Над тобой встают как зори нашей юности надежды...
Ю. Антонов
Заходить в воду было немного страшно – мягкое дно сразу обхватило ступни илистой жижей, но засосать не успело. Почти ничего не было видно, и она, уже не стесняясь своей наготы, поплыла по спокойной глади озера, удивляясь, что такая мелочь, как отсутствие малюсенького купальника, может дать ощущение полной свободы.
Вода оказалась удивительно теплой, и на ум пришло непонятное до сих пор сравнение с парным молоком. Варя даже не представляла себе, как это здорово – купаться ночью! К тому же без одежды – вода, как-то по-особому, без сопротивления, поддавалась рукам, а тело, и так легкое, превратилось в невесомое.
Степан уже успел отплыть далеко, и теперь дожидался, почти стоймя и медленно, для равновесия, подгребал руками. Но она не стала приближаться – боялась утонуть. Ей всегда было неприятно, если в воде кто-то оказывался рядом, даже случайно. Наверное, потому что обычно люди не думали о такой «малости», как, проплывая мимо, не задеть мощным гребком или не двинуть изо всех сил здоровенной ногой. Или, на худой конец, хотя бы не обрызгать торчащую над водой, пока сухую голову.
Белесые клочки тумана небольшими облачками покрывали поверхность ночного озера, скрывая очертания противоположного берега, но казались не страшными и не зловещими, а наоборот, какими-то домашними, спокойными, словно теплое ватное одеяло. Вода, несмотря на абсолютную прозрачность, скрывала дно, и о глубине можно было лишь догадываться. Отсутствие одежды дало не только восхитительное чувство свободы, но и привнесло острое ощущение незащищенности совсем голого тела, особенно тех мест, которые обычно принято скрывать от посторонних глаз. Сильный, грубый мир напоминал о своем превосходстве сыростью, острыми режущими краями листьев на берегу и опасной толщей воды, касающейся еще не огрубевших сосков и нежной кожи промежности. Варя повернула назад.
Еще по дороге сюда Степан смутил ее своей прямотой, обыденным тоном обсуждая просвечивающую через старую оранжевую футболку еле намечающуюся девичью грудь. Хорошо, хоть темно и не видно, как лицо горит от стыда. Варя и не подозревала, что кому-то есть до этого дело, пусть она и без лифчика – лишняя стирка в горах совсем не привлекала, но Степан, по всей видимости, думал иначе…
Он крепко держал большой, похожий на тележный обод, руль «ГАЗ-66».
– И как только может вести в такой темноте по незнакомой дороге, да еще успевает скорости переключать где-то там, за спиной!
Рассказывал, что у них девушки уже с восьмого класса… в общем, уже не девушки. Но Варя не приняла его слова близко к сердцу, у них в классе пока все были поглощены учебой – по крайней мере, сама она о таких вещах даже и не помышляла. Задумчиво рисовала себе принцесс с косичками.
Степан нагнал ее уже на берегу, у самой машины. Нужно ехать, утром вернется начальник экспедиции, который отправился в город позвонить жене. Она в этом году в первый раз не поехала «в поле», именно поэтому Варя оказалась в горах с восемью взрослыми мужиками. Взяли ее в качестве второй поварихи. Первой была – во всех смыслах – студентка четвертого курса Лиля. Она сбежала сюда от жениха перед самой свадьбой – «развеяться». Варе такой ход был совершенно непонятен, зато не скучно.
Начальник экспедиции терпел ее кулинарные эксперименты, терпели и все остальные. От Вари же требовалось совсем немного – помогать воплощению грандиозных замыслов новоиспеченной подруги. А та старалась вовсю. Первым делом, как только прибыли на место, чудесный берег неширокой здесь реки Урал, отделяющую Европу от Азии – собрали ягоды, которых было в густой высокой траве видимо-невидимо, и сварили варенье. Получилось половина двадцатилитрового бака. Начальник покачал головой, но ничего не сказал, и вместо привычного чая с сахаром мужики стали пить чай с вареньем. Варя могла бы одна съесть этот самый бак ее любимого варенья из клубники, но здесь она – взрослый человек, на работе. Оформили ее, как полагается, через отдел кадров – после девятого класса уже можно устроиться на лето. А поехала она в экспедицию за романтикой, и еще надеясь научиться готовить. Только вот после того, как они лагерь разбили да траву всю за несколько дней на огромной прибрежной поляне примяли так, что она стала походить на поле в иллюстрации к Коньку-Горбунку, дело в освоении хитрого поварского искусства почти не продвинулось. Не особо разгуляешься, когда из продуктов в основном – картошка, тушенка, сгущенка да вермишель. Хотя тушенка и сгущенка – дефицит, и в обычной жизни достать их трудно.
Народ с утра уезжал работать в таинственное «кернохранилище», а девчонки целый день были предоставлены самим себе. Только посуду помыть после завтрака, да плиту протереть, да не припоздниться с ужином. Вермишель чередовали с картошкой – вот и весь незамысловатый гарнир. Однажды киселем залили эту вермишель – получился десерт. Варя до такого бы сроду не додумалась и с опаской смотрела на это чудо кулинарии. К ее удивлению, парни проглотили такой завтрак молча, даже не ругались, а начальник выразил пожелание увидеть на ужин что-то более существенное. Существенное – так существенное. На том и порешили, и мужчины укатили за следующей партией образцов породы.
В экспедиции было интересно. Хотя, на Варин взгляд, никакая это была не экспедиция: в палатках стояли раскладушки, готовили, опять же, на двухконфорочной плите, а не костре. И вовсе это не экспедиция, а работа «в поле». Но все равно лучше, чем прополка в Ботаническом саду, куда она сначала намеревалась устроиться, чтобы быть поближе к «науке» – весь девятый класс они с одноклассником занимались в кружке при университете. Он уехал на средний Урал «резать мышей», о чем сообщил в одном-единственном письме за месяц, а она – сюда. И ни разу не пожалела.
Варя с ужасом смотрела на гору посуды после еды, но Лиля работой почти не обременяла, делала все сама, быстро, и было видно, что ее это совершенно не напрягает. Они собрали плошки и ложки в ведро, потащили на берег. Лиля стянула модные спортивные штаны, смело вошла по колено в воду.
– Ух, ледяная! – попробовала окунуться следом за подругой Варя. А та уже повернула назад, стараясь не трястись от холода – нужно быть примером во всем.
Варя отметила про себя, какой у Лили фирменный купальник, оригинальной расцветки.
Сказала ей об этом, а та:
– Да, импортный. Хотела телесного цвета, чтобы издалека казалось: ничего не надето.
– Просвечивать будет, когда из воды выйдешь, здорово!
– Нет, вся фишка в том, что не просвечивает!
– А в чем тут фишка? – удивилась Варя, отметив про себя – она не знает модного слова «фишка».
– Увидят издалека, подбегут – а я в купальнике! Ничего не видно!
Натянув белоснежную футболку и подобрав прямые темные волосы в привычный высокий хвост, Лиля направилось к палаткам. Варя последовала за ней. Ей казались смешными старания Лили выглядеть изящно и аристократично посреди «чиста поля».
Внешность Лили точно соответствовала ее имени – белая кожа, тоненькая высокая фигурка. К тому же девушка пыталась даже на природе следовать городским привычкам: краситься и наряжаться. Варя относилась к таким вещам гораздо проще, да и в школе мало кто красил ресницы, и помадой не пользовались, разве только блеском для губ. А однажды Варя протерла школьную сумку мамиными духами, и одноклассница, потянув носом, с презрением сказала:
– От кого так несет «Красной Москвой?» Больше попыток воспользоваться парфюмерией Варя не делала.
******