Наконец, настал долгожданный Курбан-байрам, или праздник жертвоприношения. Он приходится на десятый день месяца зуль-хиджа. Харун испытывал двойственное чувство: радовался и в то же самое время боялся наступления этого дня. Радовался тому, что в этот день он самостоятельно совершит в первый раз в своей жизни жертвоприношение, являющееся одним из обрядов ислама. Боялся того, что нужно будет зарезать овцу. Харун до этого дня ни разу не перерезал горло ни одному животному: ни козе, ни овце, ни тем более корове.
Хотя Харун и обладал некоторым теоретическим багажом по части резания овец, но горла ни разу не перерезал. Фактически Харун разделывал уже мертвое животное. С такой работой Харун более или менее справлялся. Один, без посторонней помощи, мог разделать овцу.
Харуна чисто психологически угнетало то, что при этом нужно было лишить жизни живое существо, такое же, как и он сам. Хотя Харун и знал, что Аллах создал животных, чтобы люди могли ими питаться, ему было бесконечно жалко лишать барана жизни. Поэтому до этого дня он так и не решался резать ни одного животного.
Конечно, Харуну приходилось резать курицу. По его авторитетному мнению, курица – это всего лишь курица, а не баран. Нужно было только связать курице ноги, заложить за спину крылья, перерезать ей горло, не отрезая при этом голову, терпеливо подождать, когда она не будет подавать признаков жизни. После всего этого со спокойной совестью можно было отдать курицу женщинам. Вот и весь набор мужских дел, так или иначе связанных с резанием курицы. Как говорится, наличие минимума дел и максимума пользы для мужчин, в том числе и Харуна.
Получив курицу в свое полное распоряжение, женщины на минуту опускают курицу в кипяток, вытаскивают из него, ощипывают, опаливают огнем. После этого разрезают курицу, извлекают внутренности. Из внутренностей оставляют то, что можно съесть. После потрошения моют курицу изнутри и снаружи. Также не забывают помыть и внутренности. Затем курицу разделывают на части. После этого курица готова для использования при приготовлении еды. В общем, вся грязная, трудная и кропотливая работа по резанию курицы достается женщинам.
Мужчинам же остается только съесть курицу. Разумеется, после того как она будет присутствовать в готовом виде в том или ином блюде. Что же касается резания всего того, что не является курицей или похожего на нее, всю грязную работу выполняют мужчины. Мужчины, помимо перерезания горла животных, снимают с них шкуру, вынимают внутренности и моют их, разделывают тушу на части. Женщинам приносят мясо, уже готовое для использования при приготовлении пищи.
Собственно, дома овец всегда резали отец и брат. У них был большой опыт по этой части. Главным для них было только наличие животного: овцы или козы. Харуну же оставалось только помогать им, что он и делал с пребольшим удовольствием. Вполне естественно, что Харун видел, как они режут, и, благодаря этому, был теоретически подкован. Но, как говорил великий Александр Васильевич Суворов, не потерпевший ни одного поражения в своей военной карьере, «Теория без практики мертва, а практика без теории – слепа». Авторами этого афоризма также являются Ломоносов, математик и механик Чебышев, математик Крылов и многие другие.
Как бы ни был Харун силен в теории, на практике все могло обстоять иначе. Как и во всех сферах деятельности, в технологии резания животных, в частности, овец, есть много нюансов, о которых теоретик мог только догадываться. Харун, как никто другой, это хорошо знал.
После столь небольшого, но крайне необходимого, вступительного слова вернемся ко дню жертвоприношения.
После завтрака сказали, что привезли овец, предназначенных для жертвоприношения. Попросили выбрать себе овец и сделать жертвоприношение. Вышли из дома, в котором располагались, и пошли к грузовой машине. Там находились овцы.
Машина была битком набита овцами. Среди овец выделялся баран. Он был самым крупным из них и возвышался над остальными собратьями. Он находился в середине кузова. У барана были большие красивые рога с завитками. Рога широко расходились в обе стороны, как минимум, на полметра. Харун его сразу заприметил. Еще бы и не увидеть его. Он был одним-единственным, неповторимым. Издалека привлекал к себе внимание. Видно было, что в своем сообществе он был главным. Остальные бараны были мельче его. С высоты своего роста и положения баран смотрел на все окружающее его пространство. Признаться, Харун подумал, что баран достанется ему. Все-таки он был самым старшим в человеческом сообществе. Вследствие этого, как и должно было быть в приличном обществе, Харун по праву старшего должен был первым выбрать барана. Подошли к машине и стали выбирать понравившуюся им овцу.
Первым к машине подошел старший группы Лекопшиев Валера. Он залез в кузов и выбрал себе самого большого барана с большими рогами. Рога имели по два больших завитка. Хотя Харун и был старше всех по возрасту, но предпочтение было, как говорится, на стороне старшего по званию. То есть все происходило, как в армии. По этой простой причине самый большой баран достался не Харуну. Вторым подошел к машине Харун. Харун тоже выбрал красавца - барана, но он был поменьше. Его рога были тоже меньше, чем у собрата. Завитки на рогах были меньше, чем у его собрата. Харун не стал залезать в кузов. Показал барана, которого выбрал. Те, кто выбрал овец, отошли от машины и расположились там, где хотели сделать жертвоприношение.
Место, предназначенное для жертвоприношения, находилось рядом с домом, метрах в двадцати. Это место уходило до самого горизонта, и было достаточно протяженным, чтобы все студенты могли на нем разместиться, не мешая друг другу. Там никого, кроме студентов, не было. Эта местность была относительно ровной. На ней росли небольшие чахлые с виду деревца высотой два метра с тонкими стволами и парно - перистосложными листьями, похожими на листья акации. Скорее всего, это были акации.
Эти деревья чувствительны к солнечному освещению. Их листья производят движения, регулирующие освещение, располагаясь наиболее выгодно по отношению к солнечному свету. При этом пластинка листа образует при известной степени освещения определенный угол с падающими лучами. При умеренном освещении (например, в утренние часы) пластинки листа принимают горизонтальное положение, чтобы лучи света падали на них под прямым углом. По мере увеличения силы света пластинки располагаются под углом к горизонту так, чтобы свет падал на них параллельно лучам света. Благодаря тому, что свет падает на пластинки всегда под более острыми углами, они меньше освещаются и нагреваются, вследствие чего испарение также уменьшаться.
В те часы, когда совершали жертвоприношение, солнце стояло высоко над горизонтом, и деревья почти не отбрасывали тени.
На всю группу из сорока человек было только шесть ножей. Они все были не острыми. Ножи быстро разобрали. Все остальные терпеливо ждали, когда первые счастливчики зарежут овец. Харун тоже подошел к одному из них и стал ждать своей очереди.
Еще раз напомним, что Харун до этого дня не перерезал горло ни одному животному. Приходилось разделывать туши уже зарезанных овец. С этой задачей Харун более или менее справлялся и, если так можно выразиться, «набил руку».
Первым перерезал горло овце старший группы. Как только он это сделал, нож из его руки в буквальном смысле этого слова выхватил студент, с нетерпением ждавший этого момента. Затем нож перешел к третьему. Каждому хотелось как можно быстрее совершить жертвоприношение. Спустя некоторое время, показавшееся вечностью, нож оказался в руках Харуна.
Барана положили на левый бок и повернули к Кибле. Харун встал с правой стороны барана возле его головы. Сделав так, Харун, как и положено, тоже повернулся к Кибле. За ноги барана держали другие студенты, ждавшие, когда Харун зарежет его и освободит нож. Харун испытывал немалое душевное волнение, когда перерезал горло барану.
Сначала Харун, потрогав рукой шею барана, определил, в каком месте будет перерезать горло. Левой рукой взялся за правый рог, запрокинул назад голову барана, после чего зафиксировал ее в таком положении. Затем еще раз провел правой рукой по горлу барана. Нащупал первый позвонок. Затем взял в правую руку нож. Сказав, как положено при этом, «Бисмилляхи, Аллаху Акбар», стал перерезать горло между головой и первым позвонком.
Как и следовало ожидать, Харун не смог перерезать горло с первого раза. И тому был целый ряд причин. Во-первых, шерсть барана была густой и длинной. По этой причине нож не дошел до горла, застряв в густой шерсти. Во-вторых, Харун был охвачен сильным душевным волнением. Это сейчас, по прошествии многих долгих – предолгих лет, он стал хладнокровным до ужаса. В-третьих, нож был тупым. В-четвертых, Харун, вследствие своей неопытности по части резания, не мог рассчитать силу, с которой нужно нажимать на нож. Собственно, дело было не столько в ноже, сколько в самом Харуне. Если бы Харун был резальщиком с опытом, он бы, вне всякого сомнения, даже с тупым ножом зарезал барана.
Харуну пришлось со всей тщательностью раздвинуть шерсть в месте, которое отделяло голову от первого позвонка. После этого перерезал горло барану. К сожалению, быстро, как того требуют правила убоя, у Харуна не получилось. Нож опять не стал резать. И только с третьей попытки Харун смог перерезать горло. Вместо того чтобы зарезать одним движением, Харуну пришлось орудовать ножом, словно пилой, прикладывая при этом неимоверные усилия.
Эти усилия не пропали даром: Харун перерезал горло, и из раны потоком хлынула кровь. От перенесенного болевого шока баран не шевелился. Как только показалась кровь из раны, нож выхватили из руки Харуна и побежали к своим овцам. Харун остался стоять возле барана. Через какое-то время баран очнулся от шока и стал двигаться.
Конечно, Харуну это не понравилось. Ему совсем не хотелось причинять барану лишних страданий. Харун хотел сделать все, как положено: отрезать все на шее до самого позвоночника, не забыв поковыряться в нем. Его хотение закончилось, как только взяли нож. Харун подходил к резавшим, но никто не хотел отдавать нож. Всем хотелось как можно быстрее сделать жертвоприношение.
Харуна неприятно поразило отношение окружающих к процессу перерезанию горла животных. Студенты, жившие в республиках бывшего Советского Союза, знали, что обязательно нужно умертвить животное, и чем скорее это произойдет, тем лучше. Для остальных студентов было более чем достаточно, если из места разреза на шее вытечет кровь. Они почему-то считали, что факт вытекания крови из раны является основной, если не главной, частью обряда жертвоприношения. Поэтому они более чем равнодушно отнеслись к тому, что баран Харуна подавал признаки жизни.
Один из них привел пример из жизни. Однажды овца, после того как перерезали горло, вырвалась из рук державших и убежала. Побежали за ней, но так и не поймали. Неподалеку находилась лужайка с зеленой травой. Добежав до лужайки, овца стала пастись. Сорвала несколько травинок, после чего упала на землю и умерла. Заканчивая рассказ, студент сделал глубокомысленный вывод: «Овце было суждено попастись на том месте, поэтому с ней все это и произошло».
Харун подошел к старшему группы. Сказал о случившемся. Старший группы увидел, что баран шевелится. Посмотрев на барана, он разозлился и выругался, не забыв упомянуть при этом чью-то мать. Подбежал к барану и дорезал его. Харун после этого несколько успокоился и стал ждать, когда освободят нож.
Завладев, наконец, ножом, Харун сделал надрезы на ногах барана. Сделал продольный разрез по всей длине передней части барана (от шеи до хвоста). Затем стал сдирать шкуру. Сняв шкуру, вытащил внутренности. Положил их рядом с тушей овцы. Харуну помогал Исса Албогачиев. Харун и Исса Албогачиев подняли барана и подвесили его за заднюю ногу на дерево.
Время от времени Харун смотрел по сторонам. Он видел, что остальные студенты тоже не бездельничают. Некоторые из них сделали то, что от них требовалось, и, подвесив овец на деревья, стояли рядом с ними.
Перед тем, как содрать шкуру, Харун посмотрел вокруг по сторонам, чтобы удостовериться, насколько он опаздывает. Увидел следующую картину. Студенты располагались по всей площади этой местности, начиная с линии горизонта. Харун увидел, что к студенту, находившемуся у самого горизонта, подошел иранец в возрасте сорока лет с двумя детьми: мальчиком и девочкой. Он их держал за руки.
Взявшись за руки, они подходили к каждому студенту. Некоторое время стояли перед ним и, не отрываясь, смотрели на него. Совершавший жертвоприношение не обращал никакого внимания на них, занимаясь своим делом. Затем они подходили к другому студенту. Он тоже безучастно относился к ним. Иранцы обходили всех студентов, никого не пропуская.
Чем больше времени проходило, тем ближе иранцы подходили к Харуну. Подвесив с помощью Иссы тушу барана на дерево, Харун посмотрел перед собой. Перед ним стоял собой иранец с детьми. Несмотря на то, что было очень жарко, иранец был в костюме.
Недолго думая, Харун взял нож и отрезал правую переднюю ногу барана. Отдал ее иранцу. Тот обрадовался. Взял у Харуна ногу, взвалил себе на плечо, не боясь, что запачкается в крови, и ушел. Дети пошли за ним. Харун проводил их взглядом, затем опять стал осматривать окрестности. Через несколько минут Харун посмотрел в ту сторону, где они находились. Их уже не было. Они исчезли, словно провалились сквозь землю.
Харун донельзя обрадовался тому, что избавился от мяса. Баран, как минимум, весил двадцать килограммов. Дом находился на достаточно большом удалении. Идти по такой жаре с таким грузом было не очень-то приятно. Передняя нога барана весила немало. Идти с облегченной ношей было приятнее, чем нести всю тушу барана.
Харун простоял некоторое время, ожидая, что еще придут и возьмут хотя бы оставшуюся переднюю ногу. Он стоял, уже не надеясь на то, что произойдет чудо. Харун уже собирался пойти домой, как вдруг перед ним предстал еще один иранец с детьми: мальчиком и девочкой. Он держал их за руки. Он тоже был в костюме.
Харун обрадовался тому, что они подошли. Отрезал вторую переднюю ногу и дал отцу семейства. Этот иранец тоже взял у Харуна ногу, взвалил на себе на плечо. Они, довольные приобретением, ушли. Харун радовался этому больше, чем они. Харун, надеясь в душе на то, что к нему подойдут, некоторое время постоял, обозревая окрестности. Но он напрасно надеялся. На всем просматриваемом пространстве никого не было видно. Все студенты, закончив жертвоприношение, давно были дома. Харун и Исса были последними.
Голову, ноги, внутренности и шкуру Харун оставил там, где резал барана. Помыть внутренности на месте было совершенно невозможно, так как не было воды. Конечно, вода была, но ее хватило только для того чтобы помыть руки и промыть от крови место пореза на шее барана. Можно было бы, конечно, принести внутренности домой и помыть там, но при такой жаре они протухли бы раньше, чем дошли до дома. Даже если бы Харун собирался взять с собой внутренности, не было посуды. Кроме того, в воздухе летало неимоверно большое количество мух, собравшихся со всей округи в поисках поживы. Эти мухи могли «оставить на память» на внутренностях бесчисленное множество яичек еще в то время, когда Харун резал барана.
Харун до сих пор испытывает угрызения совести, когда вспоминает, что оставил внутренности барана. По его мнению, это был первый самый большой грех, который он когда-либо совершал в жизни. Собственно, все студенты отнеслись к факту оставления внутренностей совершенно равнодушно. Они обосновали это следующим образом. Привели один хадис о пророке Мухаммаде.
Абдулла бин Масуд сказал: «Как-то раз Посланник Аллаха читал намаз рядом с Каабой. В это время Абу Джахль, сыновья Рабиа Шайба и Утба, Укба бин Муайт, Умейя бин Халяф и ещё два человека находились рядом с Каабой в месте под названием Аль-Хиджр. Когда Посланник Аллаха надолго задержался в земном поклоне, Абу Джахль сказал: «Кто из вас принесёт потроха забитого животного, и мы их все вместе бросим на Мухаммада»? Самый скверный человек по имени Укба бин Муайт встал и принёс наполненные нечистотами потроха.
Насколько правильно Харун понял, с тех пор мусульмане на Ближнем Востоке не едят потроха. Так говорили студенты из Афганистана.
Все студенты, кроме них, были в сборе. Увидев, что у барана Харуна не хватает двух передних ног, спросили, где ноги. Харун сказал, что у его барана были только две задние ноги, а не четыре, как у их овец. Естественно, все стали смеяться над Харуном. После того как они отсмеялись, Харун сказал, что передние ноги отдал иранцам, которые подходили к нему. Услышав эту новость, все почему-то разом почернели и позеленели от зависти к Харуну. Харуну, конечно, не понравилась такая реакция окружающих. Харун никому не завидует, вследствие чего не любит, когда ему завидуют.
Собственно, он тоже когда-то завидовал. Завидовал тем, у кого было много свободного времени. У Харуна никогда не было свободного времени. Думал, что если оно появится, займется чем-нибудь еще. Приглядевшись повнимательнее к счастливым владельцам свободного времени, убедился в том, что многие из них не по назначению его используют, порой погрязая в грехах. Сказал себе: «Харун, ты хочешь иметь свободное время, чтобы грешить так, как они? Зачем это тебе нужно? Живи так, как живешь, не приобретая грехов и не расплачиваясь за них на том свете». После этого Харун перестал кому-либо завидовать.
Харун сказал собравшимся: «Вы сами виноваты в том, что иранцы у вас ничего не взяли. Они же не были моими собственными. Поэтому с той же долей вероятности они могли быть и вашими. Они подходили к каждому из вас, подолгу стояли перед вами, но ни один из вас даже не удосужился взглянуть в их сторону. И вы еще хотите мне что-то сказать»?
В тот момент Харун еще не знал подлинной глубины своего поступка. Думал про себя: «Ну и что такого я совершил, чтобы мне завидовали? Я только отдал передние ноги барана иранцам». Только в феврале 2020 года, через двадцать шесть лет, Харун понял, что все правильно сделал.
Мясо жертвенного животного, согласно предписанию шариата, делится на три равные части. Одна треть мяса остается у совершивших жертвоприношение. Еще одна треть мяса отдается соседям, родным и близким. Оставшаяся треть мяса раздается нуждающимся.
Оказывается, Харун, сам того не зная, выполнил предписания шариата. Он отдал нуждающимся (иранцам) часть мяса, вторую часть раздал в виде вареного мяса и бульона вместе с хлебом паломникам (они ели мясо, а бульон почему-то выливали), проходившим мимо их дома (соседям), а оставшуюся часть съел сам. Вот почему так завидовали Харуну.
После того (первого в жизни Харуна) хаджа прошло какое-то время. Харун начал более или менее сносно говорить по-арабски. В один из дней Харун рассказал о том, как совершал жертвоприношение. Его рассказ очень понравился одному студенту - афганцу, учившемуся в университете. Он каждый раз при встрече просил Харуна: «Расскажи о том, как ты принес в жертву двуногого барана». Харун рассказывал, а он с удовольствием слушал.
Харун после приезда на родину рассказывал во всех подробностях всем желающим о том, как совершал жертвоприношение.
Послесловие
Рассказывая о совершении жертвоприношения во время хаджа, Харун мысленно уносился в те далекие времена, когда он был полон надеждами на улучшение своей личной жизни в ближайшем будущем, и переживал все малейшие нюансы этого события. При описании сцены передачи иранцам с детьми передних ног барана Харун обращал внимание слушателя на то, что они внезапно представали перед ним и не менее внезапно исчезали через одну - две минуты. Их внезапное появление Харун мог объяснить тем, что он был чем-то занят, не имея возможности посмотреть вокруг.
Их исчезновение было не менее неожиданным. Оно было загадочным, если не сказать, мистическим. Несмотря на то, что Харун отвлекался буквально на минуту, они исчезали, словно проваливались в землю. Если бы местность была гористой и пересечена оврагами, Харун поверил бы в то, что они скрылись в складках местности. Но в том месте поверхность земли была ровной, как стол. Место, где совершалось жертвоприношение, было настолько широким, что иранцы при всем своем желании никуда не делись бы и через пять минут. Они могли бы скрыться за деревьями, заборами или домами, если бы они были в непосредственной близости от них. Деревья, конечно, были, но они были низкими, чахлыми, с узкой кроной, и по этой причине при всем своем желании иранцы не смогли бы укрыться за ними.
Харун, как ни пытался, не мог объяснить этот феномен исчезновения. Объяснение феномену исчезновения иранцев нашлось весной 2020 года. Находясь на добровольно – принудительной самоизоляции (точнее, на самосохранении) от посягательства на его драгоценную жизнь зловредного коронавируса Ковид-19, Харун имел уникальную возможность перенестись мыслями в давно прошедшие годы и проанализировать свою богатую на события жизнь, расцвеченную яркими красками. Как и у всех людей, в его жизни были и плохие, и хорошие события. Конечно, в количественном отношении хороших событий было меньше, чем плохих. Но по качеству хорошие события превалировали над плохими событиями.
Мысли, словно арабские скакуны, уносили Харуна в годы, когда трава была зеленее, вода была чище, небо было голубее, а масло – маслянее. Естественно, Харун в мыслях возвращался в годы, проведенные в Саудовской Аравии, явившиеся переломными в его жизни. Вспомнил он и о своем жертвоприношении. Дойдя до сцены появления иранцев, Харун неожиданно для себя вспомнил слова матери о пророке Хызыр Ильяс.
Мать в детстве рассказывала Харуну о том, что по земле с древних времен ходит пророк Хызыр Ильяс. Хызыр Ильяс – вечный путник, который ходит по всей земле. Он может предстать перед человеком в обличье нищего или странника и проверить людей на милосердие и готовность помочь людям в трудную минуту. На впечатлительного Харуна ее слова оказали сильное воздействие. Он поверил, что когда-нибудь он может встретиться с Хызыр Ильясом и был внутренне готов к этой встрече.
Вспомнив слова матери, Харун понял: в тот день состоялась его встреча с Хызыр Ильясом, притом два раза. Другого объяснения не могло быть и в помине. Нельзя объяснить внезапное появление иранца с двумя детьми и не менее внезапное их исчезновение с точки зрения обычной логики. Иранцы представали перед всеми паломниками, совершавшими жертвоприношение, подолгу стояли перед ними, давая тем самым возможность проявить щедрость по отношению к ним, просящим дать им хоть что-то от овец, приносимых в жертву. Но они почему-то не обращали внимания на просящих.
Харун же, в отличие от них, моментально отреагировал на их появление. Он обрадовался тому, что пришли иранцы. Вытащил нож из задней ноги барана, который воткнул туда, чтобы не забыть во время переноски туши. Отрезал переднюю ногу и отдал ее иранцам. Харун не догадывался, что это был Хызыр Ильяс в образе иранца с двумя детьми. Он, как и все паломники, совершавшие жертвоприношение, не знал, что Хызыр Ильяс проверял его на милосердие и готовность помочь людям в трудную минуту. Тот, кто не испытывает нужды, не придет ни к кому и не будет просить у него чего-нибудь. Харун дал им ногу барана, следовательно, прошел проверку на милосердие. Все остальные паломники не прошли испытания милосердием.
Хызыр Ильяс решил дать еще один шанс реабилитироваться тем, кто его проигнорировал. Он во второй раз предстал перед ними в образе тех же иранцев. Они опять не отреагировали на появление перед ними иранцев. Тем самым они вторично провалили испытание. Что же касается Харуна, он и на этот раз обрадовался их появлению. Харун отрезал переднюю ногу барана и отдал иранцам. Конечно, Харун не был бы физиономистом, если бы не обратил внимания на то, что иранцы были похожими друг на друга, как две капли воды из одного и того же источника. Тем не менее, Харун отдал им то, за чем они пришли. Тем самым Харун блестяще выдержал это испытание, еще раз продемонстрировав себе, что он – милосердный человек.
После того как приехал на родину, Харун проявил неслыханную щедрость: дал почти одиннадцать тысяч долларов Каинам сестре и трем братьям жены. Разумеется, не один, а вместе с мамашей своих детей. Они отдали им эти деньги. Благодаря этим деньгам, Каины в штормовые девяностые годы из бедных предпринимателей, еле-еле сводивших концы с концами, превратились в процветающих миллионеров. Если бы не эти деньги, благосостояние Каинов достигло бы уровня девяностых годов только в 2020 году. Разумеется, деньги не вернули. Харун отдавал деньги не просто так, а на проценты.
Конечно, они тоже не остались в стороне. Они купили Харуну на его же деньги старый домик, который был заражен серой плесенью и заселен муравьями. Кроме того, у бывших хозяев были проблемы с соседями из-за границ участка, которые они передали «по наследству» Харуну. Да и другие соседи оказались не самыми лучшими.
После того как дом оказался совершенно непригодным для жилья по вине распоясавшейся серой плесени, Каинам пришлось разрушить этот дом и построить другой дом. Вполне естественно, на деньги того же Харуна. Разумеется, только после многократных просьб мамаши своих детей. По словам Муссы, старшего Каина Харуна, этот дом стоит три с половиной тысячи рублей. Не столь уж и важно, сколько он стоит, и каких усилий стоило мамаше своих детей добиться того, чтобы ей построили дом. Важно, что из-за этих проклятых долларов и не менее проклятых домов (ударение в слове «проклятых» можно поставить на любом слоге. Оба ударения будут находиться на своих местах), жизнь Харуна пошла наперекосяк. Жизнь Харуна на этом свете стала адом. После всего этого Харун не боится, что он попадет в ад. Если и попадет в ад, то только по какой-то веской причине. Что же касается ада на земле, который ему устроили Каины, он попал туда незаслуженно. Харуна не покидает мысль, что Аллах не определит его в ад и поместит в рай, где он будет находиться вечно, в отличие от Каинов и всех тех, из-за которых он оказался в аду на земле. Конечно, Каины тоже будут пребывать вечно, но, в отличие от Харуна, в аду.
Эта щедрость оказалась последней материальной щедростью Харуна. Конечно, Харун никогда не переставал щедро делиться знаниями, которые он приобретал благодаря исключительной настойчивости и упорству.
Циканов Харун Асланович
3-13 февраля, 30 марта, 22 – 24 апреля 2020 года