Неисторический роман
ОГЛАВЛЕНИЕ
От автора
1. Третий звонок
2. "У взрослых так" http://www.proza.ru/2016/01/17/2006
3. Чёрный ребёнок http://www.proza.ru/2016/01/20/2178
4. "Святая Моника" http://www.proza.ru/2016/01/23/1815
5. На "диком Западе" http://www.proza.ru/2019/12/20/1016
6. "Венгритянка" http://www.proza.ru/2019/12/20/1040
7. Ищем клад? http://www.proza.ru/2016/01/27/558
8."У них чума, холера" http://www.proza.ru/2019/12/21/275
9. "Напиши мне письмо!" http://www.proza.ru/2016/01/28/2194
10. Маму не отдадим! http://www.proza.ru/2019/12/21/286
11. Вы всё умеете? http://www.proza.ru/2016/02/08/437
12. Опять школа! http://www.proza.ru/2019/12/23/472
13. Вновь вожатый! http://www.proza.ru/2016/02/12/706
14. Не в воздух стреляли http://www.proza.ru/2020/01/02/380
15. В "болоте" http://www.proza.ru/2016/03/07/2145
16. Друг друга поняли http://www.proza.ru/2019/12/24/1459
17. Русские не сдаются! http://www.proza.ru/2019/12/28/391
18. Родная кровь? http://www.proza.ru/2016/03/16/580
19. "Монтекки" и "Капулетти" http://www.proza.ru/2016/04/06/2080
20. В войну играем? http://www.proza.ru/2020/01/09/967
21. Папины сюрпризы http://www.proza.ru/2016/08/08/1116
22. Мы тут были http://www.proza.ru/2020/01/11/1440
23. "Мишку похитили!" http://www.proza.ru/2020/01/12/422
24. Мама решила http://www.proza.ru/2016/09/04/1621
ОТ АВТОРА
Сначала – чуть-чуть об авторском замысле. За ним – давнее, ещё детское. И даже родное. Хоть в биографиях главного героя и автора не найти заметного сходства. Разве что самое-самое.
Теперь о заглавии. В самом деле: колибри – и вдруг Франц Иосиф под самым полюсом! О чём это?
Нет смысла пояснять: выйдет пересказ раньше времени. Читатель вправе предполагать что угодно: не слишком, может быть, ошибётся. Ему, конечно, знакомы Новая Земля, Северная Земля. А в краю, где колибри не в диковину, ещё и Огненная Земля. Всё с большой буквы.
Почему же в названии самой северной нашей суши – с маленькой? Не странно ли?
Скажем коротко: это не просто так.
А почему «неисторический роман»? Насчёт романа, наверно, всем понятно: в нём должен быть «роман». Такова традиция: автор ей следует. В романе же историческом – ещё и время, какого не застал автор. И это не то время, что изредка вспоминается с грустью или без сожаления. Нет – в нём живут и действуют на наших глазах герои.
Здесь этого нет. Здесь недавнее прошлое. А могло быть настоящее, только что происшедшее. Могло, если бы замысел осуществился раньше. Долго рассказывать, почему этого не произошло. И надо ли? Уместно лишь сказать: тогда многое было бы по-другому и с названием, скорее всего, другим. И вряд ли было бы романом.
Ещё одно. В любом романе – герои, созданные воображением автора. А в историческом рядом с ними – те, кто попал в энциклопедии-википедии. Хотя бы один. Тоже действующее лицо: он решает проблемы других героев, он встаёт у них на пути… Примеров не счесть.
И этого здесь нет. Свои проблемы герои решают сами. А те, кто проблемы другим создаёт – миллионам других? Лишь изредка упоминаются. Но куда их денешь? Если бы не они (включая того, что в заглавии), ни действия бы не было, ни действующих лиц. Да и многих читателей.
Все события в романе вымышлены. Не вымышлена их возможность. Иначе говоря – они могли быть. Возможные совпадения – по причинам, не зависящим от автора.
ГЛАВА 1 ТРЕТИЙ ЗВОНОК
Сперва позвонили в дверь: негромко так, но звонко. Словно капелька звякнула. Потом опять.
- Открыто, - сказал вполголоса, не обращаясь ни к кому и не думая – услышат, нет ли.
Галка – кто же ещё?
Галка не вошла – влетела:
- Папа, ты опять?..
- Во-первых, здравствуй!
Та смутилась, запнулась. Вспомнила, который час. Поздно: обычный рабочий день, никаких общешкольных.
«Знаем, что ты скажешь. Слыхали».
- Пап, мы же договорились.
- О чём? Напомни.
- Что не будешь экономить. Нельзя при таком свете…
Начинается!
- Тяжело лампочку заменить!
- Галка, отвяжись! Нормальный свет.
- Нормальный? – Не церемонясь, из портфеля – на стол. – По-твоему, это нормальный? На, смотри!
- Посмотрим. – Не торопясь, снял очки. – «По русскому языку… Сипягиной Галины Вал.». Знаем такую.
Он отвернулся, чтобы не видела. Смех! Вспомнилось: в выпускных химичка-ботаничка в клочья рвала листы с лабораторками, если у какого чудика имя с отчеством. Не заслужили, чтобы по батюшке. Давай – собирай, складывай лоскутки и по новой. Глядишь – заработаешь лишний четвертак в аттестате. И не выдуривайся, не дразни гусей, если трусишь в чернорабочие, в армию. А не трусишь – так встал и вышел.
- Тут что у нас? «Классная работа. Упражнение…». Без очков разобрал, как видишь.
- Я маме скажу, – надулась Галка.
- Ябеда, – обронил беззлобно. – И не стыдно?
- Не стыдно! Совсем не хочешь думать! Всё расскажу, как только…
Она запнулась, боясь, что сглазит.
- Как позвонит.
- И что мне будет?
- Ослепнешь – вот что будет! Как этот твой граф...
- Кто это у тебя в графьях? Левицкий? Рокотов? Может, Эдгар Дега?
Он подумал, о чём не хотелось – притом сейчас.
- Тоже не заслужил, чтобы графом обзывали.
- Да мне хоть кто!
- Надо бы знать, если трогаешь. Для общего развития. И ослепли они уже...
- Из-за каких-то картинок! – не унималась Галка. – Кому это нужно?
- А вот об этом не вам с мамой судить. – Он резко всё отодвинул, чуть со стола не смахнул. – Искусствоведы нашлись, ценители! Понимали бы хоть что-нибудь!
Галка приумолкла, напуганная своею бестактностью. Разве этого хотела? В такое время!.. Покосилась на лампочку.
Он встал. Прошёлся, как по больничному коридору.
- Вот что, Дженерал-электрик: села, поела – и за уроки.
- Я сделала.
- В продлёнке? – съязвил он.
Девчонка фыркнула.
- Так, так. Из продлёнки мы выросли, в третью смену не учатся. Может, скажешь, где была?
- Мы репети-петировали, – пропела Галка. – Скоро последний звонок, неделя остаётся.
- Две без малого, – уточнил отец.
- Нам ничего и не задают, всё в классе делаем. А потом классная попросила на компьютере: у неё муж писатель.
- Эксплуатируют детский труд.
- Какая эксплуатация? Это вместо домашки: «Если без ошибок, поставлю пять». Они оба, – Галка чуть помедлила, – необучаемые.
- Зато тебя обучили. Позвонить не могла?
- Я маме звонила. Она обещала… Сразу же.
- Маме только и думать, что о тебе. Можно было и отцу позвонить – не в другой город. Сказала бы: так и так, на машине привезут, как белого человека.
- Ты в школу звонил? – встрепенулась Галка. – Всё знаешь, а мне допрос устроил: где была? Прямо как маленький!
Он вспыхнул:
- Галчатина! Подштанники сниму да нахлопаю! Не посмотрю, что с меня вымахала. Давно не порота?
- Давно, – бойко выдала Галка. – В четвёртом классе, кажется: мы с девчонками одному первоклашке насыпали снегу за шиворот.
- Сладили черти с младенцем!
- Папа, этот «младенец» на нас орал: и проститутки, и по-всякому. А мама даже слушать не стала: за вихры оттрепала, взяла ремень...
- Бедная девочка! Прасковья сроду так не делала – и то…
Галка вздохнула:
- У мамы было тяжёлое детство.
- Ты, милая, путаешь…
Он подумал и рукой махнул. Дальше в лес – больше дров. Начнёт умничать: чего добились?
Добились: непутёвая девчонка выдуривается, работать мешает. Заняться ей нечем.
Будь поменьше – подхватил бы да подкинул её разок-другой: «Говори, куда тебя?..» Галка, бывало, завизжит. А он её – за отдельный стол. Как за парту: «Вот тебе карандаши, фломастеры, нарисуй, что у мамы видела на работе».
Она нарисует – лучше, чем брат с сестрой. «Теперь продолжение придумай». Вдвоём придумывают.
Даже не верится: вон какая тётя.
Он вдруг осёкся: «Не доросла до тёти», - спешно поправил сам себя. А вымахать – вымахала: того гляди, маму догонит. Такую не подбросишь под потолок. А то, бывало, под самое небо. Три годика ей было – и то не трусила: «Папа, ещё!» Зато пугалась, если вдруг неизвестно откуда дым. Сразу: «Это пожар? Война?» И в слёзы, и спрятаться норовит за кого-нибудь, хотя бы за Ромку. Глазёнки зажмурит.
Так – годиков до шести. А ещё – если не по-русски говорят: услышит – готова к маме под юбку. Чужим всё ясно: запугали девчонку. Но он-то знает…
- Ты куда?
Хватился! Галка уже за дверью. Вот негодная: барахло из портфеля – под нос ему. Разбирай, если хочешь. Нет – так бросай работу.
Диверсантка!
- Пробки тронешь – убью! – крикнул ей вдогонку.
Распустилась без мамы. Попробовала бы при ней свинничать.
«Прасковья что бы сказала? Всем шею бы намылила: первым делом – «Эдгару Дега» с «Левицким».
Переживём! Только бы обошлось!..
Он бегло перелистал дневник. Пять – четыре, четыре – пять.
Молодец, Галчонок!
Машинально расписался за обе недели. А то всё мама: подряд её вензеля. Не роспись – послание землепроходца, обозначен конечный пункт: привет вам из Африки!
А кроме привета? Какое-то напряжение, муть. Нет, Галка права: менять надо лампочку.
«Завтра заменю, – решил он. – Или сразу, как только ляжет».
Нечего поваживать. А то раскомандовалась, взяла моду. Как будто осталась за старшую. Домомучительница!
Ещё рассуждать берётся: в картинах много ль корысти? А что у них в школе на стене, как заходишь? Вся история: Софийский собор, Зимний, отцы-основатели… Пушкин рисовал? Она думает – за спасибо. Спасибо – некрасиво: кое на чём сэкономили. В итоге – интернет и «дебильники». На зарплату, что ли? Должна понимать. А то привыкли с мамой…
Он погрозил ей вслед. Зашвырнуть бы подальше её писанину: ищи, Маша-растеряша, в интернете!
Найдёт! У них с этим просто. Ещё перед школой: повертелась около сестры – и вот, пожалуйста! Щёлк – Третьяковка, щёлк – Эрмитаж. Щёлк – Джоконду превратили в анаконду. Весёлое волшебство! Раньше в сказках такого не было.
«И слава Богу!» Он перекрестился на образок за стеклом на верхней полке.
Что значит – привык: прямой связи нет – уже тошно. А вот нельзя – отключились.
«Жди!»
За дверью опять зазвякало – телефон.
- Папа, тебя!
«Кто?» – спросил молча, одним только взглядом.
Та плечами пожала.
Ясно: не мама, не бабушка. И, конечно, не Галя большая. Галка не уступила бы – наболталась бы со всеми досыта. А голос женский – он загодя уловил.
Может, Юлька с медфака? Будущая родня. Галка её не знает, а у него уж был разговор – с Романом, с нею. Договорились повременить: не к спеху.
А вдруг "святая Моника"?
- Колибри, привет!
Средь ясного неба!
- Римма? – проговорил неуверенно.
- Узнал!
На другом конце – рот до ушей. Наверняка. Тут бы в самый раз кисть Леонардо. А лучше – малярная, чтобы одним мазком.
Чего ей приспичило – через столько лет?
- Как жизнь молодая?
- А ты не знаешь?
Получилось, как будто послал подальше. Да так и есть. Римма вправе плюнуть и бросить. Он сам в прошлый раз, недолго думая…
А как бы она хотела? Он в её жизнь не лезет и не лез, никаких контактов. Вычеркнул – и всё. Зря – не зря? Какой теперь смысл? Всем так лучше – ей в первую очередь. Думал – поняла.
Нет – опять! «Вышел немец из тумана!» И в тот раз – со смехом, с улыбочкой: «Не ждали!»
Он ждал не её звонка.
Продолжение следует http://www.proza.ru/2016/01/17/2006 http://www.proza.ru/2016/01/17/2006