Дмитрий с нетерпением ожидал ближайших выходных. Он созвонился с Аллой заранее и предложил ей сходить вместе в кино. Суточные дежурства в Склифе были назначены на будни и он очень надеялся, что до субботы ничто не нарушит его планов.
В свою очередь и Алла ждала встречи с Дмитрием. Она стала часто думать о нём и её непреодолимо тянуло к нему. Ей хотелось, хотя бы на время, перестать думать о мести и почувствовать себя желанной. Каждая клеточка её тела словно мечтала забыться в его объятиях.
Посреди недели, на работу в офис, снова заезжал Илья. Алла уже даже и не знала кем его считать по отношению к себе - бывшим мужем или настоящим?
Она совершенно запуталась в степенях родства, что с ним, что с Кристиной. Лишь только отец и сын по-прежнему были для неё самыми родными людьми, хоть она и вынуждена была держаться от них на расстоянии.
Алла, во время обеденного перерыва, как раз выходила из офиса пообедать в кафе напротив, когда Илья подъехал на своей машине. Он припарковал автомобиль и тотчас же отправился следом за девушкой. Илья приехал в офис исключительно ради неё. Кроме того, что она ему нравилась, он хотел через неё как-то влиять на своего самодура тестя.
В момент, когда он почти поравнялся с девушкой, зазвонил его телефон - на другом конце телефонной трубки его требовательно позвала к своему телу Кристина - она была явно пьяна, потому что глупо хихикала и делала ему недвусмысленные намёки, мурлыкая, что жаждет его, как мужчину и лежит сейчас совершенно голая, пылая от страсти.
Она ждала его, сняв номер в мотеле, так как свою квартиру ей пришлось сдать в долгосрочную аренду, поскольку дядя урезал её финансирование. Хорошо ещё, что он больше не настаивал на том, чтобы она убиралась вон из его дома. Кристина уже порядком набралась шампанского, жалея себя и требуя к себе повышенного внимания со стороны Ильи.
- Послушай, забудь мой номер телефона и не звони больше, тем более, когда ты пьяна. Я тебе уже всё сказал. Вот только не надо меня пугать, что ты всё расскажешь тестю, у тебя у самой рыльце в пушку. Я не мальчик по вызову, который тебя ублажает, а ты платишь, - зло говорил Илья, уставший от бесконечных претензий Кристины и её домогательств.
Он отключил свой телефон после разговора с назойливой любовницей и, подойдя к дверям кафе, перевёл дух, потом натянул на лицо улыбку - уж очень ему хотелось произвести впечатление. Войдя в кафе, он подошёл к столику девушки, которая почти заканчивала свой обед, и обратился к ней, сразу же дав понять, что не привык к отказам:
- Ну наконец-то я могу поговорить с вами вне серпентария, именуемого Интер-Москоу-Аудит, где даже уши имеют стены. Меня зовут Илья и вот уже неделю я не могу не думать о вас, Алина. Можно я буду так вас называть?
Мне всё ещё сложно произносить имя покойной жены всуе, хотя в последнее время мы уже не были столь близки, но она являлась матерью моего сына и когда-то я очень любил её, - откровенничал мужчина, явно привирая. Когда Алла была жива, он буквально ел у неё с руки и как огня боялся, что она разведётся с ним и вышвырнет его из своей жизни.
- Вы знаете, я не люблю, когда меня называют Алина и не готова для вас делать какое-то исключение. Либо вы называете меня Аллой, либо никак. Я глубоко сочувствую вашей безвременной потере, но моё имя мне дорого, как память о моей матери, которая называла меня именно так.
Мне уже пора работать, спасибо, рада была поболтать с вами. Всего лишь за пару сказанных вами фраз, я сразу же узнала столько информации о вашей прошлой жизни с покойной супругой, - она еле сдерживалась, чтобы не вцепиться в холёную сытую физиономию этого ублюдка, который с такой лёгкостью говорил о совместной жизни с ней, да ещё с таким цинизмом и нагло обманывая.
Её всю трясло от негодования, хотелось что-то сломать и желательно об голову бывшего мужа. Да, она определилась кто он ей, бывший и никакой другой. Мало того, что он изменял ей с её собственной сестрой в её собственном доме, так ещё и глумился над её памятью.
- В эти же выходные я разобьюсь в лепёшку, но уложу в постель Дмитрия Кирилловича, мне просто необходимо стереть из своей памяти всё то лучшее, что было между мной и Ильёй. Хотя нет, о чём это я? Всё самое лучшее у меня от него - это Егор, моя кровинушка. Как же я соскучилась по своему малышу, - думала Алла и слёзы непроизвольно капали на её пальто.
Наступила долгожданная суббота, Дмитрий заехал за Аллой на своей машине. Он дожидался её внизу и обалдел, когда она вышла из подъезда своего дома. За ней тянулся тонкий аромат дорогих духов и выглядела она роскошно.
Остолбенелый Дмитрий, шутливо пошатнулся, тем самым наглядно продемонстрировав, что это её потрясающий вид буквально сбил его с ног. Он схватился за сердце и томно напел, пародируя Сергея Зверева:
- Алла, что ты делаешь Алла,
Что ты делаешь шалая,
Что ты делаешь со мной...
После чего протянул смущённой девушке руку и открыл перед ней дверцу машины. Они купили билеты на фильм в самый последний ряд, так называемые места для поцелуев, как школьники, которые решили попрактиковаться для этого дела в кинотеатре.
Она впервые за долгое время чувствовала себя словно девчонка, краснея от любого его слова или жеста. Когда погас свет и прозвенел последний звонок, Дмитрий тут же придвинулся ближе и взял Аллу за руку. А потом они с упоением целовались, даже не вникая в происходящее на экране.
На середине сеанса, совершенно не сговариваясь, они встали и протиснулись к выходу сквозь темноту зрительного зала. Потом они шли к машине и останавливались, чтобы целоваться снова и снова.
Они с нетерпением зашли в квартиру Аллы, раздевая друг друга на ходу. В эту ночь эти двое решили больше никогда не расставаться и проводить любую свободную минуту вместе, несмотря на занятость.
Алла лежала в объятиях Дмитрия и думала о том, что время слишком быстротечно и нужно жить здесь и сейчас, невзирая на условности. И какая разница с кем именно сейчас спал Дмитрий, с Аллой или с Алиной, если наслаждение от этого получает она сама и любимый мужчина.
- Я подумаю об этом потом, позже - может быть завтра, может быть через год, а может никогда, - она уютно свернулась калачиком в объятиях своего мужчины, думая, что впереди у неё уйма времени в запасе, как для любви, так и для новой жизни.