать лиман, устье Амура и Шантарские острова. Это задание он выполнить не мог из-за пленения японцами на Кунашире. Совсем простые люди тоже разбирались с этим вопросом. Так, ссыльный Гурий Васильев плавал по Амуру до устья и по лиману в 1826-1828 годах, московский мещанин Кудрявцев путешествовал в низовьях Амура в 1817 и 1821 годах.
«Амурское задание» было дано и отправившемуся в эти годы в 1826 году Ф.И.Литке, но выполнить его он не смог по ряду независящих от него причин. Правительство России вело дела на востоке очень осторожно, чтобы не обострять отношения с Китаем, соблюдая Нерчинский договор. Но к середине 19 века «Амурский вопрос» стал во всей своей остроте: постепенно к Амуру подходили с севера иностранцы, заселяя земли около Уды, усилилось проникновение иностранцев в дальневосточные воды, приближалась Крымская война. Но камнем преткновения оставался вопрос о судоходности Амура, без этого было бы очень сложно занять и осваивать эти места.
Разрешение этого вопроса было возложено на Российско-Американскую компанию. Так как это было частное предприятие, а не правительственное, то Китай не мог идти на политическую конфронтацию с Россией в случае чего. Компанией в 1846 году для исследований на Амур был отправлен на бриге «Константин» поручик корпуса флотских штурманов А.М.Гаврилов. «Главная цель снаряжения судна к реке Амур заключалась в исследовании его устья, о котором существует мнение, якобы от наносных песков плавание не только затруднительно, но и невозможно для прохода самых малых судов» - говорилось в инструкции МИДа. Из-за опасения осложнений бриг был переделан: язык, одежда, вид судна, флаг и все прочее не содержали ничего русского. Гаврилов командовал по-шведски, флаг был непонятно чей.
Гаврилов вошел в лиман, встал на якорь в его северной части и со шлюпок и байдар делал промеры, входил в Амур, но не решился идти на юг лимана, где встречал только мели и где он не смог найти судоходных фарватеров. По истечении отведенного срока Гаврилов прекратил исследования.
Правление Российско-Американской компании направило своего чиновника Д.И.Орлова в лиман и устье Амура, чтобы вести торговлю с гиляками. Это тоже была, конечно, разведка. Орлов проплыл из Аяна до селения Коль и наметил места для будущих зимовий, завел знакомства с местными жителями, описал побережье, составил подробную его карту. Как бывшему морскому офицеру, это было ему по силам. Кстати, Орлов является первым, кто исследовал наш район в этнографическом отношении.
Лишь некоторые обстоятельства не позволили в 1844 году А.Ф.Мидендорфу попасть в устье Амура. Полностью решил «Амурский вопрос» Геннадий Иванович Невельской. О том, как это происходило, в своей работе «Из семьи знаменитых парусников» писал Александр Захарченко в 1999 году.
«24 мая 1999 года исполняется 150 лет со дня прибытия транспорта «Байкал» на Дальний Восток. В этот день (12 мая по старому стилю) корабль, руководимый Г.И.Невельским, вошел в Авачинскую бухту и пришвартовался к причалу Петропавловского порта.
Начальник Камчатки Р.Г.Машин вручил Невельскому копию инструкции, в которой говорилось следующее:
1. Из Петропавловска следовать к северной части Сахалина, тщательно осмотреть, не имеется ли в этой части полуострова закрытой для мореходных судов гавани или, по крайней мере, рейда.
2. Определить с севера подход или вход в лиман реки Амура и состояние Амурского лимана и нет ли в окрестностях мыса Головачева или Ромберга места, где можно было бы защитить лиман с севера.
3. Обследовать устье реки Амур и далее саму реку, где она течет в определенных своих берегах, и тем определить вход в реку из лимана и самой реки; кроме того узнать, нет ли в её устье в лимане или близ его, в самой реке, места, где можно было бы защитить вход в неё.
4. Описать берега реки Амур и её лимана близ устья в географическом и статистическом отношении.
5. Определить состояние южной части лимана: справедливо ли убеждение, что Сахалин полуостров; если это убеждение ошибочно, то исследовать пролив, отделяющий Сахалин от материка, а также исследовать, нет ли тут удобного места для защиты входа в лиман с юга.
6. Обследовать юго-западный берег Охотского моря и Константиновского залива и привести эти места в ясность и определенность, необходимую для безопасного плавания судов в Охотском море.
7. Упомянутые исследование в Амурском лимане проводить на гребных судах, транспорт же должен оставаться на якоре близ мыса Головачева.
В дополнение к этой инструкции правительства губернатор Восточной Сибири Н.Н.Муравьев дал Невельскому свою, в которой писал, что все исследования необходимо закончить к 10 сентября. В это срок он должен быть в Охотске, сдать транспорт и со всеми офицерами вернуться в Петербург, согласно инструкции правительства. Муравьев инструктировал, что при описании более подробно необходимо остановиться на описании северной части острова Сахалин с восточной и западной стороны, пролива между островом и материком, лимана и устья Амура и Сегнекинской губы.
Транспорт «Байкал» - небольшое деревянное судно, вошедшее в список легендарных дальневосточных кораблей. Этот корабль был заложен на верфи «Бергстрем и Ко» в Гельсингфорсе (ныне Хельсинки) по заказу Морского министерства России. Невельской сам лично следил за постройкой судна, вникал во все вопросы, связанные с его строительством. Следуя его указаниям, были внесены существенные изменения в планировку внутренних помещений парусника, увеличена его остойчивость, улучшена управляемость, и на случай возможного плавания в ледовых условиях, усилена наружная обшивка.10 июня 1848 года «Байкал» был торжественно спущен на воду.
Транспорт был небольшой, двухмачтовый, водоизмещение около 250 тонн. Размеры его совсем не впечатляют: длина всего 28,5 метров, ширина – 7,38 см, максимальная осадка при полной загрузке 3,87 м. Но судно имело прекрасную остойчивость и обладало отличными мореходными качествами. В частности, скорость его составляла 8,5 узла, т.е. около 16 км/час. Артиллерийское вооружение «Байкала» составляли шесть трехфунтовых пушек. Экипаж насчитывал 47 человек – 9 офицеров, 4 унтер-офицера и 34 матросов.
21 августа 1948 года пароход «Ижора» вывел транспорт с Малого Кронштадского рейда на Толбухин маяк, и началось плавание «Байкала» на Дальний Восток к берегам Камчатки. Время путешествия удивило всех моряков: Невельской довел корабль, несмотря на штормы, штили, до Петропавловска за 8 месяцев и 23 дня при среднем сроке такого путешествия 11-14 месяцев. Невельской сознательно торопился на Дальний Восток, практически не отдыхая в местах традиционного отдыха русских моряков: это запас в три месяцы он хотел использовать для детального исследования Амура.
В сентябре 1849 года Невельской заводит «Байкал» в устье реки Охоты и официально по акту передает его представителям Российско-Американской компании. Со слезами на глазах прощался Геннадий Иванович со своим детищем, с командой. Судьба оказалась благосклонной к нему, и он еще несколько раз с волнением вступал на палубу транспорта.
Было это и в июне 1850 года, когда «Байкал» стоял на рейде Петровской косы во времена основание Петровского, и в навигацию 1851 года. «Байкал» стал теперь компанейским кораблем и совершал рейсы между Охотском, Аяном, Петропавловском-Камчатским, Петровским и Николаевским постами. Перевозил грузы, продовольствие, солдат, казаков. Кроме того, выполнял некоторые работы для Амурской экспедиции и занимался крейсированием в Охотском море и Татарском проливе.
Так, летом 1853 года на транспорте была перевезена команда для занятия Императорской Гавани (прим. – ныне Советская Гавань с одноименным городом), основания постов на Сахалине, а потом было крейсирование в проливе. В навигацию 1854 года «Байкал» участвовал в перевозке Петропавловского порта на Амур. И при малейшей возможности Невельской старался побывать на его борту. Особенно тягостной была встреча с кораблей перед отъездом Невельского с Амура, последняя…
Недолгой оказалась жизнь «Байкала». В 1857 году транспорт в Японском море сел на мель и при его спасении была сильно повреждена корма. Специальная комиссия изучила все обстоятельства аварии и, протестировав его корпус, приняла решение об исключении «Байкала» из числе действующих судов.
Осенью этого же года транспорт перегнали в залив Святой Ольги и поставили на прикол для использования под склад и временное жилье. В начале 1860-х годов знаменитый парусник был отбуксирован во Владивосток и пришвартовали на берегу бухты Золотой Рог.
Почти десять лет «Байкал» использовался под склад флотского имущества. Забывая, что с каждым годом обшивка судна становился все более ненадежной, ретивые интенданты забивали трюм судна до предела. И вот результат – 31 марта 1871 года подгнившая обшивка корабля не выдержала, и он пошел на дно вместе со всем грузом. Только тогда спохватились флотские начальники, поступил приказ поднять транспорт со дна.
Но, увы! Технических возможностей для подъема в то время не было. Целый год тянулось следствие по делу гибели «Байкала», и, наконец, весной 1872 года были принято решение – очистить дно от затонувшего транспорта, взорвать его подводными минами. Летом 1872 года в бухте Золотой Рог раздался грохот взрыва…
Продолжаю цитировать Александра Захарченко:
7 июня 1849 (по старому) стилю «Байкал», ведомый Невельским, Четвертым Курильским проливом вошел в Охотское меря, а 17 числе достиг самой северной оконечности Сахалина. До 25 июня продолжалось, с многочисленными приключениями, работы по описи прилегающей местности, так как правильных карт и лоций этого участка не было. Были открыты, исследованы и названы шхеры Благополучия, мыс Ледяной и залив Байкал.
27 июня 1849 года транспорт вошел в лиман. Точно следуя инструкциям, Геннадий Иванович поставил «Байкал» на якорь, а все исследование проводил на шлюпках и вельботах. Промерами руководили Гроте и Казакевич. А самые важные работы были выполнены самим Невельским: 22 июля он достиг места, где материковый берег подходил очень близко к сахалинскому, и открыл пролив, ныне носящий его имя. Позднее в промерах участвовал и транспорт, ощупью перемещаясь в северной части лимана.
Поскольку по инструкции было еще много работы, Невельской поспешил в Охотское море, и с 3 августа начал описание южного берега Охотского моря от горы Меншикова. Оценку проведенным исследованиям Геннадий Иванович дал в своем донесение князю А.С.Меншикову: «… В продолжении 42-дневного пребывания нашего в лимане нам удалось рассеять ошибочные заключения об этих местах знаменитых моих предшественников, и привести затем в известность весь юго-восточный берег Охотского моря.
Нами открыто: 1) что Сахалин – остров, отделяющийся от материка проливом в 4 мили шириной и имеющий наименьшую глубину 5 сажен, 2) что вход в реку Амур с севера – из Охотского моря и с юга – из Татарского прилива, а также сообщение через Амурский лиман морей Японского и Охотского доступно для морских судов. 3) что на юго-западном берегу Охотского моря находится обширный закрытый от всех ветров рейд, названный мной заливом Святого Николая… Чистые и черновые журналы и карты описанных нами мест я буду иметь честь лично представить Вашей светлости по возвращении моим в Петербург…»
Г.И.Невельскойв своей книге «Подвиги русских морских офицеров на Крайнем Востоке России» пишет об описании им юго-западного берега Охотского моря и о заливе счастья так «… 3 августа вышел из лимана и от горы князя Меншикова начал опись материкового берега. Состояние его казалось такого: от упомянутой горы, на протяжении 20 миль к востоку – северо-востоку, тянется огромный залив, огражденный с моря неизменными древесными кошками; в результате исследования этого залива, произведенного на шлюпках, оказалось, что вход с моря в северную часть этого залива имеет бар с большими, чем у других баров, глубинами, а именно: 9 футов (2,7 м) в малую и 10 футов (4,2 м) в большую воду. Эту часть залива я назвал заливом Счастья, потому что он представляет единственную более или менее удобную близ лимана гавань».
На самом деле кошка, из ограничивающих залив Счастья, всего одна – это Петровская коса, а две остальные – это острова Удд и Лангр, ныне острова Чкалова и Байдуков. Есть еще один остров – остров Белякова, но он скалистый и совсем маленький. Северный вход в залив Счастья – это пролив между Петровской косой и островом Чкалова.
Антон Змеев в своей работе 1997 года «острова Охотского моря», цитирует Б.В.Давыдова из «Лоция побережий РСФСР Охотского моря восточного берега полуострова Камчатка с островом Карагинским включительно», 1923 года, Владивосток: «остров Удд, отделяющий от моря среднюю часть мелководного Залива Счастья, очень узок и вытянут по румбу, длина доходит до 8,5 миль при ширине, едва достигавшей полумили, а местами не доходящая и до этого небольшого значения. Он всюду низменный, имеет намывной характер и состоит из нагромождений песка и гальки, на которых местами попадаются бугры, покрытые травой и кустарниками; остальная поверхность острова лишена растительности, представляясь в виде однообразной, унылой песчаной площади, только кое где покрытой отдельными пятнами травы. Петровская коса имеет в длину около 7 миль…»
Я так подробно процитировал описание острова Удд, потому что оно почти полностью совпадает с описанием Петровской косы. Так были открыты залив Счастья и Петровская коса.
Я не знаю, заинтересуют читателей этот рассказ о неизвестных многим местах на Охотском побережье в наше тяжелое время. Но хочется верить, что наступят другие времена, и люди вспомнят о тех, кто открывал и осваивал Дальний Восток.