Картина третья
Зал судебного заседания. В зале журналисты, правозащитники, прогрессивная общественность. Женя на скамье подсудимых.
Человек в штатском (дает показания). В сети «В Контакте» подозреваемого найдено изображение человека, имеющее… имеющего сходство…
Судья. Не продолжайте, мы понимаем с кем имеющего.
Человек в штатским. А под картинкой имеется подпись. Зачитать?
Судья. Это лишнее, мы знаем, что там пишут.
Человек в штатском. Патолого-лингвистическая экспертиза усмотрела признаки в этом экстремизма, терроризма и чего-то еще… тут неразборчиво, на основании просим оставить подозреваемого под стражей, а то еще чего напишет или сбежит…
Судья (зевает). Ясно, ясно… В соответствии со статьей 109 оставить под стражей… (Считает на пальцах.) на два месяца. Решение понятно?
Адвокат. Это беспредел. Мы будем жаловаться в ЕСПЧ.
Судья. Я прям дрожу… Конституцию почитай!
Общественница, похожая на Ахеджакову. Ипполит, мы с тобой!
Женя. Да не Ипполит я, не Ипполит!..
Судья. А тогда штраф за неуважение к суду. (Считает на пальцах.) 50 тысяч. Хватит или еще добавить?!
Женя. Нет, не виноватый я!..
Судебные приставы подхватывают Женю и выносят из зала. Слышны отдельные выкрики «Позор, судью на мыло» и некоторые другие.
Затемнение.
Картина четвертая
Надя одна в своей квартире. Нервно ходит по комнате, разговаривает сама с собой.
Надя. Как хорошо все начиналось… Приятный молодой человек, а оказался гадом… диссидентом… врагом народа… Как я могла ошибиться?! Проявить такую политическую близорукость?! Что же теперь со мной будет?
Входит адвокат.
Адвокат. Ничего не будет. Я все выяснил – вашего мужа арестовали по ошибке.
Надя. Как по ошибке?
Адвокат. Перепутали адрес. У вас Проектируемый проезд, 15 и там тоже Проектируемый проезд, 15.
Надя. Где там, неужели в Питере? Какая гадость… Какая гадость эта ваша комедия про баню.
Адвокат. Почему в Питере, в Москве, у нас эти Проезды в каждом районе. Не волнуйтесь, сегодня же подам ходатайство, и вашего мужа отпустят.
Открывается дверь ванной и оттуда появляется мокрый и нетрезвый Ипполит. В руках лейка от душа.
Ипполит. А ее мужа… ик.. никто и не сажал. Посадили любовника. Так ему и надо, диссиденту недобитому…
Надя. Ипполит, почему ты весь мокрый?
Ипполит. А что, приличному человеку нельзя и душ принять? Приличный человек возвращается из командировки, а у него в квартире готовый анекдот про мужа в командировке… Извините… ик… за каламбур.
Надя. Никакой он не диссидент, он политикой не интересуется, только футболом. А твоя командировка – это поездочка в Таиланд с секретаршей. Спасибо полиции, она тут много чего интересного нашла. Так что иди, мойся дальше.
Адвокат. Так что, писать ходатайство? Или пусть сидит?
Надя. Конечно писать, он же не виноват… что полюбил, пусть и чужую жену… (Выходит на авансцену и задумчиво обращается как бы в зал.) Выходит, у нас можно посадить кого угодно… Вот просто так – взять и посадить. Но почему… кто мне скажет?
Эпилог
Та же сцена и те же участники.
Общественница, похожая на Ахеджакову (появляется и тоже выходит на авансцену). Почему? Да потому, что все молчат!
Адвокат. Не все. Я прямо сейчас начну добиваться, чтобы Женю выпустили.
Ипполит (подходит и одной рукой обнимает Надю, а в другой у него по-прежнему лейка от душа). И я тоже буду добиваться, чтобы его выпустили. Пусть лучше посадят меня.
Женя (растроганно). Спасибо! Но что ты… что все мы можем сделать?
Ипполит. Я расскажу всем об этой несправедливости… напишу в ЖЖ… в Фейсбуке… везде…
Общественница, похожая на Ахеджакову. Но этого мало! Нужно чтобы об этом написали все. И тогда…
На авансцену строем выходят полицейские, участвовавшие в обыске.
Полицейские (хором). И тогда мы не будем придумывать такие-то липовые дела, а начнем ловить настоящих жуликов и мошенников.
Судья. А судьи будут принимать решения по закону, а не по… (звонит телефон, она слушает) Да, поняла, уже иду. (Уходит.)
Служебная собака (человеческим голосом). А я буду как в кино ловить шпионов на границе, а не делать вид, что ищу наркотики…
Общественница, похожая на Ахеджакову (с воодушевлением). Вот видите, надо просто взять и всем вместе громко сказать… (В зал.) Ну, вы готовы?
Тишина, затем на сцену из зала поднимается один человек: «Я готов».
Общественница, похожая на Ахеджакову. А остальные?
Голос из зала. Нашли дураков!
Общественница, похожая на Ахеджакову. Да, возможно, это произойдет не сегодня. И не завтра. Но я верю, что когда-нибудь это обязательно…
Неожиданно из глубины сцены появляется растерянный режиссер.
Режиссер. Друзья, извините, но у меня пренеприятное известие: к нам едет…
Голос из зала. Неужели ревизор с предписанием?
Режиссер. Нет, друзья, ОМОН с постановлением… Прошу зрителей как можно скорее покинуть зал.
Немая сцена, затем занавес громко падает.