Я сидела на берегу моря. Словно маленький ребенок, набирала в горсть песок, сжимала крепко руку и наблюдала, как он начинал просачиваться сквозь пальцы. Но стоило мне раскрыть ладонь, и песок оставался в ней. Пицунда, милая сердцу Пицунда!
Вдруг рядом послышался звонкий мальчишечий голос:
- Тетенька, помогите сложить! Пожааалуйста!
Я подняла глаза, передо мной стоял сорванец лет пяти - шести. Я одобрительно кивнула:
Он присел рядом:
-Мороженое тридцать пять рублей, лимонад – двадцать. Я все сбиваюсь!
Пацаненок достал из кармана мелочь, и мы принялись считать.
Когда дело было сделано, остаток монет он положил обратно, встал и хотел было рвануть, но тут послышались раскаты грома, и мальчонка замешкался:
-Когда гремит, мне все кажется, что стреляют!
Я растерялась и обратила на него изумленный взгляд. Ну откуда, откуда у этого желторотого птенца такие мысли? Через мгновение, выйдя из оцепенения, я постаралась даже улыбнуться:
-Ну ты и фантазер!
- И вовсе не фантазер! Вот если кто - нибудь! Хоть кто-нибудь! Когда-нибудь захочет на нас с войной. Мы все-все будем защищать свою Родину! Все. Все умрем за Родину! И меня убьют!
С этими словами паренек подобрал корягу, валявшуюся рядом, и сделал несколько оборонительных движений в воздухе.
- Тетенька, я умру за Родину!
-Беги за мороженым, то дождь сейчас как хлынет!
Вдруг малыш посмотрел на меня таким пронзительным, вопросительным и по-детски испуганным взглядом:
- А вы не знаете, будет у нас война или нет? Ведь не будет? Правда, не будет? Я не за себя, у меня сестренка через месяц родится, я, понимаете, хочу, чтобы она жила долго-долго.
-Не будет! А сейчас марш в магазин!
Он убежал. Заморосил дождь. Мне совсем не хотелось возвращаться в город, в котором так много зданий напоминает о страшных днях братоубийственной войны. Ведь столкнул же кто-то! Как бы мать-природа,заботливо и с нежностью, не обнимала плющом эти разрушенные стены, не укрывала их изумрудных мхом, как бы годы не пытались стереть из памяти то время, почему - то именно в дождь мне всегда кажется, что страшные заброшенные постройки, начинают плакать.
Вспомнив глазенки мальчугана, вдруг так захотелось крикнуть в это бездонное хмурое небо: «Руки прочь от наших сыновей! Именно от наших. Потому что чужих детей у матери-земли нет.