(500 слов)
- Светик, мне нравится, как ты выглядишь в любое время суток. Особенно по утрам.
- Помятая и с белым налётом в уголках глаз?
- Ну, почему с налё…
- Коля! И с нечищеными зубами? - девушка обеими руками схватилась за его шею и угрожающе оскалила зубы, - умеете вы, мистер, комплименты отвешивать.
Начинался новый день. Утро уже не раннее, но Светик с мужем никуда сегодня не спешили. Валялись. Выходной.
- Да, постой, ты, - Николай убрал её руки и приподнялся на локте, - понимаешь, - мечтательным тоном начал он, - мне близко в тебе всё. Запахи… - мужчина задумался, - как бы тебе это объяснить? Даже то, что должно быть неприятно, вроде бы… я просто обожаю…
- Здрасти! Коля! Запахи? От меня, значит, воняет? Это я ещё в туалет сегодня не ходила. И не пойду. Всё! – Света повалила мужа на спину и уселась сверху.
- Мне нравятся твои пальцы на ногах. Они родные. Я их просто сейчас поцелую, - заулыбался Николай, взяв супругу за ступню.
- Издеваешься? Мои кривые пальцы? Я сейчас заплачу, - она закрыла лицо руками и плюхнулась всем телом от него в сторону.
- Ты… изнутри наружу, сверху вниз, сзади наперёд и спереди назад… - успокаивая, Коля гладил её по спине.
- Стой! – развернулась Светик. - А вдруг у меня внутри глисты? Ты их тоже любишь?
- Ты ненормальная. Какие глисты? – развёл руками в стороны муж, - я тебе хочу…
- Какие, какие… - Света уткнулась в одеяло и закрыла уши руками, - белые, длинные, скользкие… острые.
- Острые?
- Острые глисты! Хи, хи, хи,хи, хи, – она неожиданно поджала ноги, перевернулась и уселась на подушку. - Ты китаец, что ли?
- Какой китаец?
- Ну, китайцы внутри карпов… разводят глистов, а потом их жарят.
- Ты дурочка, что ли? Какой китаец? Причём тут карпы?
- Значит, я похожа на рыбу, по-твоему, да? Это, каким же местом, интересно? Глазами, небось?
- Погоди, я хочу сказать, что так сильно тебя…
- Что? Что? Как сильно? – девушка попридержала рукой отворачивающегося от неё умолкающего мужа.
- Что «как сильно»? – спросил он.
- Ну, ты говорил, что так сильно меня… что?
- Люблю дуру, - Коля повернулся, чтобы обняться.
- Так я ещё и дура? Вонючая, помятая, глистатая дура с рыбьими глазами? – Света оттолкнула его обеими руками в грудь.
- Нет, погоди…
- Нет, это ты погоди. Значит, ты считаешь меня дурой. Думаешь, я не знаю, чего это ты с утра начал подлизываться?
- Подлизываться? Да, я просто…
- Нет, ты не просто. Ты сложно. Назвал меня кривой чешуйчатой ящерицей…
- Карпом, – поправил её Николай. – Тьфу, ты! Да, не называл я тебя никем.
- Никем? Я для тебя никто? Знаешь, может нам побыть одним некоторое время?
- Ты, что дура? Я тебя люблю! – он притянул её к себе и начал целовать.
- Во! – отдышавшись, сказала Светик и вытерла губы пальцем, - так сразу бы и говорил. А то…
- Да, люблю я… люблю тебя, дура...
- Тише, дурында, тише. Так сразу бы и говорил, - прошептала она, улёгшись ему на грудь. - Кофе?..