Субботний сеанс у психотерапевта проходил трудно и нудно. Алла была вынуждена приходить сюда, потому что подписала соглашение бывать у него раз в неделю по 2 часа. Психотерапевт в обмен на их скучные беседы даже пообещал не ставить её на учёт, как потенциальную самоубийцу.
Вот и сегодня всё было так же, как и всегда. Она полулежала на кушетке, а врачеватель душ сидел сзади неё и вкрадчиво задавал свои вопросы. Аллу раздражало, что собеседник находится за её спиной, она привыкла смотреть в глаза, когда вела с кем-то беседу.
Хотя это не было диалогом, а скорее походило на монолог - во всяком случае именно так себе представлял правильные психотерапевтические сеансы её врач. Он спрашивал Аллу о детстве, о школьных годах, о первой любви, о любимых фильмах и книгах, видимо рассчитывая, что она будет говорить без умолку, а не давать односложных ответов почти на все вопросы.
Когда разговор заходил о родителях, детстве, отрочестве или юности, то пациентка отвечала, что ничего не помнит и только когда разговор заходил о книгах и фильмах, она становилась оживлённой и без умолку рассказывала тот или иной понравившийся сюжет.
Врач оживлялся одновременно с пациенткой и помечал что-то карандашом в своей толстой тетради. Помимо этого весь их сеанс записывался на диктофон. Психотерапевт был уверен, что с помощью Алины Забелиной напишет мощную диссертацию, успешно защитит её и станет наконец кандидатом медицинских наук. А это сулило ему большие перспективы в мире науки.
Алла возвращалась после очередного сеанса психотерапии в свою съёмную однушку, решив прогуляться пешком. Она уже отработала в компании Интер-Москоу-Аудит в качестве руководителя планового отдела две недели и сама не заметила, как пролетели эти дни.
Наступил уже сентябрь, а с ним и первые холода, которые сменились коротким бабьим летом. На деньги, которые щедро выделил генеральный директор авансом, ей удалось снять небольшую чистенькую квартирку.
Алла с удовольствием покинула стены общежития, прихватив с собой кота, который с лёгкостью прижился в её новом жилище. Оставшиеся деньги она потратила на одежду, обувь и сумочку, поскольку понимала, что ей нужно выглядеть хорошо, если она хочет поскорее осуществить задуманное.
В первый свой рабочий день, она нос к носу столкнулась с Ильёй в лифте. Тот заинтересованно посмотрел на новенькую, у которой сердце было готово выскочить из груди, и, когда она собралась выйти на этаже, где располагался плановый отдел, он придержал её за локоток и сказал:
- Девушка, вы потрясающе выглядите, - потом обаятельно улыбнулся перед тем, как двери лифта закрылись и поехал дальше, этажом выше. Ему предстояла великая битва с мастодонтом, то бишь с тестем.
Он изучил внимательно все пункты и подпункты соглашения, проверил эти бумаги у знакомого юриста, который его заверил, что всё написано в соответствии с буквой закона и можно подписывать.
Но Илье хотелось выторговать у тестя ещё какие-нибудь привилегии для себя любимого. Судьба Егора его конечно интересовала, но в меньшей степени, чем собственное благополучие. Сын с таким дедом не пропадёт, а что он нищий отец может дать ему, кроме своих цепей в виде карточных долгов?
Илья был игроманом, именно на этой страсти и подловила его Кристина, заманив в свои сети. Она одолжила ему однажды крупную сумму денег, а вскорости затащила его в свою постель. Она считала, что именно Илья поможет ей в её стремлении завладеть имуществом дяди и сестрицы. Ей хотелось всего и сразу, и желательно без усилий.
Она не планировала заниматься этим бизнесом или развивать его. Если бы у неё оказался контроль над компанией, то она тут же выставила бы её на торги, а сама бы уехала из страны навсегда на какой-нибудь райский остров, где тепло, где всегда играет музыка и где нет всех этих скучных физиономий, которые вечно читают ей нотации.
Дядя конечно молодец, что не отдал её в детский дом, хотя мог бы - она племянница его покойной жены и по крови ему не родня. Но он вырастил её и отправил учиться в престижный университет Лондона, после гимназии, которую она окончила с грехом пополам. Из университета её вскорости турнули за аморальное поведение и неуспеваемость.
Больше тему учёбы дядя не затрагивал, а с удовольствием выдал её замуж, как только Кристине показалось, что она встретила своего принца. Принц оказался нищим и вскорости надоел ветреной барышне.
Развестись с ним она не могла, так как побаивалась Константина Сергеевича и поэтому не мудрствуя лукаво время от времени подсыпала мужу в пищу мышьяк в малых дозах, чем вызвала у него целый ряд заболеваний, от которых цветущий некогда мужчина вскорости умер, тем самым перестав досаждать взбалмошной девице своим нахождением рядом.
Потом Кристина сделала небольшой надрез в тормозном шланге в машине Аллы, через него постепенно вытекла вся тормозная жидкость и вуаля - насмешливая сестрица лежит теперь на кладбище. Этому трюку её заранее научил Илья, который потом уехал на три дня, тем самым создав себе железное алиби.
Но это никоим образом не приблизило её к заветной цели. А тут ещё Илья взбрыкнул и вышел из повиновения, считая, что уже достаточно рисковал собой ради её призрачной мечты.
- Напыщенный болван, думает что я его люблю, ага, как же, держи карман шире. Мне всего лишь хотелось взять то, что принадлежало сестрице, ну и, кроме того, с Ильёй хорошо в постели, не в пример лучше, чем было с Андреем. Особенно с ним было хорошо на первых порах, когда он немного сопротивлялся, - думала Кристина, вся уйдя в свои мысли.
- И, кстати о птичках, надо бы сходить в офис и посмотреть на эту новенькую, о которой все кругом говорят, как о гении экономики и финансов, а также, как о гламурной штучке. Ещё не хватало ей бороться ещё с одной Аллой. То-то Илюша зачастил к тестю на работу, хотя мог бы дома решать все свои вопросы с ним.
Леночка уже нашептала Кристине на ушко, делая круглые глаза, что эта Алина внедрила какую-то там голландскую практику в планировании и отчётности, а все мужики сидят и заглядывают ей в рот. Секретарша была осведомителем Кристины и она, в благодарность за информацию, дарила Леночке кое-что по мелочи - то косметику, то бижутерию.
Кристина ждала, когда же закончатся эти длинные выходные, чтобы в понедельник сходить в офис компании и посмотреть на всё своими глазами, для того чтобы трезво оценить ситуацию и решить, как теперь она будет действовать дальше.
Тем временем Алла прогуливалась по осеннему парку и, задумавшись, нос к носу столкнулась с тем самым молодым доктором больницы, выходившим Алину, но не сумевшим спасти Аллу, который жил неподалёку и шёл с остановки домой через парк.
- Алина Алла, вы ли это? Вас не узнать - похорошели, выписка явно пошла вам на пользу. Надеюсь, что в этом есть и моя небольшая заслуга. Не зря же я насильно вытаскивал вас с того света, несмотря на ваше сопротивление, так что с вас должок, - улыбаясь говорил доктор.
- Здравствуйте, Дмитрий Кириллович, я тоже рада вас видеть. Предлагаю сходить в кофейню за углом, я обнаружила, что там подают дивный кофе. Я угощаю, хотя чашка кофе - это ни в коем случае не оплата долга, а вот вкусное пирожное к нему вполне для этого подойдёт, - улыбалась в ответ Алла.
- Ну нет, я не согласен, называйте меня Дмитрием, а то чувствую себя мамонтом, а ведь мне всего-то 32, я ещё и до возраста Христа не дожил, но очень на это надеюсь. От кофе и пирожного мне сложно отказаться, поэтому я с радостью принимаю ваше предложение.
Они стояли и болтали, как старые знакомые, словно всю жизнь только и делали, что болтали о ни к чему не обязывающих пустяках. Потом они вместе пошли в сторону кофейни и по дороге Алла рассказывала Дмитрию о своих визитах к психотерапевту, задорно пародируя его голос и манеры. Дмитрий в ответ весело хохотал, непринуждённо запрокидывая голову.
В кофейне они сидели друг напротив друга и продолжали общаться, как давние друзья. Между ними как будто сразу же установилась взаимная симпатия.
Потом он проводил Аллу до подъезда и показал рукой на окна своей квартиры, когда они проходили мимо дома, расположенного по соседству, через три дома от нового жилища Аллы. Они обменялись телефонами и договорились как-нибудь повторить эту встречу в кофейне.
Алла весь вечер вспоминала Дмитрия и сердце её, впервые за последнее время, наполнялось теплотой. Встряхнув головой, она подумала о том, что сейчас ей совсем не до романтических отношений, тем более, что осень - это пора для мести, а совсем не для любви.